Первым его взгляд привлек некий элегантный, обтянутый кожей футляр. Это оказалась не Сарагосская рукопись, но на торце тома поблескивала надпись «Волчий мор», выведенная замысловатой вязью. Капитан вздрогнул от нехорошего предчувствия. Не так давно Эстебан уже слышал об этом деле, да и девушку-оборотня, попавшую в застенки инквизиции, помнил достаточно хорошо.
Капитан снял с полки футляр и вытряхнул из него подшивку документов. Разложив ее на коленях, перелистнул несколько страниц и едва не выронил из руки фонарь. Вновь перечитал столь поразивший его абзац.
— «…основой ликантропоса является вытяжка из крови истинных оборотней…» — одними губами произнес он, поневоле вспоминая слова Христобаля Саграды о том, что оборотничка может являться носителем… — Нет, эти документы тоже нельзя здесь оставлять, — пробормотал он, откладывая подшивку и продолжая осматривать полки. Но больше он так ничего и не нашел.
Запихнув подшивку по Волчьему мору за пазуху, Ханера вернул на место пустой футляр. Пусть стоит для отвода глаз, мало ли что…
Криэ неспешно поднимался по лестнице в свою квартиру. Сегодня он засиделся в отделе допоздна. Перед тем как уехать, Злата свалила на него кучу неразобранной документации. К тому же Профессор дожидался вечерней почты, надеясь наконец-то получить ответ из синода, касающийся его запроса относительно дела Хьюго де Крайто. Да и от демонолога должна уже поступить информация. Но, увы, вечерняя корреспонденция не оправдала чаяний Профессора…
Криэ запер дверь и, сделав несколько шагов, застыл на пороге комнаты. В кресле, лучезарно улыбаясь, сидела красивая черноволосая женщина, одетая в фиолетово-черное платье с серебряной вышивкой.
— Привет, Дар! — весело произнесла Ингерда ди Эроен, вставая и подходя к застывшему столбом Вилдару Криэ.
— Инка… — Профессор горячо обнял ее.
— Думаю, нет смысла спрашивать, насколько сильно ты по мне соскучился, — с намеком прошептала она.
— Угу, — невнятно согласился Криэ, утыкаясь носом в волосы подруги.
Госпожа ди Эроен чуть отстранилась, понимая, что если так пойдет и дальше, то в ближайшие несколько часов их деловой разговор вообще может не состояться.
— Как ты сюда попала?
— Как и положено всякой уважающей себя ведьме — на метле, — рассмеялась чародейка, наслаждаясь тем, что в кои-то веки получила редкую возможность пообщаться как нормальный человек, не слыша мыслей собеседника. Она по-прежнему не могла «читать» Криэ.
— Господи, Инка, я же меньше всего хотел втягивать тебя в эту историю, — виновато покаялся Профессор, не отпуская ее от себя. — Специально в письме все до малейших подробностей изложил…
— Твои подробности помогли мне, как собаке пятая лапа, — нравоучительно откликнулась ди Эроен. — Для того чтобы точно сказать, с чем конкретно вы столкнулись, мне нужно увидеть труп. К тому же подобные пертурбации волнуют и жителей Нижнего мира, и… И я по тебе соскучилась, — просто закончила она, понимая, что деловой разговор все же не состоится.
— Как там Хельги? — тихо спросил Криэ.
— Нормально. Рвался приехать. Еле отговорила, пришлось клятвенно пообещать, что ты сам приедешь, как только сможешь.
— Угу, — согласно кивнул он. Профессор решил, что подаст в отставку сразу, как только завершит это дело с инквизицией. Ему изрядно надоело то, что он виделся с семьей два раза в год — в летнюю и зимнюю сессии.
Хьюго тщетно пытался отыскать в карманах ключ от квартиры, которым его снабдил Профессор. Де Крайто только что вернулся в Будапешт — усталый и злой. Трансильвания — отнюдь не милый туристический курорт, а весьма опасное место, способное преподнести самые неожиданные сюрпризы. Оказывается, не все тамошние легенды — лишь легенды… Выводы по законченному им делу Хьюго обязательно отразит в отчете, а единственное, чего ему сейчас хочется, — это добраться до кровати, лечь и не вставать как минимум минут шестьсот.
Нынешняя работа выдалась муторной и хлопотной. Последние двое суток он вообще не спал. Распоротое плечо — еще одно последствие поездки, приобретенное им помимо усталости, — болезненно ныло. Мечник наконец нашарил ключ, отпер дверь и вошел. Лямка заплечника выскользнула у него из руки, и сумка шлепнулась на пол. Хьюго ошеломленно привалился к двери. Профессор и его гостья повернулись на звук.
— О… — Ингердади Эроен многозначительно вскинула бровь. — А это, я полагаю, и есть твой подопечный? — Женщина окинула де Крайто изучающим взглядом. — Какой милый мальчик! — Ди Эроен приблизилась к Хьюго и заглянула ему в глаза. — Знаешь, юноша, если бы семнадцать лет назад твой наставник не пленил мое сердце, то сегодня это бы сделал ты. — Демонолог хитро улыбнулась.
Хьюго залился краской замешательства. Профессор, едва сдерживая смех, поспешил прервать этот спектакль:
— Инка, не смущай парня, а то, боюсь, он решит, что я старый развратник, прикрывающийся формой священника. Хьюго, познакомься, это Ингердади Эроен, моя жена.
