3. Об условиях жизни в лаборатории пишет Р. Н. Литвинов (1935.V.23): «…Бытовые условия тут совершенно исключительны. Нигде и никогда, конечно, не может повториться этот старинный и хорошо сохранившийся дом на горке около озера в лесу, окруженный малинником, уютные комнаты с электрическим освещением, великолепный вид на далекий Кремль и море. Воздух отличный, совсем беспыльный: неудивительно поэтому, что физически я поправился».
4. Катя — Гиацинтова Екатерина Александровна (1910–1991), племянница А. М. Флоренской.
5. Художник з/к Иванов Д. И.
6. Вот как пишет о распорядке жизни в лаборатории Р. Н. Литвинов (1935.V. 19): «…Какие были события в этом месяце? Никаких. Ходил иногда в Кремль на лекции высшей математики, а так как сплю с лектором в одной комнате, то и хожу вместе с ним, ведя по дороге разговоры на темы не математические, в частности больше всего о поэзии. Вероятно, он бы тебе очень понравился. Он очень образованный и интересный человек. Крупный математик, физик, философ, филолог и даже химик. Практических навыков никаких. Житейски беспомощен. Близорук. Очень умный, чуткий и добрый. Ясно, что мы с ним не ссоримся. Вообще, чтобы не сглазить, в этом отношении у нас хорошо — ни разу за все время не было ни одного столкновения. А когда люди живут в тесном и несменном общении — конфликт почти неизбежен. У нас на что ты кроткая, а и то…Начальство и остальные два члена нашей коммуны между собой иногда, очень редко, все-таки устраивают семейный шип небольшого масштаба, но мы с однокомнатником не включились. С соседями (у нас рядом маленький домик, где живут четыре сибиряка) видимся редко и всегда очень любезны. В „городе“ связей почти нет, но знакомства делового характера есть и в большом количестве. Нельзя перечислить, сколько за это время появилось знакомств к великому ущербу для головного убора. Много любопытных экземпляров, а в общем невообразимый винегрет, писать о котором не стоит. Работа наша двигается постепенно, оборудую лабораторию по-новому. Уже сейчас ее нельзя узнать сравнительно, ну скажем, с соседней. Электрохимический отдел полностью мною оборудован, и ты можешь делать все определения, которые необходимы с полной точностью. Многого, конечно, не хватает, но это совершенно понятно. В конце концов, образ жизни у нас, в частности, у меня, достаточно приятен. Встав ото сна, откушаем чаю. К нему селедка беломорская и картофель в мундире. Потом легкая и приятная физкультура — дровишки, дело, в котором я приобрел почти профессиональные навыки. Уборка — которую я тоже люблю делать — в твою честь и воспоминание. Потом лаборатория. Последнее время пришлось много чертить и вычислять. Это приятно. Перед обедом выйдешь на горку и поглядишь на далекий Кремль и море. Увидишь белую полосу льдов и кое-где свободную синюю воду моря. Обед из двух блюд. Суп с мясом или без. На 2-е каша, или горох, или чечевица. Потом чай. К нему хлеб или лепешки из ячменной муки, сладкие и солоноватые. После обеда — полчаса довольно длинных, в горизонтальном состоянии. Увы, никто не мешает, никто не сядет на „пять минут“, никому не нужно рассказывать сказку про быка. Поднявшись, идешь в лабораторию. Иногда немножко почитаешь — но именно немножко…»
7. Речь идет о «Словаре изоляционных материалов», который редактировал о. Павел Флоренский.
8. Фаворский Никита Владимирович — талантливый гравер, сын В. А. Фаворского (1886–1964) — художника, друга о. Павла Флоренского и В. И. Вернадского. Семья Фаворских жила в Загорске в 1920–1939 гг., В. А. Фаворский сотрудничал с о. Павлом во ВХУТЕМАСе. Кирилл рекомендовал Никиту В. И. Вернадскому в состав экспедиции.
9. Во время экспедиций в Забайкалье К. П. Флоренский под руководством А. М. Симорина, а затем самостоятельно, в течение двух полевых сезонов вел сборы образцов почв, растений, представителей фауны для решения загадки уровской болезни — тяжелого эндемического заболевания. Изучением этой особой биогеохимической провинции было по сути дела положено начало практическому применению новой науки — биогеохимии. В научной периодике удалось отыскать упоминания об участии К. П. Флоренского в сборе материала и изучении химического состава почв, вод и пород в Восточном Забайкалье, см.: Виноградов А. П. Геохимические исследования в области распространения уровской эпидемии// ДАН СССР. 1939. Т.23, с. 64–67.
10. В. И. Вернадский был организатором и первым директором Радиевского института, где, предполагалось, будет работать сын Флоренского, Кирилл, но этот план не осуществился.
