– Ты готова? – спросил он сестру.
– Да.
Официальная церемония бракосочетания прошла в ратуше. Там присутствовали только самые избранные: кроме новобрачных – шафер Люка Том, подружка невесты Клер, свидетельница, и Шин, как второй свидетель. Сэмми тоже была, она делала снимки.
Когда все документы были подписаны, две машины с откидным верхом отвезли их на одну частную виллу, где должен был состояться символический обряд венчания и уже ждали родственники и приглашенные гости.
Люк и Том прошли вперед и встали под аркой, увитой большими белыми цветами. Эшли ступила на красную ковровую дорожку под руку с Шином. Он чувствовал, как ее рука слегка дрожит. Шин догадался, что она нервничает, радуется и грустит одновременно.
– Эшли, ты потрясающе красивая невеста, – тихо проговорил он. – Родители бы сейчас ужасно радовались за тебя.
Эшли молча кивнула, переполнявшие ее чувства мешали ей говорить, и сильно сжала ему руку, словно желая сказать: «И за тебя тоже».
– Ну что, праздник начинается, – сказал он и сделал знак традиционному неаполитанскому дуэту музыкантов.
Они заиграли искусную аранжировку канона ре мажор Пахельбеля на гитаре и мандолине. И Шин с улыбкой повел сестру по ковровой дорожке к человеку, которого она любила.
Клер заранее просмотрела фотографии и убедилась, что сад, где Люк и Эшли будут праздновать свадьбу, был роскошным. Отсюда открывался дивный вид на море, ветви окружавших сад лимонных деревьев гнулись под тяжестью плодов, на клумбах благоухали рододендроны и бугенвиллеи. Повсюду порхали бабочки. Клер помнила, что они символизируют удачу и вечную любовь.
Во время церемонии она держала букет невесты, и, когда Эшли и Люк обменялись клятвами, на этот раз перед всеми присутствующими, ей на глаза неожиданно навернулись слезы. Она покосилась на Шина, который стоял рядом, и с удовольствием отметила, что и у него глаза были влажными. Так и должно быть в день свадьбы Эшли, подумала она и поскорее отвела взгляд, пока он не заметил, что она за ним подглядывает.
– Теперь вы можете поцеловать невесту, – объявил священник, и все одобрительно зашумели.
– Кидай в них, ребята! – воскликнула Сэмми, когда новобрачные двинулись назад по проходу, и в воздух взлетели конфетти из белых высушенных лепестков.
Как только были сделаны торжественные снимки, официанты двинулись по кругу с подносами, уставленными бокалами с просекко. Эшли и Люк обходили гостей, здоровались и принимали поздравления, и вот наконец пришло время садиться за стол. Эшли выбрала традиционный план рассадки гостей, так что Клер, как главная подружка невесты, оказалась на противоположном от новобрачных конце стола, рядом с отцом Люка. А поскольку Шин представлял посаженого отца, он сидел на другом конце, между Эшли и мамой Люка.
Стол в беседке с колоннами, увитыми глициниями, выглядел волшебно. В цветах были спрятаны стеклянные шары, в которых преломлялся свет свечей, стоявших на столе в таких же стеклянных шарах, и все они многократно отражались в зеркальной полировке стола. Солнце уже начало садиться, и Клер подумала, что не видела в жизни ничего более романтичного. И все это дополнялось музыкальным сопровождением гитары и мандолины – традиционным итальянским дуэтом.
Клер подумала, что хочет и себе такую же свадьбу – полную любви, счастья и тепла, – если когда-нибудь все-таки выйдет замуж.
Наконец, после превосходного кофе и изысканных итальянских сладостей, наступило время речей. Люк высказался очень мило и искренне, Том рассмешил всех, а речь Шина едва не заставила ее заплакать.
Он в самом деле очень любил свою сестру, и за это Клер готова была простить ему многое.
После того как отдали должное свадебному торту – четырехъярусному произведению кондитерского искусства, содержащему четыре разных вида бисквита, – пришла очередь танцев.
Для своего свадебного танца Эшли и Люк выбрали мелодию, от которой у Клер всегда перехватывало горло: «Make you feel my love». Клер смотрела, как они скользят по устроенному ради этого случая танцполу. Они выглядели идеальной парой.
По традиции следующими должны были танцевать шафер и подружка невесты, и Клер с радостью обнаружила, что Том оказался искусным танцором – с ним ее ногам точно не угрожала опасность быть отдавленными.
– Мне понравились все твои платья, – сказал ей Том. – Не будь я геем, я непременно стал встречаться бы только с тобой, за то, что ты создала такую красоту.
Она рассмеялась и чмокнула его в щеку:
– Спасибо, Том, ты просто лапочка. Но ты слишком хорош, чтобы быть моим бойфрендом.
Шин помнил, что поскольку он взял на себя роль посаженого отца, то должен непременно пригласить на танец главную подружку невесты. Он вот уже некоторое время наблюдал, как Клер танцует с отцом Люка. Она весело болтала и чувствовала себя абсолютно непринужденно. Шин с изумлением осознал, что это действительно правда – он не мог отвести глаз от Клер!
Что не сулило ничего хорошего.
Из всех женщин меньше всего он хотел иметь дело с Клер Стюарт.
