ась через несколько секунд, бесшумно, как будто всё это время стояла за дверью. В её лице не было удивления, только привычная готовность к любому сценарию.
– Вы звали, господин Говоров?
Кирилл кивнул на Кристину.
– Наша гостья переоценила свои силы. Помогите мне отнести её в комнату для гостей. Проверьте, чтобы всё было в порядке, и оставьте воду.
Елена посмотрела на Кристину с коротким, почти изучающим взглядом.
– Конечно, господин. Но одной мне будет сложно.
Рита, наблюдая за ними, лениво покачала бокалом.
– Да бросьте, она же дойдёт сама, если толкнуть.
Кирилл едва заметно усмехнулся.
– Нет, не дойдёт. Она сейчас где-то далеко – в своём мире, с ксеномышами.
Он осторожно положил руку на плечо Кристины.
– Кристина, – позвал он мягко. – Пора идти.
Её лицо было удивительно расслабленным. Так не выглядят люди, которые просто спят. Так выглядят те, кто наконец позволил себе утонуть в зыбком покое.
Кирилл поднял её, и Елена помогла ему. Тело Кристины было лёгким, как будто жизнь на время отпустила её. Вместе они повели её в коридор.
Когда они вошли в гостевую комнату, Елена уже привычно взбивала подушки, раскладывала покрывало. Всё было сделано быстро, чётко, почти бесчувственно. Но в её руках чувствовалась забота – даже если она была частью её профессионального долга.
Кирилл уложил Кристину, укрыв её так, будто это был не жест, а ритуал.
Утро в доме Кирилла наступило непривычно тихо. Солнце Ксенополии пробивалось через голографические шторы, отбрасывая причудливые отблески на стены гостиной. Оно словно насмехалось над всеми, кто ночью решил, что силы их безграничны. В комнате, которая ещё недавно напоминала поле боя, теперь царила тягучая тишина – то ли извинение за беспокойство, то ли насмешка над слабостями человеческой природы.
Кирилл спустился первым, слегка массируя виски, как будто пытаясь стереть воспоминания о вчерашнем вечере. Взгляд тут же остановился на Елене. Экономка, всегда бесшумная и точная, уже ждала с подносом, где аккуратно стояли чашки с кофе, стаканы воды и таблетки от головной боли.
– Спасибо, Елена, – произнёс он хрипловато, принимая одну из чашек. – Вы – чудо.
– Это моя работа, господин, – ответила она с едва заметной улыбкой. – Я подумала, что вы и ваши гости оцените такую заботу.
– Ещё как, – пробормотал Кирилл, усаживаясь на диван.
Он сделал первый глоток кофе, когда в гостиную вошла Рита. Её растрёпанные волосы и хитрая улыбка говорили о том, что она не раз проигрывала утренней усталости, но всегда находила в этом что-то весёлое.
– Утро добрым не бывает, – сказала она, падая в кресло и беря стакан воды. – Кирилл, что это за коньяк ты нашёл? Такое чувство, будто меня переехал грузовик, а потом сдавал назад для надёжности.
Кирилл усмехнулся, потягивая кофе.
– Это был подарок. Я предупреждал.
Рита бросила взгляд на поднос с таблетками, взяла одну и перевела взгляд на дверь.
– А наша железная леди? Её тоже переехало, или она всё ещё в своей крепости?
Кирилл хотел ответить, но в этот момент в дверях появилась Кристина. Её движения были медленными, словно каждое из них приходилось вырезать из плотного воздуха. Волосы, обычно идеально уложенные, торчали в разные стороны, а глаза, казалось, смотрели сквозь стены. В руках она держала стакан воды, которую, видимо, взяла в своей комнате.
– Утро… добрым не бывает, – пробормотала она, почти повторяя Риту, прежде чем осторожно сесть в кресло напротив. – Я ненавижу вас всех. И этот коньяк.
Рита рассмеялась, её усталость тут же уступила место сарказму.
– Доброе утро, Кристина, – сказала она, поднимая свою чашку. – Как ваши ксеномыши? Надеюсь, они помогли пережить ночь.
Кристина взглянула на неё, тяжело вздохнув.
– Я ничего не помню, – наконец сказала она. – Что вы сделали со мной?
Кирилл, улыбаясь, поставил чашку на стол.
– Мы? Мы только слушали. Это был ты, коньяк и твои… ксеномыши.
– Ксеномыши? – переспросила она, нахмурив брови. Её взгляд стал настороженным, словно она пыталась вспомнить что-то важное. – Я говорила что-то?
Рита кивнула, сдерживая смех.
– Ещё как. У тебя есть восемь голографических мышей, и каждая с именем. Макси – твой фаворит.
Кристина закрыла лицо руками, тихо простонав.
– Я больше никогда не буду пить.
Её голос звучал как клятва, которая уже в этот момент вызывала сомнения у всех троих.
Кирилл и Рита переглянулись, едва сдерживая смех.
– Теперь мы знаем твою слабость, – сказал Кирилл, с лёгкой усмешкой. – И это вовсе не работа.
Кристина медленно подняла голову, её взгляд был полон упрёка.
– Это… это просто… – она махнула рукой, не закончив мысль. – Вы оба отвратительны.
Рита засмеялась громче, а Кирилл лишь улыбнулся.
– Кристина, расслабься, – сказал он. – Ты была великолепна. Даже в своём опьянении.
