Когда они доехали до поворота, Дэн остановился. На холме, над итальянскими соснами виднелся дом.
— Дальше тебе лучше пойти пешком, — сказал он. — Семьи относятся недоверчиво к таким, как я.
Сандра слезла с мотоцикла и поправила рюкзак, чтобы не резало плечи.
— Спасибо, — сказала она, махнув рукой, и пошла вверх по дороге на виллу. Добравшись до вершины холма, она оглянулась назад. Дэн все еще сидел там, глядя ей вслед. Она помахала ему еще раз и забыла о нем.
Французского языка, который она выучила в Веллингтоне, оказалось достаточно, чтобы отбить сопротивление служанки и прорваться в дом.
— Где спальня моей тети? — спросила Сандра у девушки.
Служанка указала направление.
Миновав внутренний дворик, Сандра услышала ритмичное поскрипывание матраца. Так вот почему тетя Алекс к ней так охладела! У нее появился новый возлюбленный. Сорок восемь лет, и все еще любит это дело! Сандра остановилась перед дверью, прислушиваясь к мужским вздохам и бормотанию, и закурила сигарету. Когда крик восторга, вырвавшийся у тети Алекс, ознаменовал конец празднества, Сандра, затоптав окурок, открыла дверь.
Любовник ее тетки лежал спиной к двери.
— Фабиенна, дура ты этакая! — возмутилась тетя. — Не входи, пока я не позову.
— Привет, тетя Алекс, — широко улыбнулась Сандра. — Я вижу, ты развлекаешься. — Ее тетка сначала побледнела, потом залилась краской.
Мужчина, лежавший рядом с Алекс, повернулся.
— Сандра? — удивился Чарльз Вейл.
— Отец?
— Это не то, что ты думаешь, дорогая! — воскликнула тетя Алекс, но Сандра уже не слушала. Она повернулась и бросилась бежать.
Тетя Алекс кричала ей вслед, но Сандра, выбравшись с виллы, стала спускаться с холма.
Дэн все еще стоял там, где она его оставила, и курил, глядя вдаль, на Средиземное море. Он повернулся на звук маленького камнепада, предварявшего ее спуск.
— Неприятности?
— Увези меня куда-нибудь, — сказала Сандра, задержавшись лишь для того, чтобы надеть рюкзак. — Куда угодно.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Район Рима под названием Трастевере был одним из самых бедных кварталов города, скоплением старых домишек и извилистых улиц. Когда лучи солнца наконец проникли в узкую аллею и добрались до раскрытого окошка комнаты Сандры, было уже позднее утро. Она встала, а Дэн перекатился на другой бок. Сандра потрясла его за плечо.
— У тебя есть деньги на еду?
Дэн застонал, продирая глаза.
— Все спустил вчера после представления.
Два вечера в неделю он играл на гитаре в крошечной траттории, которая по вечерам была излюбленным местом туристов, забредающих в поисках экзотики в грязные закоулки старого города.
Сандра воздержалась от ответа. Если она станет ругать его или сетовать на судьбу, Дэн ее бросит. Всю жизнь у нее была тетя Алекс, всегда готовая протянуть руку помощи. Теперь ухватиться было не за что, и Сандру страшила перспектива решать свои проблемы самостоятельно. Она потянулась за одеждой.
— Ты куда?
— Иду заработать немного денег на хлеб.
— Ты могла бы зарабатывать значительно больше, если бы привела себя в порядок.
— Я уже говорила тебе, что не буду этим заниматься, Дэн.
— Не понимаю, почему ты не хочешь, если я не возражаю.
Сандра натянула тунику и повернулась к зеркалу.
— То, что я сплю с тобой, еще не значит, что я стала проституткой. — Она расчесала волосы несколькими сердитыми взмахами расчески.
— Это приглашение? — Дэн поднялся с постели и встал рядом с ней. Когда он попытался обнять ее, она отпрянула и схватила рюкзак.
— Увидимся вечером.
— Подожди, я сейчас оденусь, — сказал Дэн. — Я тебя подвезу. Мотоцикл мне сегодня потребуется.
Это означало, что ей придется тащиться пешком с Виа-Венето. Туристы не заглядывали днем в мрачный район Трастевере. И вновь она подавила желание посетовать на судьбу, хотя мотоцикл «веспа» принадлежал ей и был куплен на заработанные ею деньги. Она мельком взглянула на свое отражение в разбитом зеркале и отвернулась, увидев высокую девушку с длинными сальными волосами.
— В таком случае поторопись, я умираю с голоду.
Когда музеи и магазины закрылись на трехчасовую сиесту, Сандра, вспомнив, что ей придется добираться до Трастевере на чем попало под палящими лучами июльского солнца, решила сначала поесть. Официант из кафе «Донэй» заставил ее сначала показать деньги и лишь потом позволил сесть на стул и заказать такую массу еды: спагетти, мясо, салат и сыр. Прикончив все это, она подозвала официанта и заказала еще стакан красного вина. Вместе с вином официант принес ей огромный золотистый персик, и она поблагодарила его теплой улыбкой, чтобы он не сожалел потом о чаевых, которые она не собиралась ему оставлять.
Послышался звук отодвигаемого стула. Она подняла глаза.
— Можно присесть? — спросил светловолосый мужчина в костюме английского покроя.
— Уэсли! Неужели это ты? — Она вскочила и обняла двоюродного брата. — Что ты здесь делаешь?
