трече с тобой. Вася и Мик по-прежнему путаются в ее понятиях.
Целую тебя крепко, дорогой папочка, милый. Твой Кира.
P. S. Вчера был на субботнике метростроя, работал. Сегодня от этого хочется спать».
2. Музей в Загорске — Государственный Сергиевский историко-художественный музей. Директор музея — В. Д. Дервиз, научный руководитель — ЮА. Олсуфьев. Семьи Дервизов и Олсуфьевых были близки семье Флоренских. Непосредственно с деятельностью музея была связана и Комиссия по охране памятников старины и искусства Троице — Сергиевой Лавры, в которой работал о. Павел. Благодаря музею и Комиссии удалось сохранить многие бесценные сокровища Лавры.
3. Флоренский говорит о посещении могилы его младшей сестры, Раисы Александровны, скончавшейся 5.09.1932 г. от туберкулезного менингита в Загорске, похоронена на Кокуевском кладбище. Р. А. Флоренская (р. в 1894 г.) — художник, училась во ВХУТЕМАСе, где Флоренский читал лекции по икусствоведению, участник литературно-художественного объединения «Маковец», в которое входил и Флоренский. См.: Раиса Александровна Флоренская, Павел Александрович Флоренский во ВХУТЕМАСе и «Маковце»: Каталог выставки. М., 1989.
4. Андрей Белый (литературный псевдоним Бориса Николаевича Бугаева, 1880–1934) — поэт-символист, дружил с ПА. Флоренским в студенческие годы, напишет о нем в своих воспоминаниях (глава III. Разнобой. «Аяксы»: Белый Андрей. Начало века. М., 1990, с. 298–304). ПА. Флоренский считал А. Белого значительной фигурой русской культуры эпохи рубежа веков, внимательно следил за его творчеством и литературными исследованиями, в письмах из ссылки неоднократно говорит о нем. Отец БН. Бугаева — Николай Васильевич Бугаев (1837–1903), математик, профессор Московского Университета, был одним из любимых учителей Флоренского в бытность его студентом Московского Университета.
5. Речь идет о книге: Флоренский П. А. Мнимости в геометрии: Расширение в области двухмерных образов геометрии (опыт истолкования мнимостей). М., 1922. Отец Павел просит передать книгу Ольге Христофоровне Быковой, которая должна была побывать в Загорске, для ее мужа — НН.Быкова. Книга была передана, этот экземпляр находится в фондах Областной библиотеки им. НН. Муравьева-Амурского г. Благовещенска.
2 июля 1934 г., Сковородино
Дорогая мамочка, сообщаю тебе о благополучном приезде вчера, то есть 1-го утром, Анны с детьми1.
Доехали сравнительно легко, кажется не очень устали, понемногу устраиваются. Местностью довольны. Живут в домике на горе, среди кустарников и деревьев, почти в лесу. К сожалению попали в дождливый период, порядочная грязь на наших дорогах. Вспоминаем о тебе и о всех наших. Дети не выглядят уставшими. Кажется никаких приключений по дороге не было. Из рассказов Анны узнал, что в Москве ходят басни о всяких эпидемиях и проч. у нас, все это совершенный вздор. Тут много красивых цветов. Целую тебя, дорогая мамочка, благодарю тебя и всех за посылки и заботу обо мне и о детях.
Тороплюсь закончить письмо, чтобы оно попало к экстренному поезду. Будь здорова, пиши, кланяйся Соне тете2, поцелуй Лилю и Люсю. Как здоровье Саши3? Непременно сообщи мне. Еще раз целую тебя.
1934.VII.2.П. Флоренский
1. Отец Павел сообщает о приезде в Сковородино жены с младшими детьми — Ольгой, Михаилом и Марией-Тинатин, где они проживут до 16 августа. Это будет последняя встреча с семьей. А. М. Флоренская так описывает пребывание в Сковородине: «Приходит он (о. Павел. — Ред.) к нам обедать, а потом часов в 10–10 1/2 ночевать. Уходит в 7 утра. Говорить приходится мало, т. к. тут он так же занят, как был в Москве. Но сделано у них очень много и интересно. Жалею, что мало взяла консервов. Все пресное ему приелось Папа все такой же умеренный и ест очень мало. После обеда он занимается с Игорем и Олей (Игорь — сын НИ. Быкова, начальника сковородинской ОМС. — Ред.). Оля устроилась играть на пианино и уходит с утра, а потом дома почти целый день за уроками. Они сошлись с Игорем и вместе занимаются физикой, немецким и математикой. Тиночка тоже занимается. Один Мик гуляет и наслаждается ничегонеделанием. С ужасом думаю о возвращении» (письмо НП.Гиацинтовой от 01.VII.1934).
В это время появились надежды на улучшение положения о. Павла, предполагалась даже возможность его освобождения и возвращения в Москву. Именно так воспринималась семьей его отправка в г. Свободный 10 августа. Но за этим последовал перевод в Соловецкий лагерь, в гораздо более тяжелые условия. Для о. Павла это обернулось еще и полным прекращением работ по изучению мерзлоты, несмотря на достигнутые в этой области успехи и открывшиеся в период работы на ОМС интереснейшие перспективы дальнейших исследований в этом направлении.
2. Карамян (Сапарова) София Павловна (1866–1938) — тетя ПА. Флоренского по матери, жила в Москве.
3. Александр Андреевич Флоренский (1926–1957) — племянник П. А. Флоренского, старший сын Андрея Александровича Флоренского.
Кемперпункт, г. Кемь.
