Я отказываюсь ее трахать. Или даже прикасаться к ней в сексуальной манере. Прошлой ночью я довел ее до предела. Использовал ее тело почти всеми мыслимыми способами.
В каком-то смысле я и сам дошел до предела.
Я осторожно отодвигаю Саммер, встаю с кровати и иду в ванную отлить. Со стояком это сделать практически невозможно, поэтому я пытаюсь подумать о чем-то другом. Скучном. О школе. О поездке в дом родителей. Об их бесконечном разочаровании во мне.
Член слегка опадает.
Включив душ, я запрыгиваю в кабинку, и ледяная вода бьет по коже. В конечном счете она нагревается, и я быстро моюсь. Выхожу и вытираюсь. Чищу зубы. Рассматриваю свое отражение в зеркале, злясь на самого себя за то, как обошелся вчера с Саммер. Она задевает меня за живое. Пробирается глубоко внутрь, пока не поглощает меня полностью, и мне уже не вытолкнуть ее прочь. Нет, вчера ночью я сделал только хуже.
Погнался за ней. Поругался из-за нее с Монти, будто она мое ценное приобретение, которое я выиграл. При всех назвал ее своей на вечеринке. Уверен, теперь все болтают о нас. Обо мне. Гадают, кто она такая. Очень скоро они поймут.
И тогда придется дорого заплатить. Я не сомневаюсь в этом.
А сейчас мне кажется, что мое вчерашнее поведение того стоило. По какой-то причине я не мог перед ней устоять. Я хотел ее во всех отношениях. Трахал при любой возможности. Сколько раз я вчера кончил? Три? Четыре? Она больше.
Саммер – наркотик, и я безнадежно от нее зависим.
Я выхожу из ванной и вижу, что она сидит посреди кровати, кутаясь в одеяло. Темные волосы растрепаны. Она прекрасна этим холодным серым утром. Яркое пятно на тусклом фоне. А когда бывает иначе? Гладкие плечи открыты взгляду, розовые губы слегка отекли, глаза припухли после сна – или его нехватки. Я замечаю очевидную усталость на ее лице и все равно считаю, что она великолепна.
Член приходит в оживление. Я опускаю взгляд, вспомнив вдруг, что не одет.
– Кое-кто рад меня видеть.
Ее ответ вызывает у меня улыбку, а потом я вспоминаю, что не должен так много улыбаться, и хмурю брови.
Но Саммер успела ее увидеть, и глаза ее округляются, искрясь от восторга. Она протягивает руку и подзывает меня.
– Вернись в кровать.
– Родители ждут меня внизу к завтраку. – Слабое оправдание. Могу гарантировать, что родителей даже нет за столом. Уже десятый час. Они оба встают с рассветом. Такие похожие, но не желающие иметь друг с другом ничего общего.
Саммер дуется.
– Пожалуйста?
Сдавшись, я иду к ней. Заключаю ее в объятия. Целую до беспамятства. Какого черта я делаю? Девушки ничего для меня не значат. Люди ничего для меня не значат. А я обращаюсь с ней как с хрупкой драгоценностью, тогда как обычно оскорбляю и только и требую, чтобы она отсосала мне.
Решаю попробовать.
Сжимаю пальцами волосы у основания ее шеи и отрываю Саммер от своих губ.
– Хочу, чтобы ты приласкала меня ртом.
Она дерзко улыбается.
– Я и так это делаю.
– Мой член, – поправляю я, не отпуская ее, и прижимаюсь спиной к вычурному изголовью, подложив под голову подушку. – Я хочу кончить тебе в рот.
Ее грудь часто поднимается и опускается, дыхание учащается.
– А это нормальная утренняя просьба?
– Когда я с тобой… – Я поджимаю губы, не собираясь заканчивать фразу. – Сделай это.
Я говорю жестко. Грубо. После последних двух ночей ласковых разговоров и нежных жестов мне нужно вспомнить, кто я такой. Кто она такая. И она помнит. Я вижу это по ее реакции. По тому, какой послушной она становится.
Саммер сползает по кровати, и я отпускаю ее волосы, позволяя двигаться дальше. Ее рот оказывается над моим членом, взгляд встречается с моим.
– Ты принимал душ?
Я киваю. Повожу языком по губам. Она еще не была в душе, хотя я вытер ее полотенцем. Но я вчера ночью засовывал член ей в задницу, поэтому понимаю, почему она спросила.
Саммер опускает голову, и ее волосы каскадом спадают вниз, закрывая обзор. Ее губы касаются кончика члена в мимолетном поцелуе. Затем язык слизывает капельку смазки.
У меня вырывается стон. Она мастерски управляется ртом.
Сжимает тонкими пальцами основание члена, медленно двигая ими, пока лижет губами головку. Я протягиваю руку, собираю ее волосы и отодвигаю в сторону, чтобы было видно. На это стоит посмотреть. Мой член наполняет ее рот, пока она заглатывает его, а ее голое тело покачивается над моим. Я бы мог каждое утро так начинать свой день и не жаловаться. Тогда хоть бы раз в жизни побыл жизнерадостным придурком.
И все благодаря ей.
Вскоре она подводит меня к разрядке. Знакомое покалывание ощущается уже через считаные минуты. Все тело напрягается, особенно внизу позвоночника. В яичках.
– Раздвинь ноги, – просит она шепотом, и я слушаюсь, полный любопытства. Наблюдаю.
