Он проводит указательным пальцем между ягодиц легким как перышко прикосновением. По мне пробегает дрожь, которая возвещает о приближении оргазма, и я, раздвинув ноги шире, бесстыдно трусь о его рот. Сжав мои ягодицы, он двигает меня, все быстрее шевелит языком, и я прижимаюсь к его волшебному рту, отчаянно желая большего.
Меня пронзает оргазм, и имя Уита срывается с губ, пока я скольжу по его лицу. Он ласкает языком клитор, прижав палец к заднему проходу. Мышцы между ног сводит, перед глазами все плывет, и я с гортанным стоном запрокидываю голову. Он не останавливается. Продолжает ласкать меня ртом и поглаживать задницу пальцем в перчатке, а второй рукой с силой прижимает меня к себе.
За первым оргазмом почти сразу наступает второй, застигая меня врасплох. Он не такой сильный, но все равно посылает судорогу по телу, заставляя беспомощно хватать ртом воздух. Мышцы бедер напрягаются, когда я пытаюсь приподняться, и Уит отпускает меня, позволяя упасть рядом с ним. Я закрываю глаза, стараясь успокоить свои мысли и сердце.
Боже, это было мощно. То, как он смотрел на меня. Как прикасался ко мне. Меня еще никто там не трогал, и я не знала, что это может быть так… приятно.
Я слышу, как Уит скатывается с кровати. Снимает перчатки, и кожа издает шлепок, когда он бросает их на мой стол. Слышен шорох снимаемой одежды, а я продолжаю лежать с закрытыми глазами и с предвкушением жду его возвращения.
Матрас проседает под его весом, и я чувствую, как Уит пальцами касается моих бедер, когда спускает растянутые трусики по ногам, а потом окончательно их снимает. Уит переворачивает меня на спину, забирается сверху, и его тяжесть едва ли не дарит успокоение, когда он прижимает меня к кровати. На удивление нежным прикосновением он смахивает мои волосы со лба, и, медленно открыв глаза, я вижу, что он наблюдает за мной, а привычная холодность в его взгляде сменилась явным пылом.
– Ты жива? – язвительно спрашивает он.
Я потягиваюсь под ним, его твердый член упирается мне в живот.
– Не уверена.
– Как нетерпеливо ты скакала на моем лице, грязная девчонка. – Уит наклоняется, припадая к моим губам и погружая язык мне в рот. Он окутан моим запахом, я чувствую собственный вкус. Солено-сладкий.
– Было приятно, – тихо говорю я ему в губы, обнимая его и водя руками по спине.
Он приподнимается, упершись руками в матрас по обеим сторонам от моей головы, и нависает надо мной.
– Не стоило мне сегодня приходить.
Я не слушаю его, предпочтя вместо этого закрыть глаза и прильнуть к нему всем телом.
Уит прижимает мое плечо к матрасу, с силой удерживая меня на месте.
– То, что происходит между нами, ничего не значит.
Вот он опять пытается убедить самого себя.
– Я использую тебя, потому что у меня твой дневник, – напоминает он, внезапно приблизившись губами к моему уху. – Я узнаю все твои грязные секреты, Сэвадж. Ты была первоклассной шлюхой с начала старшей школы.
Внезапно меня переполняет злость. И почему ему обязательно надо открыть рот и сказать такую мерзость? Он все портит. Пытаюсь спихнуть его с себя, но он слишком тяжелый. Слишком сильный.
– Слезь с меня.
– Маленькой девятикласснице Саммер Сэвадж нравилось сновать по кампусу и трахаться с ее восемнадцатилетним парнем, – напевает он мне на ухо, нежно водя пальцами по моей руке, нащупывая запястье и обхватывая его будто в тиски. – А Дэниел был тупым придурком, разве нет?
Все нежные чувства, которые я испытывала к Уиту, испаряются с каждым его жестоким словом.
– Заткнись.
– Правда ранит? Твои записи становятся все лучше и лучше. – Он поднимает мою руку над головой и удерживает там, блуждая по мне взглядом. – Хотя, сдается мне, кое-что останется в них недосказанным.
Страх окутывает своими щупальцами, сжимая все сильнее и сильнее. Когда наши отношения с Дэниелом закончились, Йейтс наконец окончательно вонзил в меня свои когти. А как только Уит прочтет эти записи?
Предполагаю, что он не захочет иметь со мной ничего общего.
– Ты даже от самой себя хранишь секреты? – Он прижимается ко мне верхней частью тела, я чувствую, как его член упирается возле моего входа. Перехватив второе мое запястье, он поднимает другую руку над головой и удерживает их обе, заставляя меня почувствовать себя в ловушке. Беспомощной.
Возбужденной.
Я не понимаю, почему его злость и жестокие слова так сильно меня заводят, но я не в силах устоять. Мы ненормальные. А то, что мы делаем, попросту… порочно.
Уит опускается ниже, касаясь ртом груди, осыпая чувствительную кожу прямо-таки сладкими поцелуями. Берет один сосок в рот и ласкает его, заставляя меня извиваться под ним. Проделывает то же самое со вторым соском, прикусывает кожу, вонзая в нее зубы, а я с криком вырываюсь из его хватки.
Уит отпускает сосок, мягко на него дует, и кожа пульсирует после его укуса. Он возвращает внимание ко второму соску. Лижет. Посасывает. Прикусывает. Причиняет боль. Я чувствую, как его зубы впиваются в кожу, и ощущение отзывается томительной болью между бедер. Я обхватываю его ногами, желая, чтобы он вошел в меня.
