В «Пряди о Тости» из «Книги Хаука» сообщается, что перед последним своим походом, зимой 1064/1065 г., Харальд послал верных ему людей на восток, в Хольмгард (Новгород), за козлиной шкурой с богатством:
«Раньше той же зимой Харальд послал Торарина Невульфссона и Хьёрта на восток в Хольмгард за той козлиной шкурой, которую он там оставил у королевы Эллисиф, как сказано раньше, и не должны они были возвращаться назад, если не добудут той шкуры и всего добра, которое в ней было. Они вернулись назад, когда Тости уже пробыл некоторое время у конунга. Хьёрт пошел к конунгу и приветствовал его и говорит, что Эллисиф приветствует конунга»[229].
В этой версии событий («Книга Хаука») шкура с серебром была якобы возвращена Эллисиф (Елизаветой) конунгу с приветствием и предостережением от поездки на запад. Однако это уже довольно сомнительное утверждение, особенно с учетом фактического нарушения уговора со стороны Харальда (женитьба в Норвегии) и тем более в связи с окончанием срока его действия. По всей видимости, здесь отражены лишь пожелания самого автора «Пряди о Тости» Хаука Эрлендссона, призванные успокоить скандинавскую публику, трепетно жаждущую услышать о возвращении богатства в Норвегию. Нет сомнений, что шкура с серебром осталась у Елизаветы (Эллисиф») и стала ее приданым во втором браке.
В современной историографии эпизод со шкурой признается недостоверным. Однако он выглядит гораздо более соответствующим действительности, чем традиционное изложение событий, по которому Елизавета уехала в Норвегию вместе с Харальдом. Никаких детей, кроме Марии, у Харальда и Елизаветы более не было, что может быть свидетельством прекращения их супружеских отношений все в том же 1044 г. В 1048 г. Харальд женился вторично, на некой Торе, дочери богатого норвежца Торберга Арнассона, которая стала матерью двоих сыновей Харальда, будущих норвежских конунгов Магнуса и Олафа. Этот брак был совершен при жизни Эллисиф, однако саги вполне определенно называют Тору не наложницей, а именно женой, что служит подтверждением расторжения брака с Елизаветой.
Согласно «Гнилой коже», «Красивой коже», «Кругу земному» и «Хульде-Хрокинскинне», Елизавета и ее дочери Ингигерд и Мария якобы сопровождали Харальда в его походе в Англию в 1066 г. (во время которого Харальд погиб), оставшись ждать завершения предприятия на Оркнейских островах.
Рукописи, упоминающие расставание на Оркнейских островах Харальда и Елизаветы, создают впечатление, что у нас есть много независимых свидетельств, однако на самом деле это не так. «Красивая кожа» предположительно являлась первым вариантом свода королевских саг «Круг земной». «Гнилая кожа» использовала тексты «Красивой кожи» и «Круга земного». «Хульда-Хрокинскинна» основывается в первую очередь на третьей части «Круга земного» и «Гнилой коже». Как видно, все они восходят к одному-единственному источнику – «Красивой коже» (автор – предположительно Снорри Стурлусон).
В противовес этому сообщению «Гнилая кожа» утверждает, что Тора, а не Елизавета, сопровождала Харальда в его последнем походе. Эта версия считается более вероятной, тем более что Тора была двоюродной сестрой Торфинна Сигурдссона, ярла Оркнейских островов. Что касается Марии, то ее на Оркнейских островах также не было. Сообщение о смерти одной из дочерей якобы синхронно смерти Харальда Сурового может быть лишь попыткой объяснения отсутствия известий о последуюшей судьбе Марии в скандинавских источниках.
Скорее всего, после развода с Харальдом Суровым, в промежутке между 1045 и 1050 гг., Елизавета была выдана замуж за другого норманна, Свейна Гардского, осевшего на постоянное жительство в Киеве. Сведенья о браке Свейна Гардского и восточной принцессы Силькисиф имеются в «Саге об Ингваре Путешественнике». Используемое здесь имя Силькисиф можно считать искажением от Эллисиф. Так именуется жена Харальда Сурового (Елизавета) и в некоторых сагах («Прядь о Хемминге», «Прядь о Тости» и др.).
Хотя посвящена «Сага об Ингваре Путешественнике» другому герою, автор так мало знал о настоящем походе Ингвара, что использовал для построения сюжета все известные ему сообщения о восточных странах. В том числе в его распоряжении имелись не дошедшие до нас отдельные саги о Свейне Гардском, Эмунде Злом (шведская версия) и Гарда Кетиле.
Глава 37. Норги (Карли и Торир Собака) в Архангельске (1026 г.)
Трудно сыскать / Во всем народе
Мужа, кому бы / Можно верить,
Ибо предаст / Предатель подлый
Братнюю персть / За перстень малый.
Карли и Торир Собака – побывавшие в Бьярмаланде (Биармии) герои небольшого рассказа из «Отдельной саги об Олафе Святом» Снорри Стурлусона. Подтверждения того, что Торир Собака и Карли действительно плавали в Бьярмию, имеются и в других сагах: «Древнейшей саге об Олаве Святом», «Саге об Олафе Святом» из «Красивой кожи», «Саге об Олафе Святом» из «Круга земного», «Легендарной саге об Олафе Святом».
