Потом Иван послушно взял букет, выданный тетей Светой, и пошел за уже поджидавшим его дядей Геной на кладбище. Оно тут рядом. На соседней улице, но с дороги не видно, найдешь, если знаешь, куда ехать. Соседние улицы тупиковые. Все местные смеялись. Навигаторы не успевали за действительностью и показывали, что на месте кладбища находится винный магазин. Туристы приезжали, видели перед собой кладбищенский забор, а за ним – кресты, оградки, памятники. Ходили слухи, что многие в тот момент решали бросить пить.
Иван вернулся с кладбища. Ему было нехорошо. Дядя Гена обтирал надгробную плиту так, как ласкают любовницу. Цветы на могиле лежали чуть увядшие, но дядя Гена убрал их и положил свежие. Потом стоял и что-то бормотал, будто разговаривал. Отошел, давая Ивану возможность самому поговорить, постоять в одиночестве. Но Иван так и не смог. Не сказал: «Прости меня, мама, не сердись». Ничто не откликнулось. Остался в памяти только фрагмент, как дядя Гена стирает пыль с постамента – нежно, ласково. Иван закурил, но закашлялся, словно впервые затянувшийся подросток. Если бы дядя Гена признался в своих чувствах, может, мама была бы жива? Значит, и он виноват?
Около ворот отеля их поджидала тетя Света.
– Ванечка, теперь к папе надо съездить. Пойдем, я тебе еду собрала. Поешь по дороге, – сказала она тоном, не терпящим возражений. Уже все решено за него.
Они доехали до нового кладбища. Потом долго сидели в машине – Иван ел котлеты с макаронами – тетя Катя опять же специально для него приготовила. Пил кофе из термоса. Кофе был хороший, тетя Света лично сварила, а не налила из кофемашины. Потом вышел покурить.
– Ванечка, ты что, куришь? – ахнула тетя Света, как мать подростка, узнавшая, что ее сын курит. Ему оставалось только рассмеяться и обнять свою вторую мачеху, самую любимую и родную женщину, которая у него осталась. После сытной еды захотелось спать. Две последние ночи он почти не спал, проваливался в забытье, в дремоту.
– Ванечка, дай мне ключи, я тебя отвезу, ты поспи пока, – сказала тетя Света, когда они, постояв недолго у могилы, вернулись к машине.
– Вы умеете водить? – удивился Иван. – Чего еще я о вас не знаю?
– Ой, Ванечка, ну конечно, умею. Как не уметь? – смущенно рассмеялась тетя Света.
– Теть Свет, а что с Виолеттой? – спросил Иван.
– Ванечка, ну я же не следователь, откуда мне знать? Но ты разберешься, обязательно! Поспи пока.
Всю дорогу до отеля Иван проспал как младенец. Или он был настолько измотан, или тетя Света вела так мягко, что машина ни на одной кочке не подскочила, хотя по дороге на кладбище сам попал в две ямы и все кочки собрал так, что тетя Света едва головой о крышу машины не билась.
Проснулся от истошного крика. Видимо, тетя Света накрыла его пледом, да еще и подушку под голову подложила. Он спал на заднем сиденье собственной машины.
– Тася! Тася пропала!
Иван, вспомнив, что он старший следователь, побежал в отель.
– Как пропала? Когда? – спросил он у Наташи, выбежавшей к ним навстречу. Она же и кричала.
– Не знаю, я только пришла. Прям как чувствовала. Не моя смена. Но Славик сегодня уехал в город, а мне что одной делать, вот я и вышла… в общем… Галя пришла убирать в номере, а там – никого. Ни ее матери, ни ее. И кровь на тумбочке.
– Какой номер? – спросил Иван.
– На том же этаже, что и Виолетта Аркадьевна. Они справа… – Наташа от ужаса перестала соображать и не могла вспомнить нумерацию, которую даже во сне могла пересказать.
– Она выходила? Где Светлана Петровна? В ее комнате проверяли? – Старший следователь начал терять терпение.
– Проверяли… нет ее там, – ответила Наташа, чуть не плача. – Господи, что ж такое происходит? Полтергейст какой-то. Или мы все прокляты!
– Никто не проклят, прекратите истерику. Оставайтесь на ресепшен. Если будут новости, любые, тут же мне сообщите. Где Светлана Петровна? – спросил Иван.
– Так уже там, в их номере, – ответила Наташа.
– А Славик?
– Вы его подозреваете? У него алиби! Он со мной все это время был! Сейчас в городе. На работу пытается устроиться. Собеседование у него. А вчера знаете, что было?
– Что?
– Он завестись не мог. С машиной все в порядке, а она не заводится. Точно вам говорю – нечистая сила здесь. Люди пропадают… Машина… Камеры, и те сломались. А ведь они совсем новые были, – Наташа все же расплакалась.
Иван кивнул и побежал к лифту. Несколько раз нажал на кнопку.
– Он у нас только для багажа и инвалидов. Лучше по лестнице, – сказала Наташа. – Но вам, конечно, можно и на лифте. Только не вставайте на красные линии, а то лифт заблокируется. Сколько раз такое было. Заходят с чемоданами, ставят как хотят, а потом застревают. Колян сегодня точно не придет, он в запое. А других лифтеров у нас нет.
Иван побежал по лестнице вверх. В номере стояла Галя и голосила на одной ноте.
Светлана Петровна рассматривала след на тумбочке.
