К сожалению, страх доминирования не спасает людей от попадания под влияние; напротив, они стремятся к этому. При изучении психологии поведения диктатора было обнаружено, что, он, среди прочего, старается подчинить себе женщину, влияния которой подсознательно боится; он подавляет ее, требуя взамен беспрекословной преданности и любви.
Многие студенты, изучающие социальную историю, пришли к выводу, что страх перед женщиной – ведущая причина, объясняющая нелогичность поведения в группах, но о происхождении этого страха мало кто догадывается. Заложенный в каждом из нас, страх перед женщиной представляет собой страх перед зависимостью. Таким образом, разобраться в отношениях младенец – мать на ранних этапах необходимо и для понимания сути общественных процессов.
Со своей стороны, я узнал, что значит слово «преданность», благодаря моей матери. Мужчине сложнее, чем женщине, он никогда не сможет до конца понять свою мать. У него нет иного выбора, кроме как умом признать ее вклад в свое воспитание. Ему не знакомы материнские чувства, и здесь ни при чем наличие фемининных черт в характере мужчины.
Мужчина может подойти к изучению роли матери, особенно на начальном этапе, с объективной точки зрения.
На данный момент значимость материнского участия на начальном этапе развития ребенка часто отрицается; считается, что в данный период нужен лишь механический уход, который может осуществлять кто угодно. Некоторым матерям (надеюсь, не в этой стране) было даже сказано, что они должны научиться быть матерями своим детям – так отвергается естественное формирование материнского инстинкта. Это происходит из-за отсутствия понимания некоторых вопросов и нежелания принимать очевидные вещи.
Соблюдение чистоты и требований гигиены, забота о физическом здоровье – эти и другие обязанности должна выполнять мать по отношению к своему ребенку с точки зрения общества, и вряд ли она найдет в себе силы противостоять вмешательству в собственные дела. Но кто-то должен выступить в защиту молодых матерей, имеющих одного или двух малышей и находящихся в зависимом положении. Понятно, что ни одна мать новорожденного не выразит протест врачам и медсестрам за доставленные ей переживания, ведь она от них зависит.
Хотя существует много телевизионных передач по вопросам материнства, молодым мамам явно не до них. Не думаю, что новоиспеченные матери понимают, что они делают, когда получают удовольствие, заботясь о своем ребенке. Они не хотят, чтобы всевозможные рекомендации мешали наслаждаться общением с младенцем и творчески подходить к процессу ухода за ним. Молодой матери нужна поддержка, информация и квалифицированная медицинская помощь. Она хочет иметь дело с врачом и медсестрой, которым доверяет. Ей нужен преданный муж и стабильные сексуальные отношения. Нет, молодые мамы не учатся по книжкам. Однако свое телевизионное выступление я подготовил в форме прямого обращения, потому что это всегда эффективно. Говоря о естественных вещах, надо выражаться простым языком и избегать профессиональной терминологии.
Может, кто-то из вас, уже имеющий опыт материнства, сейчас найдет время послушать и почитать что-то на эту тему, после чего сможет оказать моральную поддержку обычной хорошей матери, с образованием или без, умной или не очень, богатой или бедной, и защитит от вмешательства в отношения ее и ребенка. Давайте объединим наши силы и поможем наладить эмоциональную связь между матерью и младенцем на благо его нормального развития. Это, в том числе, касается отца, его заботы о жене в период беременности, родов и вскармливания, пока ребенок не подрастет и его отношения с отцом не выйдут на новый уровень.
Ребенок и семья
По мотивам выступления перед участниками Конференции по вопросам дошкольного и начального образования, New College, Оксфорд, 26 июля 1966 года
За последнее время было много сказано о детях и семье, поэтому сложно быть оригинальным в данном вопросе. На эту проблему пытаются взглянуть под иным углом, сместив фокус социальных служб в сторону семьи и считая ребенка ее частью.
Однако я считаю, что нового здесь мало: проблемы ребенка всегда связаны с проблемами семьи или ее отсутствием. В любом случае, можно рассмотреть и эту точку зрения. Психоаналитический подход к проблемам ребенка и его лечению отличается однобокостью – ребенок воспринимается изолированно, с этим ничего не поделаешь. Однако перемены намечаются, и они касаются процесса развития мысли. Ставки делаются не на психоаналитика, а на работу социальных служб, которые при обращении к ребенку всегда имели в виду семью.
Но возлагая ответственность за личностные проблемы прежде всего на семью и другие объединения, мы создаем опасность отвлечься от изучения особенностей самой личности, будь то младенец, подросток или взрослый. В некоторых случаях надо работать с человеком вне группы, в этом – сложность, но и большие возможности тоже.