И все же приходилось признать, что его тянуло к ней.
Когда музыка смолкла, Шин, улыбаясь, подошел к ней:
– К тебе сюда не собирается приехать какой-нибудь из твоих ужасных приятелей?
– Это ты так, значит, стараешься быть дружелюбным? – Похоже было, что Клер обиделась.
Он поморщился, сознавая, что сказал лишнее.
– Извини. Я неудачно выразился.
– Если только ты не хотел проявить любезность… Хотя, – сказала она, – я признаю, что неважно разбираюсь в мужчинах. – Она пожала плечами. – Нет, никто ко мне не приедет. Сейчас я вполне счастлива одна. И слишком занята, чтобы с кем-то встречаться.
От нее пахло какими-то незнакомыми духами – таинственными и волнующими. Может быть, именно запах так действует на него, а вовсе не ее близость? Шин даже подумал вдруг, что она прекрасная партнерша – с ней было так удобно танцевать…
– А к тебе не собирается присоединиться одна из твоих миленьких перелетных пташек?
– Нет. С Беккой мы расстались три месяца назад. И работы очень много.
– Да мы просто два сапога пара, – усмехнулась Клер.
Они танцевали уже второй танец подряд. Темп музыки замедлился. И хотя Шин сознавал, что поступает опрометчиво, но как-то незаметно для себя привлек Клер ближе к себе и медленно закружил ее в баюкающем ритме.
Кажется, все повторяется снова. Сегодня Клер пристально следила за собой и выпила всего два маленьких бокальчика просекко, обильно запивая их содовой. Но ей вдруг отчетливо вспомнился тот первый раз, когда она поцеловала Шина Фаррела. Она даже ощутила вкус его губ. Но тогда он моментально отскочил от нее и сделал ей выговор за то, что в свои семнадцать лет она напилась до невменяемого состояния, которым любой бесчестный мужчина может легко воспользоваться.
А сейчас, когда они во время танца тесно прильнули друг к другу, Шин сам поцеловал Клер. Его губы были такими сладкими, теплыми и соблазнительными, что ей стало страшно.
Сейчас вполне естественно с ее стороны было бы обхватить его руками за шею и прильнуть ближе. Тем более незаметно во время танца они переместились в глубь сада и оказались в полумраке, в укромном его уголке.
– Клер, – прошептал Шин.
Он наклонился и легко прикоснулся своими губами к ее губам. И мгновенно все ее нервные окончания пришли в возбуждение. Он повторил это снова и снова. На этот раз Клер поддалась и погрузила пальцы в его волосы. Руки Шина сильнее сжали ее талию, и он продолжал дразнить ее губы невесомыми, как крылья бабочки, едва ощутимыми поцелуями, которые заставляли ее хотеть большего…
Когда Шин нехотя прервал поцелуй, она вся дрожала.
– Клер… – изумленно пробормотал он.
Клер сама была потрясена не меньше его. Ей хотелось пойти сейчас же с ним, в его или в ее собственный номер, не важно. Она знала, что им обоим необходимо освободиться от напряжения последних нескольких дней.
Но рассудок подсказывал, что в таком случае все станет только хуже. Как они посмотрят наутро друг другу в лицо? У них в любом случае нет будущего. Это правда, что Шин порядочный человек, в отличие от бывших ее бойфрендов, но он сух и безэмоционален. В то время как Клер склонна к необузданным и импульсивным порывам… Они разные, и этим все сказано.
– Нам надо остановиться, – торопливо проговорила она, пока благоразумие еще не совсем ее покинуло. Клер чувствовала, что, если он поцелует ее еще раз, она согласится на все.
– Нет… – Шин жадно всмотрелся в нее и на миг показался ей очень ранимым. Клэр уже готова была растаять и погладить его по щеке, утешая. И сказать, что передумала. Но тут выражение его лица вновь стало холодным и отстраненным. – Ты совершенно права, – сказал он и попятился назад.
– Мне нужно еще выполнить кое-какие обязанности подружки, – проговорила Клер.
– Да, конечно, – сказал он и убрал руки с ее талии.
Повернувшись, чтобы уйти, Клер немедленно пожалела об этом. Ее прежнее влечение к Шину, оказывается, не исчезло, хотя она считала, что глубоко похоронила его.
Но она чувствовала, что поступает правильно. Потому что у них с Шином не могло быть будущего, а она уже не раз обманывалась в своих ожиданиях.
Остаток вечера Клер провела беседуя с гостями. И каждое мгновение она невольно отмечала, где именно находится Шин. Но она не доверяла себе и боялась снова совершить какую-нибудь глупую ошибку.
Наконец она вернулась в гостиницу, у себя в номере сбросила туфли на каблуках, устроилась, поджав ноги, в плетеном кресле на лоджии и принялась глядеть на луну, сиявшую над морем. Она некоторое время сидела так, пока не услышала стук в дверь.
Клер никого не ждала в такой поздний час – разве что кто-то заболел и нуждался в неотложной помощи?
Она босиком тихо подошла к двери и, отворив ее, растерянно заморгала – на пороге стоял Шин.
– Что-то случилось?
– Да.
– Что-то с Эш?
– Нет.