1. Все было бы хорошо, если бы я тут не захворал, правда не сильно, гриппом, так что сейчас раскис и временами непреодолимо засыпаю. Впрочем я уже значительно поправился. Работаю над разными вопросами химии, отдельными подготовительными участками общей работы по водорослям, а также доделываю некоторые работы для мастерской Иодпрома. Здесь опять совсем тепло, вчера было даже нечто вроде дождя. Часто метет метелица. Как-то на днях я открыл наружную дверь на стук, и пришедший не вошел, а спрыгнул в прихожую: столько намело снега снаружи.
Рисунок из письма Н. Я. Брянцева от 18 февраля 1934 г, внутренние помещения лаборатории.
Что-то давно не получал от вас писем. Кстати, я прошу тебя, сообщать № моего письма, полученного тобою, т. к. я совсем не знаю, все ли письма мои доходят. II.24. Опишу тебе место, где я живу теперь. Оно находится в 2 км от Кремля, в лесу, на берегу озера. Лаборатория стоит на холме и летом, вероятно, отсюда открывается хороший вид. Сейчас все занесено снегом. Кроме лаборатории имеется еще одно строение. В лабораторном помещении 6 комнат. 3 под лаборатории, 2 жилые, а 1 — кухня и зверинец одновременно, звери живут также в биологической лаборатории и на чердаке — кролики. Весь дом — каменный, еще монашеской стройки; вероятно, здесь было что-ниб<удь> вроде дачи. Все место называется Филипповским скитом, т. е. называлось, а теперь зовется Биосадом2. В XVI в. здесь жил Филипп Колычев, впоследствии митрополит Московский3, которого удушил Малюта Скуратов. Находясь на Соловках, Филипп проявил большую энергию и хозяйственность: соорудил систему каналов между бесчисленными здешними озерами, механизировал разные предприятия — мельницы, возку, подъем тяжестей, вообще занимался строительной и инженерной деятельностью. Недалеко от лаборатории сохраняется избушка, в которой жил Филипп, и даже древняя уборная. Была здесь также и церковь, но она сгорела дотла. Как помнишь, день моего рождения, 9 января, попал на ряд революционных событий: смерть Ленина, история с рабочими, убийство митр. Филиппа4. Т. о. я попал, можно сказать, в свое место — начало деятельности этого последнего5. Здесь я усердно работаю, и хотя для работы правильной очень много не хватает, а главное — литературы, но все же надеюсь кое-что сделать. Сейчас сижу за анализами, налаживаю методику анализов или неизвестных, или мне неизвестных из-за отсутствия справочников. Все это подготовка к работе по использованию водорослей. В отношении питания теперь я обставлен гораздо лучше прежнего и вполне сыт, так что пожалуйста не безпокойся обо мне. Все время думаю о вас, как вы живете и как справляетесь с трудностями. Как хотелось бы помочь тебе, моей дорогой, но ничего не могу сделать отсюда. Кланяюсь маме; надеюсь, она теперь несколько поправилась.
Каждый раз дотягиваю письмо до последнего срока, все не могу кончить. Вот сейчас, надо идти на лекции по математике и сдать письмо, сегодня последний срок.
А письма я не окончил и второпях даже не знаю, о чем писать. Хотелось бы написать тебе что-нибудь такое, что тебя утешило бы и взбодрило, но не умею, моя милая, я этого. Моя же жизнь проходит в работе и хлопотах по работе, так что я ничего, кроме лаборатории, не вижу. Безпокоюсь6 о тебе, о детях, о маме. Но что сказать вам, кроме того, что вас люблю, о вас думаю, для вас живу. Крепко целую тебя, моя хорошая.
Филиппова пустынь. Гравюра. XIX г.
1. Это Центральная лаборатория Иодпрома, куда з/к Флоренского поселили 16 февраля 1935 г.
2. Место, где располагалась Центральная лаборатория Иодпрома, бывшая Филлипова пустынь, с 1925 г. называлось Биосад, а в 1927 он преобразован в «Питомник пушных зверей» и Биостанцию, но прежнее название осталось в употреблении.
3. Святитель Филипп, митрополит Московский (1507–1569, в миру Феодор Степанович Колычев) — происходил из древнего боярского рода Колычевых, в царствование Иоанна Грозного, отказавшись от придворной карьеры, удалился в Соловецкий монастырь, где в 1538 г. был пострижен в монашество с именем Филипп, через 10 лет стал игуменом обители, в 1566 г., уже в разгул опричнины, был поставлен в митрополиты, отстояв перед царем «право печалования» (возможность заступаться за несправедливо обижаемых). Обличал Иоанна Грозного в несправедливости, гонениях и убийстве невинных людей, чем и вызвал гнев царя — был извержен волею Иоанна Грозного из святительского сана, заточен, сослан в Тверской Отроч монастырь, где содержался в тяжелейших условиях. Был задушен Малютой Скуратовым по приказу Иоанна Грозного 9 января (с.с.) 1569 г. В 1652 г. причислен к лику святых.
4. Действительно, эти события: «история с рабочими» — расстрел демонстрации рабочих в Петербурге, т. н. «кровавое воскресенье», положившее начало первой русской революции 1905–1907 гг., убийство свт. Филиппа пришлись на 9 января с.с. — день рождения о. Павла Флоренского. Неточно названа только дата смерти В. И. Ленина (1924), который скончался вечером 21 января — 8 января по старому стилю, но объявлено об этом было также 22 января.
