Глава 20
Несмотря на усталость, я должна натянуть фальшивую улыбку и притвориться, что со мной все в порядке.
Выгнав всех, кроме Ватеи, которая лежит на моей кушетке и смотрит на дверь с такой опаской, будто она вот-вот оживет и нападет на нас, я отправляюсь в ванную комнату, чтобы попытаться вдохнуть немного жизни в мою побледневшую кожу.
Я наполняю ванну порошками и тониками, которые должны зарядить меня энергией, а затем натираю кожу и волосы ароматными маслами. Закончив, я зачесываю волосы назад и собираю их в пучок. Розовая вода и румяна возвращают моему лицу более-менее свежий вид. И хотя я выгляжу гораздо бодрее, чем чувствую себя на самом деле, теперь я, по крайней мере, могу выйти из комнаты. В первую очередь для того, чтобы встретиться с лордом Фриборном.
Я хотела отменить эту встречу, но Феррик настоял на том, что отказ вызовет лишние подозрения. Однако я не должна есть и пить ничего, кроме того, что доставлено с борта «Смертной казни».
– Хорошо выглядишь. – Когда я выхожу из ванной комнаты, полностью одетая и накрашенная, Ватея встает с кушетки и потягивается. – Хочешь произвести впечатление на своего кавалера?
Вопросительные нотки ее голоса впиваются в мою кожу острыми иголками. Я хочу произвести впечатление на Элиаса? Конечно, он красив и умен, но мои мысли заняты гораздо более важными вещами. Молодой лорд стал приятной компанией на один вечер, и не более того.
– Я хочу впечатлить всю Курману, – отвечаю я, но эти слова отдают горечью у меня во рту. Если я буду вести себя слишком вызывающе, отравитель может догадаться, что мы пытаемся его найти. Меня ужасно раздражает, что я должна притворяться, будто ничего не произошло.
Ватея пристегивает к своему поясу небольшую сумку, а затем проводит пальцами по изящному стилету, чтобы убедиться, что он на месте. Еще на Ариде мы с Касемом помогли ей создать этот длинный зазубренный клинок. Это достаточно легкий и тонкий кинжал, который не затруднит ее движений как на суше, так и под водой. Главным оружием русалки всегда будет ее голос, управляющий морскими волнами, но что, если рядом не будет воды? К моему удивлению, Ватея сильно привязалась к этому клинку.
– Что ж, тогда пойдем и произведем на них впечатление. – Сунув ноги в черные сапоги, она бросает мне легкое пальто, и мы выходим из комнаты. Шанти ждет снаружи, сидя на полу и ковыряя свои ногти. Наемница с облегчением поднимается на ноги, а я думаю о том, какие грозные у меня спутницы. Эти девушки – самые опасные и способные бойцы в моей команде, и я рада, что в случае опасности они будут сражаться на моей стороне.
Но, к сожалению, не только Шанти ждет нашего появления. Бастиан стоит рядом с ней, скрестив руки на груди.
– Нам надо поговорить, – говорит он, бросая выразительный взгляд на Шанти, которая уже навострила уши. – Наедине.
– У меня назначена встреча… – начинаю я, но он молча берет меня за запястье и уводит обратно в комнату, многозначительно хлопнув дверью. Я слышу, как Ватея выплевывает несколько отборных ругательств.
– Фриборн может подождать. – Бросив мое запястье, Бастиан обращает на меня мрачный взгляд исподлобья. – Знаю, я говорил, будто меня не волнуют твои секреты, но на самом деле это не так. Мы играем с огнем, и сейчас самое время рассказать правду, Амора. Зачем мы здесь на самом деле?
У меня в груди все холодеет. Стараясь не выдавать своего волнения, я смотрю ему в глаза.
– Визидии нужен наследник…
– Не морочь мне голову, – низко рычит он. – Мы оба знаем, что это всего лишь предлог, Амора. Не забывай, что я чувствую твою душу. Вчера вечером ты искала вовсе не жениха. Каждый раз, когда тебе представляли нового претендента, ты была разочарована. Ты пытаешься кого-то найти, и я хочу знать, что это за человек. Больше никаких игр.
Мой язык наливается свинцом и становится совершенно бесполезным, когда я осознаю всю тяжесть своей затянувшейся лжи.
– Почему ты не хочешь говорить правду? – настаивает он, и на этот вопрос у меня, по крайней мере, есть ответ.
– Потому что мне нужно личное пространство, Бастиан, – слова вырываются у меня изо рта вместе с резким порывом дыхания, которое почти сбивает меня с ног. – Я хочу почувствовать, что я снова принадлежу сама себе. Что ты не имеешь никакого отношения к моим чувствам и решениям.
– Ты думаешь, я этого не хочу? Для нас обоих? – Он сжимает кулаки, пытаясь унять яростную дрожь. – Ты ведешь себя так, будто я намеренно причинил тебе вред, будто это был мой выбор. Я не накладывал на нас это проклятие, Амора, и я хотел этого не больше, чем ты. Но ты готова на все, лишь бы не говорить мне правду, потому что ты не желаешь работать в команде. Тебе хочется делать все в одиночку. И, судя по всему, мои страдания приносят тебе удовольствие, потому что ты вынуждаешь меня наблюдать за тем, как девушка, которую я люблю, устраивает целое представление, притворяясь, что она ищет себе мужа. Я должен молча смотреть, как ты разъезжаешь по королевству, пока кто-то пытается тебя убить, и при этом ты не позволяешь мне даже попытаться тебя защитить.
