В этой последней главе речь пойдет не только о поисках жизни на других планетах, но и о нас самих. Это очень эгоистичная точка зрения, но в то же время необходимая и неизбежная. Трудно сохранять полное хладнокровие, если речь идет о поисках жизни за пределами Земли. Если наши усилия увенчаются успехом, мы сможем определить наше место в космосе. Точно так же наши первые экспедиции на Луну были важны не только как шаг на пути освоения Солнечной системы, но и как возможность совершенно по-новому взглянуть на нашу планету.
Что мы узнали на сегодняшний день? Какие вопросы нас волнуют? Какие конкретно вопросы стоят перед астробиологией? Что должно стать нашей целью в следующем году? А в следующем десятилетии? И, кроме того, мы все, и я в том числе, должны решить, как нам потратить наши воображаемые $4 млрд.
Хотя это очень увлекательно — рассуждать о будущих направлениях астробиологии, я искренне надеюсь, что даже в ближайшем будущем нас ждет множество удивительных открытий. Я не могу сказать, что именно это может быть, но сюрпризы в науке — всегда желанное событие. Они заставляют нас изменить привычный стиль мышления, посмотреть на окружающий мир с другой точки зрения. Наверно, с этого и стоит начать — с обзора существующих на сегодня вопросов.
Голубая точка
Помимо всех прочих достижений «Вояджер-1» сделал снимок нашей планеты с самого дальнего расстояния. В 1990 г. «Вояджер-1», фотографировавший все планеты Солнечной системы, снял Землю с расстояния примерно 6 млрд км, что в 40 раз больше расстояния от Земли до Солнца. На этой фотографии Земля занимает один-единственный сине-голубой пиксель — крупинка пыли, парящая в столбе солнечного света. Это та самая знаменитая «Голубая точка», которая навела Карла Сагана на размышления о безрассудстве и предназначении человечества.
Позвольте мне предложить вам другое видение, не связанное с переменой места, а основанное на новых знаниях. Допустим, за пределами Земли обнаружена жизнь. Неважно где — на Марсе, Европе, Титане, на какой-нибудь экзопланете — или мы получим зашифрованное послание из малоизученной звездной системы. Какова будет ваша реакция? Мы можем обсудить этот вопрос в разных аспектах. Первый, практический. Допустим, за завтраком вы прочтете в газете или услышите эту новость по радио. Будет ли после этого ваш день отличаться от обычного? Доедите ли вы свой завтрак или, бросив все, выбежите на улицу и уставитесь в небо? Поедете ли вы на работу или вместо этого помчитесь в супермаркет, чтобы запастись бутылками воды? Броситесь ли вы стирать белье, выплачивать кредиты или решите, что теперь все кардинально меняется?
В зависимости от уровня контакта — я не рассматриваю вариант, когда они зависли прямо у нас над головами, — изменится что-либо в вашей повседневной жизни? Я знаю об этом не больше вашего. Подозреваю, что мы продолжим заниматься своими делами (почти) как обычно. Что касается меня, то, возможно, я буду читать и перечитывать эту новость несколько дольше обычного, но жизнь на Земле не остановится.
Такую реакцию нетрудно понять. Представьте себе сценарий, в соответствии с которым жизнь обнаружена в образцах, доставленных на Землю с Марса. Если вы узнаете, что на Марсе есть жизнь и что какие-то ее представители сейчас гостят в земной лаборатории, это не отменит необходимости выполнять свои ежедневные обязанности. Счета по-прежнему придется оплачивать, а дети будут требовать завтрак‹‹1››.
Возможно, нам стоит выйти за рамки обыденной жизни. Изменится ли жизнь в более общем смысле? Думаю, да, но, как именно, трудно сказать. Наш мир в каком-то смысле станет больше. Должен признаться, каждый раз, когда я вижу планету Марс, я вспоминаю о двух автоматических станциях, которые сейчас работают на ее поверхности, и меня охватывает волнение. Мысленным взором можно проникнуть в самые далекие уголки Вселенной. Известие о недавно открытой жизни на отдаленной планете или спутнике будет еще более волнующим. Но такое событие не будет означать конец нашего путешествия. Это будет не менее значимый шаг, чем тот, что сделал Нил Армстронг, ступая на лунную поверхность. Но в то же время есть надежда, что это будет лишь один из множества шагов на нашем пути в космос.
Повлияет ли это новое понимание жизни на наш образ действий? Станет ли обнаружение жизни за пределами Земли провозвестником нового этапа на нашем долгом пути к зрелой цивилизации? Конкретнее, если мы обнаружим простейшие формы жизни на другой планете Солнечной системы, как мы с ними поступим? Что, если они окажутся съедобными? Что, если их планета обладает минеральными ресурсами, в которых нуждается наша истощенная Земля?
