вием! А компанию «ему» будет составлять сын деревенского свинопаса, умеющий лишь бить кулаком и заклинанием. Правда, к чести Реса, делал он это хорошо. Что первое, что второе.
— Знаю, — спокойно ответил парень, тоже налегая на нехитрую пищу. — Оттого и ходим мы, «маленькие люди» к солдатским шлюхам, которые берут по паре медяков, а не куда-то ещё.
— Не прибедняйся, — лукаво прищурился я. — Трубка у тебя, например, весьма примечательная.
— Ещё бы, — хитро огляделся он, словно кто-то уже нацелился её украсть.
— Что с захватом города? Ну, я то тогда был, скажем… — откинувшись на спинку скрипнувшего стула, на миг задумался. — Ай, да как есть говорю: считай, что убили меня тогда. Не знаю каким чудом сумел уцелеть, ведь присутствовал в лагере, когда на него мобасские псы напали из-под земли, — практически признался я. — Потому весь штурм пропустил. Скажи, друг, неужто ничего кроме трубки к рукам не прилипло?
— Тема коварная… — здоровяк наклонил голову.
— Так я ведь и не говорил тебе, что без артефактов пришёл, — запустив руку в карман, я обхватил ладонью простенький, наскоро сделанный амулет.
— Где это?.. — подался он вперёд.
— Где-где… — фыркнул в ответ, — на, полюбуйся, — и вытащил расписанный рунами деревянный кругляш. Максимально примитивный, не шибко надёжный, но такой, сделать который мог бы и ребёнок.
— Что это? — нахмурился парень, изучая артефакт, положенный в центр стола, между двумя нашими тарелками и возле наполовину пустого кувшина пива.
— Заглушка, — пояснил я. — Штука, которую можно активировать и она станет искажать звуки. Есть несколько режимов и даже записанный разговор: обсуждение изменений правил вступления в чиновничий магистрат Милиссии, принятые… э-э… лет сорок назад? — почесал я затылок. — Не помню точно, книжка сгорела, а я этот момент мельком посмотрел.
— Ни хера не понял, — отхлебнул Ресмон ещё пива.
Вздохнул и подавил волнообразное раздражение. Иной раз хотелось поступить также, как Хродбер: ответить колючим холодным взглядом, промолчать или просто сказать, как нужно сделать. Всё. Быстро, коротко, по делу. Но это я уже проходил. Я не хочу быть как Дризз, хоть иногда и тянет. Может… в следующей жизни. Да, как-нибудь точно попробую. Но не здесь и не сейчас.
— Другие люди будут считать, что мы обсуждаем неведомые изменения в законах другой страны, — опустив руки на стол, медленно произнёс я. — Причём даже не нашей. Так что подслушивать эту чушь можно столько, сколько угодно. Реально же меня будешь слышать лишь ты, потому что тут, — ткнул я пальцем в артефакт, — ограничение по области — половина метра. Пока сидим на этом расстоянии, слышим правду. Отсядешь подальше — услышишь чушь.
— О, так бы сразу, — ухмыльнулся он, с уважением посмотрев на… деревянный кружок. Святая простота…
— Да я так и сказал, — фыркнул в ответ, отправляя в рот ещё одну ложку, а потом сыто оттолкнул тарелку в сторону.
— Смешно, — буркнул парень.
— Ага, шутник ведь, сам говорил, — ткнул я пальцем себя в грудь.
— Кирин… — протянул он с кривой улыбкой, — соскучился я по возможности врезать тебе по морде.
— Тему-то не меняй, — погрозил я ему. — Чего с городом?
Подошедший корчмарь забрал пустые тарелки, поставив взамен ещё горячие медовые коржи и плошку с маслом.
Проследив взглядом, как он ушёл, я отломил кусочек и с удовольствием его съел. Вкусно, Триединый бы их побрал!
— Сегодня тут на удивление тихо, — улыбнулся Рес, оглядев помещение. — Хотя время не вечернее…
— Кхм-кхм, — демонстративно откашлялся я, нахмурив брови.
— Ладно-ладно, не начинай, — прикрыл он глаза. — Конечно запас есть, набрали изрядно, но интенданты, сволочи, из-за того, что солдатики-то им всё сдавать и побежали, цены занизили чуть ли не до нуля. Ну сам посуди, кто за серебряный подсвечник будет десять медных предлагать⁈ — в голосе здоровяка звучало такое возмущение, что даже не знай я истинных цен, тут же закивал бы. А я знал.
Присвистнув, наклонился вперёд, складывая пальцы в замoк.
— И правда жёстко курс занизили, — придал я голосу оттенок удивления.
На самом деле случившееся было максимально логично. Напротив, в глубине души я даже порадовался. Можно будет прикупить нужных вещей по заниженной цене! Мне-то, ха-ха, плевать на курс, ведь по сути веду обмен на собственные артефакты.
— Во-во, не местным же обратно сдавать? — хохотнул Ресмон. — А рассчитаться подсвечником за ту же бабу, знаешь ли… — покрутил он рукой.
— Дорого, аха-ха-ха! — согласился я с ним.
— Аха-ха! Если бы! — с долей возмущения воскликнул парень. — Не принимают, суки, подобное.
— Неужто? — приподнял я бровь. — Сам проверял?
— Корсак, — назвал он имя одного из знакомых мне ребят из его компании.
— Любитель больших сисек. Помню его, — кивнул я. — Остальные-то выжили?
— А кто их не любит? — Рес пожал плечами. — Да, Хорес миловал, никто не нашёл своей смерти, чего не скажешь о боевых магах в целом.
