«Ульв, сын Оспака, был очень приближен к Харальду конунгу. Oн был умнейший человек, красноречивый, большой xpaбpeц, верный и прямой. Харальд конунг сделал Ульва своим окольничим и выдал зa него Йорунн, дочь Topбepгa, cecтpy Topы, нa которой был женат Харальд конунг. Детьми Ульва и Йорунн были Йoaн Сильный из Расвёлля и Бригида, мать Овечьего Ульва, отца Петра Носильщика, отца Ульва Myxи и eгo братьев и cecтep. Сыном Йoaнa Сильного был Эрленд Медлительный, отец архиепископа Эйстейна и eгo братьев. Харальд конунг пожаловал окольничему Ульву достоинство лендрмана и лен в двенадцать мapoк вместе с половиной фюлька в Трондхейме. Taк говорит Стейн сын Хердис вo флокке oб Ульве»[391].
Но если об Ульве Оспакссоне известно совсем мало, то Халльдору Сноррассону посвящены целых две пряди, рассказывающие, правда, о событиях за пределами Восточной Европы. Первая называется «Прядь о Халльдоре, сыне Снорри, в начале» (Halldórs þáttr Snorrasonar inn fyrri) и была записана в XIII в. Вторая также написана в XIII в и носит название «Прядь о Халльдоре, сыне Снорри, в продолжение» (Halldórs þáttr Snorrasonar inn síðari). Иногда их объединяют вместе в одну общую «Прядь о Халльдоре, сыне Снорри».
Халльдор был довольно знатного происхождения, одиннадцатым сыном Снорри Годи, о котором рассказывается, в частности, в «Саге о Ньяле», в пряди «О Пивном Капюшоне», а среди потомков Халльдора значится знаменитый средневековый автор Снорри Стурлусон. Именно Халльдору обычно приписывается распространение устных рассказов о Харальде Суровом в Исландии. Прямо это утверждается в пряди «О том, как исландец рассказывал саги» из «Гнилой кожи».
«Халльдор, сын Снорри, был высок ростом, красив, очень силен и отважен в бою, как никто. Харальд конунг утверждал, что из всех его людей Халльдора было всего труднее испугать или обрадовать. Узнавал ли он о смертельной опасности или радостной новости, он не становился печальнее или радостнее. Выпадало ли ему счастье или несчастье, он ел, пил и спал не меньше, чем обычно. Халльдор был неразговорчив, немногословен, прям, неприветлив и резок. Он был задирист, с кем бы ни имел дел»[392].
После возвращения из похода на восток Халльдор Сноррасон еще какое-то время служил Харальду Суровому в Нореге, а затем вернулся домой в Исландию, где прожил остаток лет в усадьбе на Стадном Холме. Судя по сагам, держался Хальдор по отношению к конунгу довольно независимо, в разговоре был излишне прямолинеен, иногда даже дерзок. Получив от Харальда оплату за службу смешанными деньгами, при всех пренебрежительно смахнул серебро пополам с медью на пол.
Харальд Суровый терпеливо сносил все выходки своего старого боевого товарища и даже заменил Халльдору медные монеты на серебряные: «Придя к конунгу, он (Бард) сказал: “Плати ему жалованье чистым серебром, ведь он этого достоин”. Конунг отвечает: “Не кажется ли тебе дерзостью требовать для Халльдора других денег, чем те, которые получают у меня сыновья моих лендерманов? И ведь он оскорбил меня прошлый раз, бросив деньги”. Бард отвечает: “Подумай о том, государь, что гораздо важнее: о его благородстве и вашей дружбе, которая долго была крепкой, а также о своем великодушии. Ты знаешь нрав Халльдора и его строптивость. Тебе подобает оказывать ему уважение”. Конунг сказал: “Дайте ему серебра”. Так и было сделано. Бард пришел к Халльдору и принес ему двенадцать унций чистого серебра»[393].
В другой раз Харальд Суровый подарил Халльдору уже целый корабль с товаром и заодно помог набрать для него команду: «К концу весны Харальд конунг заметил, что Халльдор, сын Снорри, очень опечалился. Однажды конунг спросил, что у него на уме. Халльдор отвечает: “Мне хочется в Исландию, государь”. Конунг сказал: “Многим на твоем месте больше хотелось бы домой. Как же ты снарядился в плаванье, сколько товару закупил?” Тот отвечает: “Мало нужно мне времени на закупку товару, ведь у меня нет ничего, кроме одежды, которая на мне”. “Плохо же ты вознагражден за долгую службу и многие опасности, которым подвергался. Я дам тебе корабль с грузом. Пусть твой отец знает, что ты не даром служил мне”»[394].
Не осталась без ответа даже просьба Халльдора о выделении ему отдельного боевого корабля: «Халльдор отвечает: “Но я больше не буду на корабле конунга, и если он хочет, чтобы я следовал за ним, пусть даст мне корабль”. Бард отвечает: “Не подобает, чтобы лендерманы отдавали тебе свои корабли. Ты слишком дерзок”. Халльдор сказал, что тогда он не поедет, и Бард передал конунгу просьбу Халльдора: “И если люди на корабле будут такими же надежными, как кормчий, то жалеть не придется”. Конунг сказал: “Дерзкая это просьба, но я согласен”. Одним кораблем правил Свейн из Люргьи, конунгов лендерман. Конунг велел позвать его: “Вот какое дело. Ты человек очень знатный, как тебе известно. Поэтому я хочу, чтобы ты был на моем корабле, а твоим кораблем будет править другой человек. Ты из Вика, и потому особенно нужен мне как советчик”. Тот говорит: “До сих пор ты больше советовался с другими, да и плохой я советчик. А кому же будет отдан корабль?” “Халльдору, сыну Снорри”, – говорит конунг»[395].
