«Странно. А как ты могла приземлиться на улице Тёмных фонарей, если бар находился на углу Шати?» — вскоре спросила Яга, заметив несостыковку.
«Пра-пра… Он меня так долбанул, что барьер потрескался! Я удивилась, что вообще не улетела на Альбион!» — со слезами в глазах сказала Селанора.
«Т-трещины⁈ Ты уверена⁈» — глаза Яги округлились. Трещины на созданном ею барьере неспособен вызвать ни один повелитель. Это физически невозможно!
«Конечно!» — воскликнула девушка.
«Ты почувствовала его развитие во время удара?»
«Н-нет… Я ничего не слышала. Я не успела даже ничего понять! Пра-пра, почему ты задаешь все эти вопросы? Куда важнее поскорее усмирить гнев господина Ямы! Нельзя, чтобы об этой ситуации узнали люди, иначе моя жизнь будет сломана!»
«Мой червячок, нам не придётся усмирять гнев господина Ямы, потому что человек, с которым ты сходила на свидания, никакой не Яма вовсе.» — холодно сказала Яга.
Глаза Селаноры округлились.
Глава 908
Кён, отвечая на вопросы Кристиана, не понимал, почему тот спрашивает не про его отношения с Клементиной и Серафимой, а про его уникальное тело и тому подобное, видимо, желая узнать, как ему удалось довести тьму до столь чистого состояния.
Кён пришёл к выводу, что Кристиан обладает логикой учёного, помешанного на своей теме. Судя по всему, его знания в области энергии тьмы находятся на очень высоком уровне.
«Ты нашёл гробницу наших предков⁈» — сипло переспросил Кристиан.
«Да, нашёл. Вот откуда у меня уникальное тело тьмы.» — нетерпеливо ответил Кён.
«Поразительно… Неужели речь о гробнице самого Махзиру?»
«Я понятия не имею. Не видел там никаких имён.»
«А что насчёт знаний? Какие знания там были?»
«Не было никаких знаний. Всё обратилось в пыль, кроме нефритов.»
«А в нефритах были техники?»
«Только уникальные тела. Господин Кристиан, я ответил на ваши вопросы?»
«Как это не было техник⁈ Что же это за наследие такое⁈ У великого Махзиру должны быть легендарные техники, освоить которые способны только Синтраэли!»
«Кто-кто?» — озадачился Кён. Он не нашёл такой информации в библиотеке.
«Речь идёт про властителей пространства, грязнокровок, как их называют невежды. Они уникальны по своей природе, и техники для них должны существовать поразительные… Легенды гласят, что Синтраэли способны даже повелевать пространством!»
«Господин Кристиан, я ответил на ваши вопросы?» — Кён начинал раздражаться.
«У меня ещё осталось несколько вопросов. Ты говоришь, что зачал уникальное тело тёмных. Во-первых, как тебе, простому человеку без сродства с тьмой, это удалось? Во-вторых, почему тьма в твоей душе обрела столь запредельный уровень чистоты?»
Вздохнув, Кён поведал о том, что на самом деле он зачал в себе уникальное тело, содержащее сердцевину двух противоположных тел одновременно. Не хотелось об этом говорить, ведь это ещё больше затянет разговор, но выбора не было.
«Поразительно! Тела архангела и архидьявола пытались ужиться в одной душе? В одном слоте⁈ Но они же не могут существовать вместе, как холод и тепло… Необходимо что-то, разделяющее их, иначе они будут конфликтовать, пока один не одолеет другого. Мальчик, скажи мне, как ты их разделил? Что ты для этого использовал?»
«Я их не разделял, а лишь убеждал в том, что у противника численное превосходство, поэтому они держались друг от друга подальше.» — ответил Кён. Скрывать это нет смысла.
«Ты просто обманул их? Ах, это гениально!» — Кристиан хотел схватиться за голову.
Сами по себе тьма и свет конфликтуют друг с другом всегда и везде. Если же их сущность наделить разумом, то есть превратить в уникальное тело, то у них появляется инстинкт самосохранения, из-за чего они не станут нападать, если шанса на победу нет.
«Когда тьма и свет конфликтуют, они неизбежно теряют свою чистоту, как тёплая и холодная вода градус. Однако в твоём случае тьма и свет концентрировались на разных полюсах, усиливая противоположности до максимума! Вот почему они настолько чистые! Они летают вокруг центра масс, твоего слота, по невозможной орбите!»
Глаза Кристиана, казалось, безумно блестели. Он давно пришёл к выводу, что даже самый одарённый тёмный при рождении не сможет поднять своё сродство с тьмой до запредельной высоты, ведь для этого ему самому придётся стать тьмой.
Тогда император начал искать другое решение, пока не пришёл к выводу, что для повышения качества тьмы необходим соразмерный противовес. Он его нашёл, но так и не смог стабилизировать. У мальчика же это получилось!
«Как именно ты убедил их не нападать друг на друга⁈» — попытался узнать Кристиан.
«Я расскажу, если вы объясните, где находится артефакт и как его забрать.» — сказал Кён.
«Ну уж нет, мы договорились, что ты ответишь на мои вопросы!»
«Я не обещал отвечать на все вопросы…» — Кён скрестил руки.
«Мальчик, если ты удовлетворишь моё любопытство, то я в долгу не останусь!»
