Он тогда же решил, что впредь будет встречаться с ней для любовных свиданий только в автомобиле. Это было наименьшее, что он смог для нее сделать. Он знал это. Он скучал по ней больше, чем по всем остальным своим девушкам, и, сказать по правде, с каждым годом все трудней и трудней переносил разлуку с ней во время долгих летних каникул. Он внезапно вспомнил, как в прошлом году она куда-то уехала на все лето то ли в лагерь, то ли на приморский курорт — и он не мог встречаться с ней бесконечно долгий промежуток времени. Их разлука оставила зияющую рану в душе Тигра. Он вспомнил, какой горячей была их первая встреча после столь долгой разлуки. Рошелл — безусловно великолепная девушка, с феноменальными умственными способностями — в этом никто с ней не мог сравниться в школе, возможно, только Понс. В импровизации, сказать по правде, они равны… Хотя, Тигр это чувствовал, Понс ее чуточку опережает… не намного, на самую малость. У него не имелось объективных доказательств этого. Он чувствовал это чисто интуитивно. Когда впервые он занимался с ней импровизацией в прошлом году, в середине ее второго года обучения, — тогда впервые он встретился с ней лицом к лицу, здесь, в его кабинете — она импровизировала легко и вдохновенно, парила высоко в небесах, эффектно и захватывающе, и для него это было настоящим открытием — честно говоря, неожиданным сюрпризом. До этого она казалась ему серенькой и неприметной. Это удивило его и преподало ему урок на будущее, который он никогда не забудет — полезно усвоить его любому другому главному воспитателю, подумал Тигр. Чтобы не пропустить невзначай яркий талант какого-нибудь внешне неприметного, неброского ученика. Он отметил это в одной из своих научных работ. Впоследствии, получив возможность познакомиться с ней поближе, он пришел к выводу, что способности девушки в других жизненных областях столь же феноменальны. Короче говоря, он постепенно начал понимать, что в его руках необыкновенный феномен — по крайней мере, вундеркинд. Она была, например, самой лучшей прирожденной актрисой, каких ему довелось встречать как консультанту, режиссеру и наставнику школьного драматического театра. У нее прекрасная осанка, привлекательная внешность, естественная способность входить в любую роль, самую сложную и трудную — и исполняла она ее темпераментно, с огромной жизненной силой и страстью, глубоко проникая в самую сущность характера. Она — настоящий перл, самородок. Он не только гордился ею, но был от нее без ума. И она знала это. С ее проницательностью, размышлял Тигр, как она могла не знать этого. Она великолепна. Восхитительна. Машина уже выехала за город, и теперь мчала по дороге, ведущей к вершине холмов. Вокруг была тьма, и только фары освещали небольшой участок дороги. Тигр все время ощущал прижавшуюся к нему, уютно устроившуюся рядом и, без сомнения, умирающую по нему девушку. Да, думал Тигр, она именно та девушка, которую он хотел бы больше других видеть всегда рядом с собой, если бы что-нибудь случилось с Луби Лу, теперешним его ангелом-хранителем, также помеченной в его списке синим карандашом. Она значительно выше, чем Рошелл, в этом особом списке. Он знает это очень хорошо, она для него истинная опора в этой трагической, не определенной, полностью запутанной жизни, в этой единственной жизни. Это правда…
— Тигр, — пробормотала девушка, — я забыла предупредить тебя… продолжала она еле слышно: — О, не пугайся, дорогой! Ты испугался?
Она сделала паузу. Он знал, что она улыбается.
— Я чувствую себя сегодня немного нездоровой, вот и все… Любимый… — нежным и низким голосом шепнула она ему.
Тигр усмехнулся, быстро повернул голову и нежно коснулся ее губами. Он был аккуратным водителем, и не позволял себе надолго отвлекаться от дороги. Глядя перед собой, он продолжал улыбаться, так как всегда был за нее в этом отношении абсолютно спокоен. Он ее обожал, за это — тоже.
