меня за руку и бегом припускает к библиотеке. Мы взлетаем по ступенькам и врываемся внутрь
сквозь двойные двери.
– Притормози!
У меня же ноги короткие.
– Не могу, – отвечает он и снова срывается на бег к немалому удивлению женщины, сидящей
за столиком у входа.
– Простите! – выкрикиваю я, пока Джетт тащит меня за собой к лестнице.
Мы бегом поднимаемся наверх. Добравшись до балкона, с которого открывается вид на
холл, Джетт останавливается. Внутри библиотека очень красивая. Она немного напоминает мне
замок в «Красавице и Чудовище»: много дерева и повсюду красные ковры и лампы.
– Что мы здесь делаем?
– Нарушаем правила, – шепчет Джетт. – Ты ведь знаешь, что в библиотеке нельзя кричать?
– Ага, – шепотом отвечаю я.
– Ну, мы собираемся забить на это правило, а потом смыться.
Опускаю взгляд вниз. Еще рано, поэтому в библиотеке немного посетителей: несколько
человек у шкафов с книгами да пара-тройка – за компьютерами. Кроме женщины, сидящей у
входа, никто не замечает, что мы на них смотрим.
– Готова? – спрашивает мой Липовый Парень. Его глаза сияют от предвкушения.
– А что мы будем кричать?
– Как насчет наших стоп-слов?
Мне очень-очень не хочется орать это в библиотеке, но какого черта? Я слишком зажата. И
прекрасно это осознаю. Может, мне просто надо слегка расслабиться.
– Раз, – шепчу я.
– Два, – подхватывает он.
– Три, – хором заканчиваем мы.
– Проницательный!
98
– Некрофилия!
На меня тут же нападает неудержимое хихиканье, и Джетт, схватив за руку, тянет меня за
какие-то стеллажи с книгами.
– Поверить не могу, что мы это сделали, – шепчу я.
До нас доносятся шаги с лестницы, и у меня появляется предчувствие, что нас отсюда
вышвырнут. Джетт прикладывает палец к губам, и мы прячемся за стеллажами от женщины,
которая сидела при входе, а теперь разыскивает нас, пробираемся в обход нее к лестнице, а
потом стремглав сбегаем вниз и вылетаем наружу. Несколько человек пялятся на нас, и я машу
им рукой, пока мы несемся к машине Джетта, словно только что грабанули библиотеку. Да,
знаю, мы ведем себя по-детски, но иногда так здорово впасть в детство.
Забравшись в машину, мы пытаемся отдышаться. Рванув с места в карьер, Джетт под
аккомпанемент визга шин вылетает с парковки и возвращается на шоссе. Тут на нас нападает
безудержный приступ хохота.
– Джетт, это было так тупо.
– Знаю. Но я решил, что нам стоит начать с глупых поступков и продвигаться дальше к
отпадным.
– Отличный план.
У меня живот болит от смеха. Джетт снова давит на газ на пути к следующему пункту
назначения.
– Знаю, это твой день, но могу я кое-что предложить?
– Ты же не хочешь вернуться в библиотеку и станцевать на балконе?
– Нет, Джадд Нельсон, я не о том. Я предлагаю пойти в мебельный магазин, запрыгнуть на
одну из кроватей и вздремнуть. Давай, будет весело.
Его скептический взгляд меня совсем не обнадеживает.
– Ладно, мы это сделаем, но только если будем все снимать на телефон.
В конце концов мы фотографируемся ВЕЗДЕ. Когда спим в кровати в мебельном магазине,
когда гоняем на картах, когда расхаживаем с важным видом в глупых шапках, когда идем в
книжный магазин и беспорядочно переставляем книжки на полках, когда покупаем билеты в
кинотеатр на один фильм, а прокрадываемся на другой. Кроме того, мы проносим с собой на
сеанс ланч, куда входят несколько сэндвичей с курицей, картошка фри и две банки с содовой. Я
уже давно так не веселилась. Так давно, что даже думать об этом не хочется. А еще мы повсюду
оставляем журавликов, и их тоже фотографируем.
Меня не волнуют ни мои подруги, ни их мнение обо мне, ни занятия, ни семья – вообще
ничего. Есть только мы с Джеттом. Мы молоды и развлекаемся на всю катушку.
Я понимаю еще кое-что, когда мы сидим в кино и поедаем картошку друг друга.
Он мне небезразличен. Очень. Не уверена, можно ли назвать это любовью, но мои чувства
весьма к этому близки. Ну или по крайней мере, они ближе к любви, чем все, что я когда-либо
прежде испытывала.
Этот случай как раз из тех, когда нужна лучшая подруга, но я сейчас со своими не
разговариваю, так что приходится держать все в себе, пока мы с Джеттом возвращаемся к нему.
Мы собираемся остаться у него на ночь, а Хави хочет с нами поужинать. Джетт не вспоминал о
моих подругах весь день, но я понимаю, что должна хотя бы сказать им, где я. Будто они не
знают.
Джетт помогает мне донести купленные продукты до квартиры, и Хавьер радостно нас
приветствует.
