Тогда-то ученые и ввели термин «вирус Лектера», потом это стало медицинским диагнозом – увы, лекарства от этого «заболевания» не было и никто не знал его природы. Ученым вновь предстояла упорная работа, и результаты не заставили себя ждать: Фил изучал эти мрачные страницы истории своей страны на Medical-portals Голографической сети. И однажды он нашел там то, что искал, выделенным текстом, он так и знал: «Восприимчивостъ/невосприимчивостъ к „вирусу Лектера“ предопределена генетически». Невосприимчивыми или маловосприимчивыми (не более 0,5–1 % участников эксперимента) были безоговорочно признаны носители гапло-группы A1R, другие гаплотипы в разной степени оказались более подвержены вирусу, а несколько гаплотипов попадали точно в группу риска, причем иногда с высочайшей степенью поражения. Увы, этих явно «патологических» гаплотипов было немало – больше, чем «здоровых» и «относительно здоровых» вместе взятых. Приводились убийственные цифры и факты и безапелляционно утверждалось, что даже носители гаплогрупп с меньшей подверженностью «вирусу Лектера» при определенных обстоятельствах – попадании в зараженную среду или длительных контактах с пораженными – со временем становились такими же агрессивными и неуправляемыми «каннибалами». Срочно требовались новейшие методы лечения, и выход казался очевидным: надо корректировать ДНК подверженных вирусу с помощью электромагнитных волн определенной частоты. Первые же эксперименты оказались успешными, да здравствует наука! Прошедшие курс лечения больше не были агрессивны, наблюдался прогресс их умственной деятельности, они становились разумными гражданами высокоразвитой цивилизации. Но скоро обнаружился побочный эффект такого воздействия – увы, он полностью перечеркивал успех: коррекции ДНК делали невозможным нормальное функционирование репродуктивных органов пострадавших, и после курса лечения такие люди уже не могли иметь детей.
Дальнейшие события происходили уже в нашем веке, и Фил пытался их отследить, тем более что эти научные и статистические данные требовались ему для разработки новых проектов. У него был пароль ко многим секретным порталам, потому что теперь Фил уже сам руководил группой Mngs и его рассматривали как перспективного кандидата на более высокую должность в МедиаКорпорации, – но и это не всегда помогало: доступ к некоторым данным был ограничен и требовал дополнительных GLG-настроек.
Вот что удалось выяснить: Глобальная Катастрофа, начавшаяся в другом полушарии, продолжилась в Евразии, и за десять лет, даже при невероятных усилиях генных инженеров, врачей, спасателей, волонтеров, «вирус Лектера» поразил, по разным данным, 65–70 % евразийцев. Для них это было равносильно социальной смерти. Евразийцами эти существа, хотя еще сохранявшие человеческий облик, по сути уже не были: почти никто из них не работал и не вносил свой вклад в развитие цивилизации – из-за снижения показателей умственной деятельности работу в цивилизованной стране, развивающей новые технологии, им было не найти. Дальше, как понял Фил из немногих достоверных источников, деградация пораженных «вирусом Лектера» год от года только усиливалась. «Кто не работает – тот не ест», – утверждали еще древние мудрецы. A zombies – тогда-то и возникло это название – хотели и есть, причем мяса и побольше, и пользоваться всеми достижениями цивилизации. Участились случаи их нападения на цивилизованных евразийцев, взятия в заложники и даже пыток; остервенелые zombies требовали от цивилизованных граждан секретных паролей от их индивидуальных GLG-кошельков «Money»: деградантам надо было на что-то жить и питаться… мясом. Те, кто оказывал сопротивление, были обречены – зараженные «вирусом Лектера» их убивали. Найденные тела жертв имели характерные повреждения на шейных позвонках, свидетельствовавшие о том, что позвонки перегрызали зубами; экспертиза не оставляла сомнений: это были следы человеческих зубов! Особенно много таких инцидентов было зафиксировано в столице страны, Мегаполисе, но сколько именно Фил не знал – доступ к этой информации был заблокирован. Одно он знал точно: последней каплей в чаше терпения евразийцев стало хладнокровное убийство zombies главы Единого Евразийского Сообщества по борьбе с последствиями Глобальной Катастрофы – погибший, выдающийся государственный деятель, особенно рьяно защищал Евразию от «заразы» и требовал немедленной депортации «каннибалов» далеко за Чепецкие болота, где они к тому времени начали создавать массовые поселения, после того как власти Евразии, защищая своих граждан, потеснили их из страны.
