От Родана вышла ещё более плотная аура жара, палящая, как десять звёзд. Не только его брови, но и волосы превратились в языки пламени, отчего он походил на воплощение солнца. Не успел демон толком завершить трансформацию, как увидел летящий в него трёхметровый столб тумана. Рогатый встретил его таким же столбом жара, как вдруг оттуда него вылетел хлыст…
— ШЛЕП~
— пум~
Родан пустым, полным горечи и ярости взглядом смотрел на упавший на землю демонический рог. Для любого демона потеря рога считалась величайшим унижением, не говоря уже об императоре, сражающемся с противником, уступающим ему на три ступени в силе.
«Ты… За это… Заплатишь!» — зловещим тоном поклялся Родан и ринулся в атаку. Удары хлыстом он смело отбивал кулаками, но даже с усилением, которое сделало его энергию на пятьдесят процентов плотнее, он чувствовал, как его и без того обожжённые ладони горели от боли. Оказалось, что «Чары Подчинения» сейчас действовали на него куда сильнее, чем прежде, просто до этого момента суккуб сдерживала их истинную мощь. Хотя правда очевидно: он слишком возбудился, вот почему туман столь эффективен.
Игнорируя пульсирующую боль, Родан резко сократил дистанцию до трёх метров, приблизившись к крылатой соблазнительнице, и активировал ультимативную технику «Солнечная Вспышка»: из его рта извергся гейзер ослепительного золотого пламени. Благодаря форме «Горящего Духа Солнца» третьего ранга, эта атака способна была поразить даже пикового повелителя, так что сукуб не могла уцелеть!
Астарта побледнела и в страхе закрылась крыльями, обволакивая себя густым туманом, словно летучая мышь, прячущаяся в ночи.
— ФШУ-У-У-УХ~
При соприкосновении с Астартой струя пламени моментально перекрашивалась в тёмно-бордовые тона, расходясь волнами во все стороны, как будто натыкаясь на непреодолимое препятствие.
«Старшая сестрёнка!» — Мия вскрикнула от ужаса.
Послышался болезненный стон, на этот раз не такой соблазнительный, как раньше.
«Ещё жива⁈» — неверяще выдавил из себя Родан, когда бордовый туман рассеялся. Суккуб была жива и цела, за тем исключением, что её крылья сгорели дотла, превратившись в чёрные угли.
Астарта заставила себя подавить боль. Она расправила плечи, проявив свою царскую осанку, и серьёзно посмотрела на противника: «Пожалуйста, больше так не делай!»
«Ч-что… Что ты делаешь⁈» — нервно спросил Родан.
Астарта спокойно взялась за края своих кожаных трусиков и медленно потянула их вниз, позволив им мягко скользнуть по её стройным, длинным ногам к изящным лодыжкам, прежде чем она небрежно отбросила их в сторону.
Родан ошеломлённо уставился на совершенно обнажённую, демонически прекрасную Астарту, но его взгляд был прикован к её самой интимной части. Маленькая полоска пушка, словно указательная стрелка, направляла взгляд на половые губы, скрывающие святилище, в которое пожелал бы проникнуть любой мужчина.
«Вот теперь я готова повеселиться.» — произнесла Астарта нежным, как лёгкий ветерок, голоском, слегка расставив ноги, отчего её противник на мгновение потерял дар речи. Ей не хотелось раздеваться полностью, но текущая ситуация требовала решительных действий.
Покрасневшая Мия прикрыла глаза руками, но между пальцами оставила узкие щели, чтобы украдкой наблюдать за происходящим. Она интуитивно понимала принципы, на которых основана способность похотливой старшей сестры, но всё равно ощущала сильные внутренние противоречия.
«Т-ты думаешь это меня остановит⁈» — Родан стиснул зубы и заставил себя двинуться вперёд, но, сделав лишь два шага, замер на месте. В его сердце зародилась тревога. На секунду ему показалось, что она исходит от богини похоти, но нет. Исключено.
Глаза Астарты также расширились, и она с опаской заозиралась.
Иуда и Жазель также прекратили бой и с беспокойством начали осматривать окрестности.
Все, кто находился на острове, и даже на всей планете, ощутили беспричинное волнение, как если бы появилось нечто, чего не пожелаешь злейшему врагу.
Глава 860
Душа Кёна покинула тело, что не осталось незамеченным присутствующими девушками.
Стоящая рядом Гера пошатнулась, словно это у неё улетела душа. Высшие звери не предрасположены к горю из-за своей свирепой звериной природы. Все эмоции отчаяния у них окрашиваются в ненависть и агрессию к обидчику, как у загнанного в угол зверя. Также и Илдун возненавидел людей вместо того, чтобы убиваться горем по жене. Однако императрица высших зверей убила своего самца собственными руками. Как она могла ненавидеть себя? И всё-таки был один косвенный виновник произошедшего…
Воздух наполнила плотная жажда крови, от которой языки пламени вокруг перекрасились в ярко-алый. Обычный человек получил бы инфаркт от ужаса, стой он рядом, однако Триана, Ева и Ланатель даже бровью не повели.
— ВШУХ~
Гера рванула с места с такой скоростью, что за ней устремилось огненное торнадо.