– Так-так-так. Великолепная парочка вернулась. Как прошел день?
Он откидывается на спинку дивана и поигрывает бровями.
– Ну, мы ограбили банк, купили наркотики, а потом продали их, после чего украли конфеты
у детишек и угнали и взорвали парочку автомобилей. День вышел насыщенным, правда? –
оборачиваюсь я к Джетту, но тот только смотрит на меня и не говорит ни слова.
Хави хохочет.
– Ты мне нравишься. Можешь зависнуть тут, когда закончится этот маленький спектакль.
Почему бы тебе не рассказать обо всем подругам? Или кто они тебе теперь. Я имею в виду, к
чему продолжать этот цирк? Ясно же, что вы двое не хотите Липовых Отношений.
Что? О чем он?
99
Смотрю на Джетта, но он буравит Хави сердитым взглядом. По-моему, я что-то упускаю.
Что-то важное.
– На этом я собираюсь заткнуться, – заявляет Хави.
Он выхватывает у Джетта пакеты с покупками и, громко напевая, направляется в кухню, а я
поворачиваюсь к Джетту.
– Не хочешь объяснить?
– Нет, – резко и зло отвечает мой Липовый Парень.
Я всего пару раз прежде слышала этот его тон, но после всех нарушенных нами сегодня
правил я настроена по-боевому, поэтому не собираюсь оставлять его в покое.
– О чем он говорит, Джетт? Ответь мне!
Касаюсь его руки, но он отворачивается от меня.
– Просто забудь, Шеннон. Оставь. Все. Как. Есть. Я не могу говорить об этом с тобой.
Он был зол, когда разговор начался, но теперь буквально умоляет. Точно так же, как
настойчиво просил не задавать вопросов, когда я расспрашивала его о семье. Он просто не был
готов говорить об этом.
– Прекрасно. Найдешь меня, когда созреешь.
Обхожу его и иду в кухню. Веселая часть дня закончена, и теперь я немного раздражена, но
это не остановит меня от приготовления самых эпических в мире начос и последующего их
истребления.
Так что именно этим я и занимаюсь, а Хави мне помогает. Джетт молчаливо и отстраненно
наблюдает за нами. Сейчас до него не достучаться. Хави чувствует висящее в воздухе
напряжение, так что ведет себя еще жизнерадостнее, чем обычно.
– Твои подружки снова разрывают мой телефон, – тихо говорит Джетт, показывая мне
сообщения.
Они пестрят заглавными буквами и довольно убедительны. Мне по-прежнему не хочется
видеть девчонок. Я высказала все, что хотела, и им надо сесть и немного подумать над моими
словами. Им что, делать больше нечего, кроме как волноваться обо мне?
Прошу Джетта не обращать внимания на сообщения, что он и делает, выключая телефон.
Хватит!
Мы готовим начос просто астрономических размеров. Хот-доги, гамбургер, пепперони,
острый соус, перчики халапеньо, оливки, лук, помидоры, свежая кинза и другая зелень,
курятина, лобия, грибы и два разных сорта сыра.
– Это какие-то, мать их, безумные начос, – замечает Хави, пока мы наблюдаем за
пузырьками плавящегося в духовке сыра.
Пройдет вечность, прежде чем все это приготовится, учитывая, сколько там разной хрени, но
мы терпеливы. Ну, по крайней мере я.
– Думаю, я… ненадолго пойду к себе, чтобы не мешать процессу готовки, – говорит Хави,
переводя взгляд с меня на Джетта. Сама тактичность.
Как только дверь его спальни закрывается, Хавьер врубает музыку на полную, так, чтобы не
было возможности подслушать, даже если бы очень захотелось.
– Что с тобой такое? Я понимаю, ты не желаешь, чтобы я задавала вопросы, но я буду. Если
ты не хочешь этого делать, то нам необязательно это делать. Можешь прямо сейчас сказать
слово. Покончить с этим. Одним махом.
Джетт облизывает губы и вцепляется в крышку кухонной стойки.
– Я не хочу с этим кончать.
– Ну, у нас все еще остается неделя или около того.
– Нет, я не желаю, чтобы все закончилось через неделю. Я не желаю, чтобы это
закончилось… вообще.
Повисшая после этих слов тишина заставляет меня тяжело сглотнуть. Смысл слов Джетта
ускользает от меня, пока я пытаюсь осознать, что он только что сказал. Я чуть не прошу его
повторить, чтобы убедиться, что все правильно расслышала.
– Пожалуйста, скажи что-нибудь. Я не хотел тебе об этом говорить, но ты загнала меня в
угол, Шен.
– Погоди, я думаю. Это довольно неожиданно. Я этого не планировала. То есть я знаю, что
влюблена в тебя, но не представляла, что ты…
100
Осекаюсь на полуслове. Ой! Я не собиралась ему об этом сообщать.
– Ты в меня влюблена?
Голос Джетта такой тихий, что я его почти не слышу.
И тут срабатывает дурацкий таймер, и его звонок звучит как выстрел. Мы подскакиваем,
словно в нас и правда выстрелили. Я на автомате отодвигаюсь от Джетта, иду к печке,