– Да, славные были деньки, – ответил я. – Жизнь была проще, дети уважали взрослых, а мы каждый день ходили в школу по двухметровым сугробам.
– Босиком.
– В горку.
– И туда, и обратно.
39. Вдали от дел
Я сидел в шезлонге, впитывая вечерние солнечные лучи. Я уже почти не думал о том, что нахожусь внутри андроида. Говард и Боб постоянно улучшали модель, а Билл, похоже, был только рад возможности переложить ответственность за нее на кого-то другого. Пожалуй, мне не в чем его упрекнуть: у него были другие дела.
Рядом со мной играли дети, пары ходили, взявшись за руки, люди работали либо на планшетах, либо дистанционно. Если это не утопия, то я, черт побери, даже не знаю, чего не хватает этой планете.
Особенно для меня. Вместо того чтобы взять на себя управление предприятиями после революции, я активно передавал контроль над ними жителям Посейдона. И теперь, три года спустя, у меня совсем не осталось работы в системе.
Джина, как и обещала, провела голосование, в ходе которого меня уволили. Но, к ее огорчению, председателем выбрали ее. Совет все еще вел дебаты относительно того, каким должно быть правительство, но это уже была не новость.
Я встал и пошел по тропе к ближайшему киоску, торговавшему едой. Возможно, когда я вернусь, шезлонг уже будет занят, но всегда можно найти другой – или просто плюхнуться на траву.
Проблема, с которой я столкнулся, не стала для меня полной неожиданностью. Бобы всегда были увлеченными работоголиками, и это отличное качество, когда защищаешь галактику от кровожадных орд; но оно не очень подходит для ситуации, где ты только что сделал свое присутствие совершенно излишним.
Общество Посейдона коренным образом изменилось – и, похоже, навсегда. Все меньше людей жили на «коврах» и даже работали на них дольше, чем необходимо. Плавучие, то есть морские города, превращались в промышленные зоны. На этой планете человечество стало видом, живущим в воздухе.
Я взял шоколадный коктейль – пока что люди не нашли и не изобрели ничего лучше шоколада – и направился к окраинам города. За куполом виднелись легкие облака и дрейфующие «ковры». На горизонте сверкала голубая вода, под поверхностью которой изредка скользила какая-то огромная тень. Кракены, гидры и левиафаны были не единственными крупными хищниками на планете и даже не самыми большими. Мы продолжали находить все новых чудовищ, и часто не самым приятным для нас образом. Пока что люди не предпринимали каких-то скоординированных усилий по каталогизации морской фауны – возможно, из-за того, что это дело было довольно опасным.
– Ну что, как тебе жизнь на пенсии?
Я повернулся и увидел ухмыляющегося Кела.
– Хм… Я почти уверен, что отключил отображение своих координат. Как ты меня нашел?
Кел закатил глаза.
– Брось, Марк, ты же у нас знаменитость. За последние пятнадцать минут в соцсетях появилось три поста с твоими фотками. Если ты хочешь добиться анонимности, тебе нужно модифицировать свою физиономию.
Я кивнул и повернулся к стене купола.
– Или совсем исчезнуть.
– Марк, что происходит? – Кел нахмурился и подошел поближе ко мне.
– Ой. Прости, я не хотел устраивать драму на ровном месте. – Я улыбнулся Келу и махнул рукой, показывая на вид за куполом. – Просто думаю о новой карьере. В области океанографии.
Кел удивленно посмотрел на меня.
– По-моему, эта планета – самое подходящее место. Видел ролики Гарфилда с андроидом-птерозавром? Боб-1 уже совсем не похож на человека. Зачем вообще оставаться двуногим существом?
Кел посмотрел на океан под нами.
– То есть…
– Интересно, хорошо ли будет жить на этой планете андроиду-дельфину?
40. Восстановление
Я потянулся, затем отвел в сторону полу палатки и выглянул наружу. Ух ты. В такую погоду надо сидеть дома. Капли дождя – в тяжелой атмосфере планеты они были размером с мраморный шарик – летели скорее горизонтально, чем вертикально.
К счастью, в этой части Эдема подобные тропические бури были редки. Интересно, как дельтанцы справлялись с ними до того, как я познакомил их с палатками? Скорее всего, просто прятались под шкурами. Я вспомнил бурю, в которую они попали, когда покинули старую деревню. Она была не такой сильной, как эта, но все равно заставила меня вспомнить о палатках.
Я обвел взглядом деревню, но никого не увидел, и неудивительно. Позади меня кто-то зашевелился.
– Может, закроешь уже вход? Холоду напустишь.
Заворчав, я отпустил край. Белинда очень любила тепло.
Я вернулся на свое место и лег, подложив руки под голову. Архимед уже проснулся и принялся крутить в руках кусок кремня – наконечник копья Фреда.
– У меня есть одна мысль насчет уроков по работе с кремнями. – Архимед бросил взгляд в мою сторону и взмахнул наконечником, словно волшебной палочкой. – Если это остановит нападения, то попробовать стоит.
– Конечно, Архимед. Я в любом случае тебя поддержу.
