Все под контролем — страница 61 из 84

– На самом деле, – Леон склоняется к ее уху, – я ни хуя не справляюсь.

– Тогда мы и вправду похожи, – грустно улыбается Зои. – Потому что я тоже.

Леон укладывает ее себе на колени и начинает мягко и аккуратно массировать голову. Глаза закрываются сами собой: это так расслабляет… Удивительно, но его квартира стала местом, где всегда уютно и спокойно.

– Рассказывай, – просит Леон.

И Зои рассказывает. Все, что услышала и подслушала. Все, что додумала, и даже то, что успела представить. Не выдерживая напряжения, которое снова скапливается внутри, она позволяет себе обругать Дюбуа последними словами, найти пару похожих для Джорджины и добавить несколько эпитетов самому Арчеру.

Речь выходит настолько злой и усталой, что Зои опасается, не звучит ли как маленькая капризная девочка. Впрочем, разве не такой она и должна быть в объятиях своего доминанта? Неужели здесь тоже необходимо сдерживаться?

– Точно не хочешь перейти в «Феллоу Хэнд»? – серьезно спрашивает Леон, когда Зои, устав, замолкает.

Он убирает руки от ее головы, и по телу пробегает озноб.

– У вас там куча правил по поводу отношений, – отмахивается Зои, – и если работу я еще найду, то такого доминанта, как ты, вряд ли.

– Это очень приятный комплимент.

– Это факт, папочка. – Зои возвращает его руку обратно. – Я даже не уверена, что так сильно любила БДСМ до встречи с тобой.

– Кстати, правила по поводу отношений давно стоит пересмотреть.

– Боже, только не говори, что ради меня…

– Не совсем. Просто на днях я видел невесту брата, которую примерно год назад пришлось уволить, потому что их отношения стали очевидными.

– И это тебя впечатлило?

– Она была лучшим ассистентом из всех, кто у нас когда-либо работал. И посмотрев на нее, я видел только одно: талантливого будущего руководителя, который приносит пользу не моей команде. И все из-за наших принципов.

Леон на время умолкает, позволяя Зои погрузиться в собственные мысли. Каких-то три месяца назад он был настолько скрытен, что пришлось самой называть его мафиози. Они преодолели длинный путь к сегодняшнему доверию.

Возвращая в реальность, он поворачивает Зои за подбородок к себе.

– Ты приехала узнать, что у Арчера происходит на поле наркотрафика?

– Если ты не против рассказать.

– Все в порядке, – успокаивающе произносит Леон. – Думаю, ты права и Дейви хочет привлечь тебя к спасению своего личного имиджа, и да, он не расскажет всего. Он ведь не знает, с кем ты встречалась в Лондоне?

– Было бы глупо выдавать, что я сначала сходила в Национальный театр, а потом постояла на коленях в кабинете лорда Бакстона.

– А я бы посмотрел на его лицо, – усмехается он. – Если решишь рассказать, сними на камеру.

– Леон? – зовет Зои, протягивая руку к его щеке.

– Да, принцесса?

– Спасибо, что ты честен со мной.

– Мне самому нравится таким быть, – кивает он. – Теперь слушай внимательно: война почти добралась до Восточного побережья. Есть два варианта развития событий. Либо Дейви устроят облаву, как на юге, либо, что мне кажется более вероятным, захватят склады и перекупят распространителей.

– Но если Арчер снимает меня с должности, он же подозревает первый вариант? Во втором я ему не нужна.

– Тут тебе нельзя совершать ошибку: не приписывай своему боссу больше мозгов, чем у него есть. Вероятно, Дейви видел, как это сделали на юге, и рассчитывает на повторение схемы. Возможно, он и не подумал, что существует вторая.

– И как мне тогда спасти его от тюрьмы?

– Зачем тебе это? – с интересом спрашивает Леон.

– Мне нужно проработать в должности год, чтобы претендовать на ту же роль в следующей компании. У меня пять месяцев стажа.

– Зои, ты не спасешь Дейви от тюрьмы. Он уже проигрывает, так что… либо тюрьма, либо смерть. Он в опасном бизнесе.

– Черт, – морщится она.

– Но я бы не стал переживать из-за компании. Уверен, миссис Арчер только и ждет, когда Дейви оступится, чтобы забрать все себе. Еще полгода вы точно проживете.

– Откуда ты это знаешь?

– Крутимся в одних кругах, – пожимает плечами Леон. – Миссис Арчер бесит его любовница, так что она почти открыто ненавидит мужа. Если бы у Дейви не было столько предубеждений, я взял бы тебя с собой на бал Дня независимости. Удивительная публика.

– И когда он?

– Пятого июля. Я его сам придумал, чтобы нужные мне люди собирались вместе и видели друг друга.

– Разве это не ставит вас под прицел полиции?

– Нет, это выглядит как благотворительный бал, и не я организатор. Все прилично. Половина участников обычно не догадывается, для чего он нужен.

Леон рассказывает ей многое, разговор постепенно становится тихим, успокаивающим и легким. В какой-то момент необходимость в его пальцах, массирующих голову Зои, уменьшается и можно переместиться за обеденный стол.

С ним хорошо и уютно, даже просто болтать. Не хочется, чтобы этот вечер заканчивался, именно время здесь, с Леоном, становится для Зои не только отдушиной, но и единственным гарантом душевного равновесия. Немного страшно впасть в зависимость от блеска чужих очков, ритмичного постукивания костяшек пальцев друг о друга и гуляющих под рубашкой мышц.