Уэсли уселся на стул и протянул ей листок, который держал в руках.
— Я тебя разыскивал по всему Риму. — На листе была одна из ее карикатур. Толстопузый американский турист с хитрым взглядом, вооруженный неизменным фотоаппаратом. В углу рисунка было нацарапано: «Сандра» — так она подписывала свои карикатуры. — Один из клиентов «Вейл энтерпрайзиз», приехавший из Нью-Йорка в наш римский филиал — сейчас я им руковожу, добавил он с гордой улыбкой, — был в полном восторге от этой карикатуры. Мне пришлось выложить за нее вчетверо больше, чем он заплатил.
— Уэсли! Тебе не следовало этого делать!
Уэсли Мейнворинг взглянул на рисунок.
— Ты недооцениваешь себя. Он действительно хорош.
— Этим я зарабатываю на хлеб.
— Значит, вот как ты жила с тех пор, как скрылась из виду? Разве ты не понимаешь, что вся семья с ума сходит от беспокойства? Ты даже заставила общаться друг с другом мать и тетю Гизеллу, которые долгие годы не разговаривали одна с другой.
Сандра заслонила рукой глаза от солнца, внимательно разглядывала прохожих.
— Знаешь ли, ведь на самом деле им это безразлично.
— Нам с Ноэлом не безразлично. Мы много говорили о тебе с тех пор, как мать и Гизелла начали доводить до раскаленного состояния линию связи между Ниццей и Штатами. — Он посмотрел на нее внимательным взглядом. — Я не знаю, почему ты бросила работу в компании твоей матери, крошка, но это было ошибкой.
— Кто это говорит?
— Твои доброжелатели. Я и Ноэл. Мы не выполнили бы своего братского долга, если бы позволили тебе продолжать попусту растрачивать свою жизнь. Когда я сказал Ноэлу, что у меня появилась надежда отыскать тебя, он тут же прыгнул в первый самолет из Нью-Йорка. Сегодня вечером он будет здесь. И мы намерены потратить сколько угодно времени, чтобы уговорить тебя взять на себя свои семейные обязанности.
— Какие это?
— Вернуться в компанию и в дальнейшем взять на себя руководство ею.
Сандра вспомнила то ужасное утро, когда ее заперли на складе. Теперь казалось глупым, что она барабанила в дверь, как ребенок. Но ведь если бы она там осталась, она так и не узнала бы правду о тете Алекс и отце. Нет, она не могла рассказать об этом Уэсли.
— Что такое, крошка? — спросил Уэсли. — Ты что-то помрачнела.
— Они меня не любят.
— Сотрудники твоей матери? А за что им любить тебя? Ты самонадеянный новичок, который со временем будет руководить компанией. Они не просто не любят тебя, крошка. Они всей душой ненавидят тебя.
— Это так ты собираешься уговорить меня вернуться?
Уэсли улыбнулся такой знакомой улыбкой, что у нее замерло сердце.
— Когда ты научишься не убегать от трудностей, Сандра?
Она на мгновение задумалась над этим. Потом взъерошила пальцами волосы.
— Мне нужно хорошенько вымыться до приезда Ноэла.
— Хочешь, отвезу тебя домой?
Дэн у кого-нибудь выклянчил обед и сейчас, наверное, уже вернулся в комнату. В четыре часа он проснется, готовый заниматься любовью. Все самое нужное находится в рюкзаке, который валяется на полу у ее ног. Она осмотрела свою бесформенную тунику и поношенные сандалии.
— Нет. Я хочу, чтобы ты отвез меня за покупками.
В тот же вечер Сандра чувствовала себя так, словно переместилась в другое измерение. Рисуя американских туристов на Виа-Венето в дневное время и кинозвезд по вечерам, Сандра поняла, что именно принадлежащие к высшему классу общества итальянцы одевались лучше всех в мире. Когда Уэсли раскошелился, она смогла — и ее ненавистный рост и стройность на сей раз оказались весьма к месту — примерить модель от Валентино, приготовленную для показа мод. Почему это она вообще решила, что жизнь в одной комнатушке без туалета можно вынести? — размышляла она, моя-отмывая свои волосы. Когда у нее появилась уверенность, что чище, чем теперь, они не могут быть, она позволила им свободно ниспадать до талии блестящей черной волной. Когда они просохли — длинные, прямые, блестящие — и она надела на себя туалет от Валентино, никто не смог бы узнать в ней обтрепанную свободную гражданку вселенной. Ноэл, приехавший в квартиру к Уэсли, оценил ее с первого взгляда и поцеловал руку.
Сандра не спешила наслаждаться едой за ужином, сервированным на балконе квартиры Уэсли, откуда открывался прекрасный вид, а ее двоюродные братья болтали обо всем — от нового кинофильма до размеров чистой прибыли «Вейл энтерпрайзиз». Наконец терпение ее лопнуло. Она громко прочистила горло, и братья повернулись к ней, готовые ее выслушать.
— Мне показалось, что вы оба были намерены уговаривать меня вернуться в компанию «Косметическая продукция Гизеллы Дюран», — произнесла она.
Ноэл пожал плечами.
— Зачем беспокоиться? Стоило мне увидеть тебя в боевой раскраске, как я тут же понял, что ты уже решила вернуться.
Уэсли встал и, вытащив воображаемый меч из воображаемых ножен, поднял его вверх и воскликнул:
— В атаку!
— Вот увидите, — сказала Сандра.