Более того, некоторые индивиды, считающиеся здоровыми в мирное время, могут превратиться в антисоциальные элементы во время войны (сознательные отказники) не по причине трусости, а в результате личных сомнений. При этом антисоциальные элементы мирного времени могут, напротив, проявить чудеса храбрости на войне.
По этим и другим причинам, когда демократическое общество вступает в войну, в сражениях принимает участие вся группа целиком, и практически никогда не бывает так, что в войне принимают участие лишь те представители общества, которые в мирное время являются носителями врожденной демократической тенденции.
Когда война вторгается в демократическое общество, на какое-то время демократия прекращает свое существование. Тем, кому был дорог прежний образ жизни, после победы над внешним врагом придется начинать все с нуля и снова выстраивать демократическую структуру в рамках группы.
Это очень серьезная тема, которая требует внимания людей с широкими взглядами на жизнь.
1. Понятие «демократия» можно рассматривать с психологической точки зрения как синоним понятия «зрелость».
2. Демократию как и зрелость навязать обществу невозможно.
3. Демократия есть достижение конкретного общества в конкретный момент времени.
4. Врожденная склонность к демократии в обществе формируется благодаря усилиям обычных хороших семей.
5. Значительные результаты в продвижении демократических тенденций достигаются действиями от обратного: отказ от вмешательства в дела обычной хорошей семьи. Также полезно опираться на знания из области психологии и теории образования.
6. Особую роль играет обычная хорошая мать и ее преданность своему ребенку, что является необходимым условием для формирования в дальнейшем эмоционально зрелой личности. Общественное вмешательство на данном этапе негативно отражается на способности общества накапливать и реализовывать свой демократический потенциал, а также приумножать культурное наследие.
Положение монархии
Написано в 1970 году
Я предлагаю обсудить вопрос, касающийся положения монархии в Великобритании. Мне придется затронуть данную тему, хотя я не изучал специальную литературу и не углублялся в историю. В свое оправдание скажу, что монархия – часть нашей жизни, которая достаточно активно освещается на телевидении и в прессе, о чем мы любим поговорить с таксистами, друзьями, соседями. Лично я живу недалеко от Букингемского дворца и по расправленному или свернутому флагу определяю, есть в нем королева или нет. И каждый человек в этой стране сегодня желает получить ответ на вопрос: «Так Бог благословил королеву?» В связи с этим на память приходит поговорка: «Король умер. Да здравствует король!» Она означает, что монархия переживет любого короля или королеву. В этом и заключается суть проблемы.
На самом деле я не испытываю особого пиетета к королевской власти и королевской семье, но серьезно отношусь к монархии как таковой. Признаю, что без нее жизнь в Великобритании была бы иной, и неважно, лучше или хуже. Мы также оставим в стороне вопрос, касающийся личности современного короля или королевы.
Прежде чем приступить к рассмотрению сути монархии и ее положения в обществе, давайте зададим следующий вопрос: «Что скажут обычные люди, если у них появится возможность выразить свое мнение?» Конечно, большинство выражает свою точку зрения с помощью эмоций либо словесно.
Словесная реакция – это обсуждение. Вербализуя мысли, мы имеем возможность подойти к решению вопроса с разных сторон. Беседа позволяет познакомиться с разными точками зрения, а сам процесс доставляет массу удовольствия. Подобная форма выражения своего отношения, однако, часто обнаруживает тот факт, что многие люди игнорируют наличие бессознательной мотивации. Понятие «бессознательная» не воспринимается всерьез и, по мнению большинства, вносит сумятицу. Все, что может быть бессознательным, – предмет изучения в психоанализе или психотерапии. Сидя в пабе, мы с готовностью и знанием дела рассуждаем о рациональной стороне вопроса. И если позволим себе сильно увлечься, вполне можем не заметить и впасть в одну из крайностей: любовь или ненависть. Хотя серьезные беседы – признак цивилизации, собеседникам не стоит отрицать наличие бессознательных мотивов. В отношении, выражаемом через чувства и эмоции, много бессознательного, но чувствам доверяют далеко не все и не всегда.
При вербализации своего отношения к положению монархии в нашей культуре мы приходим к мысли, что к королевской власти зачастую относятся слишком несерьезно, как к сказочному элементу. Для кого-то это добрая сказка с надеждой на счастливую и благополучную жизнь. А для кого-то – эскапистский подход, то есть уход от реальности, решения экономических и жилищных проблем; невозможность или нежелание оказывать помощь старикам и инвалидам, людям, оказавшимся за чертой бедности или пострадавшим от несправедливых обвинений. Слово «эскапистский» выражает суть данного отношения, и в этом смысле мы имеем дело со злой сказкой.
