Кокки перекатился и встал на колени.
Марта запустила руки в сундук и швырнула в Лиса охапку сложенных рубашек и простыней. Лис на мгновение отвлекся от Кокки, и фехтмейстер оттолкнулся правой ногой и нанес ему укол с такой силой, что меч уперся в нагрудник, а Лис отлетел на шаг и свалился с лестницы, сбив Фитиля.
Кокки с мечом в руках и Марта с очередной рубашкой обернулись к Луке. Лука оценил обстановку и спрыгнул вниз.
Лис соображал очень быстро. Кокки стоит, а арбалет на полу.
- Уходим! - крикнул он, одним прыжком преодолел расстояние до двери, скинул засов и выскочил наружу.
За ним выскочил Фитиль, потом наемник, раненый в руку, потом Лука, а тот, что жаловался на глаз, опоздал настолько, что Кокки успел бросить меч, подобрать арбалет, высунуться на лестницу и выстрелить. Как и положено генуэзцу-арбалетчику, Кокки не промахнулся и всадил болт между лопаток убегавшему.
Марта нервно хихикнула, разглядывая рубашку из сундука. Шелковая, с вышивкой, с кружевами и с нежно-розовым оттенком.
- Это не мое, - смутился Кокки.
- Зря, - ответила Марта, - Очень хорошая рубашка. Я такую же мужу подарила.
Вспомнив про мужа, Марта бросила рубашку обратно и снова заплакала.
Кокки смутился, взял из колчана следующий болт и зарядил арбалет. Вложил меч в ножны. Выглянул на лестницу, сел на ступеньку и начал осторожно спускаться, пересаживаясь на ступеньки и держа арбалет перед собой.
На улице наемники чуть не столкнулись с Фредериком, правда обе стороны не поняли, кто есть кто и разошлись, не вступая в бой. Фредерик вел под уздцы навьюченного Паризьена, а за ним слуга из гостиницы вел вторую лошадь с остальным багажом.
Едва повернув во двор, Фредерик схватился за меч. Откуда-то взялись леса, окна разбиты, у двери лежит труп с торчащим из спины оперением, в углу сидит очевидно мертвый Никколо.
- Есть тут кто-нибудь? - спросил Фредерик, заглядывая в фехтовальный зал.
- Мы отбились, - сказал Кокки, который уже добрался до нижних ступенек, - Мне нужен врач, а ваш Маэстро, похоже, отмучался.
- Фрау Марта?
- Жива и невредима.
Марта уже спустилась на первый этаж и оплакивала несчастного Горгонзолу, который пострадал по ее вине.
Фредерик убрал меч, дал слуге монетку и привязал обоих лошадей к кольцам, вделанным в стену. Места во дворе вообще не осталось.
Лука встал выше по улице, чтобы видеть въезд во двор. Лис прикинул, что у него под рукой только Лука, Фитиль и наемник, который оставался прикрывать их во дворе, и решил пока не связываться. Парень, раненый в руку, уже убежал к Кармине с просьбой найти еще человек десять.
Пока Марта и Кокки рассказывали, что тут случилось, появились Максимилиан, Тодт и сержант Гийом с тремя солдатами. Бонакорси решил тоже вернуться, чтобы проверить, не пора ли сменить повязку Маэстро.
- Фредерик, что тут было? - удивился Максимилиан, - Пьер жив?
- Как раз он вообще не пострадал. Маэстро убит, мейстер Кокки ранен в ногу. Фрау Марта в порядке, только все время плачет.
- Кто на вас напал?
- Лис Маттео и его браво, - ответил Кокки, - Они не моряки и работают не на французов.
- Каких еще французов? - удивился Гийом, заглядывая внутрь.
- Это Ваш дом? - спросил он у Кокки, - Вы учитель фехтования?
- Школа фехтования Антонио Кокки, - ответил тот на оба вопроса, - Я правильно понимаю, что этот добрый рыцарь переходит под вашу ответственность?
Кокки без труда понял, что французские солдаты и сержант с Максом пришли не просто за компанию.
- Да, мессир, - ответил Гийом, - Спасибо, что защищали его. Я вижу пятерых убитых, это все враги?
- Нет, их было в два раза больше, - ответил Кокки.
- А Вы один?
- Один.
- Но это же наемные убийцы, а не просто городская шпана! - удивился Гийом, - Смотрите, какой хороший меч у этого.
- Я учу таких, как они, - гордо ответил польщенный Кокки, - И должен сказать, у Лиса Маттео очень серьезная банда. Один на один я сильнее любого из них, но уже с двумя за раз могу и не справиться.
- Что-то я беспокоюсь, - Гийом повернулся к Максимилиану, - Нас всего четверо, а фехтмейстер ранен. Может останетесь?
- Гийом, я надеюсь, ты не трус? - Максимилиан подошел к двери, - Я вернусь на корабль, пришлю тебе еще солдат и подарю вот эту лошадь, если ты поклянешься защищать Пьера де Вьенна до последней капли крови.
- Это мул, - поправил Гийом, глядя на мула, запряженного в тележку.
- Вот эту, пегую.
- Эту? - выпучил глаза Гийом.
Солдат, хоть и не кавалерист, но лошадей видит постоянно и способен отличить статусную породистую особь, на которой кто попало ездить не будет, от крестьянской лошадки. На "Санта-Марии" Тодт купил и установил одно транспортное стойло для коня де Вьена, и Макс уже решил, что лошадь Фредерика придется оставить, только не определился, что конкретно с ней сделать.
