– Пошли поиграем.
Позже тем вечером, когда в доме было тихо, поскольку дети ночевали у друзей, а Брок отправился на бейсбольный матч, Алисса собрала волосы в хвост, переоделась в свою любимую домашнюю одежду – спортивные штаны и кофту Университета Нотр-Дам – и спустилась вниз.
На кухне она налила себе бокал вина, напевая знаменитую песню Джимми Баффета «Где-то сейчас уже вечер»[17], но тут на нее снова напало чувство вины. «Ты семь часов провела в участке, работая вместе с командой над делом и пытаясь выявить новые связи, так что ты это заслужила», – сказала она себе. Потом взяла бокал и бумаги, которые принесла домой, прошла в гостиную, отодвинула мешавшую ей мебель и разложила документы на полу, чтобы заново их изучить. Перечитала протоколы допросов по делу о пропаже Эвелин Мартин. Эл и Маргарет Гарсия, обоим за восемьдесят, на тот момент владели магазином кормов «Олд Кантри» уже шестьдесят лет. Проверяя их, Алисса выяснила, что оба скончались от старости на следующий год после загадочного исчезновения Мартин. Бизнес перешел к их сыну Майлзу, но, когда Мартин пропала, тот находился на Бора-Бора и у него было железное алиби.
Алиби имелось и у Джулии Винсент – она навещала в больнице дочь, которая только что родила ей внука. Оставались Роберт Ортиз, Эван Бишоп, Крис Петерсон и Бенджамин Бентон. По данным отчета, Ортиз, Петерсон и Бентон рано ушли домой, поскольку по вечерам покупателей было мало, и магазин запирал Эван Бишоп. В целом никаких нестыковок в отчете Алиса не нашла, но решила еще раз навестить всех этих людей, хотя бы чтобы вычеркнуть их из списка потенциальных подозреваемых. Она сделала пометку у себя в блокноте и продолжила.
Алисса не знала, сколько просидела на полу, склонясь над документами, но ее спина уже начала болеть, поэтому она поднялась, чтобы немного размяться. Подняв руки над головой, встала на цыпочки, потом нагнулась – хвост защекотал ее по носу – и дотянулась пальцами до пола. «Боже, до чего приятно», – подумала она. Постояв так несколько секунд, снова выпрямилась.
Растяжка помогла. Алисса взяла со стола пульт от телевизора и, игнорируя десятки кабельных каналов, на которые была подписана ее семья – хотя их вечно не было дома и телевизор никто не смотрел, – переключилась на музыкальный, где крутили альтернативный рок, немного приглушив звук.
На кухне налила себе вместо вина апельсиновый сок и взяла пакетик соленых крекеров, прежде чем снова вернуться к работе. Проходя мимо фасадного окна, она почувствовала странное щекотание – то самое чувство, которое описывали ей люди, которым казалось, будто за ними следят.
Алисса обошла диван и беззаботно выглянула в окно. Вдоль тротуара было припарковано несколько машин, но людей она не заметила. Постояла у окна еще несколько минут, потом опустила штору. Спустя четверть часа, поняв, что неприятное ощущение не отпускает, вышла на улицу и осмотрелась, но ничто не подтверждало, что за ней следят. Алисса уже заходила внутрь, когда услышала в гараже шум.
– Как прошла игра? – спросила она Брока, когда тот зашел в дом. Муж редко попадал на матчи из-за плотного рабочего графика, но каждый раз, когда выдавалась возможность, отправлялся посмотреть на игры Малой лиги, где выступала команда Альбукерке.
– Здорово. «Айзотоупс»[18] выиграли, – ответил он, вешая ключи от машины на крючок возле входа в гараж, а потом поцеловал ее. – Хмм… На вкус как апельсин. Ты хоть отдохнула немного или так и просидела весь вечер над делом?
– А ты как думаешь?
– Думаю, ты весь день прикидывала, как сказать мне, что все-таки уходишь к Уиллу Смиту. Я прав?
Она рассмеялась.
– Да, но после двадцати лет брака я решила все-таки сообщить об этом лично.
– Ужасно мило с твоей стороны.
Он картинно обвел взглядом комнату, потом схватил ее в объятия.
– Знаешь, раз детей нет и никто не требует нашего внимания, что ты ответишь, если я попрошу тебя не уходить прямо сегодня, а?
Алисса прикрыла глаза и запрокинула голову, облегчая Броку доступ к ее шее.
– Ммм… Думаю, мы оба этого заслуживаем. Уилл может и подождать, – промурлыкала она, переводя взгляд на пол в гостиной, где все еще лежали бумаги. Отмахнулась от угрызений совести и позволила мужу увести себя наверх.
Глава 28
Суббота, 30 марта
Второй день подряд Эван приезжал к дому детектива Алиссы Уайетт. В пятницу вечером он сам не знал, куда направляется, пока не припарковался через улицу от ее дома, перед пустующим участком. Примерно в половине седьмого двое мальчишек-подростков вышли из дверей с футбольным мячом, которым перебрасывались на ходу. Было слишком темно, чтобы как следует их разглядеть, и он не мог сказать, который из двух – сын детектива. Они недалеко ушли, прежде чем остановиться – у одного из мальчиков зазвонил мобильный телефон. Тот достал его из кармана и глянул на экран, потом ответил. После короткого разговора буркнул что-то второму, и они вернулись к дому Уайетт.
