Способные молодые люди энергично взялись за дело. Для начала ознакомились с тем, что говорила Астралова в интервью, затем придумали сюжет будущего романа, обозначили основные вехи, дали каждому соавтору задание написать свой фрагмент, а потом скомпоновали воедино.
Через полтора месяца новый роман лежал на столе издателя, но ни Нечаеву, ни Корну, ни самим создателям не понравилось то, что получилось. У каждого автора свой стиль, каждый представляет героев по-своему. Хотя главное направление намечено, но все же писательский труд — это творческий процесс, а не механическое изложение чьих-то рекомендаций. Одного члена команды повело в сторону сентиментальной лирики, что диссонировало с общей тональностью повествования, другой наделил героиню чертами, которые импонировали ему, но не вызывали восторга у соавторов, третий чересчур увлекся детективной линией. В общем, опять получилось лоскутное одеяло, правда, более качественное, нежели предыдущее, когда вкрапления, написанные не Бобковой, казались чужеродными, будто шелковые заплатки на полинявших ситцевых обносках.
«Литературные негры» перепробовали много вариантов и наконец методом проб и ошибок нашли оптимальный. Писали ребята бойко, легко все схватывали и быстро перестраивались, в результате Нечаев с Корном наконец остались довольны.
В команде сложилось четкое разделение труда: один из «негров» безвылазно сидел в библиотеке, выписывая из различных литературных источников необходимые сведения для придания повествованию исторической достоверности, второй компилировал принесенный им материал, дабы сделать его неузнаваемым, отличным от оригинала, третий корпел над шедеврами мировой классики, беззастенчиво воруя сюжеты, четвертый искажал сюжет, вносил новые детали и видоизмененные вставки, пятый шлифовал язык, стилизуя его под старину, а шестой включался на завершающем этапе, контролируя, чтобы получилось гладко и читабельно. Работали «негры» споро и слаженно, а в результате их коллективного труда каждый месяц на прилавках появлялся очередной роман.
На взгляд непосвященного это выглядело оригинально и ново, но знатоки сразу углядели суть.
«Беспардонное заимствование и перелицовка уже известного» — так высказался один из критиков в разгромной статье.
После нескольких публикаций в прессе, доказывающих, что романы Астраловой — типичная компиляция, «негры» оставили в покое классиков и переключились на малоизвестных писателей. Помимо своей основной работы, они перелопачивали горы литературы, по большей части иностранной, опубликованной очень давно. Нечаев дал им в помощь команду переводчиков, те выискивали зарубежных авторов, не переведенных на русский язык и не известных в нашей стране.
«Литературные негры» научились лихо придумывать сюжеты, вылавливая основную идею в чужих книгах и нанизывая на основную сюжетную линию собственное ноу-хау, и теперь не боялись обвинения в компиляции — связь с первоисточниками была столь неуловимой, что обнаружить ее мог только очень подкованный эксперт.
Ладо рвался проводить Тамару, но у нее были другие планы — нужно дозвониться до Люси Барминой и вернуться в офис, чтобы познакомить остальных «самаритянок» с новостями. Заодно узнать, что выяснила Ирина.
На этот раз ей повезло — Люлю оказалась дома.
— Забежала мужа покормить, — весело оповестила она сокурсницу. — А потом опять рысью по редакциям — до семи вечера нужно сдать две рукописи.
— Люсенька, у меня к тебе деловое предложение.
— Мне подъехать или ты скажешь по телефону?
— Лучше бы встретиться.
— Ясненько. Говори адрес своей конторы, а я сориентируюсь, когда к тебе забежать.
Тамара назвала адрес, а Люся обрадовалась:
— Это же недалеко от того издательства, куда мне нужно заскочить! А второе рядом с моим домом, так что через часок-другой прибуду.
…Мадам Бобкова, она же Изабелла Астралова, не отчуждала себя от опусов, публикующихся под ее литературным псевдонимом, и так вошла в роль, что и сама уверовала, будто это ее собственные произведения.
Желающие увидеть место, где творит писательница, имели возможность лицезреть ее кабинет со старинным столом, приобретенным Валентиной Вениаминовной в антикварном магазине, украшенным старинным чернильном прибором черненого серебра, купленным ею на аукционе, и стопку исписанных витиеватым почерком листков.
Поклонникам, коих у нее теперь было немало, Астралова дарила один из листков, поставив внизу непонятную закорючку и запомнив номер страницы, чтобы литсекретарь Лиза Сайкина потом ее восстановила, — для этого в штате обслуги существовал сотрудник, переписывавший компьютерную распечатку вручную «старинным почерком», со всеми положенными завитушками.
Тайна Астраловой тщательно охранялась всеми, кто принимал участие в ее раскрутке. Нечаев и Корн были заинтересованы в упрочении ее имиджа, что обусловливало рост тиражей и доходов, Даниил, Лиза и прочая обслуга боялись потерять высокооплачиваемую работу, почти забытый супругой господин Бобков оберегал свой душевный покой и неустанно благодарил Бога и тот день, когда его благоверную осенила идея стать писательницей, а сама Изабелла Астралова, разумеется, желала сохранить статус-кво. Потому о том, кто на самом деле стряпает опусы, которых набралась уже почти целая книжная полка, знали лишь шестеро «негров» и особо доверенные лица из окружения Астраловой и руководства издательства. Для большей популярности и доступности широким читательским массам ее романы выходили не только в твердом, но и в мягком переплете, а общий тираж исчислялся несколькими миллионами.