— У меня в кармане пиджака, — сказал он ей, еще раз поцеловав ее в щечку.
— Ух! — облегченно вздохнула она, погружая руку в его карман, следуя его инструкции.
Она нащупала там маленькую бутылочку, захватила ее пальцами и, наконец, извлекла ее оттуда.
— Сколько? — спросила она.
— Достаточно одной, — ответил он.
— Захватил специально для меня?
— Конечно, любимая…
— Ты такой заботливый и хороший…
Ее головка уютно пристроилась у него на плече.
— Как у тебя вообще-то дела? — прошептал он.
— Сам увидишь… — сказала она, прижимаясь тесней, опуская бутылочку обратно ему в карман. — Разве они не замечательные… — прошептала она. — Просто замечательные.
— Я хотел бы сказать тебе… — прошептал он.
— Да, я тебя слушаю…
— Я бы хотел их видеть почаще…
— Но ты ведь всегда такой занятый… очень занятый… Тигр, весь в трудах и заботах.
— Что на тебе надето?
— Бюстгальтера нет…
— Прекрасно…
— Они такие хорошие…
— Им хорошо без бюстгальтера…
— Они ждут тебя, милый, довольные всем и красивые, такие, какие ты любишь… — шептала она.
— Расскажи мне о них еще что-нибудь…
— Ох, они такие довольные…
— Что они делают?
— Они уютно расположились под моим платьем. Кстати, ты ведь не видел еще моего нового платья…
— Какого оно цвета?
— Оранжевое. С песочным оттенком. Так этот цвет называют.
— Прекрасное платье.
— Тебе понравится.
— Я должен его обязательно посмотреть.
— Оно тебе обязательно понравится.
— Комбинацию надела?
— Красивую.
— И они под ней?
— Да, милый, они под ней, они там устроились хорошо и ждут тебя, только тебя… О, Тигр мой, удивительный Тигр… — шептала она.
— Шелковая?
— Ужасно красивая…
— Мы почти приехали…
— Мне здесь очень нравится…
— Вид прекрасный…
— Правда.
— Много занималась?
— Ты задал на дом так много по гражданскому праву… Милый…
— Тебе это не нравится?
— Я должна была написать сочинение для мисс Смит… ты же знаешь мисс Смит, правда ведь, Тигр?
Он удовлетворенно усмехнулся. Он не переставал удивляться ее способностям. Они у нее действительно феноменальные. Машина приближалась к цели. Он был счастлив.
— Когда ты впервые надела бюстгальтер? — поинтересовался он.
— О! — прошептала она.
— Девочки в наше время начинают носить бюстгальтера в девять лет… правда, милая? Она мягко рассмеялась.
— Это рынок в миллиарды долларов, правда, Тигр? Этот рынок не имеет границ… так утверждает дядя Брюс…
— Он зарабатывает больше, чем президент… правда?
— Он зарабатывает кучу денег.
— Он должен выставить свою кандидатуру в президенты…
— Он собирается сделать это…
— Бюллетень Рейган — дядя Брюс… — засмеялся Тигр.
— Так и будет…
— Ты уверена в этом?
Она все еще смеялась, прямо возле его уха. Ее теплое дыхание овевало его.
— Америка… — шепнула она.
— Прекрасная… — отозвался он.