Минуту спустя из дверей появилась девушка; она направилась прямиком к белой «Хонде Сивик», стоявшей на подъездной дорожке. Эван опустил стекло, чтобы расслышать, что она говорит.
– Просто полезайте внутрь. Папа говорит, мама не хочет, чтобы вы шли пешком, – рявкнула она, явно раздраженная навязанной ролью шофера.
Мальчик с футбольным мячом задал вопрос, который Эван не разобрал.
– Понятия не имею. Наверное, из-за дела, над которым она работает, – сказала девушка, оборвав реплику мальчика резким хлопком водительской двери. Десять секунд спустя они отъехали, и девушка, огибая его машину, поглядела на Эвана. С колотящимся сердцем тот улыбнулся и отвел глаза, надеясь, что она его не запомнит. На миг подумал, не поехать ли за ними. Но ему нужны были не они, поэтому Эван остался.
Часа через два он уже собирался заводить мотор, как вдруг на него упал свет фар. Эван скользнул вниз на водительском сиденье, узнав детектива, – она вылезала из своей машины в свете фонаря, горевшего над гаражной дверью. Потом дверь закрылась, и Эвану тут же представились двое мальчиков, на этот раз с угрожающей тенью, нависшей над ними. Страх – откровенный и неприкрытый – волной накатился на него.
Вскоре после прибытия Алиссы ее муж куда-то уехал, и тогда Эван вылез – и только на дорожке перед ее домом понял, что делает. Тяжело было подавить магнетическую тягу, влекшую его к дверям, но он заставил себя развернуться. Зная, что тяга будет только расти, если он останется у ее дома, Эван уехал к себе.
В следующий вечер, сознавая, что играет с огнем, он снова приехал к ней, оставил машину в квартале от ее дома и прошел остаток пути пешком – единственный на всю улицу. Из тени деревьев на пустом участке понаблюдал за резиденцией Уайеттов. Дома она или нет? Ему захотелось перейти улицу и заглянуть в окно… но однажды он уже так делал, давным-давно, и повторять свою ошибку не собирался. Однако тяга когтями впивалась в его внутренности.
И тут распахнулась входная дверь, и детектив вышла на крыльцо, оглядываясь, словно услышала его зов и откликнулась на него, стремясь к нему, как он стремился к ней. Ноги сами понесли его вперед.
«Слышал когда-нибудь поговорку насчет любопытства, что погубило кошку, а, парень? Разве не это сейчас происходит? Хочешь, чтобы оно погубило и тебя?»
Голос отца пробудил воспоминание, взорвавшееся у Эвана в мозгу, и он свалился на землю, споткнувшись о корень дерева. Замер на месте, пока не услышал шум приближающейся машины, которая свернула к дому Алиссы. Она зашла внутрь, и Эван поднялся на ноги.
Глава 29
Понедельник, 1 апреля
В понедельник утром Алисса и Корд подъехали к резиденции Маккормиков. По процедуре им полагалось проверять ситуацию в семьях жертв насильственных преступлений, поэтому они позвонили предупредить, что заглянут, и удивились, когда мистер Маккормик сразу согласился – особенно после той его вспышки в госпитале. Пока они ждали, когда он откроет дверь, Алисса оглядела участок. Газон, который всего неделю назад выглядел идеальным, теперь зарос, а в розарии проклюнулись сорняки – словно сад тоже оплакивал потерю хозяйки.
Дверь открылась, и за ней появилась тень мужчины, с которым они недавно встречались. Вокруг глаз у Рейфа залегли темные круги, руки были исцарапаны, а волосы сальными клочьями свисали на лоб. Казалось, он похудел еще сильнее с их последней встречи в пятницу. Не глядя им в глаза, махнул рукой, приглашая детективов внутрь, как будто каждое слово стоило ему усилий, на которые он не был способен. Они прошли за ним в гостиную – и не узнали нарядной светлой комнаты, в которой Рейф принимал их в первый раз. Все окна была закрыты светонепроницаемыми жалюзи, скрывавшими роскошные виды на город и горы, и только из кухни пробивался слабый свет. Гостиная, окутанная темнотой, напоминала могилу.
Алисса непроизвольно перенеслась в те времена, когда дом ее семьи был таким же – пустым, несмотря на присутствие людей, лишенным любви и смеха, которым полнился еще недавно. Шум снаружи заставил ее вернуться в реальность; она поглядела на заднюю дверь, где собаки скребли сетчатый экран и скулили, просясь внутрь. Жалюзи на стеклянной раздвижной створке было опущено только наполовину, и Алисса смогла увидеть собак.
Рейф даже головы не поднял, словно это движение было ему не под силу.
– Извините, – сказал он и прошаркал к дверям, чтобы впустить питомцев. Судя по тому, как уныло и медленно они вошли, собаки тоже тосковали по Калли.
– Когда я смогу забрать Ка… ее тело, чтобы назначить… – Не в силах закончить вопрос, Рейф зарылся лицом в ладони, как будто ему на спину навалили груду кирпичей.
Пекинес – кажется, ее звали Сасси – подбежала к Алиссе, встала на задние лапки, а передними поскребла ее ногу. Алисса наклонилась и погладила собачку по голове.