Маститые режиссеры стояли в очереди на экранизацию бессмертных творений, кинозвезды предвкушали баснословные гонорары за будущую роль и резкий всплеск славы, а зрители с нетерпением ожидали выхода на экраны обещанных телесериалов и полнометражных фильмов. Иностранные издатели тоже не остались в стороне и соревновались, кто успеет первым получить эксклюзивные права на перевод и издание за рубежом серии романов Изабеллы Астраловой, но сама писательница пока капризничала и торговалась, устроив своеобразный аукцион за гонорар по принципу: «Кто даст больше?»
В прессе писали, что ей уже предложили миллион долларов за право экранизации в Голливуде всех вышедших романов. Конкуренты Нечаева уверяли, что это всего лишь очередная утка, — мол, миллион зеленых крутовато, у голливудских режиссеров с головой все в порядке, такие деньги за фуфло они никогда не заплатят. Другие утверждали, что это рекламная акция — дабы поднять престиж Астраловой и ее романов и привлечь к ней еще больше внимания. Третьи ехидничали, что писательница прикидывает и выгадывает, так вдруг получит больше, если продаст свои романы не оптом, а в розницу.
И только Нечаев с Корном знали истинную причину, почему Астралова никому не продала права ни на перевод, ни на экранизацию.
Вечером все собрались в офисе «Самаритянина». Люлю явилась за четверть часа до Аллы, успела со всеми расцеловаться и обменяться новостями, а потом прибыла верная боевая подруга и первым делом спросила:
— Томик, судя по твоему довольному виду, у тебя обнадеживающие новости?
— Не знаю, можно ли считать их обнадеживающими, но узнала много неожиданного.
— Кто тебя просветил?
— Ладо.
— А на Ритиной службе кто-нибудь побывал?
— В редакцию поехала Ирина, но еще не вернулась.
— Тогда начинай ты, а Ирэн потом добавит деталей.
Тамара подробно пересказала разговор с Владимиром Кохадзе и подвела итог:
— Думаю, некоторое время назад они с Ритой были любовниками. Она относится к категории женщин, которые в молодости обладают ординарной внешностью, а с годами становятся гораздо привлекательнее. Так что, надо полагать, Риту уже никто не назвал бы серой мышкой. К тому же они с Владимиром коллеги по ремеслу, — в общем, уравнялись по всем параметрам.
— Полагаю, теперь в менее выигрышном положении Ладо, — подала голос Люся, ставшая серьезной сообразно моменту. — Он — ординарный репортер криминальной хроники в малотиражной газете, карьеру на этом поприще ему сделать не удалось, соответственно, зарабатывает мало. Его мать давно на пенсии, отчим умер, автомобили они давно продали и проели. Правда, остались квартира и дача, но ведь они принадлежат его матери, сам Ладо пока ничего существенного не достиг. Трижды был женат, но жены не выдерживали его бахвальства и самодовольства. Он, конечно, хорохорится и пускает пыль в глаза, но по нему сразу видно, что пообветшал.
— Люлю, ты бесценный источник полезных сведений! — вскричала Алла.
— Работа такая, — улыбнулась сокурсница.
— А что — Ритка добилась карьерных высот?
— Нет, в журналистике она ничего особенного не достигла.
— Где она трудилась?
— В еженедельнике «Все обо всем».
— А Серега тоже там работает?
— Нет, он сотрудничает со многими газетами. Сергея Мартова все знают как высококлассного профессионала, так что его статьи рвут с руками. Минимальная ставка Мартова — сто долларов за компьютерную страницу, а за эксклюзивную статью — несколько тысяч долларов. Сергей пишет в основном эксклюзив. Газете «Все обо всем» высокооплачиваемые журналисты не по средствам. У этого еженедельника лишь название громкое, а на самом деле это сплетни, домыслы и компиляция статей из зарубежной прессы. В штате работают в основном малооплачиваемые стрингеры. Они добывают фактуру, а два редактора обрабатывают материал, который приносят «быстрые ноги», придают ему удобоваримый вид и публикуют под броским псевдонимом как авторскую статью. Сергей с такими изданиями не сотрудничает — не его уровень.
— Ты говоришь, что теперь Ладо в менее выигрышном положении. Так в чем же состояло Риткино превосходство?
- ^ Ну, я бы не сказала, что она его чем-то превосходила. Но его-то уровень значительно снизился, а ее — наоборот. Рита Мартова шикарно одевалась, каталась на новенькой «хонде», а до этого на «пежо». Красивой и даже симпатичной ее трудно было назвать, но Тамара права, с годами Рита стала более привлекательной. Сразу видно, что это холеная, ухоженная женщина, — причесывалась у дорогого парикмахера, делала макияж у классного визажиста, каждую неделю ходила на массаж, посещала бассейн и солярий, дважды в год отдыхала на престижных курортах и круглый год щеголяла золотистым загаром, который ей очень шел. По моим на