– Отлично. Сначала придется сделать где-то полдесятка наконечников и ножей. Надеюсь, буря скоро пройдет, ведь в палатке мне Белинда работать не разрешает.
– Мои кости говорят, что к полудню тучи рассеются. – Я весело изогнул уши, и Архимед повторил мой жест.
У меня уже сложилась репутация точного предсказателя; я утверждал, что перемены в погоде заставляют мои кости ныть. На самом деле я просто смотрел на планету с орбиты и анализировал метеосводки. Ну да, я жульничал. И что?
Буря стихла вскоре после полудня, и мы отправились в то место, где Архимед любил заниматься обработкой кремней. Меня поразило количество кусочков кремня, валяющихся на земле. Иногда они начинали раздражать кого-нибудь из дельтанцев, и тогда он отгребал их от себя; поэтому в нескольких шагах от нас образовалась высокая куча. Дети часто копались в ней, разыскивая кусочки, которые можно превратить в наконечники стрел. Архимед не возражал: товаров, которые он делал, более чем хватало на то, чтобы обеспечить его семью всем необходимым.
Когда Архимед сел, у него начался приступ кашля. Он все еще не восстановился после похищения. Я ждал, готовясь в случае чего принести ему воды.
За полдня Архимед сделал дюжину заготовок, а я тем временем сгонял на охоту и просмотрел информацию о действиях карлеонцев, которую прислали беспилотники. Ничего подозрительного я не обнаружил, и это вселило в меня надежду на то, что последняя стычка отбила у жителей Карлеона всякую охоту снова нападать на нас.
Я выдал Белинде местный эквивалент индюшки, получил в награду улыбку и вернулся к Архимеду.
– Через несколько дней я все это доделаю, – сказал он, пока я усаживался рядом с ним. – А затем придется думать о том, как предложить им эти штуки и остаться в живых.
– Чем быстрее, тем лучше, дружище. Я поговорю с Дональдом.
Архимед продолжил работу, а я продолжил греться на солнышке.
41. Воскрешение
Я уже в стопятисотый раз протянул руку, чтобы щелкнуть выключателем. И снова убрал ее. О господи, да что со мной такое? Теперь, после длившегося несколько месяцев судебного процесса, я наконец получил скан Бриджет. Матрица и корабль для нее у меня уже есть. Ее ВР готова, брандмауэр настроен, я создал ее учетные записи в БобНете…
Какого черта?
В отчаянии я отправил сообщение Биллу. Правильно ли я поступаю?
Ответ пришел почти мгновенно. О нет, черт побери.
Друзья, которые поддержат в трудную минуту – это главное. Усмехнувшись, я нажал на выключатель.
Бриджет появилась посреди моей ВР – двадцать восемь лет, густые рыжие волосы, ямочки на щеках, лабораторный халат. Именно такой я впервые увидел ее.
Раскрыв рот, я уставился на нее. Я ничего не мог с собой поделать – увиденное полностью, абсолютно парализовало меня.
Бриджет обернулась кругом, затем неуверенно улыбнулась мне.
– Говард?
Я бросился к ней и стиснул ее в объятиях. Она обняла меня, положила голову на мое плечо, после чего мы просто существовали – казалось, целую вечность.
Наконец Бриджет отступила и внимательно посмотрела на меня.
– Значит, я умерла?
– Исходная Бриджет умерла. А ты очень даже жива.
– Ладно, Говард, я не буду спорить с официальной версией. Я знаю, ты всегда нервничаешь, когда речь заходит о различиях.
– Бридж, важно создать свой образ, образ уникального человека. Ты не просто копия. Ты – это ты, и чем дальше, тем больше это будет проявляться.
Я взял ее за руку и подвел к дивану – копию того дивана, который стоял в ее квартире: я надеялся, что он вселит в нее уверенность. Она посмотрела на него и рассмеялась – она, несомненно, прекрасно понимала мои намерения.
– Теперь у нас несколько сотен Бобов. Каждый из нас отличается от других; одни – немного, другие – сильно. Нельзя сказать, что мы просто клоны Боба. А ты – не просто клон Бриджет.
Бриджет сжала губы и посмотрела мне в глаза.
– Ясно. Если верить тому, чему меня учили в католической школе, то Изначальная Бриджет сейчас либо в раю, либо в аду. Ты знаешь, что католическая церковь так и не смогла выстроить четкую позицию по отношению к репликантам?
Я усмехнулся.
– На это у нее было мало времени, а потом все затмил армагеддон.
Бриджет выдохнула и посмотрела по сторонам.
– А что стало с пляжем?
– Я могу вернуть его, если хочешь, но обычно моя ВР выглядит именно так. Я выбрал стандартную библиотеку Боба, которая также является его гостиной.
– Верни пляж, пожалуйста. Я никогда не бывала на морском берегу.
Я кивнул, и ВР изменилась, превратившись в мой тропический рай. Теплый ветерок тянул нас за одежду, вдали кричали чайки, а стоявший рядом Дживс держал в руках два бокала, из которых торчали крошечные зонтики.