х.
К половине шестого в кабинетах установилась тишина, и Кейт решила использовать это время, чтобы привести в порядок карточки пациентов и другие бумажные дела.
— Здравствуйте! — несколько неуверенно прозвучал мужской голос.
Кейт тотчас же узнала его. Не обращая внимания на вдруг возникшие странные ощущения в желудке, она медленно поднялась со стула и поплотнее запахнула полы своего белого халата.
— Мистер Харрисон, — холодно произнесла она, мысленно проклиная Сэма за то, что он навязал ей сегодня именно этого пациента. — Пройдемте, пожалуйста, со мной. — Кейт решила, что последний раз выполняет просьбу коллеги.
— С удовольствием.
Его ответ, произнесенный вполголоса, заставил ее гордо вскинуть голову и выпрямить спину.
Марк был удивлен ледяным приемом, оказанным ему Кейт, но не мог сдержать широкой улыбки при виде ее вместо Сэма. Вчера он спросил Сэма, не сможет ли доктор Брэдли взяться за его лечение, и Сэм, видимо, почувствовав, в чем тут дело, охотно согласился.
И еще Марк задавался вопросом, не были ли игрой его воображения те широко распахнутые светло-голубые, похожие на аквамарины, глаза, тонкие черты лица и чувственный рот, точно созданный для поцелуев. Образ Кейт стоял у него перед глазами весь остаток вчерашнего вечера, и теперь Марк был весьма рад тому, что действительность оказалась прекраснее его фантазий.
Он вошел в комнату и присел на край высокой медицинской кушетки.
— Мне раздеться? — спросил он насмешливым тоном.
Кейт бросила на него холодный взгляд.
— Для лечения вашего заболевания раздеваться необязательно, — язвительно буркнула она.
Его слова до мельчайших деталей оживили в ее памяти постыдный плакат с Таем Винтерсом. Плохо, что в жизни он выглядит куда лучше, чем на плакате. И все же скандальная репутация горячего племенного жеребца как-то не вязалась с внешностью мужчины, который сейчас смотрел на нее глазами, как у щенка кокер-спаниеля. Она взяла с полочки пузырек с лекарством и открыла ящик стола, доставая шприц для инъекций в стерильной упаковке.
— Ой, — простонал Марк, наблюдая за ней, — что вы делаете?
— В настоящее время наиболее результативным методом лечения алопеции являются подкожные инъекции небольших количеств кортизона, — ответила Кейт, вбивая иглу в резиновую пробку пузырька. — Не стоит беспокоиться — лекарство не вызывает побочных эффектов.
— Вы собираетесь — ЧТО? — с нотками ужаса в голосе спросил он, рисуя себе яркую картину того, что она намеревается с ним проделать.
Она улыбнулась:
— Не волнуйтесь. На самом деле это почти не больно.
Кейт поставила лекарство на полочку и занялась шприцом, слегка постукивая ногтем по пластмассовому цилиндрику и постепенно продвигая поршень, чтобы удалить из шприца все пузырьки воздуха.
Марк выглядел так, словно ему вдруг стало дурно.
— Как я уже вам говорил, я ненавижу шприцы, — признался он, не в силах отвести глаз от того, что ему представлялось настоящим орудием пыток. — По правде говоря, я до смерти боюсь уколов.
— Тогда хорошо, что мне предстоит иметь дело с вашим затылком. В этом случае вам не придется опасаться, что вы увидите шприц. — Она мягко улыбнулась. — Пожалуйста, ложитесь на живот. И ни о чем не беспокойтесь… Это совсем не так больно, как вам кажется.
— Если уж нужно сделать мне укол, то почему бы вам просто не воткнуть иглу мне в ягодицу и покончить с этим? — спросил он осипшим голосом и повернул голову, всматриваясь в шприц широко открытыми, полными ужаса глазами, словно мышь, завороженная взглядом кобры.
Кейт улыбнулась:
— Сожалею, но это не даст результатов. Пожалуйста, ложитесь. Это в самом деле не так уж страшно.
Марк застонал:
— Вам легко говорить. Не вам же предстоит интим с длинной острой иглой. — Он покорно растянулся на кушетке. — Будьте со мной понежнее.
Кейт смотрела на великолепного мужчину, испытывая ощущения, далекие от тех, что обычно сопровождают отношения между врачом и пациентом. Она вспомнила плакат и с легкостью представила, как этот мужчина поднимается из белой пены. Мужчина, который был хорошо известен и своими любовными похождениями, и сексуальной привлекательностью — и необязательно именно в таком порядке. Ей захотелось спросить, всегда ли он пользуется именем Марк Харрисон, когда предпочитает не привлекать к себе внимания, или же в запасе у него есть и другие фамилии?
— О!
Этот сдавленный возглас не был для нее неожиданностью. Кейт улыбнулась, удивляясь, почему взрослые мужчины становятся невыносимыми пациентами, когда дело доходит до уколов.
— Хватит, пожалуйста, достаточно, — умоляюще попросил он.
— Еще нет, — певуче проговорила Кейт, вводя лекарство во второе пятно на коже его затылка. — Я теперь понимаю, почему доктор Томпсон просил вас прийти после окончания приема, — заметила она. — Вы ведете себя беспокойнее, чем большинство детей, которых мы лечим.
— Вы, врачи, всегда так говорите, чтобы заставить своих пациентов чувствовать себя виноватыми, — простонал Марк.
Кейт отвернулась, чтобы сделать пометки в его медицинской карточке.
— Теперь вы можете сесть.
— Сколько времени потребуется, чтобы это ваше лекарство начало действовать? — спросил он, поднимаясь.
