Коллеги думают, что она стала фудблогером, потому что вокруг каждого блюда теперь проводится целая фотосессия, но на самом деле Зои просто снимает все так, чтобы Леон еще и видел ее колени. Уже знает, что ему они особенно нравятся, даже пополнила гардероб юбками и платьями.
– У меня не было ужина.
– Тогда прошу к столу, – приказывает он, – и без споров.
Что дальше, заставит ее тренироваться? Запишет на пилатес?
– Это всего лишь забота о твоем здоровье, – словно читает ее мысли Леон, – не устраивай бурю в стакане.
– Папочка, я ведь ничего не сказала.
– Ты думаешь на всю гостиную.
– А говорил, не умеешь читать мысли.
– Я же обещал научиться.
Он ставит на стол две тарелки, заполненные зеленью и овощами, посередине которых лежит куриная грудка.
– Ты питаешься только правильной пищей, – вздыхает Зои. – Хочешь, однажды встретимся у меня? Напомню тебе, какой вкусной бывает пицца… Или тако. Масло, фарш, расплавленный сыр и халапеньо…
– Холестерин, желудок в шоке… Итак, что тебя тревожит?
– Моя бывшая начальница Саманта Дюбуа.
Леон поднимает на Зои удивленный взгляд. Приходится дать ему краткую справку их взаимоотношений, начиная с приема на работу и до сегодняшнего разговора, сначала с Джорджиной, а потом и с самой Дюбуа.
– Мне нужно понять, что у тебя с Арчером. Не хочу афишировать наши отношения, все отлично и так, но хочу быть готовой: что меня ждет, если Дюбуа решит ему рассказать?
– Об этом не волнуйся, она блефует, – наклоняет голову Леон. – Ты подняла две интересные темы, и сначала мы обсудим ту, что важна для тебя. Мы с Арчером не находимся ни в каких отношениях. Видимся на общих мероприятиях, пересекаемся, если того требуют дела синдиката. Он сам держит дистанцию, не подпуская к себе никого, кто общается со мной.
– Но почему?
– Боится, – пожимает плечами он. – Для Дейви многое в мире остается непонятным, в том числе я. Он не представляет, как можно работать на синдикат без личной выгоды, это для начала. А так… Сама подумай: Дейви захватывает наркорынок на Восточном побережье изо всех сил, пытается улучшить свое положение в иерархии синдиката, но все эти годы менеджером нашей ветви остаюсь я.
– Я запуталась, – признается Зои.
Она уже в курсе, что Арчер занимается именно этим направлением синдиката, – старательно сделала свою домашнюю работу. Но все еще непонятно, почему Леон выполняет роль менеджера Восточного побережья, но не курирует ни одну из возможных ветвей. То есть не зарабатывает на своей преступной деятельности.
– Давай распутывать, – кивает Леон. – Дейви Арчер, твой босс, курирует наркотрафик на Восточном побережье. Есть еще другие люди, у каждого свое направление. Подпольные казино, бои, оружие, машины, органы. Все чем-то да заняты. Их объединяет одна организация, которую мы называем синдикатом. А я – его главный представитель здесь.
– Раньше ты не рассказывал.
– Ты в университете тоже не за одну лекцию получала программу года.
– А почему ты – менеджер?
– Так вышло. Лидеру здесь нужен был англичанин, мы же говорим о британском синдикате.
– И что сделает Арчер, если узнает о нас? – севшим голосом спрашивает Зои.
– Все, чтобы «нас» не было, – отвечает Леон. – Но тебе не стоит об этом беспокоиться: твоя бывшая начальница ему не расскажет.
– Почему ты так уверен?
– Это будет означать потерю всего, что у нее есть. И она об этом знает.
Глава 33
Леон
Манчестер, июль 2012
Барон Бакстон смотрит на него с притворным сочувствием, заставляя в очередной раз проглотить давящую тошноту. Леон так не уставал, даже когда пришлось совмещать активное лето в синдикате с поступлением в бизнес-академию. Сегодня должен быть последний день этой молчаливой войны: еще одного покушения на свою жизнь Тыковка не выдержит.
– Давайте договоримся, – поднимает руки Леон. – Нам не нужна война, и это знаем мы оба. Поэтому я озвучу свое финальное предложение и вы сможете решить, принимаете его или нет.
– А как же торг? – уточняет Бакстон.
– Мы уже год торгуемся, и это ни к чему не приводит.
– Ну почему же.
– Потому что я знаю, кто отправил к моему человеку специалиста, – старается ровно говорить Леон, игнорируя закипающую ярость. – Что означает одно: переговоры зашли в тупик.
– Тогда я жду предложение.
– Моя группа выходит из синдиката. Зверюга, Факбой, Тыковка – все трое больше не будут иметь отношение к организации, и я настоятельно попрошу больше не втягивать их. Соответственно, никаких задач по машинам.
– Слышу только три имени.
– Верно, – Леон запрещает себе вздыхать. – Мы переезжаем в Штаты. Я могу взять на себя экспансию синдиката на американский рынок. За девять лет, полагаю, вы убедились в моих понятиях чести, так что можете доверить это.
Худшая работа на свете. Леон, по сути, подписывается на многолетнюю кабалу без возможности выкупа: если он возьмет на себя дела синдиката в другой стране, Бакстон больше не позволит ему уйти, и никакие деньги этому не помогут.
