Семья Ланкастеров кажется идеальной. Прекрасной. Да, Огастас изменил жене с моей матерью, что привело к разводу, но в этом нет ничего необычного.
Уверена, что у их семьи нет столько грязных секретов, сколько у моей.
Как только машина останавливается перед домом, Сильви выскакивает и принимается расхаживать, разминая ноги. Я выхожу следом, не в силах отвести глаз от особняка. Массивная парадная дверь медленно открывается, и нас встречают две одетые в черное женщины. Они забирают багаж и уходят обратно в дом.
– Гостевая комната будет в твоем полном распоряжении. – Сильви смеется, а я смотрю, как к нам спешат слуги. – Никакого тебе раскладного дивана и тому подобного.
– А сколько здесь комнат? – спрашиваю я, пока мы поднимаемся по каменным ступеням.
– Пятнадцать? Шестнадцать? Точно не помню, – отвечает Сильви, пожимая плечами.
Мы проходим через двойные двери. Вестибюль высится на два этажа, и слова Сильви эхом отдаются от стен и потолка. Мужчина в черном костюме закрывает дверь, и звук разносится по пустому помещению, отчего я едва не подпрыгиваю.
– Мисс Ланкастер, показать вам и вашей гостье комнаты? – спрашивает он с британским акцентом.
– Будь добр, Альфред. – Сильви указывает на меня. – Это моя подруга, Саммер Сэвадж.
– Рад знакомству, мисс Сэвадж, – говорит Альфред, быстро поклонившись.
Я смотрю на него. Все это кажется нереальным. У них настоящий английский дворецкий. Повсюду слуги. Думаю, дома больше, чем этот, я не видела никогда в жизни. Неудивительно, что Ланкастеры выбрали для совместного времяпрепровождения именно этот праздник и этот особняк. Огастас может занять одно крыло, их мать другое, и им почти не придется видеться.
– Мне тоже приятно познакомиться, – отвечаю я Альфреду, после чего он разворачивается и ведет нас к лестнице.
– Ваша комната наверху, – говорит он. – Хозяева занимают западное крыло, а гости располагаются в восточном.
Я киваю, мысленно считая ступеньки, пока мы поднимаемся. Они широкие, сделаны из мрамора и устланы черной тканью, напоминающей бархат. Черный цвет сочетается с коваными железными перилами, а еще с воротами, которые ограждают территорию от простолюдинов. Как только мы поднимаемся на верх лестницы, то сразу видим большой портрет сурового на вид мужчины, который хмуро глядит на нас.
– Первый Огастас Ланкастер, – шепчет Сильви мне на ухо, толкая меня направо. – Идем.
Мы поднимаемся на еще один пролет, на третий этаж, и идем за шагающим впереди Альфредом. Я не могу перестать все рассматривать, упиваться огромными портретами их предков. Стены с резными панелями, люстры со свисающими кристаллами. Я будто очутилась в другом времени.
– Гостевые комнаты здесь, – объявляет Альфред. – Я позаботился о том, чтобы вам выделили комнату с видом на океан, мисс Сэвадж. Как просила мисс Сильви.
– Спасибо, Ал, – говорит Сильви, подбегая к нему. Он замирает в потрясении, а Сильви встает на цыпочки и щиплет его за щеку. – Ты просто прелесть.
Клянусь богом, старик краснеет.
Мы идем по бесконечному коридору, пока Альфред не останавливается перед высокой дверью. Открывает ее легким движением и протягивает руку.
– Дамы вперед.
Сильви ведет меня в комнату, и я встаю по центру. Разинув рот, медленно поворачиваюсь кругом и пытаюсь все объять. Но не могу. Не знаю, с чего начать.
Под ногами мягкий ковер с выцветшим цветочным рисунком, однако от этого он не выглядит потрепанным. Нет, скорее создается впечатление, что ступаешь на что-то изысканное. Дорогое. То, что хранится в семье из поколения в поколение. На стенах обои с нежным изображением гортензий. Всюду голубые, розовые и белые цветы, за которыми можно рассмотреть бледно-зеленый фон. Огромная кровать с балдахином. Мебель утонченная и затейливая. Выкрашена в белый и дополнена золотой обивкой. Подняв взгляд, вижу на потолке еще одну люстру со сверкающими в приглушенном свете кристаллами.
– Я будто в сказку попала, – говорю я сама себе.
Сильви смеется и берет меня за руку.
– Иди посмотри, какой здесь вид.
Я шагаю за Сильви к узким двойным дверям, которые ведут на балкон. Она хватается за черную железную ручку и открывает одну створку. Мы выходим на улицу, где ледяной ветер треплет наши волосы. Впереди простирается сад, похожий на тот, что в школе, только еще больше. А за ним – океан. Он по-зимнему голубой с белыми облачками пены на бушующей воде. Неспокойный.
– Как красиво, – говорю я с придыханием, а обернувшись, вижу, что Сильви улыбается мне и едва не прыгает от радости.
– Мне нравится видеть все твоими глазами. Все остальные мои знакомые такие пресытившиеся. Их ничто не впечатляет. Ну я вижу, что ты тоже в чем-то пресыщена, но не во всем, – поясняет она.
Я пытаюсь сдержать свою радость и восторг, чувствуя себя глупо. Меня не должно впечатлять их богатство. Мама теперь тоже богата после смерти Джонаса и Йейтса. Она получила все. Бывшая жена Джонаса подала в суд, но, по словам маминого адвоката (или самой мамы), у нее нет оснований для подачи иска. Сына от первого брака тоже не стало. Она не может претендовать ни на что, кроме того, что Джонас оставил ей при разводе.