Триана также желала принять участие в убийстве Кары. Похороны подождут. Однако после нескольких шагов она обернулась и с хромающей лапкой подошла к телу Кёна. Со слезами на глазах тигрица чмокнула обманщика в лобик на прощание и, скорбно фыркнув, всё же улетела за своей императрицей. Она так старалась спасти своего будущего альфу, но не справилась. Благо он оставил после себя бесценный подарок: пушистый комочек радости по имени Урсула. Она утешит её ноющее от скорби сердце.
А вот Гера, в отличие от Трианы, не получила от Кёна ничего, кроме съедающего её изнутри чувства потери, а ведь она так хотела завести себе охотницу от любимого самца и познать все прелести материнства. Что самое ужасное, он обещал зачать ей ребёнка после войны, когда всё уладится, а в итоге они даже толком не поговорили с тех пор, как она провалила ответственное задание по поимке Магнуса. Если бы она не облажалась, наверняка войны не было бы вовсе, и он остался бы жив.
Теперь, дабы не впасть в пучину отчаяния, мантикорша готова была разорвать рогатую тварь любой ценой, даже если ей придётся отдать за это жизнь. По крайней мере, на том свете она встретиться со своим самцом.
Вскоре вслед за Трианой и Герой ушла Ева, что-то бормоча себе под нос.
Ланатель осталась, как минимум потому, что обессилена. Ей показалось странным, что все три девушки посчитали более приоритетным месть, чем похороны, пусть и на скорую руку. Впрочем, высшие звери далеки по менталитету от людей. Неужели ей ждать их? Или самой похоронить? Но не будет же она рыть могилу…
Императрица Розаррио решила восстановить немного сил и вернуться с мертвым учеником во дворец, чтобы уже затем похоронить его подобающим образом, хотя, казалось бы, какой логический смысл закапывать труп? Она не обязана следовать глупой людской традиции, и всё-таки решила отдать дань уважения человеку таким образом.
Вампиры не испытывают чувств, будучи безэмоциональными существами, однако они способны любить, хотя и не так, как люди. Это чувство обусловлено тем, что любимый становится опорой всей её жизни, фундаментом всех её жизненных приоритетов.
Ланатель осознавала, что никогда не найдёт более ценного человека, чем Кён. Своими качествами, навыками и характером он добрался до центрального места в её жизни, тесно сплетя себя со всеми её планами и целями на будущее. Но он умер, отчего женщина испытала ещё большую апатию и равнодушность ко всему, будто весь мир утратил краски, будто все планы и цели лишились опоры, став незначительными без этого человека.
Любовь возникает у вампиров чрезвычайно редко. Будет удача, если женщина-вампир влюбиться раз в жизни длиною от 1000 лет, а ведь рожать они могут только от любимых, причём ограниченное количество раз (это касается всех женщин). Вампирша была убеждена, что после Кёна уже никого не полюбит, ведь кого бы она не повстречала, он будет словно щенок перед тигром рядом с Кёном в плане личных качеств, навыков и таланта. Ей суждено остаться без потомков. Тогда зачем жить? Есть одна весомая причина.
Взяв тело любимого ученика на руки, Ланатель неспешно отправилась в сторону Дантеса. После похорон она планировала покинуть планету вместе с братом, воспользовавшись оставленным отцом телепортационным триграммом. Дабы воплотить месть Демиургу, ей придётся двигаться дальше и достигать новых вершин.
Тем временем Ева шла вовсе не к полю битвы, как могло показаться — травмированная и обессиленная они никак не поможет Гере и Триане. Девушка шла в сторону величественного голоса. Он говорил такие вещи, что, казалось, мерещится ей.
Внезапно её глазах Евы всё размылось, и она оказалась на берегу океана. Ступни мягко зарылись в желтый песок и омылись солёной волной. До самого горизонта расстилались изумрудные воды. Солнце стояло недалеко от горизонта, опускаясь всё ниже. Судя по всему, время близилось к вечеру, хотя ещё минуту назад было только утро — почти начало дня.
«Следуй за мной.» — произнесла богиня.
Ева вздрогнула и резко обернулась. Она увидела женщину в ослепительно белом закрытом платье, скрывающем всё её тело от шеи до щиколоток, но неспособное спрятать её великолепные женские достоинства и стройную фигуру. У неё были густые длинные белоснежные волосы. Она носила изящную маску цвета ночи, полностью скрывающую лицо. Её трёхцветные звёздные глаза поразили девушку до глубины души. Казалось, внутри них сокрыто три разнополярные туманности, в которых можно пропасть навечно.
Богиня отвернулась и направилась в определённую сторону.
Ева последовала за женщиной и спросила дрожащим от волнения голосом: «Ваша Светлость, те слова, что вы сказали, неужели… Неужели вы можете его оживить?»
«Если ты будешь меня слушаться, то да. Я всё расскажу и объясню, не торопи события.»
Ева кивнула, вытирая слёзы, словно маленькая девочка. В её сердце расцвела надежда, такая яркая и тёплая, словно солнышко ранним утром для ослабшего цветочка.
«Ответь мне, знаешь ли ты, кем являешься по происхождению?» — сухо спросила богиня.