Кён цокнул языком. У него вообще не было времени болтать, а бывший император явно не торопился переходить к главному. Пришлось ответить.
«Я использовал форму энергии, взаимодействующую с материей на информационном уровне. Эта энергия у меня от рождения, понятия не имею, откуда взялась!» — добавил парень, предвосхищая очередной вопрос.
«Не хочешь говорить, значит…» — огорчённо вздохнул Кристиан. — «Что же, самое главное я понял, поэтому отвечу тебе взаимностью. Послушай меня, мальчик. Тёмные годами тренируются, чтобы повысить своё сродство с тьмой, ведь чем оно выше, тем дальше они смогут развить своё уникальное тело, выполняя его требования…»
«Однако все рано или поздно сталкиваются с потолком, потому что требования уникального тела всегда умножаются на талант. Тёмные, имеющие двадцать пять процентов чистоты тьмы, вынуждены потратить вчетверо больше усилий, чтобы развить любое тело тьмы до второго этапа, и в шестнадцать раз больше, чтобы до третьего!»
«У тебя же тьма имеет стопроцентную чистоту. Требования твоего уникального тела не умножаются, а значит, ты сможешь развить его до финальной формы! Твой потенциал безграничен, с чем я тебя искренне поздравляю!»
Кён хотел бы поспорить с Кристианом, ведь с каждым этапом развития запросы его уникального тела Пустоты возрастают в геометрической прогрессии. Однако у парня не было времени на ненужную болтовню. Куда важнее вернуть тему в нужное русло, но речевой поток бывшего императора, казалось, никогда не закончится…
«Однако ты же всего лишь человек… У тебя нет способности контролировать тьму, к тому же ты уже потерял её противовес. Значит, вскоре ты потеряешь и себя. Какими бы прочными ни были твои принципы, рано или поздно ты превратишься в существо, которое нужно будет убить ради всеобщего блага.»
«Сейчас ты пытаешься найти способ контролировать тьму, не так ли? Так вот почему ты желаешь спасти Клементину?» — с понимающей улыбкой спросил Кристиан.
Кён потерял дар речи. Он ни слова не сказал о своих проблемах, но бывший император уже всё понял и даже догадался о немаловажной причине, почему он жаждет спасти Клементину. Проницательность этого безумного учёного немного пугала. Впрочем, чему тут удивляться, если речь идёт про бывшего императора возрастом в сотни лет?
«Вы правы. Однако это не отрицает моего желания спасти подругу.»
«Я знаю, что, поддавшись тьме, ты испытываешь к ней влечение. Или, возможно, эмпатию? Клементину тоже должно тянуть к тому, кто излучает столь чистую ауру тьмы…»
«Дело не только в этом…» — раздражённо сказал Кён.
«Как бы то ни было, теперь мне ясны твои мотивы. Ты находишься в тяжёлой ситуации, мальчик, как и моя дочь. Обе дочки. Есть определённая причина, почему я против твоих отношений с ними, но раз на кону стоит их жизнь…» — Кристиан глубоко задумался.
Кён вообще не понимал, почему бывший император колеблется, раз осознаёт, что на кону стоит жизнь дочерей. Казалось, он относится к ним не по-отцовски, а как-то иначе…
«Господин Кристиан, почему вы колеблетесь? У нас осталось мало времени. Просто дайте мне блядский ответ! Я даже не уверен, что смогу спасти Клем! В конце концов, я всё ещё не намерен слишком уж рисковать своей жизнью ради неё…»
«Нет, мальчик, рискнуть всё-таки стоит.» — Кристиан странно улыбнулся. — «Твоя идея научиться контролировать тьму, получив фундамент от тёмной, это, пожалуй, единственный способ, как ты можешь сохранить свою индивидуальность. И так уж получилось, что уникальное тело Клементины имеет природу „отдавать“ и „поглощать“.»
«Отдавать и поглощать?» — озадачился Кён.
«Это сложно объяснить… Да и времени нет, не так ли? Как бы то ни было, у тебя ничего не получится, пока чистота тьмы у девушки не достигнет хотя бы приблизительно твоего уровня. В этом-то и вся проблема. Сделать это невозможно.»
«Если я обречен на неудачу, то к чему весь этот разговор⁈» — возмутился Кён.
«К тому, что это невозможно для всех, кроме тебя. Просто используй на Клементине и Серафиме тот же метод, что ты использовал для тела архангела и архидьявола, чтобы их чистота стихий повысилась, а затем… Ты и сам знаешь.»
Кён безмолвно выругался. Логика бывшего императора ясна, но нереализуема на практике. Между двумя сторонами уникального тела и двумя людьми есть огромная разница. Как это вообще должно выглядеть? Он должен влить Синергию к Клементину и убедить её душу, что Серафима сильнее неё? Это какой-то нереализуемый бред!
Кристиан добавил: «И обязательно дай ей доступ к святому источнику тьмы. Уверен, что твоя чистота тьмы достаточно высока, чтобы рудник Махзиру открылся. Её уникальное тело является отличным вместилищем для нейтральной энергии тьмы. Если она усвоит тьму источника, то у тебя на Даркисе больше не будет врагов!»
Кён заинтересованно хмыкнул. Вот эта информация ему была по душе: «Хорошо, но давайте ближе к делу. Смогу ли я вообще её спасти? Поможет ли мне ваш артефакт устранить Ягу? Предположительно властелина седьмой или даже восьмой ступени…»