Когда машина поднялась на вершину холма, Тигр свернул с дороги и въехал в их любимую аллею. Этот уголок совершенно закрыт деревьями от дороги, на которой в вечернее время очень мало машин. Перед ними, далеко внизу, по всей долине разливалось волшебное море огней. Это было чудесно. Теперь у Тигра было легкое, шаловливое расположение духа. Высота. Ночь. Неповторимая Рошелл. Все вокруг благоприятствовало такому настроению, и Тигр довольно долго сохранял его после таких вечеров, по крайней мере, дня два-три. Он хотел бы прожить оставшуюся жизнь именно в таком благодушном расположении духа. Рошелл была для него своеобразным тонизирующим средством. Только теперь они обнялись по-настоящему, только теперь они слились в первом, чудесном, глубоком и страстном поцелуе. Это был потрясающий поцелуй, который только одна она могла подарить ему. Она ласкала его лицо, шею, затылок… Она стонала, как только одна она могла стонать. Она вся трепетала изнутри. Нежно и ласково он облизывал губами ее сладкое ушко, касался ее нежных, полных грудей, не стесненных бюстгальтером. Он любил ласкать их. Очень долго. Он ласкал их через это новое, милое, оранжевое платье с песочным оттенком. Нащупал сквозь легкую ткань набрякшие верхушки грудей, задержался на них, разминая их пальцами. Она вся выгнулась и застонала, еще теснее прижимаясь к нему.
— Я никогда не смогу выйти замуж… — шептала она замечательным нежным голоском. — Мой единственный… Ни за кого… Ни за кого… снова и снова повторяла она. — Только за тебя… милый Тигр… — Она поцеловала его. — Только за тебя…
— Прости, родная, но ведь у меня уже есть жена… я не свободен, милая… — прошептал Тигр, ненадолго отстранившись от нее. — Я люблю тебя до безумия…
— Все равно… — стонала она, покрывая его лицо поцелуями.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, продолжая ласкать ее груди через тонкую ткань платья.
— Мой дорогой… — хрипло стонала она, — прильнув к нему. Он ощущал ее теплое, сладкое дыхание.
— Какой сегодня необыкновенный вечер, — шепнул он.
— Это мой вечер, — ответила она. — Он принадлежит мне. Он расстегнул ей платье. Она незаметно выскользнула из него.
— Какое прекрасное платье, — заметил он, тщательно складывая его.
— Тебе нравится, правда? — спросила она.
— Очень, — ответил он. — И мне нравится также твоя комбинация…
— Да, она тоже красивая… — подтвердила она.
— Она мне нравится…
— Я рада, что она тебе понравилась…
— Милая моя…
— О, как я люблю тебя, Тигр, милый…
Его рука уже была под комбинацией, лаская и гладя ее груди. Она тихонько постанывала, жадно подставляя ему полураскрытые страстные губы.
— Тигр…
— Милая…
Она становилась все теплее и теплее, ее руки ласкали, гладили его тело. Он высвободил ее груди из комбинации, — она уже была обнажена до пояса. Он целовал эти бесценные сокровища, все ее тело, принадлежавшее только ему одному. Он целовал ее груди, засасывая ртом соски. Его руки гладили ее тело, лаская его, проникая в самые потаенные уголки… Она помогла ему снять с себя остатки одежды. Она вся пылала, тело ее горело под его жадными руками, но он уже не мог чувствовать этого, так как сам изнемогал от страсти, но он чувствовал, как гулко бьется ее сердце, и его трепещущее сердце готово было выскочить из груди. Она стонала и шептала ему что-то ласковое снова и снова. Ее руки нашли его пенис, гладили его… Он долго целовал ее бедра, ее живот, он нежно провел языком по ее животу, по бедрам, он покрыл все ее тело поцелуями, она уже почти изнемогала от страсти. Она снова и снова называла его самыми ласковыми именами. Его голова уже была между ее бедрами, он целовал, гладил, ласкал ей промежности. Он шептал и шептал ей ласковые слова… Она трепетала, двигалась, стонала, приближаясь к экстазу, под ласковыми прикосновениями его рук, под его изысканными ласками… она была уже почти готова… она ожидала… она трепетала… Он приподнял ее и вошел языком в ее трепещущее тело… чудесно, глубоко… гладя ее нежно… Она потянула его наверх, со стоном произнося его имя. Они беспрерывно целовались, языки их переплелись. Удивительно долго он продолжал и продолжал ласкать ее, она уже стала горячим потоком, глубоким, все более раскрывающимся навстречу ему. Оба они были уже на вершине страсти, тела их покрылись горячим потом…