Я начну с просьбы: помните об уникальности каждого ребенка, процессе развития личности и его переживаниях, потребностях в профессиональной помощи и способности использовать собственные ресурсы и при этом не забывайте о значимости семьи, школьных и иных групп, то есть о влиянии общества.
При оказании помощи сначала следует решить, кому она нужнее. Иногда, даже если в помощи нуждается ребенок, оказывается, что замешан кто-то или что-то еще (например, социальный фактор). Это особый случай, о котором известно соцработникам. Но в большинстве случаев, когда наблюдаются симптомы, они говорят о том, что работать с переживаниями ребенка следует через него самого.
Я хочу напомнить, что так чаще всего бывает на практике, но не все подобные случаи доходят до детских консультационных учреждений, занимающихся, как правило, значительно более сложными и неординарными проблемами. Другими словами, если вы посмотрите на детей в своей семье и по соседству, вы поймете, что многим из них не помешала бы помощь, но в клинику они обращаться не будут. Я говорю о том, что с некоторыми детьми лучше работать индивидуально. В клинику попадают не все, кому нужна помощь. И не всех нуждающихся в помощи детей следует туда отправлять – чаще всего это обычные дети, что важно знать учителям. Почти невозможно найти ребенка, которому не требовалась бы поддержка в решении личных проблем. В школе часто не обращают на это внимания, просто ужесточая дисциплину, либо ребенку удается найти решение самостоятельно, например, занимаясь творчеством. Поэтому нужно признать: в целом ваши знания психологии данного вопроса отличаются от взгляда соцработников или детских психиатров.
Возможно, некоторым детям стоит обратиться в клинику, а тем, кто уже там, с таким же успехом помогли бы справиться с трудностями дяди, тети, школьные учителя и социальные службы.
Я бы хотел напомнить, что структура семьи как группы имеет отношение к формированию структуры личности. Семья – первичная группа, которая, в отличие от других подобных образований, влияет на единство личности. Говоря так, мы имеем в виду индивидуальный процесс развития личности.
Ребенок начинает сепарироваться от матери, и пока он не научится воспринимать ее с позиции объекта, она для него будет являться субъективным объектом. Ребенок вынужден испытать резкий переход от восприятия матери как субъективного объекта, то есть как части своей самости, к отношению к ней как к объекту, находящемуся за пределами собственного Я, то есть не подпадающему под его всемогущий контроль. Мать выполняет важную задачу, подстраиваясь под потребности ребенка, несколько сглаживая болезненный переход и подготавливая младенца к встрече с принципом реальности. Фигура матери редуплицируется.
В некоторых культурах предпринимаются попытки помешать формированию единого образа матери, чтобы в дальнейшем ребенок не переживал травму потери.
В наших традициях считается нормой, когда ребенок испытывает всю глубину переживаний в связи с тем, что мать становится для него адаптивной внешней фигурой, но у этого есть свои недостатки. Когда так происходит с одной матерью, приобретается колоссальный опыт. Антропологические исследования данного вопроса содержат удивительный материал для изучения последствий раннего целенаправленного социально обусловленного расщепления фигуры матери.
Фигура отца представлена двумя способами. С одной стороны, он – один из людей, редуплицирующих образ матери. Благодаря произошедшим за последние пятьдесят лет переменам, отцы стали больше проявляться для своих детей в роли заместителей матери. Однако в результате этого отец воспринимается ребенком как одна из частей матери, а именно – суровая, строгая, безжалостная, непреклонная, которая при благоприятных обстоятельствах постепенно принимает форму человека, которого можно бояться, ненавидеть, любить и уважать.
Это приводит к появлению группы, которая может принимать одну из двух форм. Первый вариант способствует расширению структуры личности ребенка и зависит от процесса развития. Второй опирается на мать и ее отношение к конкретному ребенку, на других людей в роли матери, на общественное отношение в конкретной местности и на соотношение двух аспектов фигуры отца. Кем является отец, в немалой степени определяет восприятие ребенком его фигуры в рамках данной конкретной семьи. Отец может физически присутствовать или нет, что значительным образом отражается на значении для ребенка слова «семья».
Я знаю одного ребенка, который дал название «семья» своему переходному объекту. Думаю, в данном случае налицо явные отклонения во взаимоотношениях с родителями: ребенку в довольно раннем возрасте пришлось искать утешения в лице куклы по имени Семья. Это единственный пример подобного рода, и насколько я знаю, спустя тридцать лет человек продолжает бороться со своей неспособностью принять отчуждение между родителями.
Надеюсь, мне удалось напомнить, что, говоря о ребенке и его семье, мы часто игнорируем стадии формирования у ребенка образа семьи. Это не просто мама, папа и дети, семейный очаг, тети, дяди и другие родственники – такова точка зрения обывателя. У каждого из пяти детей в одной семье будет свой образ. И психоаналитик не нужен, чтобы понять, насколько эти пять образов будут разными.