Сом, как рыба умеренных и даже теплых стран (почти все виды семейства сомов принадлежат тропическому климату), весьма чувствителен к холоду, а потому перестает кормиться и залегает раньше всех рыб, иногда даже (в центральных губерниях) в сентябре. На Нижней Волге в августе и сентябре сомы, месяц-два назад вернувшиеся в море после окончания нереста, опять поднимаются в реку и ложатся в глубокие ямы. Судя по словам Воронина, подобное же осеннее движение, только обратное, замечается и на Псковском озере. Прибылой сом, как известно, идет в сентябре массами в озера на зимовку. В октябре все сомы уже на зимних становищах. В прежние времена в днепровских омутах, донских холовертях и волжских ямах сомы ложились сотнями, сплошными массами, но теперь даже в низовьях Волги трудно найти зимой более 50 штук в одном месте. В Урале, где всю рыбу вообще мало беспокоят осенью, сомовьи становища, без сомнения, многочисленнее, но настоящее сомовье царство находится на Нижней Куре. Здесь, близ Сальян, расположена огромная и глубокая яма, в которой еще в семидесятых годах каждую зиму добывалось от 10 до 15 тысяч крупных сомов. Всего охотнее сом ложится под глинистыми крутоярами, где берег подмыт и образовались большие печуры. Впрочем, кажется, большей частью сомы вырывают себе для зимовки отдельные ямы, или, вернее, ложбины, глубиной иногда до 4 футов, зарывая в ил всю голову с кулаками. Таким образом, вся стая лежит почти сплошной массой, в один ярус, причем на них нередко ложится в несколько слоев другая крупная белая рыба, всего чаще сазаны, постоянные спутники сомов, которые, по причине своей быстроты, редко достаются в добычу даже летом. Зимой же сом вполне безопасен для всякой рыбы, так как совершенно неподвижен, ничего не ест и спит настолько глубоким сном, что не успевает опомниться и выказать сопротивление, когда его зацепили багром и вытаскивают на лед.
Промысловая ловля сомов производится специально только в низовьях наших южных рек, притом главным образом поздней осенью или зимой, когда сомы залегли в ямы на зимовку. В средних течениях, тем более в верховьях рек Черноморского и Арало-Каспийского бассейнов, сомы уже не имеют никакого промыслового значения и попадаются рыбакам большей частью в летнее время или случайно в невод, или на переметы и жерлицы. Большое количество сомов добывается летом лишь на азовских промыслах (неводами) и в низовьях Волги (сомовниками).
Кроме неводов, применяемых большей частью на больших промыслах, на юге России мелкие рыбопромышленники ловят некрупных сомов ручными сетяными снастями: на Дону и вообще на юго-востоке – известными малушками или накидными сетями, обыкновенно когда сомы уже залягут; в Малороссии – так называемыми топтунами – большим саком на длинной рукоятке, почти ничем не отличающимся от великорусской наметки. Топтуном сеть эта называется потому, что рыба загоняется в нее из-под берега, кустов и плавов вытаптыванием, так же как и в наши летние наметки (настоящие используются лишь в полную воду) в полдневную жару или (преимущественно бель) ночью. В крылены (фитили), трехстенные ботальные мережи (пересыпи, мережки) и другие сети сомы попадаются сравнительно редко, но довольно часто заходят в так называемые котцы, или коты, лабиринтообразные загородки, наиболее распространенные в Юго-Западной России.
На Амударье узбеки, большие любители сомовины, ловят сомов довольно оригинальным способом, основанным на том наблюдении, что сом очень любит водоворотное течение и, если встретит таковое на своем пути, не преминет остановиться здесь и полежать некоторое время, на что обращаем внимание любителей сомовьей охоты. С целью образования обратного течения делается закол, который аршина на два или на три идет от берега перпендикулярно к течению. Самый же снаряд керси представляет нечто среднее между наметкой, сежей и отчасти норотом. Керси – довольно большая сетка в виде мешка (сажени в две?), которая насажена своим отверстием на треугольнике из толстых палок, из которых нижняя значительно короче. Отверстие это заплетается, как паутиной, крепкими, но тонкими бечевками, причем в центре оставляется широкое круглое отверстие для входа рыбы. Сеть ставится следующим образом: несколько ниже запруды (язка) в берег вбиваются два крепких кола, скрепленные перекладиной; к этой перекладине привязываются бечевками концы длинных палок треугольника так, чтобы последний, двигаясь как на шарнире в вертикальной плоскости, мог быть легко опущен в воду до самого дна и вытащен оттуда. Вытаскивается он с помощью толстой веревки, прикрепленной к верхнему, свободному углу его. Керси ставится так, чтобы открытая сторона треугольника направлена была вниз по реке, против струи водоворота, а глухой конец мешка располагается ближе к плотине и притягивается тонкой бечевкой к колышку, вбитому в берег у плотины. Это делается для того, чтобы течение не свертывало сеть и мешки ее сохранили надлежащее положение. Кроме того, от середины мешка идет тонкая бечевка-сторожок, свободный конец которого держит сидящий (лежащий) на берегу рыбак. Керси в таком виде готова и установлена. Как только зайдет сом в мешок и сторожевая бечевка даст знать об этом рыболову, он бросается к передней толстой веревке, быстро поднимает ею треугольник из воды, чтобы не ушла добыча, и затем при помощи товарища подтягивает мешок к берегу. Подтянув керси, рыбак, вооружившись крепкой веревкой, спускается в воду, еще в сетке ловит сома за жабры, пропускает под них веревку, завязывает и тогда уже при помощи ее выводит осторожно рыбу из керси, предварительно прикрепив другой конец веревки (кукана) к колу на берегу. Весьма вероятно, что этот способ может быть применен во всех местностях, изобилующих сомами, но его бы следовало несколько усовершенствовать или даже заменить настоящей сежей, которая едва ли даже не применяется для ловли сомов в Уральской области.