- Клянусь святым Гийомом и всеми прочими известными мне святыми защищать доброго рыцаря Пьера де Вьенна до последней капли крови, пока он сам не освободит меня от этого обязательства, - в завершение клятвы Гийом поцеловал предоставленный Тодтом крест.
Тодт дополнительно благословил Гийома, прочих солдат и Кокки. Макс дал сержанту десять дукатов и наказал перевезти де Вьенна к доктору, но только после того, как лекарь, которого сегодня же вызовет Кокки, скажет, что пациента можно перевозить.
- Кстати, Вы же доктор? - обратился сержант к Бонакорси, - Что нам делать?
- Давно он так лежит? - спросил Тони у Кокки, как у хозяина дома.
- Часа три или больше, - ответил фехтмейстер, - Я успел сходить за вами, мы все тут поговорили, потом герр Максимилиан сходил в порт и обратно.
- Плохо, - нахмурился доктор, - Давайте я пока кровь пущу. Лучше поздно, чем когда уже совсем поздно.
Кровь полилась весьма здоровая на вид, и Бонакорси счел это хорошим знаком.
- У пациента ушиб мозгов. Он пропустил удар в лоб, упал и стукнулся затылком об каменный пол.
Гийом поморщился и вздрогнул.
- Не хотел бы я так упасть. Ладно в бою, но просто в школе фехтования, ради учебы...
Стереотипы сыграли в пользу Макса. Как еще человек может получить удар в лоб в школе фехтования, как не в учебном процессе? Не враги же на него напали. То есть, враги, конечно, могут и на школу фехтования напасть, но по поведению герра Максимилиана понятно, что не враги.
- Когда придет в себя, у него будет болеть голова. Можеть бредить.
- Не слушайте его, пока не начнет говорить разумно, - перебил Максимилиан, - Он может, не будучи в здравом уме, неумышленно кого-то оклеветать. А может случайно рассказать государственную тайну, которую вам всем знать не положено до смертной казни включительно.
Гийом кивнул.
- Я выпустил немного крови из вены. Вечером надо поставить пиявки за уши, это убавит лишней крови в голове. Примочки с арникой, согревание рук и ног, хороший врач должен знать.
- Наш знает, - подтвердил Кокки.
- Ну и отлично. Есть не давайте, он еще слаб и может подавиться, или даже выблевать все обратно, или и то, и другое. Как увидите, что сможет пить, посадите и дайте кружку красного вина. Запомнили?
Гийом и Кокки запомнили.
- Теперь Вы, мессир, - доктор обратился к сидевшему на стуле фехтмейстеру, чья нога была все еще перевязана рубашкой, - Пуля в ране?
- Нет, сильно оцарапала и улетела.
- Отлично. Но в ране следы пороха. У Вас нет, случайно, кипящего масла?
- Какая гадость это ваше кипящее масло, - скривился Кокки, - промойте панацеей.
- Чем? - удивился доктор.
- Вон в углу сундук, там бинты и бутылка с пробкой.
Из "Панецеи" потянуло винным духом. Как бы не крепче, чем от аквавиты.
- У алхимика брали? - спросил Бонакорси, узнав хорошую стеклянную бутылку того же производства, что и прочая лабораторная посуда.
- У магистра Иеремии Вавилонского, - ответил Кокки, - Чудесная вещь. Наружно помогает от мозолей, от царапин, вообще от любых ран. И растираться можно если замерз. Внутренне с солью от поноса, с перцем от простуды и еще у меня там лежит пара пузырьков с чем смешать от разных напастей.
- Собирайтесь, мы уезжаем, - сказал Максимилиан Марте и Фредерику.
- Я правильно понимаю, что Вы нашли ваш груз на том корабле? - тихо спросил Кокки.
- Да. Вы нам и без того сегодня очень помогли.
- Двести дукатов и не одним меньше, - сдвинул брови Кокки, - Отдельно на похороны вашего мертвого друга, за похороны того мужика во дворе и отдельно за охрану вашего раненого друга. К сожалению, не могу его охранять за пределами моей школы. Сами видите.
- Выйдите все! - скомандовал Максимилиан.
Все вышли. Макс открыл протез и извлек из него казначейский кожаный мешок с тысячей дукатов, взятый в трюме. Золото очень тяжелое, поэтому мешок с тысячей монет не без труда, но упихался в полость протеза.
- Здесь больше трехсот, - Макс отсыпал примерно треть в поясную сумку Кокки, - Мы в расчете?
- Вполне. Обращайтесь, если будете в наших краях.
- Благодарю.
- Ничего, что из-за нас Вы поссорились с этим Лисом?
- Ерунда. Браво живут как солдаты. Мы воюем друг с другом, пока нам за это платят. Как только платить перестают, мы перестаем сражаться. Они приходили не за этим рыцарем. Они приходили за фрау Мартой. Когда они увидят, что вы уехали, мы заключим мир, и они заберут своих мертвых.
- Так просто?
- Я предполагаю. Что будет на самом деле, ведает только Господь Бог.
- Просто протянете им руку? Убив пятерых?
- Если бы я отправил к праотцам Луку или Бенвенуто, Лис бы мне не простил. А это просто наемники-браво. Как солдаты. Поднявший меч погибнет от меча, так устроен мир.
- Дядя Максимилиан, мы идем? - в дверь заглянул Фредерик.
- Идем, - Макс почесал ногу, - Даже странно, что я так забочусь о Пьере, хотя он повел себя как полный негодяй.
- Не такой уж полный, - возразил Фредерик, - Он даже оставил де Тромперу вексель, чтобы компенсировать фрау Марте ее золото.