Кён не знал, сколько дней займёт осознание техники. Когда техника будет успешно осознана, Синергия соберёт все свои силы и передаст эти знания в мозг. Уж одну секунду она сможет сопротивляться силе ямы смерти.
Вздохнув, Кён положил голову Клементины на колени и стал ждать. В это время черви уже глодали тело Яги. Отнимать его у них не имело смысла. Еды хватало. Впрочем, Обычный человек без еды протянет месяц, а без воды лишь несколько дней, тогда как усвоение пищи к тому же вызывает жажду. В общем, приятного аппетита червям.
Время шло. С Кёном много раз пытались завести разговор старейшины, но он молчал. В ход пошли маты и угрозы. Вскоре им надоело зря сотрясать воздух, и они продолжили общаться друг с другом. Так парню довелось подслушать, что Дарма нашёл Яму живым, но обезвоженным и обессиленным. Ему потребуется некоторое время на восстановление.
По определённой причине Кён был бы рад, если бы Дарма рассказал Яме, а тот Орису и Моргану о том, где находится посланник богини. Это может ему кое-в-чём помочь.
Несколько часов спустя к яме смерти пришёл Орион. Он попытался завести разговор с посланником богини, поинтересовавшись, как ему удалось украсть личность. Затем худощавый старик рассказал что-то про своего внука Ориса и задал ещё несколько вопросов, но его трюк не помог разговорить парня, поэтому от просто ушёл.
Ночь сменилась утром.
«М-м-м…» — Клементина сладко потянулась с лёгкой томной беззаботной улыбкой и раскрыла чистые глаза. Стоило ей увидеть ненавистного Яму прямо перед лицом, как её глаза округлились, она зажмурилась и завертела головой. — «Не хочу просыпаться!»
«Тогда тебя разбудит маленький червячок. Смотри какой проворный…» — Кён мизинчиком пополз по бархатистой ляжке красавицы, пока не залез ей под юбку платья.
«Ха-а-а-ах, нет!» — взвизгнула Клементина и вскочила, как испуганная кошка.
«Доброе утро.» — сказал Кён своим настоящим голосом.
«Почему именно эта личность…» — Клементина печально изогнула бровки.
«Хватит так реагировать. Подумаешь, друг Моргана. Он тебе жизнь сломал, что ли?»
«Да он вылитый Дарма! И вообще…»
«Ну?»
«Забудь. Зачем ты вообще сунулся ко мне в яму смерти без плана⁈ Идиот… Лучше бы дал мне умереть одной…» — Клементина хотела злиться, но не получалось, ведь поступок Кёна тронул её до глубины души. Герой принял решение умереть со своей прекрасной героиней, проводив её в загробный мир. О такой романтике она могла только мечтать. И у неё бы уже растаяло сердце, если бы он находился в своей обычной красивой личности.
«Шоколадка, как тебе удалось выиграть двадцать дней до попадания в яму смерти?»
«Я не хочу об этом говорить.» — холодно отрезала Клементина, отвернувшись.
«Я слышал, что ты сама спрыгнула сюда… Это звучит странно, учитывая, что от столицы до ямы смерти сто километров. Тебе ведь позволили сюда спрыгнуть?»
«Прошу, заткнись.» — сжав кулаки, потребовала Клементина.
Кён всё-таки сменил тему, решив не нервировать шоколадку: «А ты знала, что твоя жизнь связана с жизнью Серафимы? Когда тебя начала мучать жажда, она тоже страдала и испытывала слабость. Тебе что-то об этом известно?»
Клементина задумчиво нахмурилась. Спустя минуту она сказала: «С детства я часто замечала, что иногда получаю ступень развития в самый неожиданный момент, даже когда сплю. То же касается и развития уникального тела. Поначалу мне это казалось нормальным, пока я не узнала, что такого не должно быть. Что это невозможно.»
«Сколько бы раз я не встречалась с сеструхой, у нас всегда было равное развитие и силы. Я давно заметила какую-то связь с ней, но после твоих слов… Хе-хе… Уха-ха!» — на совершенном лице Клементины появилась лукавая, злобная улыбочка.
«Почему тебе смешно?» — спросил Кён.
«Ну, по крайней мере, заберу эту сучку с собой! Радостно мне. Нельзя?»
«Льзя.» — Кён вмиг оказался возле прелестной злодейки и ущипнул её за нос, за что получил справедливый укус в палец. — «Совсем озверела от голода⁈»
«Лучше дай попить.» — Клементина протянула изящные руки.
«Ты просишь, но делаешь это без уважения.»
«Прости, пацан. Я двадцать дней притворялась леди с безупречным благородным воспитанием и манерами, готовой с благодарностью и благоговением на лице вылизывать полы. Меня уже тошнит! Могу я хоть с тобой вести себя нормально? Как с другом…»
«Вообще-то друзья тоже говорят друг другу пожалуйста…»
«Лучшие друзья дают друг другу подзатыльники!» — Клементина замахнулась.
— шлёп~
Кён тут же отвесил обнаглевшей шоколадке подзатыльник, да такой, что у неё чуть глаза не выпали, и засунул ей в рот бутылку с водой: «Пей, братишка. Не подавись.»
Клементина присосалась к бутылке, задрожав длинными ресничками от блаженства. Однако счастье длилось до тех пор, пока у неё изо рта не вырвали бутылку. Облизнув нежные губки, она недовольно нахмурила тонкие брови: «Можно было и помягче…»
«Братан, твоё раздвоение личности меня тревожит. Ты уж определись, ты хочешь, чтобы к тебе относились с лаской и нежностью или как к другану.»