— Касательно женской груди — предпочитаю баланс, — сделал я ещё один глоток из кружки, а потом подлил туда пива из кувшина.
— Это маленькие что ли? Как у десятилетних девочек? — ухмыльнулся он.
— Это средние, чугунная твоя башка, — постучал пальцем по виску. — Кому интересны десятилетки?
— Желающих, знаешь ли, хватает, — чуть насупившись, ответил здоровяк.
— Хм, ну да, ну да… — задумчиво согласился я. — Плевать, говори уже, где тут собираются жрицы любви?
— Слу-у-ушай, — хитро прищурился он, потирая руки и даже отодвинув кружку пива, чем вызвал у меня закономерное подозрение. — Может, ты у меня чего купишь? Не поверишь, сколько всего…
— Пас, — не дослушав, прервал его. — Я тебе что, скупщик? Лучше у Тайной полиции поспрашивай. Я слышал, они с городским дном дела имеют. А ворам, какая разница, у кого покупать?
— Хм… — загрузился Ресмон. — Во-первых, знакомых в Тайной у меня нет. Во-вторых, соваться к криминалу сам не хочу. Обманут и куда потом идти?
— Обмануть боевого мага? — напустил я на себя вид уязвлённой гордости. — Это надо быть тем ещё идиотом.
— Или умником, — рассмеялся он. — Нам-то просто так запрещено людей жечь.
— Или умником, — согласился я. — Но да не важно, наводку я тебе дал. Хочешь — используй, не хочешь, носи с собой мешок погремушек.
— Почему погремушек? — удивился мой собеседник.
— Бренчит же? — изобразил я пантомиму, на что Рес снова расхохотался.
— Не поспоришь… — по лицу парня пробежала тень, но пару секунд подумав, он замотал головой, будто бы выбрасывая из неё лишние мысли. — А чего это ты борделем заинтересовался? — наконец завёл он ту тему, которая была мне интересна. — Раньше же…
— Именно, — вот только повёл её не в ту сторону, которую я хотел обсуждать. — Не напоминай о том, что было раньше, — зубы невольно скрипнули, а ладони сжались в кулаки. — Люмия навечно будет у меня в сердце, но сердце и член — немного разные вещи, пусть многие девки их регулярно путают.
— А твоя эта… — щёлкнул он пальцами, — красотка которая?
Я вздохнул. Немного подумал и решил, что поведать об этом будет… не самой плохой идеей. То есть… в Ресмоне я могу быть уверен, трепаться за просто так он не станет. Скорее всего не станет.
— Тут обратная ситуация: и хочется, и колется, — поведал я истину, сделав ещё один глоток пива. В голове начал подниматься приятный туман. Пока совсем чуть-чуть, но дай ему повод…
— Не даёт? — предположил здоровяк.
— Сама предлагает… — улыбнулся я. — Но…
— Не хочешь? — удивился он.
— Боюсь я, Рес, — новое признание сорвалось куда как проще и быстрее. Кажется я начинаю понимать шпионов, которые ведут дела в кабаках. Язык под выпивку развязывается сам собой. — Что прилетит мне за «порчу» ценного имущества. Прилетит так, что головы не найду потом.
— М-да… этого я не ожидал, — брякнул парень, схватив свою кружку и опрокидывая в себя целиком.
— Хм… — усмехнулся я.
— Ну давай, — насупился он.
— Чего? — наклонил я голову.
— Шути, — с долей смирения произнёс Рес.
— Не буду, — махнул я рукой.
— Шути давай! — аж стукнул здоровяк кулаком по столу, заставив посуду подпрыгнуть.
— В жопу иди, — медленно произнёс я каждое слово, смотря ему прямо в глаза.
На секунду между нами образовалась тишина. Стали слышны разговоры на мунтосе от прибавившихся в корчме людей. С некоторым удивлением заметил, что занята уже половина всех столиков!
— Разве же это шутка? — разродился-таки Ресмон в ответ.
— Как раз под твой уровень, — ухмыльнулся я. — Понял же?
— Что понял? — шире открыл он веки.
— Ты притворяешься, — ткнул пальцем в его сторону.
— Ладно, — быстро сдался Рес, выливая себе в кружку оставшееся в кувшине пиво.
Это на миг удивило меня. Нет, я понимал, что… Но… Э-э…
— И часто? — быстрее, чем в должной степени обдумал вопрос, поинтересовался я.
— Периодически, — улыбнулся он, демонстрируя чёрный провал на месте зуба. — Это бывает весело.
Вот чего я не мог предположить, так это то, что Ресмон — дуболом Рес! — может притворяться тупым. Ха-а… Нет, вроде как он делает это не всегда, однако… хех… Мир, ты что, сложнее, чем я думал? Правда сложнее?
Переведя взгляд вверх, я будто бы поинтересовался этим у самого Хореса, но увидел лишь серый, местами отсыревший и покрытый плесенью потолок. Печально, но ожидаемо. Никто не спешил дать мне ответы на столь важные вопросы. А может, это и есть своего рода ответ?
Скрип двери, который, не умолкал, казалось, более минуты, привлёк моё внимание, позволив осознать: в «Лебедь и щуку» вошла приличная по размеру группа людей. На вид — типичные работяги, решившие отдохнуть после смены. А характерные следы грязи и каменной пыли дали понять, что это одни из тех, кого припрягли ремонтировать порушенные стены и дома. Задачка, как понятно, не из лёгких. На такой умирают и не только метафорически.
На нас покосились хмурые лица, кто-то кивнул в сторону столика, другой что-то сказал, а третий заставил корчмаря наклониться и шепнул ему чего-то на ухо. Подозрительно…