Перед завязанными глазами отчетливо встает вид, который она наблюдала в воскресенье: Леон не сдерживает собственных стонов, толкаясь ей в рот так, словно погибнет без этого. Зои и теперь дает ему заполнить себя, надеясь, что сейчас он выглядит так же.
Тихий вздох подтверждает ее ожидания, и когда головка касается гортани, Зои нетерпеливо повторяет свой любимый трюк с языком.
– Осторожнее, принцесса, – смеется Леон. – Ты ведь не хочешь закончить сейчас?
Она убирает язык, только чтобы прижать его к набухшей венке внизу. В этот раз Леон не так торопится: он словно показывает ей пример сдержанности, двигаясь аккуратно, но настойчиво. Когда головка касается гортани, Зои сама издает возбужденный стон: ей нравится ласкать его, а особенно – власть, сосредоточенная в собственном рту.
Обе его ладони обнимают ее лицо, и, когда Леон достает член, он снова целует ее, заставляя все внутри ныть и требовать продолжения. Нахер поцелуи, даже если они кажутся чертовски интимными после минета.
Зои невольно ерзает на месте и получает совсем легкий шлепок по щеке.
– Мы договаривались, что ты будешь держаться.
– Прости, папочка, – слепо поднимает голову она. – Это слишком сложно.
– Правда? И чего же ты хочешь?
– Твой член, – растягивает губы в улыбке она. – Без твоего члена во мне я больше не могу.
– Ладно, – соглашается он. – Ты его получишь, если хорошо попросишь.
– Пожалуйста, – с готовностью подается назад Зои. – Пожалуйста, папочка.
– Моя послушная девочка, – еще раз целует ее Леон.
Он снова оказывается позади, и вскоре после звука разорванной фольги Зои чувствует в себе сразу два пальца. Она насаживается на них, почти как в тот раз, но сейчас они оба готовы к большему. Мышцы сводит от нетерпения: почему он… Боже!
Леон входит в нее, и от перевозбуждения Зои подается навстречу, как бы это ни было неудобно. Пробка все еще внутри: теперь, когда к ней добавляется его член, перед глазами начинают бешено танцевать звезды. Это настолько хорошо, что тело словно отключается, переставая замечать что-либо еще.
Набирая темп, Леон звонко опускает ладонь ей на задницу, и больше стоны не сдержать: он говорил, что здесь можно шуметь. Кровь словно отливает от головы, опускаясь вниз: по крайней мере, больше Зои не чувствует ни температуры, ни даже самого воздуха. В ее вселенной остаются только голос Леона, его похвала и сумасшедший ритм.
Глубже, быстрее, жестче. Зои заполнена донельзя: даже пробка двигается вместе с толстым членом внутри. Чуть замедлившись – боже, зачем? быстрее! – Леон опускает руку, и в ту же секунду клитор оказывается чем-то зажат.
Еще одно движение, второе, третье…
– Разреши мне, – задыхается Зои. – Умоляю.
– Ты обещала держаться, – отвечает Леон.
Он снова ускоряется, но теперь это превращается в сладкую пытку балансирования на грани оргазма. Зои больше не стонет – она воет невразумительные мольбы, чувствуя, что еще немного – и просто перестанет существовать в этом мире.
– Можно, – доносится до нее за секунду до потери сознания.
Зои выдыхает и позволяет оргазму поглотить себя. Волна накрывает с головой, лишая теперь и слуха, и обоняния, и осязания, помещая ее в капсулу, заполненную одной сплошной эйфорией. Откуда-то издалека, словно сквозь желатиновые стенки, она слышит и стон Леона тоже.
Когда он отстраняется – что это было, шаги? – Зои оказывается одна в своей капсуле. Она плывет, словно в какой-то вате, обессиленно уронив голову вниз.
Ожидание стоило того. Тысячу раз стоило.
Тело пульсирует остаточным эффектом, и она даже не может встать, хотя кому сейчас нужно торопиться? Голова свисает с края скамейки, Зои, словно младенец, неспособна ее держать. Да и вообще двигаться нет смысла: вакуум вокруг ничего не требует и ни к чему не призывает.
Снова почувствовав прикосновение, Зои даже не сразу замечает, как и того, что ее форма куда-то исчезает: руки свободны, и зажима с пробкой вроде тоже больше нет. Интересно, кто и когда их вытащил?
Леон. Это же он, точно, ее строгое божество. Он подхватывает Зои на руки, крепко прижимает к себе и даже целует в лоб, ласково что-то повторяя… Но эти звуки не складываются в слова, и можно просто позволить себе раствориться в его голосе.
– Лечу, – объясняет она, пока утыкается носом в его ключицу.
Какой приятный запах. Объемный, могучий, немного… мускусный. Так пахнет сильный мужчина и еще море. Точно, Леон – это море, широкое и грозное, а потом оно обнимает, и сначала кажется холодно, а внутри уже тепло.
В ответ ее мыслям Леон опускает Зои в свою огромную белую ванну, помогая опереться головой на специальную подушечку. Вода заменяет его руки в объятии, и полет прекращается.
– Нужно попить, – произносит Леон, поднося к ее рту прозрачный стакан, – открой рот.
Зои слушается. Прохладная струя попадает на язык, и тело оживает. Теперь слова обретают куда больше смысла.