29 июля 1935 г., быв. Филиппова пустынь
1935.VI.29. Соловки. № 23. Дорогая мамочка, прежде всего пользуюсь случаем поздравить тебя с наступающим семейным праздником (11 июля), а также Люсю1. Хотя это и преждевременно, однако не знаю, смогу ли написать после, поэтому делаю сейчас. Письмо твое от 7.VI получил 18.VI и удивился, узнав о нахождении Лили в Москве. Никто не сообщил мне об этом. Поцелуй ее от меня. Здесь все покрылось зеленью и множеством цветов. Огромные заросли черники, голубики и морошки, такого изобилия мне не приходилось видывать. Зато совершенно нет ни земляники, ни клубники, ни смородины, ни шиповника, ни дикой малины, ни, что странно, княженики. Тепла настоящего все еще нет. На солнце можно быть в рубашке, но иногда и на солнце свежо. Ветер непрестанный, воздух влажный и мягкий. Красивы виды, особенно на безчисленные озера. Краски нежные. К ночи, т. е. часов с 11, и утром, т. е. с 1 ч. ночи, небо и облака переливают всевозможными цветами. Море я видел только издали, оно что-то мало привлекательно, несмотря на изрезанную береговую линию и безчисленные острова2. Вероятно это ты прислала мне в посылке табак. По вечерам, за чаем, угощаю им своих сожителей по лаборатории, и они остаются весьма довольны. VII.6. Видимо, у каждого рода есть свой закон, от которого не уйдешь. Об этом я размышлял много раз, но на личном опыте сталкиваешься с подтверждением этого правила и невольно размышляешь снова. Мой прадед был оторван от своей семьи и не имел родственных связей. Умер он молодым, и дед рос без отца. Отец тоже рано осиротел, и тоже почти не было у него родственников, кроме тети Юли. Я своего отца видел мало, всегда он был в разъездах3. Мои дети все время росли без меня, бывал я дома лишь наездами, а теперь и совсем оторван от них. Вот, пять поколений — и одна и та же участь. Так же — и с книгами. Все поколения любили книгу, тратили на нее всякую свободную копейку, ограничивали себя во всем, — и лишались по той или другой причине всего, что успели собрать. И еще. Все поколения любили растительный мир, все мечтали хотя бы под старость заняться садиком, и никому это не удавалось. Род — целое, а не сумма последовательных поколений. Размышлял я об общих свойствах членов нашего рода, даже далеких ветвей его. Избыток инициативы, несистематичность образования у всех вела к малому коэффициенту полезного действия, к несоответствию затраченных усилий и полученных результатов. Во всех областях они открывали новые пути, но открывающие эти пути никогда не пользовались своим открытием, т. к. не доходили до конца. Вероятно это — следствие отсутствия твердого руководства в семье. Крепко целую тебя, дорогая мамочка, Люсю и Лилю и поздравляю всех вас.
1. 11 июля (24 июля н. с.) — день памяти св. равноап. княгини Ольги — именины матери о. Павла Флоренского и его старшей дочери. Кроме того, 1 июля — день рождения Юлии Александровны Флоренской (Люси), сестры о. Павла.
2. Об этом — у Р. Н. Литвинова: «Я уже писал тебе о поразительной нежности и прозрачности красок облаков и неба. Нет-нет, а залюбуешься ими. Если взойти на пригорок в 30 шагах от нашей двери или попросту влезть на крышу — видно море, с мелкими каменистыми островками и бледный горизонт. Насколько соблазнительно Черное море, настолько же сурово и неприветливо Белое… Так и вспоминается песня Варяжского гостя и картины Рериха. Но никак нельзя сказать, что оно некрасиво, только безжизненно…»
3. Дед Флоренского по отцу, происходивший из семьи потомственных священнослужителей (см. примеч. к письму от 22–23 апреля 1935 г., с. 108) — переведен из семинарии на медицинское отделение Московского Университета, стал военным врачом, погиб от холеры. В этом уклонении от служения алтарю о. Павел видел ошибку, которая тяготеет над всем их родом, с этим связывал и ранние смерти мужчин в их семье и считал необходимым для своего рода вернуться к священническому служению (см. «3авещание»). Собрав сведения о самых разных, иногда отдаленных ветвях своего рода, Флоренский напишет В. В. Розанову (1915.X.26): «…костромские дьячки одни только всецело привлекают мое внимание, и сердцем я именно с ними» («Детям моим», с.282).
А. И. Флоренский. Фотография. 1890-е гг.
15 августа 1935 г., быв. Филиппова пустынь
1935.VIII.15.№ 27. Соловки. Дорогая Аннуля, вчера, 14.VIII, получил твое письмо от 3.VIII, № 27. Ты пишешь, что Вася дожидается моего письма; но ведь уже давно я писал ему, только не помню, на твой адрес или на мамин. Разве это письмо не получено? М.б. оно лежит у мамы? Хорошо, что ты хотя бы по письмам знакомишься с географией. Но следовало бы приучать детей к карте, чтобы они отыскивали на ней места, о которых слышат и, кроме того, вычерчивали бы все проделанные каждым пути. Пусть у каждого будет свой цвет, тогда картина путешествий будет наглядной. Поэтому же мне хотелось бы насадить в садике растений всех мест, где бывали или о которых слышали дети и ты, — как живую память о местах. — Тут настала осень. Темные холодные ночи, серая погода, дожди. Бывает видна луна, давно не виданная. Появились грибы, довольно многочисленные, созрела и уже сходит морошка, созрели черника и голубика1. Морошки было много, черники вообще мало, а голубичные заросли покрывают всю поверхность острова, но ягод в этом году, сравнительно с прошлым (как говорят), не много. В сравнении же с Посадом ягоды конечно весьма много, стоит выйти за дверь и можно набрать тут же, у усадьбы. Но все же, иногда запариваем морошку и получаем полукисель-полуваренье. Вместо чая завариваем голубику и отчасти чернику, много кислот (молочной и лимонной) и вяжущих веществ, не говоря уже о цвете. Грибы варим. Главным образом попадались лисички, твои любимые, которых здесь много; но последние дни находятся подберезники, подосиновики, белые — в очень небольшом количестве, опята. Сегодня, по случаю дня рождения одного из сотрудников, были даже испечены два пирога — с грибами и с черникой. — Меня заинтересовал вопрос, сколько отходов получается при чистке морошки. Оказалось: один раз 12,9 %, а другой 9,1 %.— Как-то тебе писал, но пишу снова: непременно надо приучать детей к заучиванию наизусть хороших стихов, это развивает память, обогащает язык