– Отец? – мой голос звучит тихо и сипло, но все же в ответ снова раздается раскатистый смех. Я с трудом удерживаюсь от того, чтобы не разрыдаться от его близости.
Ватея даже шевелится, и я с силой щипаю себя за руку, желая убедиться в том, что это всего лишь жестокий сон. Когда щипок отзывается обжигающей болью, у меня перехватывает дыхание. Не теряя ни секунды, я набрасываю плащ поверх ночной рубашки, застегиваю пояс с ножнами и выбегаю из комнаты. Я бегу через дом словно в тумане, пока холодный мрамор кусает мои босые ноги.
– Отец! – оказавшись вдали от спален, я зову громче. Он снова смеется, и на этот раз я вижу свою цель – размытое пятно теней и света, убегающее прочь.
Я не думаю. Я просто следую за ним, удаляясь все дальше и дальше от дома, пока земля не превращается в камень, больно впивающийся в мои ступни. Всем своим существом я осознаю, что это не может быть реальностью. Это проклятие. Мираж. Что-то неведомое.
Но отец прямо здесь, передо мной. Он двигается так быстро, что, если я хочу его поймать – мне нельзя колебаться.
– Подожди меня, – шепчу я ему вслед, сжимая кулаки, когда камень впивается мне в пятку. – Подожди секунду!
Как только эти слова срываются с моих губ, передо мной появляется светящаяся фигура. Зверь, сотканный из мерцающего голубого пламени, высокий и гордый. Это огромный волк, и он пылает так ярко, что мне хочется закрыть глаза.
Его дымящиеся лапы нетерпеливо топчутся по земле, а из пылающего меха постоянно сыплются свежие угольки. Его глаза – два белых огненных шара, и, когда зверь останавливает на мне свой светящийся взгляд, я тянусь за кинжалом.
Заметив мое движение, волк фыркает, выпуская белый дым из ноздрей, словно он пытается сказать, чтобы я не боялась. Он здесь не для того, чтобы сражаться.
– Ты отведешь меня к нему? – Я делаю шаг вперед и осторожно протягиваю руку к его шее. К моему удивлению, пламя не оставляет ожога на коже. Я собираюсь с духом и забираюсь на спину волка, не желая отставать от отца.
Как только я сажусь верхом, волк пускается вперед с такой скоростью, будто пытается обогнать ветер, оставляя за собой дорожку из синих угольков. Оказавшись на спине зверя, я понимаю, что напрасно поддалась эмоциям. Возможно, я угодила в чью-то ловушку. Этот волк появился не сам по себе, и он явно знает, куда идет. Но все же смех отца был слишком настоящим. Слишком близким.
Я не могу повернуть назад. Только не сейчас, когда он так близко.
Когда мы находим отца, он обращен ко мне спиной, а его тело, сотворенное из языков красного пламени, сливается с его скакуном – гигантским лосем с серебряными рогами. Вместе они несутся через горы, петляя вокруг гейзеров, которые поднимаются к небу, щедро наполненному падающими звездами, и оставляя за собой туманный шлейф. Как только туман касается огненного волка, его шкура начинает шипеть, испуская белый дым.
– Посмотри на меня, – шепчу я, в надежде, что отец развернется ко мне. Я уговариваю и даже умоляю его показать мне свое лицо, чтобы я знала наверняка, но в тот же момент мне страшно, что, как только он это сделает, я проснусь.
Когда отец все-таки поворачивается, огонь вокруг его тела угасает. Впервые за долгое время я вижу его лицо.
Я вижу его загорелую кожу, сморщившуюся за годы, проведенные в море. Теплые карие глаза, которые с гордостью смотрят на меня. И улыбку. Широкую, чудесную и прекрасную.
– Это ты. Это действительно ты.
Отец не отвечает. Вместо этого он поднимает руку к небу, используя магию, которую я никогда не видела, чтобы достать танцующий завиток созвездий. Звездная нить обвивается вокруг его рук и поднимается к плечам, переливаясь оттенками розового, голубого и зеленого. Он снова смеется, протягивая мне руку. На этот раз созвездия проскальзывают между его пальцев и вплетаются в мои волосы. Я смеюсь, когда они кружатся вокруг меня, прежде чем взмыть обратно на небо, осыпав меня дождем из магии и звезд.
Я откидываю голову назад, едва замечая, что мои щеки намокли от слез, потому что мне все равно.
Когда-нибудь мне придется очнуться ото сна, но сейчас я молюсь всем богам, которые только могут меня услышать, чтобы реальность не возвращалась. Я хочу оставаться в этом моменте как можно дольше. Слушать его смех. Видеть его улыбку.