– Я не буду надевать презерватив, – бормочет он, отпуская меня, чтобы просунуть руку между нами и обхватить член у основания. – Хочу почувствовать тебя.
– Я пью противозачаточные, – говорю я.
Уит смеется.
– Конечно пьешь. Хорошенькая маленькая шлюшка. Полностью готова трахаться, с кем пожелаешь, безо всяких последствий.
Не раздумывая, замахиваюсь, готовая отвесить ему пощечину, но он оказывается быстрее и перехватывает мое запястье, прежде чем я успеваю ударить его по самодовольной физиономии. Выражение его лица становится мрачным, пока он удерживает меня. Мы неотрывно смотрим друг другу в глаза, я молча закипаю от ярости. Он безумно меня злит, когда говорит такие гадости.
Но в глубине души… мне это в то же время нравится. Порой слишком сильно.
– Не нравится, когда я называю тебя шлюхой? – насмехается он. – Вот же жалость.
Он входит в меня, погружаясь до самого основания. У меня вырывается резкий вздох, и, отпустив мою руку, Уит начинает двигаться, почти полностью выходя, а затем снова проникая. Он неумолим, врывается в меня в уверенном темпе, и от каждого его толчка я сдвигаюсь на матрасе.
Черт возьми, мне нравится. Приятно, как Уит входит в мое тело. В его движениях нет колебаний. Нет никакой неуклюжести и вопросов о том, уверена ли я, все ли хорошо. Никаких осторожных прикосновений и нежной ласки. Он груб. Трахает меня, как машина; его бедра движутся, член погружается в меня снова и снова. Кажется, будто с каждым его движением я все больше оживаю, пока не прижимаюсь к нему, наши потные тела не прилипают друг другу, и мы двигаемся как одно целое.
– Черт, ты такая узкая, – произносит он со стоном, уткнувшись лицом мне в шею и сильнее вдавливая меня в матрас. Я веду руками вниз, пока не останавливаюсь на его ягодицах и чувствую, как с каждым толчком напрягаются мышцы. Я надавливаю, желая большего, желая его. Он облизывает мою шею. Посасывает ее.
Я блуждаю руками всюду, куда могу дотянуться. У него красивое тело. Гладкое, мускулистое, безупречное. Его член идеально помещается во мне, будто мы созданы друг для друга. Каждый раз, когда он входит, перед глазами пляшут звезды. В животе сводит. Я вот-вот кончу снова.
Сжимаю его затылок, запуская пальцы в шелковистые волосы, и тяну. Уит стонет, замерев надо мной, член пульсирует внутри, а потом его сотрясает дрожь.
– Ах черт, – цедит он сквозь зубы, безумно дергая бедрами и теряя контроль. Меня наполняет струя горячей жидкости, и я понимаю, что он кончает. Сжимаю его внутренними мышцами, намеренно пытаясь продлить его оргазм, и с губ Уита срывается череда проклятий. Он делает один толчок. Второй. Третий.
А потом падает на меня.
С мгновение я просто лежу и пытаюсь собраться с мыслями. Я не кончила. Все мое тело напряжено до предела, готовое к разрядке, но он не двигается. Меня охватывает разочарование, и я толкаю его в плечи, отчаянно пытаясь сбросить с себя.
Он выходит из меня, и поток спермы выплескивается наружу, оставляя мокрое пятно. Я отодвигаюсь от него и прижимаюсь к Уиту, пока мы оба пытаемся отдышаться.
– Ты не кончила, – еле слышно говорит он спустя несколько мгновений.
Я мотаю головой.
– Нет.
Уит опускает руку между моих ног, находя клитор умелыми пальцами. Водит по нему кругами, набирая темп, пока не становится неистовым в стремлении довести меня до разрядки. Плевое дело. Всего несколько уверенных движений его длинных пальцев, и я взмываю к небесам, снова и снова повторяя «о боже, о боже», пока меня сотрясает оргазм.
Я открываю глаза, когда Уит убирает руку, и успеваю увидеть, как он слизывает наши смешавшиеся жидкости с указательного пальца.
– Говорил же, что будет и три.
Мысли путаются, и, когда я вспоминаю недавно сказанные им слова, Уит уже встает с кровати и неспешно натягивает одежду. Я сажусь, смыкая дрожащие бедра, и пытаюсь придумать, что сказать, пока смотрю, как он одевается.
– Ненавидишь меня? – небрежно спрашивает он, надевая спортивные штаны и забыв о белье.
Я смотрю на него, не понимая толком, чего он от меня хочет.
– Должна ненавидеть, – продолжает он, натягивая толстовку, и его красивый торс скрывается от моих глаз. – Я обращаюсь с тобой как с дерьмом, но ты все равно кончила. Несколько раз.
– Я ненавижу тебя, – соглашаюсь я, отодвигаясь подальше, когда он плюхается на край кровати и надевает обувь, сидя ко мне спиной.
– Хорошо. – Похоже, он доволен. – В конце концов я выброшу тебя из головы, верну тебе весь этот бред, который ты считаешь своими глубокими мыслями, и мы сможем забыть, что это вообще было.
Я смотрю, как он встает и тянет руки к потолку. Толстовка задирается, обнажая сексуальную полоску живота. Рот едва не наполняется слюной при мысли о том, чтобы лизнуть его.
Облизать его везде.
– Потому что, поверь мне, тебя легко забыть. – Я моргаю и фокусирую на нем взгляд, но слишком поздно понимаю, что он оказался невероятно близко. Уит хватает меня за подбородок и заставляет посмотреть на него. – Спасибо за секс.