Я выбегаю из зала, пока никто не успел что-то сказать и унизить меня еще больше. Ожидаю, что Сильви помчится за мной, но, к счастью, она этого не делает. Я нахожу спасение в изящно оформленной дамской комнате.
Встаю перед раковиной, упершись дрожащими руками в белую мраморную столешницу, и смотрю на свое отражение.
Что я здесь делаю? Зачем пришла? Неужели я правда думала, что Уит будет рад меня видеть? Очевидно, я не в себе. Как только вернемся домой, надо притвориться больной и уехать завтра же утром. Ланкастеры не захотят, чтобы я осталась, если поверят, что я заразна.
Успокоив себя новым планом, я намыливаю и мою руки, а отвернувшись от раковины к сушилке, слышу, как открывается и быстро захлопывается дверь.
Слышу тихий щелчок замка, вставшего на место.
Оглянувшись через плечо, я вижу Уита, прислонившегося к двери. Он наблюдает за мной. Медленно поворачиваюсь к нему лицом; сердце колотится, грудь вздымается с каждым тяжелым вдохом.
– Ты что делаешь? – спрашивает он убийственно тихим голосом.
– Мою руки, – спокойно отвечаю я.
На его красивом лице мелькает раздражение. Уит недавно побрился и пахнет свежестью. Как ароматный осенний воздух. Если бы могла, то упала бы перед ним на колени и умоляла его прикоснуться ко мне снова, но я отказываюсь быть такой девушкой.
– Ты не говорила мне, что тоже поедешь, – бесстрастно произносит он.
– Сильви пригласила меня на неделю. Хотела, чтобы я провела каникулы вместе с ней, – отвечаю я, но он поднимает руку, заставляя меня замолчать.
– Ты не должна здесь быть.
Его слова, словно нож, вонзаются в мое глупое, вечно полное надежды сердце. Можно подумать, я уже должна была усвоить этот урок.
– Знаю. – Мой голос дрожит. – Уеду завтра утром.
Мы молча смотрим друг на друга, напряжение нарастает, и мне становится трудно дышать. Уит отходит от двери и устремляется прямо ко мне, и я чувствую себя кроликом, который угодил в ловушку. Он наступает, а я стою как вкопанная.
Уит прижимается ко мне, опустив руки мне на бедра и согревая своим теплом. Мое тело вспыхивает, откликаясь на знакомое мучительное прикосновение. Я запрокидываю голову, и мы встречаемся взглядом.
– Если бы знал, что ты здесь, я бы никогда…
Уит поджимает губы, не договорив. А я чувствую, что мне нужно услышать окончание фразы. Нужно подтверждение тому, что он не против моего присутствия.
Но я, скорее всего, выдаю желаемое за действительное. Он не рад моему появлению. Наверное, я все испортила.
– Чего ты от меня хочешь? – спрашиваю я в растерянности. Чувствую себя ущербной. Находясь рядом с ним, с его семьей, я понимаю, что не соответствую. Я не Летиция. Не сомневаюсь, что у нее влиятельная семья, тогда как моя утопает в скандалах. Опозорена.
Бога ради, у моей матери был роман с его отцом. Мы само воплощение скандала.
Я вскрикиваю, когда Уит хватает меня за бедра и притягивает к себе.
– Будь моим подарком на день рождения, – требует он.
Прежде чем я успеваю спросить, что он имеет в виду, Уит набрасывается на мои губы и глубоко целует. Я стону, когда он касается языком моего языка, опускает ладони мне на ягодицы и, приподняв, сажает меня на столешницу. Встает между моих разведенных ног и разрывает поцелуй, чтобы взглянуть в пространство между нами.
– Я мог бы трахнуть тебя прямо здесь, – говорит он, обхватывая меня между ног через джинсы и надавливая большим пальцем на шов. Мне больно. Но безумно приятно. – Ты на идеальной для этого высоте.
Трусики намокают. Я хочу, чтобы он взял меня прямо здесь. Пока его родители и девушка, которую он привел с собой, сидят по ту сторону стены. Ждут нас.
– Пожалуйста, – шепчу я, и он улыбается.
Не проходит и минуты, как Уит достает член, мои джинсы и трусики спущены до щиколоток, а задницы касается холодный мрамор. Уит с легкостью входит в меня и закрывает глаза, проникая до основания. Наши тела идеально подходят друг другу. Я сжимаю внутренние мышцы и улыбаюсь, когда он стонет.
Уит прижимается лбом к моему лбу и замирает, его член пульсирует во мне. Я жду, застыв во времени, не зная, что делать дальше. Сделав резкий вдох, он облизывает губы и начинает двигаться.
Он трахает меня жестко. Я хватаю его за плечи и не свожу с него глаз, зачарованная мириадами эмоций, которые сменяются на его красивом лице. Я думаю о том, что каждый раз становится все лучше и лучше, пока вожу ладонями по его груди, жалея, что не могу прикоснуться к коже. Он двигается все быстрее, пространство наполняет запах секса, и я тихо постанываю с каждым толчком. От движений его члена живот напрягается, и, не сдержавшись, я закрываю глаза.
– Безумно красивая, – бормочет он себе под нос. – Ради всего святого, я просто зависим от твоей киски, черт подери.
Уит неистово целует меня, его язык настойчив. Я отвечаю на поцелуй, обнимая его за шею и держась за него. Его дыхание учащается, и, разорвав поцелуй, он прижимается лицом к моему лицу. Тихие стоны срываются с его губ в такт движениям бедер.