– Все нормально. Тебе не нужно притворяться. – Сильви протягивает руку и нежно касается моей руки. – Мне нравится, какая ты открытая. Настоящая. Все ходят вокруг меня на цыпочках, обращаются, как с хрупкой куклой, которая вот-вот сломается. Ты так не делаешь.
– Ты сильнее всех, кого я знаю, – признаюсь я, и мой голос еле слышен за порывами ветра.
Это правда. Она многое пережила, а ведет себя так, будто ей все нипочем. Я была бы в отчаянии, если бы верила, что умираю.
А Сильви едва ли не наслаждается тем, что ее время на исходе.
Заметно содрогнувшись, она тянет меня за руку.
– Давай. Пойдем внутрь. Здесь ужасно холодно.
Едва двери закрываются, комната погружается в полную тишину. Альфред давно ушел. Моя сумка лежит на банкетке напротив огромной кровати, в которой я буду сегодня спать. Она кажется маленькой, чуть ли не жалкой на фоне явного великолепия комнаты.
– В эти выходные обязательно пойдем по магазинам, – говорит Сильви, глядя на мою сумку. – У тебя есть кредитка?
Я киваю. Наверное, надо написать маме и убедиться, что она не возражает, чтобы я тратила деньги, но сомневаюсь, что ей будет до этого дело. Она увлечена отдыхом с друзьями, нежится на солнце. Я даже не удосужилась сказать ей, что поеду к Сильви на День благодарения. Подумала, что это ее тоже вряд ли заинтересует.
А может, и заинтересовало бы, учитывая, что на этой неделе я буду общаться с Огастасом Ланкастером. Не знаю.
Сильви улыбается.
– Прекрасно. Здесь так много потрясающих магазинов, которые мы можем осмотреть. Найдем тебе новый наряд на каждый день недели. И новый чемодан, чтобы было в чем увезти все домой.
– Но я привезла с собой одежду, – начинаю я, но она с решительным видом качает головой.
– Ужин – это событие. А еще будут вечеринки по соседству. Тебе захочется наряжаться всю неделю, особенно по вечерам. – Сильви окидывает меня взглядом с головы до ног. – Ты такая красивая, но очень редко показываешь свою красоту. Пожалуйста, позволь мне сделать тебе макияж к сегодняшнему ужину. Что скажешь?
– Д-давай, – соглашаюсь я. – А что мне надеть?
– О, можешь выбрать повседневную одежду. Джинсы. Джемпер. И распусти волосы. Ты всегда собираешь их в хвост. – Она протягивает руку мне за спину, распускает мои волосы, и они каскадом падают вокруг лица с оставшимся на них заломом от резинки. – У тебя роскошные волосы. Может, я их завью. Можно я выберу тебе наряд? Я всегда наряжала Лину, пока она не уехала в школу. Она была будто моя личная кукла Барби, которую я могла прихорашивать.
– Ладно, давай, – говорю я со смешком, переполненная эмоциями. – Во сколько ужин?
– Я спрошу у мамы, на какое время зарезервирован столик. Пойду поищу ее. – Сильви смотрит на меня во все глаза. – Ты не против сейчас с ней познакомиться?
Только не это.
– Я бы лучше вздремнула, если ты не против. Я ужасно устала.
– Конечно! Ты же именинница. Можешь делать все, что хочешь. Я узнаю, во сколько ужин, и сообщу. Тебе нужно будет прийти в мою комнату как минимум за час до выхода, чтобы я успела сделать тебе прическу и макияж. Приходи уже одетой. Я над тобой поколдую. – Она притягивает меня в сокрушительные объятия, уткнувшись лицом мне в волосы. – Я так рада, что ты приехала со мной. Станешь такой необходимой мне возможностью отвлечься.
Я отстраняюсь и смотрю на нее, нахмурив брови.
– От чего?
Сильви загадочно улыбается.
– От всей моей жизни.
Глава 30Саммер
Когда Сильви уходит из комнаты, я засыпаю в считаные минуты после того, как касаюсь головой пышной подушки, завернувшись в роскошное пуховое одеяло, которым была застелена кровать. Я сплю больше часа, а проснувшись, чувствую себя в растерянности в погруженной во мрак комнате. На мгновение забываю, где я.
А потом все вспоминаю. Я в особняке Ланкастеров в Ньюпорте, и сегодня мы идем на ужин. Все вместе. Я в том числе.
И Уит.
Он по-прежнему не знает, что я здесь. Я уверена в этом. Сильви ему не скажет. Она предпочтет, чтобы я заявилась в ресторан, словно маленькая бомба, идеально сработавшая и взорвавшаяся прямо у него перед носом. Не сомневаюсь, что она будет в восторге. Я обожаю свою новую подругу, но порой задаюсь вопросом, не использует ли она меня как пешку в своей игре, с радостью затевая семейный скандал при любой возможности.
Беру телефон и проверяю время. Седьмой час. Вижу сообщение от Сильви.
Столик зарезервирован на восемь. Мы выходим в 19:45. Ты должна быть у меня не позднее 18:30!
Ну да. Вряд ли я успею, ведь мне еще нужно принять душ и высушить волосы.
А еще пришло сообщение от мамы.
С днем рождения, дорогая! Надеюсь, ты приятно его проводишь.