лкие заверения в любви, как другие, в ее словах были настоящие чувства. Она восхищалась не его славой, не его чудесами, она любила того, прежнего Элмиса, частица которого все еще оставалась в нем – девушка знала это и не жалела о том, сколько пришлось пройти и пережить ради этой встречи, ее слезы были слезами радости. И это пробудило юношу: в нем расцвели воспоминания о прошлом, о том, как ему было хорошо гулять с ней, просто сидеть у реки, держась за руки, целоваться под луной. Даже пламя Фраха, охватившее его сердце, не смело тронуть ту, чья любовь была такой искренней. И тогда Элмис заплакал; но из его глаз текла не вода, а капли огня. Они застывали и становились яркими блестящими камешками. Огонь, пылающий в его груди, вытекал из него, вечное пламя демона остывало. Сердце Элмиса ожило и наполнилось прежней любовью, любовью к жизни. «Я всегда буду с тобой, любимая. Не представляю, как я мог оставить тебя», – шептал он. Но в ответ раздался голос, идущий словно со всех сторон: «Нет! Вам не быть вместе! Ты сделал свой выбор, и назад пути нет!» Фрах снова явился к Элмису и протянул свою черную руку. «Сгорите же» – громогласно приказал он. Но вновь вместо языков пламени вперед полетели огненные капли и посыпались на землю алыми драгоценными камнями. Демону ничего не оставалось: скрежеща от злости зубами, он вернулся в свой огненный мир. А камни разлетелись по всему миру – их находят до сих пор. Люди прозвали их слезами огня. С тех пор любой, кто мечтает стать заклинателем огня, носит такой камень как амулет в память о том, что любовь к пламени не должна быть сильнее любви к жизни, к девушке или сильнее дружбы. И над тем, кто носит такой амулет, Фрах не властен. Это знак того, что власть над огнем – твоя собственная, не подаренная кем-то в обмен на живое сердце.
Дин вытянул из-за ворота золотисто-красный полупрозрачный камень каплевидной формы на простом кожаном шнурке. Внутри камня блестела крошечная искорка.
– Эту слезу огня мне подарил артист, у которого я обучался нашему ремеслу. Он и рассказал мне эту сказку. Я ушел за ним из родительского дома и не жалел об этом ни мгновения. Видишь? Мое сердце живое, я не бросаю друзей. Если там, куда вы идете, опасно, это только лишний повод пойти с вами.
Айнери, не отрывавшая взгляда от него во время рассказа, сжала его руку:
– Ты просто не знаешь, кто такой Альмаро. Возможно, он хуже самого Фраха. Лина, моя подруга, своими глазами видела, как он превратил меч в язык пламени. Не поджег, а именно превратил сталь в огонь, после чего меч просто исчез. Такое даже тебе не под силу. Отправившись с нами, ты ничем не сможешь помочь и зря подвергнешь свою жизнь опасности.
– Насчет меча – это наверняка трюк, к тому же, как я понимаю, ты сама этого не видела. В любом случае не так важно, могу я с ним справиться или нет, возможно, мне удастся его уболтать или отвлечь. Я иду с вами, даже не спорь. А теперь отдыхай, ты устала. Тебе пока не стоит столько разговаривать.
Он начал подниматься, но тут дверь распахнулась, и оба удивленно уставились на темную фигуру на пороге. Незваный гость стремительно шагнул в комнату: в свете лампы сверкнули медью кудрявые волосы. Не гном – это сразу ясно, но и на человека он чертами лица тоже мало походил. Высокий, худощавый, но широкоплечий и с неприкрытой злостью на лице.
Дин с ходу потянулся к поясу, но вспомнил, что сейчас безоружен; огляделся по сторонам, соображая, что можно использовать для защиты, но ничего подходящего не нашел и просто застыл, закрывая собой Айнери. А вот незнакомец тут же выхватил узкий клинок – длиннее обычного кинжала, но короче меча. В тесной комнате самое подходящее оружие.
– Я слышал имя Альмаро! Что ультунцы забыли в этих землях? Меня ищете? Отвечай! – Кончик лезвия оказался у самого лица Дина.
– Погоди, успокойся сперва… – начал было он, но Айнери перебила:
– Убери клинок, мы Альмаро не служим. Так вышло, что нам нужна его помощь.
– Так он и станет вам помогать, если вы не из его людей. Но если бы и стал, зачем искать его в Хаммаре? Ультуна явно не здесь. Хватит нести чушь, отвечай, что вам здесь надо, или оба умрете! Впрочем, все и так ясно, вы пришли за мной! – Глаза незнакомца полыхнули.
– Я впервые тебя вижу и понятия не имею, кто ты такой, – терпеливо объясняла Айнери. – Я говорю тебе как есть. Мы в Хаммаре, потому что Альмаро назначил встречу здесь. Если ты не знаешь, что он покинул Ультуну, то это не моя вина. Один мой друг умирает, жизнь остается в нем только за счет кольца Альмаро, спасти его лишь Магистр и может. Это все. А уж почему он помо…
Незнакомец отшвырнул Дина с дороги и, подлетев к кровати Айнери, схватил ее за плечи.
– Ты говоришь о жизни Ломенара? Только он носил его кольцо!..
– Вот ее ты тронул зря! – Дин метнулся к нему сбоку, но лезвие ткнулось ему в грудь. – Думаешь, я твоей железки испугаюсь?!
– Замолчите оба! – устало выдохнула Айнери. – А ты, кто бы ты ни был, клинок убери, в самом деле. Когда я в последний раз видела полуэльфа, он был жив и в добром здравии. Если ты его друг и не любишь Альмаро, то делить нам нечего. Лучше расскажи, откуда ты их знаешь.