– Теть Свет, вы почему меня не разбудили? – возмущенно спросил Иван.
– Ванечка, не сердись, ты так крепко спал. Жалко мне тебя было будить, – ответила старшая горничная. – Это точно кровь.
– Не трогайте ничего. И не думайте смывать! – велел старший следователь.
– А если они вернутся, а номер не убран?
– А если не вернутся и у нас будет хоть одна зацепка? Кровь на ковре вы уже успели отмыть, – ответил с упреком в голосе старший следователь.
Галя заголосила с новой силой.
– Галя, прекрати немедленно! – прикрикнула на нее Светлана Петровна. – Держи себя в руках!
– Так, когда вы видели Тасю в последний раз? – спросил Иван.
– Утром, когда ты приходил. Потом я ее завтраком накормила, и мы с тобой поехали на кладбище, – ответила тетя Света.
– На кладбище? Зачем? Кто-то еще умер? – с ужасом спросила переставшая голосить Галя.
– Умер, Галя, отец Ивана умер, – раздраженно ответила Светлана Петровна.
Тут Галя закричала уже в полный голос. На ее крик прибежала Наташа.
– Что случилось? Галин крик весь отель слышал, – сообщила, запыхавшись, она.
– Умер! Умер! – заикаясь, повторяла Галя.
– Кто умер? Как? – Наташа прикрыла рот, чтобы не закричать.
– Господи, да успокойтесь обе. Отец Ивана давно умер. Мы ездили на кладбище, на могилу, – отмахнулась от них Светлана Петровна. – А вот куда вы обе смотрели, пока меня не было? Как у вас под носом еще два человека пропали?
– Я выходная сегодня. Славик в городе, вот я и пришла… что дома-то делать? – еще раз повторила Наташа.
– Понятно, а ты? – Светлана Петровна обратилась к Гале.
– Так табличка висела.
– Какая еще табличка? – не поняла Светлана Петровна.
– Ну этот, хантер, холдер, который на двери. Вот и висела, чтобы номер убрали. Поэтому я зашла, – объяснила Галя.
– Ты уверена? Точно? Ничего не перепутала? – уточнила Светлана Петровна.
– Уверена. Вы же меня вчера отругали. Сегодня я специально смотрела, – хлюпнула Галя.
– Вы еще куда-то заходили? – спросил Иван.
– Да, в ванную. Там тоже кровь. – У Гали начали дрожать губы, и она опять собралась закричать.
Иван вошел в ванную. Следы крови были на раковине, рядом, и несколько капель на полу.
Откровенно говоря, он впервые не знал, что делать в подобной ситуации. Вызывать криминалистов, объявлять в розыск? Это означало признать пропавших не то чтобы живыми, а немного мертвыми. Хотя трое суток еще не прошло. И если вдруг объявятся постояльцы, то он, старший следователь, окажется полным идиотом и посмешищем. Но, с другой стороны, если не искать женщин и ждать, каждый час может стать решающим. Вдруг им что-то или кто-то угрожает, вдруг они в беде? Тогда действовать нужно как можно скорее. Вот и как поступить?
Если бы не этот отель, если бы не тетя Света, он бы наверняка знал ответ. С холодной головой, без эмоций принял бы верное решение. Иван понимал, что ради отеля, его репутации не имеет права на неверный шаг. Не может подвести тетю Свету. Он уже подвел маму, уехав. И отца, не оправдав его ожиданий. Он не был хорошим сыном. Значит, просто обязан сейчас быть хорошим следователем. Но чувствовал себя в ловушке. Как брать показания у дяди Гены, у тети Светы? Как требовать ответов на вопросы?
Картина преступления никак не складывалась в его голове. Виолетта Аркадьевна никоим образом не была связана с Тасей и ее мамой. Разве что скандалом. Тася… она же еще ребенок. Одинокий, несчастный, такой же, каким был он в детстве. Куда она пропала? Или кто сделал так, чтобы эта девочка, видевшая больше, чем все остальные, исчезла? Иван знал, что только Тася представляет интерес для похитителя. Подросток, остающийся для остальных тенью, ценный свидетель. Возможно, ей удалось понять, кто и почему похитил Виолетту. И тогда она стала опасна. А вдруг преступник до сих пор находится в отеле? Что он знает про Виолетту Аркадьевну? Номер был забронирован из Москвы. Полная предоплата по карте. Все. Больше никаких сведений. Паспортные данные тоже ничего не сообщали. Родилась в Москве. Данные о прописке, регистрации брака и детях отсутствовали. В отеле делают копию только первой страницы. Можно было бы отдать телефон на разблокировку, что означало лишь одно: признать, что отель – место преступления, а пропавшая – жертва. Хотя нет. Сегодня, получается, уже четвертые сутки с момента исчезновения. Но заявление должен подать кто-то из родственников. Если только не обнаружен труп. А трупа нет. К счастью. Так что опять получается, нет тела – нет дела.
– А что случилось? – на пороге появилась я.
– А-а-а! – завопила что есть мочи Галя.
– Тасечка!!! Девочка!!! Ты где была? Как ты нас напугала! – Светлана Петровна кинулась ко мне обниматься. – А где твоя мама?
– Не знаю. На пляж, наверное, ушла. Что случилось-то? – Я не понимала, с чего Галя так голосит, будто увидела привидение, и почему ко мне кинулась с объятиями еще и Наташа.
– Ты где была? – строго спросил старший следователь.
– На качелях с Рыжим сидела, – удивилась я.