Датировку события можно провести на основании «Исландских анналов», которые сообщают об убийстве Карли под 1026 г.[230], либо «Круга земного»:
«Олаф провел лето в Вике, осенью он через гонцов сносился с Энундом, шведским конунгом, предлагая ему заключить союз против Кнуда. Зиму [1025/26 г.] Олаф провел в Сарпсборге. Зимой он вступил в товарищество с халогаландцем Карли для поездки на север, в Бьярмаланд, куда Карли и отплыл ранней весной [1026 г.]. Возвращаясь назад с выторгованными и награбленными богатствами, Карли был убит Ториром Собакой»[231].
В кратком пересказе эпизод, связанный с поездкой в Биармаланд (Биармию Дальнюю), состоит в следующем. Король отправляет Карли и его брата Гуннстейна на торговом корабле (25 чел.) за северными мехами. По дороге к ним в товарищи набился некий Торир Собака с острова Бьяркей. У него был довольно большой военный корабль (80 чел.). Достигнув Биармаланда, норги закупили в торговом месте множество беличьих, бобровых и собольих мехов, после чего вышли из Дюны (Сев. Двины) в море и на совещании решили дополнительно ограбить главное святилище биармийцев, посвященное богу Йомали.
Дождавшись смены сторожей, участники ночной экспедиции перебрались через частокол, возведенный вокруг святилища, раскопали курган, наполовину состоящий из земли, наполовину – из серебряных монет, и, сколько смогли, уложили в свое платье. В этот момент произошла ссора между Карли и Ториром, которую вызвало роскошное ожерелье с шеи идола бога Йомали, доставшееся Карли. Торир был очень недоволен, хотя до этого он единолично захватил стоящую пред истуканом чашу, полную серебряных монет. Из Биармаланда корабли отплыли порознь, но, пройдя Гандвик (Белое море), встретились у какого-то островка. Торир настаивал на немедленном дележе награбленного, в то время как Карли, ссылаясь на перемену погоды, спешил с отплытием. Корабль Торира поплыл следом, но настиг Карли только в Гейрсвере, у первой норвежской пристани. Торир просил у Карли продать ожерелье, а когда тот отказался, поразил его насмерть копьем, якобы тем же самым, которым ранее Карли убил Асбьёрна Тюленя, племянника Торира.
Гуннстейн и его товарищи забрали тело предводителя, подняли парус и спешно отплыли, пытаясь скрыться. Однако корабль Торира продолжил погоню и настиг их вблизи Ленгьювика. Преследуемые были вынуждены бросить свой корабль и искать спасения на берегу, после чего долго добирались до дома, плывя по ночам в небольших лодках. На тинге Торира Собаку приговорили к уплате большой виры за убитого Карли и грабеж королевского имущества. Однако, отсчитав лишь треть суммы и дождавшись ночи, Торир сбежал на своем корабле в Англию.
Если смотреть в целом, то имеются серьезные сомнения в достоверности представленной Снорри Стурлусоном истории:
– Во-первых, эпизод, связанный с поездкой Торира и Карли в Биармию и ограблением святилища Йомали, отсутствует во всех других, более ранних вариантах «Саги об Олафе Святом».
– Предлагаемая в саге причина убийства Карли (месть) выглядит не слишком убедительной. У Торира Собаки было вполне достаточно времени, для того чтобы поквитаться с Карли до прибытия в Биармию, однако этого не случилось.
– Версия саги о смерти Карли от рук Торира Собаки в Нореге по возвращении домой не соответствует другим источникам, где говорится, что убийство произошло непосредственно в Биармаланде.
– Вряд ли у норгов во время смены караулов было время на то, чтобы отделить серебро от комьев земли. А поскольку похищенное добро они складывали в собственное платье, предприятие теряет смысл: много серебра таким способом не унесешь.
– Необычно выглядит поведение Торира Собаки: он убивает королевского посланника, топит его корабль, присваивает собственность короля и после всего этого совершенно спокойно является на тинг.
Можно полагать, что на самом деле никакого нападения на биармийское святилище не было. В реальности имело место лишь убийство Карли Ториром Собакой, а также похищение его имущества. При этом преступника опознали по дорогому ожерелью, ранее принадлежавшему убитому. Достоверная часть этой истории отражена в тех самых кратких сообщениях из других саг:
«Торир Собака был также [как и Эрлинг Скьяльгссон] богатым человеком. Он ездил [до того] в Бьярмаланд и убил там доброго человека [по «Красивой коже» – «сына богатого человека»], которого звали Карли. Конунг послал людей к Ториру. И попал Торир в беду по причине своего злодеяния. Уехал он вскоре из страны и с ним много других лендеманнов»[232].
Вместе с тем «Отдельная сага об Олафе Святом» содержит вполне правдоподобное описание святилища бога Йомали, хотя и в несколько отличном от приведенного в «Саге об Одде Стреле» виде. Здесь оно уточняется, дополняется новыми деталями, усовершенствуется. Вокруг святилища теперь стоит высокий частокол, у ворот дежурит стража из шести человек, рядом с курганом помещается идол с дорогим ожерельем и серебряной чашей на коленях… Имеется лишь одна, не слишком принципиальная ошибка: утверждается, что курган с серебром принадлежал богу Йомали (громовержцу), хотя, скорее всего, он посвящен богине земли, традиционно входящей в тройку главных богов в мифологии финно-угорских народов (третий бог – олицетворение зла).