– Мать твою, – произносит он, а потом со стоном кончает в меня. Я чувствую, как его сперма проникает в мое тело. Наше резкое дыхание кажется громким в тихой комнате, а его тело содрогается с каждой волной оргазма.
Через считаные секунды он отстраняется и застегивает штаны. Я сижу в оцепенении и смотрю на него. Между ног пульсирует. Мне отчаянно хочется кончить, до того я близка к оргазму. Будто почувствовав это, он протягивает руку и всего раз проводит пальцами по влажным складкам.
– Хочешь кончить?
Я киваю и вздрагиваю, когда он ласкает набухший клитор.
– Да.
Уит убирает руку.
– Позже, – говорит он со злобной ухмылкой.
А потом разворачивается и, не оглядываясь, выходит из уборной.
Глава 31Саммер
Успокоившись и снова вымыв руки, я на дрожащих ногах возвращаюсь в частный зал, в котором сидят Ланкастеры. Сажусь на стул рядом с Сильви в надежде, что никто не заметит, что со мной произошло.
Что Уит хорошенько оттрахал меня в дамской комнате, а потом ушел, заставив жаждать большего.
– Я оставила тебе немного хлеба, – говорит Сильви, пододвигая ко мне хлебную корзинку. – Папа чуть весь его не съел.
Огастас улыбается, впиваясь зубами в кусок, намазанный толстым слоем сливочного масла.
– Ты же знаешь, что твоя мать к нему не притронется. Кто-то же должен его съесть.
Сильви хихикает. Я улыбаюсь и поглядываю на Уита с Летицией. Она улыбается, когда он касается ее щеки.
Той самой рукой, которой только что ласкал меня между ног.
Я приосаниваюсь, гадая, как вообще возможно, что она не чувствует мой запах на его пальцах. Как? Неужели она совсем ничего не замечает?
Господи, а он такой кретин.
Взяв бокал с вином, я выпиваю золотистый напиток в три больших глотка. Огастас сразу же наполняет мой бокал, тепло на меня глядя и едва заметно улыбаясь. Чувствую его одобрение, и мне становится неспокойно. Неспокойно настолько, что я бросаю взгляд в сторону Уита.
И вижу, что он уже наблюдает за нами.
Я отворачиваюсь и выпиваю еще вина, чтобы придать себе сил. Замечаю, что Сильви уже пьяна, но уверена, что ей для этого много не надо. Она почти ничего не весит.
Мне бы тоже хотелось опьянеть, чтобы забыть. Забыть обо всем, что было между мной и Уитом. Он-то точно не вспоминает. Ведет себя так, будто я ничего не значу, а это ранит. Ранит сильнее, чем я готова признать. Уверена, он прекрасно знает, что делает со мной. Уничтожает меня парой резких слов и грубых жестов.
Например, тем, что лишил меня оргазма, а потом прикасается к своей спутнице пальцами, на которых все еще остались следы моего возбуждения. Конечно, именно меня он трахнул в этой уборной, а значит, полагаю, в этом раунде победила я?
Я подаюсь вперед на стуле, будто не контролирую свое тело, еле удерживаю бокал кончиками пальцев, а потом подношу его к губам и медленно делаю еще один глоток. Когда ставлю его на стол, замечаю, что Сильвия наблюдает за мной, скривив верхнюю губу в едва сдерживаемом презрении.
– Сильви, не стоит больше пить, – ругает мать, стреляя в нее взглядом. – Ты принимаешь лекарства, которые может быть опасно мешать с алкоголем.
– Я не боюсь умереть, – провозглашает Сильви, залпом допивает остатки вина и, хихикая, ставит бокал на стол.
– Вам тоже следует быть осторожнее, юная леди, – мягко говорит Сильвия, но я слышу в ее голосе стальные нотки. – Не пей слишком много.
– Все хорошо, – отвечаю я, хотя уже лепечу, как пьяная идиотка.
– Оставь ее в покое, – огрызается Уит, и его мать удивленно вскидывает брови. – Беспокойся о своей дочери.
– Со мной все в порядке, – говорит Сильви, показав ему средний палец. – Сам о себе беспокойся, дорогой братец.
Уит оскаливается в жестокой улыбке и переводит взгляд на меня. Все мое тело вспыхивает, внизу все еще пульсирует. Я бы все отдала, лишь бы утащить его отсюда и заставить ласкать меня ртом. А если конкретно, между ног.
У него талантливый язык, и мне его не хватает.
Я поглядываю на их мать и вижу, что она с вымученной улыбкой смотрит на Уита через стол. Уверена, Сильвия неодобрительно отнеслась к тому, что он велел ей оставить меня в покое, но она никак не отреагировала на его замечание.
– Прошу, скажи, что вы с Летицией наконец-то начали серьезные отношения.
Я замираю. Застываю на месте. Все собравшиеся за столом замолкают от слов Сильвии, а Сильви, неловко посмеиваясь, бормочет:
– Вот так поставила его в неловкое положение, мама.
Летиция смотрит на Уита и накрывает его руку своей. Ту самую руку, которой всего несколько минут назад он прикасался ко мне в самом интимном месте.
– Его не так легко поймать, – говорит она со смешком, не сводя глаз с его красивого лица. Он не улыбается ей в ответ. Сидит все с тем же каменным, бесстрастным выражением. Во всяком случае, он ко всем девушкам относится одинаково. – Но однажды я его заполучу.