— Жена? — Де Крайто почувствовал, что еще немного, и он сползет по стенке на пол. — А… э… Вы же из черного духовенства…
— О, это долгая история, — проказливо усмехнулась Ингерда.
— И весьма скандальная, — вздохнул Профессор.
— Мм… — Хьюго усилием воли заставил себя собраться. — Э-э-э, думаю, мне лучше переночевать в отделе, — пробормотал он.
— Не говори ерунды! — прервал его Вилдар.
— Нет, я пойду… так лучше будет. — Мечник подхватил сумку и вышел.
— Хьюго!..
— Ш-ш, не нужно. — Женщина успокаивающе положила руку на плечо Криэ. — Он все правильно понял и правильно сделал.
— Ты его «читала», — с мягким упреком констатировал Профессор.
— С того самого момента, как он вошел, — не стала отрицать ди Эроен. — И, смею заметить, меня многое заинтересовало. Например, откуда у него взялся такой чудный блок на памяти… Но давай поговорим об этом завтра… — Ладонь чародейки многообещающе скользнула по плечу Вилдара. — Кстати, — тонкие пальцы госпожи Ингерды неспешно расстегивали крючки на сутане Профессора, — у твоего воспитанника хороший вкус.
— Мм?
— По-моему, Анна ди Таэ — более чем достойная партия…
В отличие от брата княжна ди Таэ редко засиживалась в отделе допоздна, но сегодняшний вечер стал одним из тех редких исключений, которые, по логике вещей, лишь подтверждают правила. Отчасти причиной этому послужил дневник Ниро де Крайто, а отчасти — нежелание Анны возвращаться домой в одиночестве. К тому же содержание дневника ее настолько увлекло, что она перестала следить за временем. А облюбованная ею приемная госпожи кардинала как нельзя лучше подходила для подобного времяпрепровождения, хотя бы потому, что там помимо кресел находился диван, на который, презрев приличия, можно было забраться с ногами.
Княжна вскинулась на звук открываемой двери.
— Добрый вечер, — удивленно поприветствовала она, рассматривая появившегося на пороге Хьюго де Крайто.
— Добрый вечер, — не менее удивленно откликнулся он, не ожидавший застать здесь кого-нибудь в настолько неурочное время.
— Что привело вас сюда в этот поздний час, Хьюго? — чуть насмешливо осведомилась чародейка, отметив про себя, что де Крайто выглядит очень уставшим.
— Просто у Профессора гости… и я решил, что мне стоит переночевать в отделе.
Анна изумленно вскинула бровь, но промолчала. Что ж, каждый имеет право на свой собственный скелет в шкафу.
— А… а вы… почему здесь? — нерешительно выдавил из себя де Крайто.
— Да вот, зачиталась… Дневник вашего отца, знаете ли, весьма увлекательное чтиво, — неопределенно пожала плечами княжна.
— Чей дневник? — ошеломленно переспросил Хьюго, понимая: еще одного потрясения он сегодня не выдержит.
— Ниро де Крайто, старшего лэрда Высокого дома де Крайто, вашего отца, ныне покойного, — любезно повторила Анна.
— Что за бред вы несете?! — побелевшими губами прошептал священник. — Моя семья никогда не принадлежала к Высоким домам! Наоборот, маги ее и уничтожили!
— Вы располагаете ложной информацией, — усмехнулась чародейка. — Ваша семья являлась одним из известнейших Высоких домов. А в конце войны они встали на сторону церкви. Правда, зачем, я еще не поняла…
— Господи, за что мне все… — простонал Хьюго, в изнеможении опускаясь в кресло. — Зачем вы это делаете, Анна?! Зачем вы терзаете меня?! — Он взбудораженно поднялся и прошелся по комнате. — Неужели вам мало того, что вы стали моим личным проклятием и наваждением? Лишь только я увидел вас впервые, как мне сразу захотелось сбежать. Но когда я не видел вас хотя бы день, моя жизнь превращалась в кошмар! Вы убили меня, и вы же вернули к жизни, но зачем?.. Зачем все это, если вы по-прежнему играете роль палача?! Я принял вызов и проиграл. Я побежден вами… Мне не нужен весь мир, если у меня нет вас, — тихо закончил он, опускаясь на колени. — Я признаю свою вину. И если вы не вправе простить, я не вправе был возвращаться…
Княжна ошеломленно смотрела на него несколько долгих секунд.
— Хьюго, прошу вас, поднимитесь, — смущенно попросила она. — Я не могу вас простить лишь потому, что не виню вас ни в чем. Встаньте, пожалуйста. — Чародейка подняла его с колен. — И уж если на то пошло… то я тоже проиграла…
— Анна…
— Ничего не говорите, просто ничего не говорите…
Усталость и стресс не прошли даром. Де Крайто пошатнулся.
— Хьюго, что с вами? — словно сквозь вату услышал он ее обеспокоенный голос.
— Н-ничего… все нормально. — Юноша машинально коснулся своего раненого плеча.
— Вы что, ранены?
— Ничего особенного, царапина.
— Хьюго, кому вы пытаетесь лгать, — упрекнула Анна. — Вы же не кисейная барышня, чтобы терять сознание от царапины. Давайте я посмотрю, что можно сделать…
Мечник лишь покорно кивнул, позволив княжне расстегнуть его рубашку и заняться раной…
— Так ведь значительно лучше, а? — спросила она, заканчивая менять повязку у него на плече.
— Да, лучше. — Де Крайто облизнул пересохшие губы. — Простите, можно воды?