Согласно пряди, якобы перед самым отплытием на родину, в Исландию, Халльдор Сноррасон ночью ворвался в дом конунга и отобрал у его жены браслет в счет долга в полмарки золотом. Но подобное развитие событий уже слишком явная выдумка, не заслуживающая детального рассмотрения.
Если брать в целом, то своевольное поведение Халльдора на службе у Харальда, конечно, сильно преувеличено. Вместе с тем не приходится сомневаться, что Халльдор имел на конунга определенное влияние. Связано это было, видимо, с тем, что свою сагу о Харальде Суровом он начал создавать еще в Нореге, и, узнав об этом, конунг готов был многим поступиться ради того, чтобы она была сложена в нужном для него ключе. В результате, благодаря недвусмысленным намекам и вариативности собственного творчества, Халльдор Сноррасон стал, быть может, одним из самых высокооплачиваемых средневековых авторов. Справедливости ради стоит заметить, что заплатили Халльдору не столько за то, что он сумел рассказать о Харальде Суровом, сколько за то, о чем он был готов промолчать.
Глава 62. Руги/словены (Мария Харальдсдоттир) в Новгороде, Киеве, Суздале (1043–1044 гг.)
Известно ли Вам, о мой друг, что в Бретани,
Нет лучше – хоть камни спроси! —
Нет лучше средь божьих созданий
Графини Эллен де Курси?
Мария Харальдсдоттир – дочь норвежского короля Харальда Сурового и Елизаветы Ярославны (Эллисиф). Родилась в 1043 г., умерла примерно в 1108 г.
В «королевских сагах» она превращается в двух дочерей Харальда и Елизаветы, двойню Ингигерд и Марию. Для нас нет сомнений, что это ошибка. Наличие у конунга Харальда и его жены Елизаветы не двух, а только одной дочери признается в «Пряди о Хеминге», входящей в состав «Книги с Плоского острова» и «Хульде-Хрокинскинне».
Такми образом, Ингигерд и Мария – дочери Харальда Сурового от разных жен: Мария – от первой жены Эллисиф (Елизаветы), Ингигерд – от второй жены – Торы Торбергсдоттир.
В норвежской традиции принято относить рождение Марии к 1046 г., с чем мы не можем согласиться. Согласно «Саги о Харальде Сигурдарссоне» по «Кругу земному», Харальд прибыл из Византии в Гардарики, зимой того же года отпраздновал свадьбу с Эллисиф (Елизаветой Ярославной), а весной отплыл домой. Однако реальная цепь событий оказывается чуть более растянутой во времени. Харальд Суровый бежал из Византии во время правления императрицы Зои, то есть с 20 апреля по 11 июня 1042 г. Свадьба Харальда и Эллисиф (Елизаветы Ярославны) состоялась, скорее всего, в том же году или зимой 1042/43 г. Какое-то время Харальд жил со своей супругой в Хольмгарде (Новгороде), а в 1044 г. уехал в Норвегию. «1044. Харальд [Сигурдарссон] прибыл [по пути в Норвегию] в Швецию»[396]. Годовую задержку отъезда по сравнению с сагами можно объяснить тем, что Эллисиф (Елизавета) забеременела, и на родину Харальд отправился только после рождения дочери (середина или осень 1043 г.). Ни один источник не говорит о том, что Харальд взял жену и дочь вместе с собой в Норвегию.
О дальнейшей жизни Марии мало что известно. Согласно «Гнилой коже», «Красивой коже», «Кругу земному» и «Хульде-Хрокинскинне», Мария вместе с матерью сопровождали Харальда в его походе в Англию в 1066 году (во время которого Харальд погиб), оставшись ждать его завершения на Оркнейских островах (во время этого ожидания Мария якобы также умерла). «Олаф сын Харальда конунга отправился со своим войском из Англии. Он отплыл из Хравнсейра и осенью прибыл на Оркнейские острова. Там он узнал, что Мария, дочь конунга Харальда, сына Сигурда, внезапно умерла в тот самый день и в тот самый час, когда пал ее отец, Харальд конунг. Олаф провел там зиму»[397].
Однако это сообщение можно трактовать только лишь как попытку найти объяснение отсутствия сведений о дальнейшей судьбе Марии в источниках. Как мы уже отметили, расставание конунга с Эллисиф (Елизаветой) произошло вовсе не на Оркнейских островах, а в Хольмгарде (Новгороде), и не в 1066 г., а в 1044 г., когда брак Харальда Сурового и Елизаветы Ярославны расстроился (см. главу, посвященную Елизавете). Отметим еще, что и Елизавета (Эллисиф) после этого случая в скандинавских источниках также не упоминается. Судя по всему, на Оркнейские острова с Харальдом поехала его вторая жена Тора, а не Елизавета. Сведенья об этом сохранились в «Гнилой коже».