Еще немного, и она уже может поднять руки и опереться ими о края ванны. Вакуум заполняется звуками, новыми запахами, даже картинками. Она наконец видит и самого Леона, стоящего рядом, по пояс обнаженного.
– Шоколад, – указывает он на плитку у себя в руках. – Ты хочешь шоколад?
Подумав, Зои кивает. Она и правда не против съесть что-нибудь сладкое. Леон разворачивает обертку, но не полностью, а так, чтобы можно было держать, и протягивает ей.
– А ты? – уточняет она.
– Я в порядке, принцесса, – вдруг тепло улыбается он. – Как ты хочешь: чтобы я ушел или остался?
Зои задумывается, откусывая кусочек. Он столько придумал, неужели это все нужно сейчас? Может, он сам хочет побыть один? В конце концов, она даже не спросила, что Леон предпочитает, и это было неправильно. Вся эта история ведь не о ней одной, правда?
– А чего хочешь ты? – Она поднимает глаза и протягивает шоколад. – Укуси.
– Ладно, – тихо смеется он и наклоняется, захватывая зубами и отламывая кусочек, – я был бы рад остаться.
– Тогда мы тут вдвоем, – кивает Зои. – Плывем.
Леон садится рядом, прислоняясь к стене, и протягивает руку, чтобы сцепиться с Зои пальцами. У него большая рука, вот что. Просто раньше не было так заметно.
Они некоторое время молчат, передавая друг другу шоколадку, пока от нее ничего не остается. Обертку Леон педантично складывает, а Зои наблюдает за ним. Силы возвращаются, и теперь она понимает, насколько ей повезло. Вот, оказывается, что ей нужно, чтобы быстро прийти в себя: стакан воды, шоколадка, горячая ванна и потрясающий мужчина рядом.
– Сюда бы еще музыку, – бездумно произносит она.
– Согласен, – приподнимает брови Леон. – Какую ты бы хотела?
– Что-то мощное, как ты.
Пристальный непонимающий взгляд, и вдруг Леон заходится раскатистым смехом, а потом поднимается и исчезает, но совсем ненадолго: тут же возвращается с телефоном в руках.
– Тяжелый рок? Оркестр? Ханс Циммер? – спрашивает он.
– Sia, – поправляет его Зои.
– Боже, ты серьезно?
– А что не так? Это мощная музыка о внутренней силе!
Она даже отрывается от подушки, чтобы показать ему свой самый возмущенный взгляд.
– Это… ладно. – Леон возвращается на пол. – Пусть будет так.
– Не смей так со мной поступать.
– Как именно, принцесса?
– Ты соглашаешься со мной, а на самом деле не согласен. Либо спорь до конца, либо соглашайся по-настоящему.
– Боже, да у меня тут целая буря в ванне, – бормочет он, перебирая треки в приложении в поиске нужного. – Кто бы знал, что тебе возвращает силы спор о музыке.
– Не уходи от темы.
Комнату заполняет мелодия, которая звучит откуда-то сверху: там что, тоже динамики? Зои задирает голову, пытаясь их увидеть, но в этот момент Леон приподнимается и прижимается к ее губам своими. Коротко, но так нежно…
– Ты потрясающе справилась, – говорит он. – Даже не представлял, что сможешь держаться так долго. И ты фантастически хорошая и послушная девочка, которая была создана для меня.
Внутри растекается тепло, слова Леона будто оставляют приятные ожоги на сердце. Зои запомнит этот момент навсегда: он слишком хорош, чтобы его забыть. Кажется, даже если через десятки лет ее настигнет Альцгеймер, эти слова и взгляд будут преследовать.
– Спасибо, – шепчет она. – Но не уходи от темы.
– Это музыка для девушек, которым приходится быть сильными. Они находят в ней поддержку, мотивацию и сопереживание. Но ведь все, что нужно этим девушкам, – место, где они могут быть слабыми и отпустить себя, чтобы на самом деле отдохнуть.
– По-твоему, мне приходится быть сильной?
– А по-твоему, это не так? Посмотри на себя, принцесса. Ты – прирожденная нижняя, и когда с этих плеч слетает все, что налипает из-за карьеры и амбиций, остается маленькое нежное существо, которое нуждается в ком-то, кто заберет у нее ответственность.
– Папочка, – едко улыбается Зои, – в твое понимание заботы после сессии входит сеанс психоанализа?
– Ты дважды потребовала объяснений. Теперь терпи их, – нагло заявляет Леон и садится обратно. – У меня еще осталось пиво. Будешь?
Глава 31
Леон
Нью-Йорк, май 2019
Майя сидит перед ним, опустив взгляд, как провинившаяся школьница. Леон устало трет виски: второй час их индивидуальной встречи не приводит ни к чему. Худшее в том, что ни одна из этих встреч пока даже не приблизила к нужному результату.
За два месяца они перебрали с десяток вариантов, и с каждым новым тоска по Тыковке становится только сильнее. Как же им не хватает его светлой головы, в которой всегда был целый рой идей.
– Майя, милая, – он подается вперед и кладет локти на стол, – у нас хотя бы готов прототип органайзера?
– Почти, – глухо отвечает она. – Он пока слишком дорогой.
– Ладно, – подавляет злость Леон. – Однако мы больше не можем ждать. Понимаю, отдел достался тебе в кризисе, к которому ты была не готова. Но мне бы хотелось, чтобы мы хотя бы легли в направлении выхода из этого кризиса.