По-видимому, большая часть сомов на юге добывается в Южной России на зимних становищах самодерами и садовьями. Самодер состоит из трех больших железных крюков, привязанных к веревке с грузилом. Этим самодером сонная рыба поддевается как бы багром и вытаскивается в лодку или на лед. На Урале, кажется, сомов багрят такими же баграми, как и красную рыбу; в низовьях же Днепра и Волги (и других рек) сомов бьют двузубыми острогами, так называемыми садовьями. Садовье или неподвижно прикрепляется к ратовищу, или же делается съемным, на веревке. Последняя необходима при ловле крупных сомов, но с этой целью она может быть привязана также и к свободному концу древка. На Нижней Волге сомов бьют садовьями и в конце весны, на разливах, во время метания икры, иногда даже топорами. Особенным искусством в бою садовьями отличаются калмыки и татары, которые попадают в плывущего сома, даже не видя его; в мелкой воде они кидают острогу в след, оставленный рыбой, а на более глубокой руководствуются выпускаемыми ею пузырями. В Витебской губернии, по словам Терлецкого, сомов также бьют острогами во время нереста, но подманивая их (самцов?) на клок, в виде деревянного стакана на палке (вроде ботала), при ударе которым производятся звуки, похожие на крик выпи, тем более глухие, чем ниже его опускают; надо полагать, этим вабленьем подражают призывному голосу сомихи. Вабят ли где в других местах сомов на клок во время нереста – достоверно неизвестно, но, как уже было замечено выше, если будет убит один из пары, то уцелевший вскоре возвращается на мазло.
Не подлежит никакому сомнению, что во время нереста сомов всегда удобнее было бы стрелять, но вряд ли где способ этот применяется систематически. Лучше всего было бы стрелять картечью или разрывными и разрезными пулями, целясь в голову.
В устьях Москвы-реки, недалеко от Коломны, одним местным рыбаком, живущим около последней москворецкой плотины (на Песках), применялся чрезвычайно оригинальный способ летнего добывания сомов, способ, давший ему не один десяток довольно крупных рыб – до двух и более пудов. Заключается он в следующем. Рыбак, заметив, что в яме под плотиною завелся крупный сом или несколько (они приходят сюда из Оки), предварительно прикармливает их в течение нескольких дней, бросая крупные куски круто сваренной гречневой каши. Когда же удостоверится, что сом или сомы привыкли к подачке, ставит в печь одновременно несколько маленьких горшков и, когда каша сварится, разбивает горшки, и эти большие, правильной формы комы каши поджаривает так, чтобы кругом образовалась крепкая и довольно толстая кора, долго не пропускающая внутрь воду. Затем он вынимает из печки один из комов и подвешивает его (вечером или рано утром) на нитке (при помощи небольшого крючка), привязанной к воткнутому шесту. Большей частью сом не заставляет себя ждать и не позднее как через минуту срывает привычную приманку с крючка и проглатывает ее, как пилюлю. Но проглоченная сгоряча каша в желудке начинает сильно жечь, и рыба вскоре от нестерпимой боли выходит на поверхность и начинает плавать почти на одном месте вверх брюхом. Тогда рыбак выезжает на лодке и бьет рыбу дубиной. Если первой порции пришлось долго висеть в воде, меняют ее на свежий горячий ком, иногда неоднократно.
Ловля сомов на крючки с насадкой производится довольно разнообразными способами: сомовниками и переметами с большим количеством крючков, жерлицами, на донные и поплавочные удочки и, наконец, плавом с клоком. Но прежде чем перейти к описанию этих более или менее охотничьих методов ловли сомов, считаю необходимым дать более подробные сведения о времени и местах ловли, насадках и указать общие правила вытаскивания.
Лучшее время ловли бывает летом, по совершенном окончании нереста, то есть после вывода сомят. Весенняя ловля, до нереста, подвержена многим случайностям и не везде бывает удобна; смотря по местности, она иногда продолжается (с апреля) до конца мая и даже начала июня (например, на р. Вороне). На Свияге, как говорят местные рыболовы, сом лучше всего берет в конце мая и начале июня, но это слишком поздно для весеннего и слишком рано (по местности) для летнего периода. С конца мая начинается летняя ловля только на юге (на Днепре и др.) и совпадает здесь со временем линяния раков; в центральных же губерниях сомы начинают брать лишь в июле, даже в конце месяца (р. Ворона); по замечанию клязьминских рыболовов, клев начинается с цветением ши