Саммер встает между моих бедер, не отпуская член, опускает голову и облизывает яички, оставляя пылающий след всюду, где касается ее язык. Она спускается ниже, под ними. Облизывает запретное место, и я резко втягиваю воздух от ее смелого жеста.
Машинально наклоняюсь вперед, предоставляя ей лучший доступ. Она обводит языком участок кожи между задним проходом и яичками, и от каждого ее прикосновения он словно вспыхивает огнем.
Я стону, желая закрыть глаза и раствориться в ощущениях, что дарит ее рот, но не хочу пропустить зрелище, которое она мне демонстрирует. Все, что она делает, кажется порочным. Грязным.
Чертовски сексуальным.
Свободной рукой она прикасается к моей заднице. Сильно надавливает пальцем. Точно так же, как делал я прошлой ночью. Саммер крепко сжимает пальцами член, и он становится почти фиолетовым от ее агрессивных движений. У меня перехватывает дыхание. Все тело замирает, а по венам разливается предвкушение, когда она опускает рот все ближе.
Прикасается ко мне, накрыв языком всю промежность, и я кончаю с громким криком. Сперма выстреливает ввысь, будто я чертов гейзер. Она льется без конца. Струи приземляются на кровать. На меня. Саммер отстраняется с легкой улыбкой, продолжая сжимать пальцами член, а я изо всех сил пытаюсь прийти в себя после того, что она со мной сделала.
Это был не просто оргазм. Это был гребаное религиозное представление.
Она рассматривает меня с самодовольной улыбкой. В этот момент она, бесспорно, королева, а я ее смиренный трепещущий слуга. Уязвимый. Дрожащий.
– Ты весь перепачкался.
Она бросает мне мои же слова. Я могу только смотреть на нее, не в силах совладать с голосом.
– И так быстро кончил. – Она смеется, как сирена. Как моя собственная личная пытка. – Кое-кому нравится, когда лижут его задницу.
– Я знаю одну маленькую грязную шлюшку, которой нравится лизать мою задницу, – отвечаю я, зная, что она воспримет это как комплимент.
Саммер едва не рычит от моих слов.
– Мне нужно в душ.
– Я пойду с тобой.
– Разве ты только что там не был? – Она приподнимает бровь.
– Посмотри на меня. – Я широко развожу руки, и у меня вырывается стон, когда она наконец отпускает мой опавший член. – Я весь перепачкался, как ты и сказала.
– О, это точно. Тогда идем со мной. – Она встает с кровати, ее длинные, изящные руки и ноги напоминают мне ожившее искусство. – Я помою тебя, а ты можешь помыть меня.
– Сначала я тебя помою. – Я иду за ней, когда она бросается в ванную. Тянусь к ее безупречной заднице, шлепаю по округлой ягодице, и звук эхом отражается от плитки. Саммер вскрикивает.
Я издаю рык.
Черт возьми, что же я творю?
Глава 40Саммер
Когда кажется, что все складывается слишком хорошо, чтобы быть правдой, обычно это значит, что так и есть. А то, что происходит между мной и Уитом – абсолютная ложь, ожидающая разоблачения. Мы вместе проводим неделю в поместье Ланкастеров, ускользая тайком при любой возможности, дурачимся в каждой комнате на всех доступных поверхностях. А это непросто. Здесь так много комнат. Так много мест, в которые можно улизнуть. Но Уит настойчив. Трахает меня всюду. Всеми возможными способами. Мои бедра уже болят оттого, что постоянно широко разведены. Губы ноют от поцелуев и минетов.
Но я не жалуюсь.
Прятаться непросто, учитывая, что в доме так много людей. Повсюду слуги. Сотрудники. Помощники. Родители. Сильви. Спенсер.
Он приехал на вечеринку Майклзов, привез Сильви домой и остался. Их родители даже глазом не моргнули при появлении Спенсера. Его приезд объяснили тем, что «Сильви привезла с собой подругу, так что Уит позвал друга», а это полная чушь.
Я здесь ради Уита. А Спенсер ради Сильви.
Чувство вины охватывает меня каждый раз, когда я думаю о том, как бросила подругу, но она не дает мне возможности объясниться. Сильви избегает меня. Каждый раз, когда я оказываюсь рядом, она игнорирует меня, уделяя все внимание Уиту, или Спенсу, или любому, кто оказывается поблизости.
Но только не мне.
Пока не наступает утро четверга. День благодарения. Я застаю ее в гостиной с видом на обширный задний двор, где она потягивает латте, который для нее кто-то приготовил.
Настоящая принцесса. Будущая королева. Хорошо быть Ланкастер. За тебя все делают, все планируют, так что не нужно ни думать, ни пальцем пошевелить.
– Вот ты где, – весело говорю я, заходя в комнату. – Я тебя искала.
– Да? – Ее настороженный тон заставляет меня остановиться. – А я думала, ты ищешь моего брата. Или вы двое наконец-то устали друг от друга после того, как без конца трахались всю неделю?
Ее слова – как пощечина. Я подхожу к Сильви и сажусь в кресло напротив.
– Ты на меня злишься.
– Конечно, я злюсь на тебя. Ты была моей гостьей. – Она ведет плечом. – Я сказала, что ты нужна мне. Что я не хочу, чтобы ты оставляла меня, но ты это сделала. Я знаю, почему ты поехала со мной… чтобы проводить время с Уитом.
Чувство вины подобно тяжелому мокрому одеялу. Накрывает меня, лишая сил.
– Прости. У меня вовсе не было таких намерений. Мы с Уитом вроде как расс…