Год Независимости – уже совсем незадолго до того, как Фил родился, – помнили все евразийцы: теперь это главный праздник страны. В тот год объединенные силы Министерства Правопорядка, лидеров Единого Евразийского Сообщества по борьбе с последствиями Глобальной Катастрофы, инициативных групп по охране безопасности и спокойствия граждан Евразии добились от Верховной Власти депортации всех zombies за линию Чепецких болот. Сопротивлявшихся выдворяли силой, «укрыться» было невозможно: усилиями евразийских генетиков в стране уже давно была создана база данных zombies с подробным описанием, в каждом индивидуальном случае, степени патологии, анамнеза и катамнеза «болезни» и необратимых изменений ДНК.
Независимая Евразия, или просто Евразия – символ Цивилизации, которая создавалась веками, наша страна, пусть и небольшая. Да, мы потеряли больше половины территории, мы – анклав, и нас всего 30 %, a zombies – 70 %, им тоже надо где-то жить, и количество еще никогда не переходило в качество. И пусть эти варвары живут подальше, в своей Исларии – придумали тоже название страны, на самом деле никакой Исларии нет – не Ислария, а стихийный Zombiленд, и не исларийцы, а дикий zombiпипл – других названий они не заслуживают. В Независимую Евразию, в Мегаполис им назад дороги нет – Цивилизация не должна содержать выродков, а если враги Цивилизации становятся агрессивными и нападают на свободных граждан, их нужно уничтожать. Через границу варвары не пройдут: Стэм, Вальдес и другие отважные ребята уничтожают zombies на Линии – это их профессия, и пусть выполняют свои обязанности так же добросовестно, как мы выполняем свои в Корпорации.
– Его зовут Стэм Кальетс. Он сын моего Шефа.
Фил и Вальдес Митлофф все-таки встретились вечером в кафе на первом этаже высотки МедиаКорпорации.
По-солдатски широко и вразвалку пройдя через огромный холл Корпорации, Вальдес кивнул в сторону многочисленных лифтов и сказал, усмехнувшись:
– Сколько этажей? Двести?!! Чем такая тьма народу занимается в этой Вавилонской Башне? Цивилизаторы…
Не дожидаясь, когда Вальдес добавит к начатой фразе выразительное окончание «мать вашу…», Фил спросил:
– Ты случайно не знаком со Стэмом, майор? Он тоже на Линии, на той заставе…
– Знаком, и не случайно. Когда смерть рядом, быстро познакомишься.
– У Чепецких болот на блокпосту погибли пятеро, мы с Шефом узнали из War News. Стэм жив или нет?
– Вы с Шефом всегда верите News? News – инструмент Власти, зачем ей паника среди граждан? Так ведь, цивилизаторы? Погиб не только весь блокпост, но и вся застава. Всмятку.
– Как всмятку?
– Хочешь подробностей? Получи. Лохмотья кожи – как окровавленные тряпки, только хуже: чтоб собрать, полдня будешь ползать в вонючей слизи, представил? Отрезанные руки, ноги, головы, вперемешку, – усеяна вся территория; кишки на колючей проволоке – развешаны по всему периметру. Образно я живописую? Чипы выдраны из ладоней прямо с мясом – так что никаких «черных ящиков», правды не найдешь. Не страшно? А то продолжу. Месиво. Опознание только по ДНК.
– А автоматика и роботы?
– Не сделали ни одного выстрела. Паралич, заклинило – на всех кордонах. Шел ток по «колючке», однако ж «гирлянды» как-то развешали.
– Но Стэм там был? Его опознали по базе ДНК?
– Нет пока. Но опознание еще идет. И ты это… давай… Шефу своему ни слова. И вообще язык держи на приколе. Знаешь, что…
– Я никому не скажу, клянусь. Но ведь Шеф все равно узнает, если Стэм умер.