5. Начало деятельности митрополита Филиппа — его пребывание на Соловках сначала простым монахом, затем игуменом.
6. Примерно в это время поступил донос на работников лаборатории, автор которого, с/с с псевдонимом «Карелин», — один из жителей Филипповой пустыни. Приводим этот документ с сохранением особенностей орфографии подлинника.
Разное.
с/с «Карелин»
Пр. Уп. Алдошин
7/II — 35 г. Р/с
№ 19, 8 отд. ББК
17
Завод Йодпром имел до марта м-ца <нрзб.> отделение на 400 литров емкости и план выполнялся на 70 клгрм в месяц. В настоящее время осадительное отделение имеет емкость на 3500 литров но администрация йодпрома раскачивается плохо и выработку иода в м-ц поставило всего 70 клгр., что, конечно, мало.
Большая емкость осадительного чана дает возможность вести осаждение иода из слабых рассолов без концентрации. Кроме того, сокращается работа по концентрированию рассолов, но руководитель Йодпрома по-видимому не ставит себе задачи увеличение продукции по той причине, чтобы иметь меньше забот.
Так например, по сублимериванию (так! — Ред.) иода, т. е. получение кристаллического иода, можно работать сразу на 4-х аппаратах и давать продукцию кристаллического иода не 70 клгрм, а 150–200 клгрм, тем более, что для переработки под сырец имеется в достаточном количестве старая выработка. Для сублимации нужно быстро изготовить чаны, что в условиях Соловков вполне возможно, но этого не делается и на сублимации дошли до того, что в настоящее время работают всего на одном аппарате.
Административные лица по утрам встают очень поздно и когда рабочие приходят на работу, они еще спят. На последнем производственном совещании рабочие задали техноруку з/к ЛИТВИНОВУ Роману Николаевичу (ст. 58–8–10–11 ср. 10 л.) вопрос, что он может сказать по этому поводу и получили ответ, что ему говорить на этот счет нечего, а з/к Флоренский Павел Александрович (ст. 58–10–11 ср. 10 л.) совершенно не посещает производственных совещаний. Оба они относятся к работе весьма пассивно. Раньше потери не превышали 5 %, а теперь они должны 32 %.
Семья Флоренских.
Слева направо сидят: Ю. И. Флоренская, Юлия Флоренская, А. И. Флоренский, Павел Флоренский; стоит: О. П. Флоренская. Батум. Фотография. 1885 г
6–7 апреля 1935 г., быв. Филиппова пустынь
1935.IV.6–7. Соловки. № 15. Дорогая мамочка, только что вернулся с заседания, на котором наша «водорослевая бригада» делала отчетный доклад по работе за истекший месяц. За чаем сообразил о наступающем, точнее уже наступившем, т. к. сейчас 2-й час ночи, дне твоего рождения1. Поздравляю тебя, хотя и с опозданием. Давно думал об этом дне, но мне казалось, что он еще далек, и наступил неожиданно. Время за работой идет так быстро, что неделя мелькает за неделей и, когда наступает выходной день, кажется, будто прошлый выходной был только вчера2. Все дни похожи один на другой и различаются лишь содержанием проделанной работы да получением писем от вас. IV.12. Не дописывал это письмо, т. к. не было списка с разрешением на дополнительные письма, а с другой стороны, все ждал известий от вас. Но теперь список уже объявлен, а ждать с письмом не приходится, т. к. при задержке оно может совсем застрять. Безпокоюсь о том, как ты живешь и как твое здоровье. Сегодня мы угорели, болит голова, и я вспоминаю детство — у меня всегда болела голова, когда мы жили в Батуме, и я не знал, что делать от головной боли. Потом это совсем прошло и я вообще не знал, что такое головная боль, кроме случаев угара. При случае спроси у Оли страницу, написанною мною на БАМе с описанием Батума — там изображены мои детские впечатления, навсегда закрепившиеся в памяти. Ни одно место не оставило во мне столько теплых воспоминаний, как Батум, старый Батум 80-х годов, когда он был еще неустроенным и жалким. Теперешний Батум, под Ниццу, уже потерял свой аромат и своеобразие, да и море далеко ушло от бульвара. Хорошо помню, как старик Ахмед переносил меня через речку, как собирал я ягоды салсапарели. Ясно помню, до полной отчетливости, как папа насаждал сад в Аджарисхали при инженерной сторожке. Помню ковры фиалок и цикламенов, которые я собирал до изнеможения. Помню запах папортников, мне всегда очень нравившийся. Помню громадные букеты азалий и рододендронов, которые мы вставляли вместо фонарей в фонарные гнезда фаэтона. Помню болотные незабудки, которые брались с корнями, а потом раскладывались дома на блюдах с водою. Лет 6 тому назад я был в Аджарисхали и почти не узнал его. Это обстроенный поселок, в котором очень мало поэзии. От сторожки остались одни развалины. Сад заглох и попросту не существует. Мальчики, кажется, не получили от Аджарисхали никакого впечатления, а Васюшку я едва уговорил сняться на приступках сторожки, бывшей когда-то предметом моих мечтаний