— Возможно, мы не увидим заметных результатов в течение нескольких месяцев. Не забывайте, что весь процесс роста волос должен полностью восстановиться.
— Неужели так долго? — Марк был явно разочарован.
— Если вы, посмотрев завтра в зеркало, надеетесь увидеть, что пятна уже полностью заросли, то вам лучше сразу пойти и купить себе парик. А если серьезно, то вы должны приходить сюда примерно раз в две недели. Я буду наблюдать за тем, как идет лечение, и проверять, нет ли новых пятен. Иногда будет необходимо повторять инъекции в то или иное пятно. Некоторые участки кожи зарастают медленнее, чем другие.
На лице Марка появилась болезненная гримаса при мысли о том, что ему придется лечиться долго.
— Ох, голова у меня болит сильнее, чем от самого тяжелого похмелья, которое я когда-либо пережил, — пожаловался он, боясь притронуться к вдруг ставшей очень чувствительной коже на затылке.
— Это лишь следствие напряженного состояния кожного покрова. Две таблетки аспирина снимут неприятные ощущения.
Марк был озадачен, не понимая, почему Кейт ведет себя так отчужденно. Когда он пришел на консультацию к доктору Томпсону накануне вечером, он заметил явный интерес в ее глазах. Теперь же она смотрела на него так, словно хотела бы находиться в сотне миль от своего пациента. И все же он решил не сдаваться.
— Выпивка лучше любой таблетки, а результат тот же… особенно если мой врач составит мне компанию, — произнес он уверенным тоном.
— Нет, благодарю, — без колебаний ответила она.
— Послушайте, док, — проговорил он тихо и вкрадчиво, — во мне что-то не так? Я хочу сказать, что если вам не нравятся мои волосы или глаза, то я могу воспользоваться краской «Клерол» или контактными линзами, которые изменят цвет моих глаз на ваш любимый. Я могу даже надеть галстук, если это поможет вам чувствовать себя со мной уютнее.
Кейт продолжала стоять спиной к Марку, чтобы он не мог видеть ее улыбки. Наконец она повернулась и прислонилась плечом к шкафчику с лекарствами.
— Я уверена, что на самом деле вы — очень хороший человек. — Она надеялась, что ее слова не прозвучали снисходительно. Как бы то ни было, он был слишком мил, чтобы заслуживать немедленного отпора. — Но я не верю в возможность каких-либо нормальных отношений с донжуаном. — Она чуть приподняла подбородок — как раз достаточно, чтобы дать ему понять, что говорит серьезно.
— Донжуаном… — Марк произнес это слово медленно, будто ощупывая его во рту языком и проверяя на звучание и вкус. Вдруг он усмехнулся, словно отыскал в нем что-то смешное. Он склонил голову набок, глядя на Кейт такими невинными глазами! — Как же я могу им быть, если я и слово это с трудом выговариваю?
— Послушайте, мистер Харрисон, или мистер Винтерс, — как вам будет угодно себя называть, — я просто не хочу, чтобы список ваших побед, который наверняка длиннее, чем отсюда до Гонконга, пополнился еще и моим именем.
Наконец-то мозаика сложилась. Марк облегченно вздохнул, сделав это открытие.
— Значит, вот оно что… Вы думаете, что я — Тай Винтерс. Но это не так.
— Позвольте мне угадать. Вы с ним — близнецы, разлученные при рождении. — Сарказм в ее словах не остался им не замеченным.
— Вы — молодец, что так быстро догадались. — Марк встал с кушетки и шагнул к ней. Он стоял так близко, что чувствовал легкий аромат ее духов. И этот аромат ему нравился так же, как и все остальное в этой женщине. — Думаю, мне нужно все объяснить, прежде чем ваше воображение заведет нас туда, откуда нам уже не выбраться. — Неожиданно он положил руки ей на талию.
— Что вы делаете? — У Кейт перехватило дыхание, когда Марк без видимых усилий приподнял ее и посадил на высокую кушетку. Его ладони опустились на ее бедра, и он стоял, почти прижимаясь к ней.
— Дайте-ка подумать… отыскать подходящее сравнение. Так, кто же я такой?.. — Он щелкнул пальцами, найдя нужный ответ. — Я — просто Супермен.
Кейт вскинула брови.
— Вы переодеваетесь в телефонных будках?
Теперь она была уверена, что ему следует посетить также и психиатра, чтобы обсудить с ним проблему раздвоения личности.
Он нетерпеливо встряхнул головой.
— Я — Марк Харрисон, и днем я — программист, а вечером — двойник знаменитости, если так можно выразиться.
— Вас опять заносит? — Кейт скептически смотрела на него.
— Я — двойник Тая Винтерса, — объяснил он. — По крайней мере, я им бываю в особых случаях. Я веду себя, как Тай, хотя люди с самого начала знают, что на самом деле я — не он. Моя мама подтвердила бы, что у меня безупречный характер.
— Это называется раздвоением личности, — суровым тоном произнесла Кейт. — Вам цены нет, доктор Брэдли, — засмеявшись, сказал он и опустил глаза. Затем он пристально посмотрел на нее. — Я думаю, мы с тобой теперь можем называть друг друга по имени, верно? Тогда что означает буква К? — Он приблизил голову к значку, приколотому над нагрудным карманом ее халата. — Катрин? — Марк в задумчивости прищурил глаза. — Нет, «Катрин» звучит слишком холодно и официально для женщины с твоим цветом волос и темпераментом. Кэти? Нет, слишком по-детски. — Лицо его озарила улыбка. — Значит, Кейт. Точно, ты выглядишь как Кейт.