– Смерть – она разная бывает. Получит официальный траур-мейл, как все родственники: «…геройски погиб во время плановых мероприятий по зачистке приграничных рубежей от несанкционированной инвазии зараженных элементов» – и урну с прахом, и всё, предел знаниям. Для цивилизаторов достаточно.
Чип замигал красным и прямо в мозг ударил сигнал: «Тревога! Минутная готовность!»
Старший лейтенант Стэм Кальетс, натягивая комбинезон, на ходу приказал спавшему, хотя тот через секунду уже сам вскочил:
– Капрал Чемперс, подъем, шевелись, будет приказ Первого.
«Опять исларийская контрабанда, не иначе, – думал Стэм, через полминуты глотая на ходу горячий кофе – успел сварить, пока Айван готовил мобиль и экипировку „Легионер“. – Как обычно, зомби везут в Евразию наркотики, мясные продукты для гурманов, черный и цветной металлолом на переплавку, антиквариат – в Шакшуле, большом городе, вроде как, их столице, да и во всех исларийских трайбах, много его осталось: картины, статуэтки, библиотеки – странно, что их еще не уничтожили zombies, не спалил на дрова остервенелый zombiпипл, ведь у них отопления нет, все разрушено, а евразийским богачам-коллекционерам подавай шедевры искусства, без этого никак…»
«Старшего лейтенанта» Стэм получил в Военно-Геологическом спецдивизионе, где прослужил два года. Работа в тылу врага, кипящий адреналин – вот это настоящее, это как раз для него! Причем умная работа, никто не скажет: «Сын приличного отца, Шефа МедиаКорпорации, в колледже учился… А кто из тебя вышел? Солдафон?» Не солдафон, а геолог-разведчик государственной важности – Стэм бредил геологией с десяти лет. Атлантиниум – основа безопасности Евразии, универсальный энергоноситель, без него немыслимо никакое оружие, а значит, и сама Цивилизация. Уран и плутоний – да, было такое, но это уже история, это в прошлом; атлантиниум в тысячи и тысячи раз эффективнее! И не просто геолог-разведчик, а боевой диверсант: на личном счету Стэма и Айвана Чемперса больше пятидесяти десантов в Zombiленд, где полно месторождений атлантиниумной руды. Десант и глубокий тыл. Рассчитывай только на себя и боевого товарища – надежный Айван Чемперс всегда прикроет. Да, есть еще дозорный Robot MGE (Military geological exploration) новейшей модели, но этот «товарищ» как раз-таки ненадежный. Прикроет только сборы, вылет, а потом конец ему. Обречен на самоуничтожение. Иначе никак. Нельзя рисковать секретным военным оружием – вокруг же целые орды zombies. И еще deadly poison, таблетки и спрей, всегда при себе – вот и сейчас Стэм прикоснулся к потайным кармашкам комбинезона и проверил, на месте ли – да, в порядке. Если тебя окружили zombies, мужественно прими цивилизованную смерть. Цивилизованную, а не смерть от варваров – это никогда. Служащие military-сервиса рассказывали страшное: будто терзали одного из пленных ребят, целая толпа исларийцев, получая сладострастное удовольствие от мучений жертвы. Вроде бы, у zombies такой обычай: мясо мученика – самое лучшее, оно потом дает нечеловеческий экстаз в бою и гарантированную победу, и чем больше мучается жертва, тем крепче магическая сила. – Стэм отогнал от себя эту мысль: что это за настрой перед боевой операцией?! Должен держаться молодцом и Айвана подбадривать! Кольнуло еще одно неприятное воспоминание, откуда взялось? Друг его в дивизионе, вместе участвовали в десантах в первый год, попал в окружение zombies, бежал, чудом вернулся на базу, что было непросто – тогда базировались в Шендийском ущелье, – но через пару суток кинулся на своего старлея, пытаясь перегрызть ему шейные позвонки, принес на себе «вирус Лектера». Свои же и убили его, пришлось ввести смертельную инъекцию, а матери – у парня не было отца – отправили траур-мейл: «…геройски погиб во время плановых мероприятий по зачистке приграничных рубежей от несанкционированной инвазии зараженных элементов» – и урну с прахом, и всё…