Те, кто слишком очарован королевской властью, слепы и не склонны видеть ситуацию такой, какая она есть на самом деле.
Те, кто обвиняет монархию в эскапистском подходе, презирают «очарованных», а они, в свою очередь, не понимают, как относиться к оппонентам, растеряны и не очень хорошо ориентируются в политической ситуации.
Из сказанного трудно сделать какой-либо вывод. Все сводится к истокам зарождения человеческой личности, такому фундаментальному аспекту, как отношение к объекту. Можно вывести следующую аксиому: «Хорошее всегда подлежит разрушению». Здесь мы имеем дело с бессознательным намерением. Что-то похожее выражается в поговорке: «Красота в глазах смотрящего»[28].
Это одна из реалий нашей жизни. Она находит отражение в национальном гимне: «Боже, спаси королеву/короля!» Спасти от чего? Мы можем думать, что от врагов, хотя смысл раскрывается в одной из следующих строк гимна. (Фраза «Их подлые замыслы» вызывает улыбку, но мы знаем, что не в этом суть вопроса.) Люди не могут оставить в покое все хорошее и доброе – это обязательно нужно испортить или уничтожить.
Почему хорошее в нашей жизни существует, несмотря на попытки его уничтожить? Ответ есть, и он заключается в сути хорошего. Хорошее может выжить. Выживание вопреки разрушению. Затем хорошее начинают любить, ценить и превозносить. Оно прошло испытание жестокостью, прочувствовало на себе воздействие самых примитивных импульсов и идей.
Монархию постоянно проверяют на прочность. Она может справиться с трудностями при поддержке роялистов и своих верноподданных, но все зависит от самих королей, многие из которых оказались на троне вопреки своему желанию.
Здесь работает принцип наследования. Этот мужчина (или женщина) не сам (сама) выбирал(а) свою судьбу, это не его или наш выбор, не результат политического голосования, не награда за заслуги, а обязанность, которая передается по наследству.
Если смотреть на данный вопрос с такой точки зрения, вызывает удивление, что монархия существует в нашей стране уже более тысячи лет. Были опасные периоды: нарушение прав наследования, восхождение на престол нелюбимых и непривлекательных личностей, смерть монархов. Но монархия всегда оставалась на плаву. Мы сразу вспоминаем Кромвеля, который помог стране увидеть, что даже хороший диктатор хуже, чем плохой король.
На тему живучести хорошего, несмотря на отсутствие защиты, с целью удержать импульс и отодвинуть момент истины есть две точки зрения.
Одна касается индивидов в конкретный момент времени. Жизнеспособность чего-либо (а именно монархии) придает ему ценность и позволяет людям разных социальных слоев и возрастов осознать, что желание разрушать не означает выражение злости – скорее это примитивная форма влечения, где идея разрушения возникает в бессознательных фантазиях или во сне. Идея разрушения рождается во внутренней психической реальности. Наяву жизнестойкость объекта так или иначе вызывает чувство облегчения и доверия. Становится ясно, что это что-то выживает благодаря своим личным качествам, вопреки нашим мечтам и бессознательным фантазиям о разрушении. В мире все встает на свои места – теперь это пространство для реальной жизни, а не для страхов, грез наяву или других фантазий.
В основном насилие в мире является следствием попыток осуществить разрушение, что, по сути, не есть разрушение, если, конечно, объект сам не прекращает существование или не является орудием возмездия. Жизнеспособность ключевых явлений представляет большую ценность для человека, и в нашей стране это монархия. Реальность становится более реальной, а личностный импульс примитивного действия менее опасным.
Другая точка зрения касается политики. В не очень большой стране со своим историческим наследием, которая, возможно, расположена на острове (где нет других границ, кроме моря), можно сохранять дуальный подход – политическая система в форме правительства, которое можно переизбрать, и неприкосновенная монархия («Король умер. Да здравствует король!»).
Очевидная вещь, которая, впрочем, нуждается в периодическом перефразировании, заключается в том, что функционирование демократической парламентской системы (в отличие от диктатуры) зависит от жизнеспособности монархии, а существование монархии, в свою очередь, зависит от желания людей переизбрать правительство или свергнуть премьер-министра. Имеется в виду, что переизбрание происходит под влиянием чувств, которые выражаются путем тайного голосования, а не посредством социологического опроса (Гэллап и др.), что не дает возможности дать волю глубинным чувствам, бессознательной мотивации и другим лишенным логики порывам.
Свержение политической фигуры или партии влечет за собой необходимость избрать альтернативную кандидатуру. В случае монархии данный вопрос давно решен. В этом смысле она вызывает чувство стабильности в стране, политическая система которой иногда превращается в хаос.