Мои размышления на эту тему вряд ли будут более осмысленными, чем ваши. На протяжении всей книги мы принимали жизнь на Земле за точку отсчета — единственную точку отсчета, на примере которой пытались понять свойства жизни в целом. Можно и далее использовать этот подход, чтобы представить, каким будет наше взаимодействие с формами жизни, с которыми мы вступим в физический контакт, и картина получается не очень радостная. Достаточно вспомнить, какая судьба постигла здесь на Земле формы жизни, которые можно есть или места обитания которых содержат ресурсы для хозяйственной деятельности человека. Пессимист (или реалист) может пойти еще дальше и напомнить об исторической судьбе сообществ на Земле, которым не посчастливилось вступить в контакт с представителями человечества, обладающими технологическим превосходством и стремившимся к экспансии.
Мне хотелось бы избежать откровенного морализаторства, но, учитывая наш предыдущий опыт, не стоит рассчитывать на безоблачное будущее. С другой стороны, все зависит от нас, и медленно, шаг за шагом, человечество вырабатывает законы и правила — мы называем их культурой, — которые совершенствуют наше понимание природы и места в ней. Мы повзрослели. Есть ли повод для оптимизма? Наверное, только понимание того, что для преодоления трудностей, с которыми сейчас сталкивается человечество, — голод, перенаселенность, военные конфликты, изменение климата — нам нужно повзрослеть еще больше и научиться уважать друг друга и нашу планету. Если это случится, то, возможно, обретенное нами миролюбие и смирение будут сопровождать нас и за пределами Земли в наших контактах с инопланетными формами жизни.
Фундаментальные вопросы
7 августа 1996 г. президент Клинтон обратился к собравшимся на южной лужайке Белого дома представителям прессы. Поводом для этого послужило сообщение, что ученые НАСА обнаружили свидетельства древней марсианской жизни в метеорите ALH84001. Имеет смысл привести здесь его слова: «Метеорит указывает на возможность существования жизни. Если открытие подтвердится, это, несомненно, станет одним из самых поразительных проникновений в тайны нашей Вселенной, которое будет иметь далеко идущие последствия. Но, дав ответы на самые исконные вопросы, он поставит перед нами другие, еще более фундаментальные».
Это речь опытного политика: возвышенная, воодушевляющая и полностью лишенная каких-либо конкретных деталей. В чем заключаются эти фундаментальные вопросы? Кто их сформулировал? А какие вопросы задали бы мы?
Я со своей стороны с удовольствием узнал бы о том, как устроена внеземная жизнь. Поэтому часть моих вопросов будут простыми и, вероятно, очевидными: как эти новые формы жизни организованы и как они преобразуют энергию? Растут ли они? Какие у них существуют способы воспроизводства? Как насчет наследственности и эволюции? Делают ли они что-то такое, что мы затрудняемся описать? Это то, что можно назвать незначительными вопросами, на которые можно ответить, наведя свой микроскоп на образец горной породы или на чашку Петри.
Но что, если мы отступим на шаг назад и зададимся более общими вопросами? Как насчет таких: является ли жизнь, где бы мы ее ни обнаружили, естественным результатом существования сложных химических соединений? Встретим ли мы жизнь во всех средах, в которых имеются, например, органические соединения, энергия и подходящий растворитель?
За прошедший век наше понимание жизни поднялось с биологического уровня (изучение живых организмов) до химического (изучение молекул, из которых эти живые организмы состоят). Этим пониманием мы отчасти обязаны тому, что рассматриваем феномен жизни в более фундаментальном, физическом масштабе. Было бы упрощением сводить вопрос «Что такое жизнь?» к цепочке выраженных формулами взаимодействий между фундаментальными частицами вещества, в данном случае атомами. Но, если уж мы зашли так далеко, давайте поинтересуется, что может выйти из этих уравнений. Как выглядят законы «физики жизни»?
Чтобы это стало понятней, давайте рассмотрим жизнь не как биологический организм, а как звезду. Образовавшись из облака разреженного газа под воздействием неумолимой силы гравитации, протозвезда сжимается до тех пор, пока под воздействием высокой температуры и плотности в ее недрах не вспыхнет термоядерная реакция. Такое поведение звезды противоречит термодинамическому равновесию во Вселенной. Вся материя и энергия во Вселенной подвержены неизбежному процессу распада, в результате которого энтропия, или мера беспорядка, должна непрерывно повышаться. Мы называем это правило вторым законом термодинамики.
На протяжении всей своей жизни звезды существуют в состоянии локального бунта против второго закона термодинамики. Гравитация заставляет звезды двигаться в сторону упорядочения. Ядерный синтез заставляет атомы эволюционировать, постепенно образуя новые элементы периодической таблицы: с каждой последующей реакцией ядра атомов становятся все сложнее и сложнее. Энергия, освобожденная в ходе реакции термоядерного синтеза, противостоит гравитационному сжатию звезды. Хотя может показаться, что звезды нарушают второй закон термодинамики, в действительности тут скорее применимо слово «обходят». Хотя звезда — это высокоупорядоченная система, энергия термоядерного синтеза в конце концов покидает звезду в виде беспорядочного потока фотонов. Второй закон остается незыблемым.