появился бойфренд…
– Это не то же самое. Мне нужен парень. Мне требуется визуальная симуляция.
Ну, она могла бы в любой момент посмотреть порно, но я знаю, что предложи я ей это, она
просто найдет еще какое-нибудь оправдание.
80
– Тогда почему бы тебе не пойти куда-нибудь и не сделать что-нибудь по этому поводу, если
для тебя это такая проблема?
Меня немного утомило ее нытье. Но в то же время мне не хочется наблюдать за парадом
лузеров, снующих туда-сюда по нашей квартире. Самая натуральная дилемма.
– Возможно, я так и сделаю.
Звучит одновременно как угроза и как вызов. Здорово. Игнорирую ее реплику и бормочу
что-то о домашке – совершенно не хочется продолжать этот разговор. Мне и правда надо
позаниматься, так что ухожу к себе в комнату, включаю музыку и сажусь писать курсовую.
Хейзл приносит мне кофе с мускатным орехом и корицей, и я ей за это благодарна.
Время до момента, когда я снова увижу Джетта, движется слишком медленно, и когда я
заканчиваю курсовую, у меня в запасе еще целый час. Можно было бы начать делать что-
нибудь другое, но мне очень хочется выбраться из квартиры.
Меня осеняет одна идея, так что я хватаю ключи, сажусь в машину и еду в торговый центр.
По соседству с ним расположено несколько магазинчиков, которые обслуживают
исключительно студентов, в том числе музыкальный-магазин-дробь-кофейня, в котором после
обеда и по вечерам периодически устраивают живые шоу. Черт, добавьте к этому пиво – и это
привлечет претенциозных хипстеров из колледжа быстрее, чем вы успеете сказать: «Я любил
его еще до того, как это стало мейнстримом». Обычно я избегаю это местечко, но там продается
кое-что, нужное мне, поэтому я бросаю вызов толпе народу с телефонами за пятьсот баксов,
разглагольствующих с важным видом о нехватке воды в странах третьего мира, и, пригнув
голову, направляюсь к отделу компакт-дисков.
В том, чтобы подарить кому-то подарочную карту айтюнс нет ничего романтического, так
что я просматриваю диски, пока не нахожу то, что хотела. Выскакиваю из магазина как можно
быстрее и еду в колледж. На то, чтобы найти место на парковке, уходит целая вечность, а мне
же еще надо упаковать подарок. Из того, что есть в машине, подходят только пакет из-под
пончиков и счет за мобильный телефон. Останавливаю свой выбор на первом и иду в кафе, что
в библиотеке, чтобы взять нам кофе и выпечку. У них есть канноли11. ДЖЕКПОТ! Покупаю
шесть штук, потому что сама точно захочу не меньше трех, а если я съем три, то будет только
справедливым взять столько же для Джетта. А возможно, я съем четыре, а Джетту достанутся
две.
Ну ладно, одну трубочку я съедаю через две секунды после покупки, так что их остается
только пять. Поэтому приходится съесть еще одну, чтобы осталось четное количество. Блин,
пора ехать к Джетту.
– У тебя что-то на лице, – говорит Джетт, прежде чем я успеваю вставить хоть слово.
Черт! Застукана с размазанной по лицу начинкой канноли. Пытаюсь вытереться, но Джетт
качает головой.
– Кое-что пропустила. Вот здесь.
Он подходит ближе и стирает крем пальцем (бли-и-ин, не могу удержаться, чтобы не
посчитать это сексуальным), а потом вдруг высовывает язык и использует его вместо пальцев.
Я непроизвольно ахаю, в то время как Джетт улыбается, видя мое возмущение, дарит мне
быстрый поцелуй и произносит:
– Надеюсь, это была глазурь или что-то вроде того.
– Ну, тебе стоило бы спросить об этом, прежде чем облизывать мое лицо, идиот, – заявляю я,
задыхаясь.
– Возможно. Может, нам надо добавить это к списку? Не лизать лицо Липовой Девушки, не
спросив прежде, чем именно оно измазано?
– По-моему, хорошая мысль. Привет.
Приподнимаюсь на цыпочки, чтобы снова его поцеловать. Не могу удержаться.
– Привет, – отвечает Джетт, обхватив мое лицо ладонями и нежно поглаживая щеки
большими пальцами.
Черт, как же я рада его видеть. И судя по всему, это взаимно.
11 Канноли – традиционный сицилийский десерт, представляющий собой вафельную хрустящую трубочку, наполненную
начинкой из сыра маскарпоне, взбитого творога или рикотты с добавлением различных сиропов (чаще со вкусом ванили или
шоколада), вина марсалы или розовой воды.
81
– А я тебе что-то принесла, – сообщаю я, помахав пакетом из-под пончиков с завернутым в
него диском.
В другой руке у меня кулек с канноли и все остальное. Приходится пристроить стаканы с
кофе на рядом стоящий столик.