Кристина вздохнула, допила воду и, потянувшись за кофе, взяла чашку с подноса.
– Хорошо, – произнесла она наконец. – Но если кто-нибудь из вас упомянет об этом на работе, я… я найду способ отомстить.
Рита подняла руки, словно сдаваясь.
– Не волнуйся, твой секрет о мышах в безопасности. Пока ты не решишь выпить с нами снова.
Кирилл покачал головой, глядя на своих спутниц. Улыбка на его лице говорила о том, что даже в странностях вчерашнего вечера он нашёл что-то, что стоило сохранить.
Елена поставила на тумбочку стакан воды и таблетки.
– Всё готово, господин, – сказала она тихо.
Кирилл поправил волосы Кристины, растрёпанные и мокрые от вечерней тяжести.
– Спасибо, Елена. Думаю, ей нужно будет немного времени, чтобы вернуться.
Елена молча кивнула и вышла.
Он посмотрел на её лицо – спокойное, но как будто беззащитное. Эта женщина носила маску, как все здесь, но сегодня она позволила ей слететь.
– Ксеномыши, – пробормотал он с лёгкой ухмылкой. – Кто бы мог подумать.
Всё, что произошло минувшей ночью, казалось странным, даже для Ксенополии. И всё же, за этой странностью осталась простая человеческая близость.
– Это был интересный вечер, – сказал Кирилл, потягивая кофе. Его взгляд задержался на тёмной поверхности напитка, как будто он искал в ней ответы. – Но пора начинать новый день. Дел у нас предостаточно.
Кристина тяжело вздохнула, в её жесте читалось что-то большее, чем простая усталость.
– Конечно, дела, – отозвалась она, поднимаясь. Её движения ещё не обретали уверенности. – Но сначала мне нужно ещё немного кофе… и, возможно, ещё один стакан воды.
Рита, словно поймав момент, усмехнулась и приподняла свою чашку.
– Ну что ж, за ксеномышей, коньяк и лучший похмельный завтрак в Ксенополии, – объявила она с привычным сарказмом.
И хотя ни одна чашка не встретила другую, в утреннем смехе прозвучало то, что напоминало о главном: чувство команды, странное, но настоящее.
После короткого обсуждения и небольшой передышки они собрались в гостиной. Кирилл, Рита и Кристина готовились к поездке в монастырь Ксеносекса.
Кристина, уже вернувшая свою привычную сосредоточенность, водила пальцем по экрану планшета. В её лице читалась скрытая напряжённость – словно она уже предчувствовала, что поездка откроет нечто большее, чем просто философскую беседу.
– Руфиана подтвердила, что нас ждут, – сказала она, убирая планшет в сумку. – Они готовы провести экскурсию и показать монастырь таким, какой он есть.
Кирилл, поднимаясь, взглянул на неё с решимостью.
– Хорошо. Тогда не будем терять времени. Поехали сейчас.
Рита, удобно устроившаяся в кресле с чашкой кофе, приподняла бровь.
– Сейчас? Ты серьёзно? Мы даже не успели подготовиться. Хотя, если честно, я готова увидеть это безумие прямо сейчас.
Кирилл посмотрел на неё, усмехнувшись.
– Не думаю, что подготовка что-то изменит. Они хотят показать свою философию, а я хочу её увидеть. Чем быстрее начнём, тем быстрее поймём, чего они на самом деле добиваются.
Кристина кивнула, её голос прозвучал с холодной уверенностью.
– Я согласна. Автомобиль уже ждёт. Это займёт около часа.
– Отлично, – сказал Кирилл. – Рита, бери свою чашку и пойдём.
Через несколько минут их автомобиль мягко поднимался над городом. Ксенополия открывалась перед ними – сложный узор из света, теней и структуры, где за каждым блеском скрывались тысячи историй. Но на этот раз никто не обращал внимания на виды. В машине царила сосредоточенность, как перед важным шагом в неизвестность.
– Ты уверена, что они ничего не скрывают? – спросил Кирилл, его голос звучал спокойно, но в нём ощущалась настороженность. – Это место выглядит слишком закрытым, чтобы быть просто философским убежищем.
Кристина, не отрываясь от планшета, ответила ровно:
– Руфиана ясно дала понять, что визит будет открытым. Они хотят показать, что их философия – это не хаос, а тщательно продуманная система. Думаю, их цель – убедить вас в том, что их подход может сосуществовать с вашим указом.
Рита качнула головой, её скептицизм был почти ощутим.
– Или попытаться запутать, – заметила она. – Всё это выглядит как попытка обелить абсурд.
Кирилл взглянул на неё, усмехнувшись.
– Именно поэтому ты едешь со мной, – сказал он. – Чтобы напомнить мне, где заканчивается реальность и начинается их «философия».
Рита откинулась на спинку кресла, её улыбка была почти вызовом.
– Ладно. Но если я увижу что-то, что заставит меня потерять веру в человечество, ты меня вытащишь.
Когда автомобиль начал снижаться, перед ними открылся монастырь. Это был массивный комплекс, окружённый зеленью, которая напоминала рукотворный райский сад. Высокие стены, голографические проекции на воротах – всё это было создано, чтобы вызвать ощущение тайны и значимости.
– Добро пожаловать, – произнесла Кристина, убирая планшет. – Монастырь Ксеносекса. Место, где, по их словам, начинается настоящая свобода.