Зато его друзья будут свободны, хотя за последний год они перестали так друг друга называть. Девять лет совместного пребывания в дерьме сделали их настоящими братьями, и плевать, какая кровь течет в венах каждого. Именно поэтому Леон готов продать себя в обмен на них: это то, что должен сделать брат.
– Как ты собираешься помочь синдикату в Нью-Йорке? – насмешливо спрашивает Бакстон.
– Завербую нужных людей, займусь наладкой процессов. Америка – земля возможностей для всех, почему бы не распространить эти перспективы и на нас? Или у вас нет интересов в этой локации?
Бакстон замолкает на добрую минуту, обдумывая предложение. Леон концентрируется на его лице, пытаясь считать эмоции: сейчас он взвешивает за и против, но к чему больше склоняется? Сомневается, что Леон сдержит слово? Вряд ли, у него нет поводов ему не верить. Скорее пытается понять, где таится наибольшая выгода.
Все довольно очевидно: как минимум оборот оружия сгенерирует синдикату такую комиссию, что барон сможет купать своих любимых балканских шлюх в черной икре, слизывая остатки прямо с их вагин. И он точно заинтересован в этом лакомом куске бизнеса, тем более что контроль даже над десятью процентами рынка в Штатах превратит синдикат в неостановимую машину.
– Что ж, – нарушает молчание Бакстон. – Ты наконец пришел с хорошим предложением. Я согласен, тебе давно пора развиваться в профессии, а то ты совсем застрял в своей провинции.
– Конечно, сэр, – поглаживает его эго Леон.
– А чем вы собираетесь заниматься в Штатах с друзьями?
– Тем самым легальным бизнесом, о котором я говорил. Продавать свои изобретения.
– Может, тебе нужна ссуда из общака? Только скажи, организую.
– Нет необходимости, – широко улыбается Леон. – Мы накопили достаточно, чтобы справиться с этим.
На самом деле их денег не хватит и на полгода, но эту проблему он будет решать на месте. Есть несколько вариантов получить легальные инвестиции, и Леон планирует остановиться именно на них. Взять хоть пенни из общака – это добровольно набросить себе на шею петлю. А у него и так достаточно нематериальных долгов.
– Как ты вырос, мой мальчик, – с гордостью произносит Бакстон. – Стал настоящим мужчиной.
Нью-Йорк, май 2019
Леон все больше доверяет Зои. Наверное, это паршиво: кто знает, возможно, она специально усыпляет его бдительность, чтобы втереться в доверие и получить информацию. Вот только интуиция подсказывает, что это чушь.
Со всей ее независимостью, амбициями и невыносимым характером Зои на деле оказывается тем еще солнечным зайчиком. Их моменты не подделать: ужимки, когда он заставляет ее ужинать или завтракать, наморщенный в задумчивости нос, смех над его шутками. И когда в ее инопланетных глазах усталость сменяется радостью, и когда она каждый раз останавливается на пороге, чтобы войти, как серьезный человек, но взмахи рук выдают предвкушающую приключение девчонку.
Зои Харпер может оказаться его самой крупной находкой за осознанную жизнь. Или самым большим разочарованием, все будет зависеть от нее. Вот только Леон не может заставить себя снова осторожничать, как делал это в общении с большинством людей и уж точно с каждой нижней.
Что с ним? Устал скрываться? Или подсознательно стремится к тому, чтобы его раскрыли, ведь больше не может жить в созданном своими руками мире? До боли хочется быть откровенным хоть с кем-то – и Зои пока единственная, кто подходит на эту роль. Не только из-за строгого контракта, тот скорее формальная мелочь, которая никого не остановит. Но и потому, что ее не заденет.
В отличие от братьев, Кэтрин и Джанин, она не замешана в делах «Феллоу Хэнд». Как сторонний наблюдатель в его жизни, Зои действительно может помочь. Тем более что между ними меньше ненужных чувств, чем он испытывает даже к Кэтрин, которая забралась под кожу и успела стать настоящей сестрой.
После ужина они устраиваются на диване. Зои с видимым удовольствием вытягивает ноги, укладывает голову Леону на колени и позволяет запустить пальцы в свои мягкие волосы. Золото переливается между костяшек, отвлекая от проблем и давая необъяснимое ощущение комфорта.
– У тебя был вопрос, – напоминает Зои.
– Мы еще не все твои обсудили, – невольно улыбается Леон, когда очередной непослушный локон выскальзывает и падает на диван под гнетом гравитации. – Зачем тебе эта война?
– Разве не очевидно? Хочу, чтобы наш директор по маркетингу делал свою работу. И если она на это неспособна, пусть будет новый человек.
– Звучит благородно. А на самом деле? Вы что-то не поделили?
– Она мне безразлична, и у меня нет личных счетов. Но знаешь, что раздражает? Пока вся ее команда в мыле, Дюбуа позволяет себе приходить в офис к обеду и уезжать в пять. Как будто это ее компания.
Леон сжимает губы, чтобы не выдать смех. Классическая ошибка молодого руководителя: ценить время, проведенное в офисе, а не его эффективность. Боже, сколько же еще копий ей придется обломать о свои идеалы.