Кадр из фильма «Соловки» из фондов СГИАПМЗ 1928 г.
13 октября 1934 г., г. Кемь1
1934.Х.13. Кемь. Дорогая Аннуля, весьма безпокоюсь о вас, так как 2 месяца не знаю ничего, а к тому же вы были в дороге. Писать мне было нельзя, да и нечего, так как я ничего не знал определенного. 16 авг<уста> выехал в Рухлово, с 17 по 1 сент<ября> сидел в изоляторе в Свободном, с 1 по 12 ехал со спец<иальным> конвоем на Медвежью гору, с 12 сентября по 12 октября сидел в изоляторе на Медв<ежьей> горе, а 13 приехал в Кемь, где нахожусь сейчас. По приезде был ограблен в лагере при вооруж<енном> нападении и сидел под тремя топорами, но как видишь, спасся, хотя лишился вещей и денег; впрочем часть вещей найдена. Все это время голодал и холодал. Вообще было гораздо тяжелее и хуже, чем мог себе представить, уезжая со станции Сковородинской. Должен был ехать в Соловки, что было бы неплохо, но задержан в Кеми и занимаюсь надписыванием и заполнением учетных карточек.
Попов остров. Причал.
Фотография П. В. Флоренского. 1978 г.
Все складывается безнадежно тяжело, но не стоит писать. Никаких особых причин к моему переводу не было, и сейчас довольно многих переводят на север. Крепко целую вас всех, особенно мальчиков, которых я не видел. Мои вещи — белье и проч. — попроси Павла Никол<аевича> прислать тебе, но не мне, т. к. мне невозможно с ними возиться. Живу я сейчас в колоссальном бараке и притом в огромной комнате с нацменами, так что слышу разговор на всех восточных языках. Послать телеграмму не могу, так как нет денег, хорошо продались 2 открытки. Здоров, но конечно очень отощал и ослаб. Кемь город отвратительный — сплошная грязь, серо, тускло, безрадостно, хуже не придумаешь. Рассчитывать на научную работу здесь совершенно невозможно, не только на серьезную, но даже на какую-нибудь, — Постоянно вижу всех вас пред собою, несмотря на сильное ослабление памяти и общее отупение,
Пишите мне по адресу: г, Кемь, 1-й лагпункт 9-го отделения ББК, мне. Жду вашего письма, пишите скорее, Крепко целую,
П. Флоренский
1. Первое письмо после большого перерыва — после отправки з/к Флоренского из Сковородина, В Кеми располагалось Управление Беломоро-Балтийского исправительно-трудового лагеря ОГПУ,
Соловки. Причал.
Кадр из фильма «Соловки» из фондов СГИАПМЗ 1928 г.
Соловки. Прибытие этапа заключенных.
Кадр из фильма «Соловки» из фондов СГИАПМЗ 1928 г.
24 октября 1934 г., Кремль, быв. Троицкий собор
1934,X,24, Дорогая Аннуля, вот история моей поездки. С 17 авг<уста> по 1 сент<ября> в Свободном, с 1 по 12 дорога до Медвежьей горы, с 12 сент. по 12 окт. на Медвежьей горе, 12-го окт<ября> переезд до Кеми, с 12 окт<ября> по 20 окт<ября> в Кеми, с 20 по 23 на Морсплаве (бЛопова гора)1, 23-го переезд по Белому морю и приезд на Соловки. По дороге морем сильно укачало, несмотря на краткость времени переезда. Сегодня, после различных проволочек, наконец, попал в Соловецкий кремль2. Не знаю, что писать тебе. Первые впечатления очень тяжелые, отчасти вероятно от дорожной усталости, качки, неопределенности и неустройства. Местность тут красивая довольно, но ее, пожалуй, и не увижу. Кремль сложен из огромных необтесанных валунов, так что снаружи живописен. Небо серое, воздух влажный, сравнительно теплый, особенно при северном ветре. Тут 243 пруда или, точнее, озера, но я видел один пруд. Все время думаю о вас, безпокоюсь, не зная, как вы доехали, как живете, как ваше здоровье и в особенности мамы. Письмо очень спешу писать, т. к. иначе пропущу срок и будет нельзя, надо сейчас сдать его. Имей в виду, что писать отсюда можно лишь один раз в месяц, и потому не безпокойтесь, не получая от меня писем. Адрес мой:
Мурманская ж. д., ст. Кемь, почтовое отделение Попов остров, 8-е Соловецкое отделение ББК, мне.
Очень жалею о работах, оставленных на БАМе: там я мог бы сделать что-нибудь полезное. А также о лазурном небе ДВК и сухом воздухе. Так обрывается всякая полезная деятельность, и все приходится начинать сначала; да и придется ли? Мне сюда вещей не присылайте, т. к. их некуда класть; денег прислать можно не более рублей 10. Но необходимо, чтобы вы написали скорее, тем более, что с прекращением навигации (вероятно в начале или половине декабря) письма доходят, весьма задерживаясь. Как живет моя Тикулька? Как Мик? Что делает Оля? Приехали ли мальчики и как они себя чувствуют? Хоть бы вы все были веселы и радостны, только этого хочу. Сейчас я не успею написать каждому, но скажи им всем, как я их люблю и как страдаю, что ничем не могу помочь им в жизни. Поцелуй от меня маму и непременно сообщи об ее здоровье. Кланяйся твоей маме. как ее здоровье? — За время переезда у меня так ослабла память, что мне трудно написать это письмо и пишу наудачу, что придется. Мои вещи выпиши от П