К черту страх. Если Зои здесь хорошо, значит, пусть это место существует в ее мире. Тем более все, что делает Леон, больше не нарушает границы их отношений… Или сами границы размылись достаточно, чтобы не ощущаться так остро.

Но пока он не заводит разговоры про «давай гулять по Центральному парку под ручку», она в порядке.

– Я оставлю ключи, – произносит Леон. – Если нужно будет сбежать от мира, приходи. Библиотека всегда тебе рада.

– У меня есть квартира в Квинсе, – улыбается Зои в ответ.

– С такой же библиотекой?

– Нет, тут твою не переплюнуть.

– Заметил, что тебе там нравится, – задумчиво говорит он. – Поэтому и предлагаю. У всех бывает: хочется сбежать подальше от всего, и даже из собственного жилья.

– А куда в этом случае бежишь ты?

– В Центральном парке есть такое место. С одной стороны от пруда Тертл стоит театр, а сторона напротив облагорожена куда меньше и почти безлюдна. Если перепрыгнуть через забор с надписью «Прохода нет», можно наткнуться в глубине зарослей на старую лавочку.

– Как много действий.

– Чтобы найти в Нью-Йорке тихое место? У меня ушло на это полгода.

– И о чем ты думаешь, когда ты там?

– О доме, – невесело улыбается Леон.

– Манчестер…

– Колчестер. Я лет семь не видел свое родовое поместье. Уверен, сейчас там все по-другому, но я до сих пор помню, как оно выглядело в моем детстве.

– Почему тогда ты не выкупил его? – вспоминает Зои. – Если заработал достаточно денег…

– Все очень просто: не хотят продавать. Я как только ни уговаривал, даже обещал цену в два раза больше, чем оно на самом деле стоит. Новый хозяин, кажется, любит его не меньше, чем я. Или он просто упертый козел.

От резкого перехода на манчестерский сленг Зои невольно смеется. Это отвлекает Леона от его мыслей, и, проверив часы, тот хмурится.

– Нам пора.

– Хорошо, – с готовностью поднимается Зои. – Я вызову такси.

– Что с «Мустангом»?

– Застрял в сервисе. К пятнице заберу.

– Давай я тебя отвезу, – предлагает Леон. – Для меня это не очень большой крюк, так что успею.

– Все в порядке, я не поломаюсь от поездки на такси.

– Принцесса, – берет ее за руку он, – ты можешь просто дать мне сделать то, что я хочу?

– Ладно, – сдается Зои.

– Только заедем… – Леон прищуривается, глядя в окно, словно строит маршрут, – в Уильямсберг, подхватим кое-кого.

– Ты уверен?

Он уверен. Пока они спускаются на парковку, пока садятся в «Теслу» и выезжают на юг, в сторону Уильямсбергского моста, – совершенно уверен.

– А ты едешь по работе? – вспоминает Зои. – Или по… второй работе?

– На гонку «Формулы-1», – с загадочной улыбкой отвечает Леон. – Тысячу лет их не смотрел, а тут появился отличный шанс.

– Никогда не понимала этот спорт.

– А какой у тебя любимый?

– Никакой, – отвечает она. – Я их все не очень понимаю… В Бостоне любят бейсбол и хоккей, а еще баскетбол, парусные регаты… Боже, проще сказать, чего в Бостоне не любят.

– А ты?

– Потные люди бегают по стадиону или по льду против других потных людей? Нет. В школе я встречалась с хоккеистом, и знаешь, что произошло?

– Удиви меня.

– Ему выбили зубы. И я как будто встречалась со старым бездомным, понимаешь?

Не быть Зои героиней спортивных романов, конечно. Впрочем, ей не быть никакой героиней романа – даже самого дрянного.

– Я люблю футбол, – нарушает повисшую тишину Леон. – Настоящий, наш. В Итоне все болели греблей и лакроссом, но после того, как я попал в Манчестер, в первый раз почувствовал братьев семьей именно в тот день, когда «Сити» взяли свой первый на моей памяти матч.

– Для тебя спорт – это люди?

– Так точно, – кивает он. – Я до сих пор болею за «Сити», даже когда они играют хуже некуда.

Леон паркуется у невысокого дома в Нижнем Уильясберге, пишет кому-то сообщение и поворачивается к Зои. В его лице заметно какое-то новое чувство, словно… предвкушение.

– Сейчас то же самое, – договаривает он. – Что бы ни происходило в «Формуле-1», я еду смотреть гонку с самым большим болельщиком «Феррари».

К машине подходит девушка. Молодая, ростом, может, чуть ниже самой Зои, очень тонкая азиатка, живот которой неестественно выпирает из-под просторной футболки с Бэтменом. О боже. Она беременна!

Леон тянется к двери, но Зои успевает остановить его, схватив за рукав.

– Ты что, женат? – спрашивает она первое пришедшее в голову.

– С ума сошла? Нет!

– Ты в разводе?

– Это вдова Тома Гибсона, – тихо, почти шепотом отвечает Леон. – Сейчас я вас познакомлю.

Зои выпускает его руку, и он выходит из машины, чтобы открыть девушке дверь и забрать дорожную сумку.

– Привет, – слышится радостный голос с заднего сиденья. – Я Кэтрин Гибсон, а ты?