– Не стоило этого делать, – замечает Джетт, отпуская мое лицо и отступая назад, так что
теперь я могу сунуть ему сверток.
Сажусь и достаю еще одну канноли.
Джетт вытаскивает диск и поворачивает его, чтобы посмотреть на обложку. Это «Ухожу
через окно» группы «Something Corporate». Я заметила, как ему нравятся эти ребята, когда мы
слушали радио, а потом он снова упомянул о них, когда рассказывал о своей семье.
– Я решила, что ты должен иметь возможность слушать свободу. Даже если свобода иногда
звучит немного по-эмовски.
Джетт не отрывает взгляда от диска, и я никак не могу прочитать, что написано у него на
лице. Ой-ой.
– Спасибо, – тихо говорит он.
Начинаю есть свою канноли, давая ему время справиться с эмоциями.
– Пожалуйста, – отвечаю я с полным ртом, хватая салфетку. – Мелочь, конечно, но я просто
подумала, что он должен у тебя быть, даже если у тебя уже есть один.
– Это… действительно нечто особенное, Шеннон. Просто супер!
Он поднимает взгляд от диска и дарит мне такую душераздирающую улыбку, что я чуть не
плачу.
– Тебе правда нравится?
– Правда. Жалко, что у меня в машине нет CD-плеера.
Точно. Я и забыла, что в этой хреновине, которую он зовет машиной, нет ничего подобного.
Там даже кассетного магнитофона нет, вот какая она зашибенная.
– Тебе в самом деле нужна новая тачка, и не только для того, чтобы слушать именно этот
диск, – заявляю я, приканчивая канноли.
Джетт кладет диск и начинает пить кофе.
– Я не могу себе это позволить. Когда родители выгнали меня, они оборвали все связи. Если
бы я не получил стипендию и Хави и его семья мне не помогали, я бы жил в коробке на улице.
Боже, даже представить не могу. Он слишком молод, чтобы иметь дело с подобным дерьмом.
Да, у меня схожая ситуация, но по крайней мере, если бы я попала в настоящую переделку,
родители бы мне помогли. Брат дал бы мне своих марихуанистых денег, мама предложила бы
устроить меня на работу в любой фаст-фуд или ресторан, где она на тот момент работала бы, а
отец попенял бы, мол, вот что я получаю за то, что пошла в колледж, вместо того чтобы сразу
после школы устроиться на работу, после чего начал бы запихивать долларовые купюры мне в
сумочку или в карманы джинсов.
– Не пришлось бы тебе жить в коробке на улице. Я бы этого не допустила. Ты мог бы
переехать ко мне.
Как только у меня вырываются эти слова, я вдруг понимаю, что это правда. Он и так
практически живет со мной вместе, так что в этом не было бы ничего особенного. Разве что
Джетту не хватило бы места для его барахла. Вот тут могла бы возникнуть проблема.
– Ну, нам не придется об этом задумываться, если только с Хави не случится какая-нибудь
беда.
Он улыбается, но, как по мне, не очень искренне.
– Короче, мне кажется, мы должны поссориться сегодня вечером, – говорит он, после того
как я протягиваю ему канноли.
Ну вот, этого я и боялась. По какой-то причине Хавьер решил, что все мы должны собраться
в их с Джеттом квартире за большим восхитительным несемейным ужином.
Я считаю, что это просто оправдание, чтобы учинить мне допрос в присутствии Джетта. А
может, приударить за Хейзл. А может, заполучить человека, который накормит его домашней
едой, поскольку я «вызвалась» готовить. Мне вроде как пришлось это сделать, поскольку они
принимают нас у себя дома, так что я чувствую себя обязанной. Эх!
Будут только я, Джетт, Хавьер и Хейзл, но я непреклонно заявила, что это НЕ двойное
свидание, и Хейзл со мной согласилась. Она не ходит на свидания. Ну то есть вообще. Хейз
82
считает, что свидание – это серьезно, мол, оно нужно, чтобы узнать будущего суженого, а она
даже близко не готова это сделать, так что прямо сейчас просто «развлекается и наслаждается
молодостью». Я ее не осуждаю.
Я решила сделать лимонно-чесночные тортеллини с цыпленком, салат «Цезарь» и торт на
десерт. Лучше бы Хавьеру понравилось, потому что ничего лучше он не получит. А еще Джетт
согласился помочь, хотя и сказал, что никогда в жизни не готовил тортеллини. По крайней
мере, он хочет попробовать.
– Наверное, это хорошая мысль, – говорю я, хотя сердце разрывается от отчаяния. – К тому
времени, как мы закончим орать «Прекрасно!», об этом станет известно всем моим подругам.
Уж в чем можно положиться на Хейзл, так это в посвящении всех остальных в любовную
драму, чтобы подруги смогли обсудить, что делать по этому поводу, как вмешаться и каким-
нибудь образом улучшить ситуацию, в то же время ухудшая ее. Она действует из лучших
побуждений. Я так думаю.
– И из-за чего мы поругаемся? – спрашивает Джетт.