«А давай ты ко мне будешь относиться как к восхитительной благородной леди, а я к тебе как к другану? Такой сценарий отношений меня устроит! В благодарность буду поднимать тебе настроение…» — многозначительно произнесла Клементина.
«И на шею сесть, и ножки свесить? Хуй тебе.» — отмахнулся Кён от щедрого предложения.
«Мне нравится, как ты строишь из себя дерзкого грубияна, хотя сам же и прыгнул ко мне в яму смерти, за своей любимой шоколадкой…» — самодовольно приподняв подбородок, произнесла Клементина.
В ответ Кён лишь закатил глаза. Не мог же он сказать ей, что сделал это для себя, чтобы в итоге залезть к ней в трусики. Это несколько противоречило его характеру, хотя желание спустить зазнайку с небес на землю было столь сильно, что вызывало зуд в горле.
Клементина брезгливо высунула язык: «Но эта личность… Мерзость мерзкая.»
«Знаешь, я могу взять это на свой счет, если продолжишь эту шарманку крутить…»
«Ничего не могу с собой поделать. В моих глазах ты… Твоя личность хуже собаки!»
«Такое ощущение, что он тебя волнует больше, чем я. Давай лучше поедим.» — Кён достал из пакета немного еды и дал Клементине поесть, хотя чувство голода у неё давно пропало. Так уж устроен организм. Всё равно ей следует немного поесть.
Время шло. Незаметно прошёл день, а затем ещё два.
Вместе с Клементиной Кёну не было скучно. Ей, судя по всему, тоже. Наверное, никогда ещё в яме смерти никто не смеялся от души, а не от безумия. Взгляд красавицы постепенно менялся, загораясь. Она всё меньше видела в нём презренного ненавистного Яму. Наконец, ей хватило смелости и терпения сидеть с ним бок-о-бок и прислоняться головой к плечу, а то и вовсе лежать на коленях. Такая подкладка для головы её более чем устраивала. Но иногда, смотря ему в глаза, она шарахалась.
Прошёл ещё один день. Сегодня Клементина сама положила голову ему на колени поспать, а во время завтрака и вовсе без спросу примостилась на нём. Впрочем, парень не был против ощутить упругую попку красавицы. Хоть что-то отвлекает от плохих мыслей. Однако же девушка неосознанно ёрзала, особенно когда смеялась… Это пробуждало зверя.
Клементине было гораздо легче иметь дело с Кёном, когда она не видела его, зато слышала позади. У неё даже созрела импульсивная мысль, которую она, не подумав, озвучила: «Так животик болит… Вот бы кто погладил. Того глядишь, поможет.»
Усмехнувшись, Кён обнял стройную дочку бывшего императора. Его нос зарылся в её взъерошенных чёрных волосах. Древний монстра внутри набирал аппетит.
Не успела Клементина и минуты порадоваться объятьям друга, как вдруг её выражение изменилось от испуга: «Ой! Ой, уже не болит! Всё-всё, можешь отпустить меня!»
«Могу, но зачем?» — риторически спросил Кён, прижав попу девушки плотнее к себе.
У Клементины перехватило дыхание. Обернувшись и увидев лицо «Ямы», у неё душа ушла в пятки. Словно испуганная до смерти кошка, она извернулась и отпрыгнула. Пытки пронзанием не входили в её планы, тем более от рук «Ямы» и при свидетелях.
Весь оставшийся день тёмная держалась от Кёна на расстоянии. Это сильно раздражало и одновременно заводило Кёна. Она будто нарочно напрашивается. Ближе к ночи девушка вновь подошла к нему, извинилась и положила голову на колени, чтобы поспать.
В середине ночи в груди Кёна появилось сосущее чувство пустоты, столь сильное, что не продохнуть от боли. Очевидно, у Евы начался новый приступ голода, а накормить её нечем! Если не накормить её ядом, то она вполне может сорваться перейти на жизненную энергию, а стоит ей вкусить её сладкий вкус, как она уже не сможет остановиться…
К счастью, Кён отдал Синергии отсроченный приказ помогать Еве контролировать свой безумный голод. Некоторое время спустя приступ прекратился, однако что-то подсказывало парню, что следующий, который, вероятно, начнётся через 1–3 дня, уже не удастся подавить. «Ядовитая духовная сущность» нуждается в еде, как в воздухе.
Рано утром Кён открыл блестящие от радости глаза. Синергия осознала технику Синтраэлей и успешно передала информацию мозгу! Техника оказалась именно той, которая ему сейчас так необходима. Именно на неё и был весь расчёт. В кои то веки удача! Однако в нынешних условиях ею нельзя воспользоваться…
«У тебя глаза прямо горят от аппетита… Не надо так смотреть на меня!» — кокетливо хлопая ресницами, спросила Клементина, и покачала пальчиком. — «Я, конечно, аппетитная штучка, но эта шоколадка слишком горькая для тебя! Пока ты находишься в этой личности, даже не думай обо мне в этом ключе… Я не расстаю.»
«Блядь, ты это специально, не так ли? Не боишься последствий? Я тут ради тебя в яму смерти спрыгнул, а ты меня дразнишь из-за какой-то маски на лице!»
«Ничего не могу с собой поделать.» — разведя руками, в очередной раз повторила Клементина.
«Эй, голубки, мы требуем зрелищ!» — подначивая, крикнул один из трёх старейшин Каганов. Разговоры между «Ямой» и Клементиной в этом ключе давно подожгли их интерес, однако до сих пор всё ограничивалось лишь словами, что начинало раздражать.