– Сперва докажи, что ты не из Ультуны. – Незнакомец клинок опустил, но встал так, чтобы видеть обоих.
– Как? У ультунцев рога на голове растут или знак особый на теле? Внешне я от них вряд ли отличаюсь. Я Айнери, из-за Альмаро я потеряла свой дом и едва не лишилась брата, так что никак не могу быть на его стороне. Скажешь наконец, кто сам такой, или и дальше в загадки играть будем?
– Я друг Ломенара, меня зовут Иннер.
– Мда-а. – Айнери потрясенно покачала головой. – Становится все интереснее. Когда наши пути с Ломенаром разошлись, он ехал спасать тебя. Судя по всему, ему удалось, но почему-то последние новости о полуэльфе спрашиваешь ты, а не я. Как так вышло?
– Я так и знал, что это был он. Благодаря ему я сбежал перед самой казнью, но даже увидеть не успел, кто мне помог. Впрочем, больше-то и некому, других друзей у меня не осталось. – Он убрал клинок в ножны. – Поэтому я и удивился, когда ты сказала, что человек с кольцом Альмаро на пальце почти мертв.
– Ломенар передал кольцо другу, и на грани смерти он, а не полуэльф, но это долгая история. Знаешь, я тебе тоже не очень-то верю. Иннер, говоришь? Твой клинок немного похож на теру, но это явно не она. Оружие полуэльфа я хорошо рассмотрела и в клинках разбираюсь.
Гость хмыкнул почти дружелюбно.
– Теры на дороге не валяются, Ломенару я отдал свою единственную, в тюрьме новую не раздобудешь. Когда сбежал, нашел наиболее похожее на то, к которому привык. А если сомневаешься, что я – Иннер, то вот. Достаточно убедительно?
Он скинул плащ и, насколько позволяли стены, распахнул пестро-коричневые крылья. Дин ахнул, впервые увидев живого тейнара, Айнери лишь кивнула:
– Теперь верю.
Иннер аккуратно сложил крылья, вновь скрыв их под плащом.
– Так где теперь Ломенар?
– Точно не знаю. Он собирался в Нарметиль, эльфийскую столицу, но неизвестно, сколько он там пробудет. Возможно, ты уже не успеешь его застать. Попробуй наведаться к Этайну. Это наш общий друг, Ломенар наверняка заскочит к старику, прежде чем отправиться куда-то еще. Я объясню, как найти его дом.
Глава 10. Тайна проклятой пустыни
I’ve got tired and I don’t want to fly,
I am lost in this cruel universe,
And I know I won’t find my way home
And all the world is a prison for my soul[25].
Ночи в диамарской пустыне были холодными. То есть холодными они были везде, но здесь оказалось невозможным развести огонь. Дирнах говорил правду: в этих местах ни деревья, ни даже трава не росли. Хорошо, что Винде догадался купить у гномов теплые вещи.
Хотя за несколько дней путешествия друзья не увидели признаков жизни, по ночам продолжали спать по очереди: один всегда охранял сон остальных. По ночам тьму разгонял лишь амдарский светильник, прощальный подарок Эльдалин; иначе пришлось бы напрягать глаза, стараясь обнаружить возможную опасность на слух. Впрочем, тени от барханов в призрачном свете смотрелись жутковато, а в журчании реки и шорохе осыпающегося под ветром песка чудились шаги, и рассвет все встречали с облегчением.
Особенно плохо спалось Айнери. Бодрствуя у костра, она еще держалась, но стоило закрыть глаза – одолевали кошмары. Пугала неизвестность: тайны Диамара и сила Альмаро. Сейчас ей особенно остро не хватало крепкого плеча Йорэна. Зато Дин был рядом, и она уже не раз убеждалась, что он всегда готов поддержать. От него словно исходило тепло, и по ночам ей хотелось лечь поближе к нему, лишь бы ощутить себя в безопасности. Но Айнери понимала, как парень вроде Дина может воспринять подобное, и не хотела внушать ему ложных надежд. Невольно она задумалась: а могла бы она дать ему возможность в других условиях? Только ли Йорэн стоит между ними? И сама себе ответила: нет. Дин – отличный друг, но в качестве спутника жизни ее не устраивает. В определенном смысле он очень походил на Йорэна, но при этом они сильно различались.
Йорэн был сильным, свободным и надежным, как корабль в море. На хорошем корабле можно плыть куда угодно, но при этом у него есть якорь и есть порт, куда он вернется рано или поздно.
Дин же был сильным и свободным как ветер. Надежным? Пожалуй, да. Пока он рядом, то не предаст и не откажет в помощи. Однако рядом он будет лишь до тех пор, пока хочет сам, и кто знает, когда ему надоест. У ветра нет дома, нет якорей, его ничто не держит и не сможет удержать никогда. Неприкаянный бродит он по миру. Очень заманчиво бросить все и отправиться с ним в неизвестность, но жить так всегда Айнери бы не смогла.
Йорэн мог порой совершать безумные поступки, каких девушка от него не ждала, вроде последнего, едва не стоившего ему жизни, но даже подобное безумие соответствовало его внутренней гармонии. Поступки же Дина казались внезапными даже ему самому. Айнери явно искала более надежного спутника и помощника, но все равно щемило сердце: она видела, как Дин к ней относится, но рано или поздно им придется расстаться. И сможет ли он вернуться к прежней беззаботной жизни? Очень хотелось верить, что да.