Как только эти слова слетают с губ Бастиана, он замирает, округлив глаза, потому что только теперь до него доходит, что он сказал. Кажется, что все вокруг замерло в ожидании, когда кто-нибудь из нас наконец-то нарушит повисшее молчание.
Моя кожа становится липкой, и я не знаю, стоит ли мне посмотреть ему в глаза или просто отвернуться. Но прежде, чем я успеваю принять решение, Бастиан закрывает лицо ладонями, издав тихий стон.
– Знаешь что, я не готов сейчас об этом говорить. – Он с досадой запускает пальцы в свои темные волосы. – Надеюсь, ты отлично проведешь время с этим статным аристократом. Он ведь такой очаровашка, просто мальчик с картинки.
Мне хочется его остановить. Возможно, успокаивающие слова даже слетают с моих губ, но я в этом не уверена. В любом случае, Бастиан распахивает дверь и выбегает в коридор, оставляя за спиной двух растерянных девушек, которые удивленно моргают, глядя на меня из-за открытой двери.
– Итак, – задумчиво произносит Шанти, глядя вслед удаляющейся фигуре Бастиана, а затем поворачивается ко мне и поджимает губы. – Я так понимаю, ты готова к свиданию?
Закипая от злости, я хватаю с кровати плащ и натягиваю его на себя. Как жаль, что я не обладаю элементальной магией, иначе я бы что-нибудь подожгла.
– Давайте поскорее с этим покончим.
Поджав губы, Элиас наматывает круги по белоснежному песку. Когда молодой лорд замечает наше приближение, он резко выпрямляет спину, и на его лице проскальзывает удивление.
– Амора! Я читал утренние газеты. Как ты себя чувствуешь? Я пытался тебя проведать, но твой стражник и близко меня не подпустил. Думаю, я ему не нравлюсь. – Он выглядит на удивление по-мальчишески. Моя кожа холодеет, и я вспоминаю слова Бастиана: мальчик с картинки.
В этом есть доля правды. И все же, пока одна часть меня хочет позлорадствовать над ревностью Бастиана, другая отчаянно желает отыскать его, чтобы…
Не знаю, что именно. Поджечь его сюртук? Столкнуть его в море? Поцеловать его невыносимое лицо?
Боги, я ненавижу неопределенность.
Заглядывая мне через плечо, Элиас приветственно кивает моим спутницам, но его взгляд слишком долго задерживается на Ватее. Даже если под одеждой невозможно разглядеть шрамы от жабр и плавников – каждый без труда догадается, что эта девушка отличается от обычных людей.
– Это ваши горничные? – спрашивает лорд.
Глаза Ватеи превращаются в опасные щелочки.
– Если горничные – это те, кто вырвет твое сердце собственными зубами или воткнут кинжал тебе в глаз, если ты косо посмотришь на королеву, то да. Мы ее горничные.
Элиас сглатывает, и его кадык нервно подпрыгивает.
– Вы не горничные. Приму к сведению.
Я хочу сказать, чтобы он не беспокоился, потому что Шанти и Ватея только лают и никогда не кусают, но это было бы ложью. Поэтому я просто беру его под руку и улыбаюсь, пусть и не совсем искренне.
– Должен признаться, я был расстроен, что ты так и не вернулась на праздник, – говорит Элиас, пока мы идем по пляжу. – Ты так быстро ускользнула. Но, я уверен, мы отлично проведем этот день, и я буду счастлив показать тебе остров.
В его голосе слышится неподдельная радость. Жаль, что это не взаимно. Прошлым вечером, когда я находилась под воздействием алкоголя и, судя по всему, какого-то неизвестного яда, – прогулка с Элиасом казалась прекрасной идеей. Но сейчас меня слишком занимают мысли о Бастиане.
Этот негодяй сказал, что любит меня. Не может быть, чтобы он говорил всерьез. Его чувства запутаны не меньше, чем мои. И как он посмел такое сказать? А потом просто уйти!
Собравшись с силами, я пытаюсь сосредоточиться на прогулке с Элиасом, который знает Курману лучше многих других, учитывая его положение. Мне нужно найти Орнелла Розенблада, и сегодня я намерена наконец-то продвинуться в своих поисках.
– Ты провел здесь всю свою жизнь? – Ватея и Шанти держатся на приличном расстоянии, но я все равно говорю очень тихо, чтобы создать более уединенную атмосферу. Чем больше он расслабится, тем больше информации я могу вытянуть.
– Все двадцать два года. – Его улыбка чересчур очаровательна. – Я побывал на большинстве других островов, но Курмана – мой дом. Если с моей сестрой что-то случится, я стану следующим в списке потенциальных претендентов на ее место. Поэтому я стараюсь оставаться на Курмане, чтобы быть в курсе всех событий.
От любопытства по моей коже бегут мурашки, но я стараюсь этого не показывать. Вместо этого я продолжаю изображать вежливый интерес.
– А в последнее время случалось что-нибудь интересное?
Например, связанное с ядами или отравлениями?
Возможно, Элиас не знает о том, что происходит на его острове, точно так же, как я не знала о том, как плохи дела Визидии, пока сидела на Ариде. Я внимательно наблюдаю за его лицом, ожидая увидеть какой-то знак, любую паузу или секундное колебание, которые могли бы подсказать, что он осведомлен о какой-то подозрительной деятельности, происходящей на Курмане. Но выражение его лица остается совершенно непоколебимым, и, к моему сожалению, лорд не выдает никаких лишних эмоций.