Всю свою жизнь я мечтала об этом приключении с отцом. Теперь, когда он здесь, я молюсь, чтобы оно длилось вечно, пока галактика не поглотит нас целиком и наш мир не исчезнет.
Но даже у богов есть свои пределы. Они и так были слишком добры ко мне.
Тело отца начинает дымиться, и, пришпорив своего скакуна, он снова бросается вперед. Только на этот раз он поднимается все выше и выше, словно хочет попасть прямо на небо. Я прижимаюсь к волку, крепко сжимая его мех, когда он пускается следом.
С каждой секундой тело отца дымится все больше и больше. Все вокруг заволакивает туман, сжимающий мои легкие и обжигающий горло, но я упрямо следую за отцом. Он ни за что не ускользнет от меня во второй раз.
– Не останавливайся, – шепчу я на ухо волку, когда нас начинает окутывать дым. – Догони его.
Зверь ярко вспыхивает, освещая наш путь в белом тумане, и тепло его шкуры согревает мои пальцы. Он бежит вперед и останавливается, только когда мы наконец нагоняем отца.
Он сидит прямо передо мной: мерцающий огонек среди дыма и теней. Он украл месяц с ночного неба и надел себе на лицо вместо улыбки.
– Ты, несомненно, переняла мою тягу к приключениям, – его слова наполнены гордостью, которая пронзает мою грудь не хуже самого острого клинка.
– Боги, – шепчу я онемевшими губами и спрыгиваю на землю. Каждое слово царапает мое горло. – Я так по тебе скучаю. – Мне так много нужно ему сказать. Так много поведать.
Но отец превращается в дым и быстро рассеивается в воздухе. Я тянусь к нему, отчаянно желая удержать его здесь, со мной, но он не собирается оставаться.
– Я скучаю по тебе больше, чем ты можешь себе представить. Но мне нужно, чтобы ты была храброй, Амора, – его тело исчезает, как ночная дымка, растворившаяся в звездном небе. – Будь храброй, моя девочка, и сделай то, чего я не смог.
Я пытаюсь его позвать. Пытаюсь ухватиться за него, но моя рука проходит сквозь пустоту. Отец исчез так же быстро, как и появился. И все же на том месте, где он стоял, все еще клубятся клочки дыма. Они принимают форму существа, которое возвышается позади, существа, которое мы должны были отыскать вместе с отцом.
Существа с большими кроваво-красными глазами.
Итак, дитя наконец-то соизволило появиться. Добро пожаловать, Кроха. Мне было интересно, когда же ты придешь ко мне.
Я отшатываюсь, когда тени начинают шевелиться, принимая форму огромного существа, которое подкрадывается все ближе. Только сейчас я понимаю, где нахожусь, и что плотная завеса дыма появилась вовсе не из-за растворившегося тела моего отца.
Он привел меня к подножию вулкана, где ждет защитник, которого я искала.
Он привел меня к пробужденному.
Но каким образом? От того места, где мы остановились, до вулканов оставалось еще несколько часов пути. Наверное, мгновения, проведенные с отцом, показались мне секундами.
Надо мной возвышается гладкое тело змея. Он словно создан из ночного неба, растущего, тянущегося и сжимающегося по мере того, как тени отступают под напором свечения вулканической лавы. Ониксовая чешуя блестит в полутьме, и я скольжу взглядом по его извивающейся фигуре, поднимаясь все выше и выше, пока не достигаю двух красных глаз, которые рассматривают меня в ответ, скорее с любопытством, чем с угрозой. Змей ползет вперед, излучая такую необычайную силу, что я никак не могу взять себя в руки. Мои конечности совершенно онемели, и каждое движение требует мучительного усилия.
Мои дрожащие пальцы отчаянно сжимают Рукан. Взглянув на кинжал, змей громко шипит, и его раздвоенный язык касается моей щеки.
Я вижу, ты решила немного поохотиться.
Я заставляю себя посмотреть ему в глаза. Змеиная пасть не шевелится, и все же, я готова поклясться, что отчетливо слышу каждое слово.
– Держи оружие в ножнах, Кроха, или я проглочу тебя.
Несмотря на дрожь, я стремительно прячу кинжал в ножны.
– Ты можешь использовать телепатию?
Опустившись ниже, змей складывается кольцами и высовывает голову, чтобы наблюдать за мной.
Я – творение богов, Кроха. Мне известна вся магия, которая была, есть и будет. Ты смеешь во мне сомневаться?
Я тяжело сглатываю. Извинения уже вертятся у меня на языке, но тут я понимаю, что змей улыбается. Разглядывая меня с нескрываемым интересом, он высовывает раздвоенный язык, и я сжимаю зубы. Страж просто играет со мной.
– Как я здесь оказалась? – спрашиваю я, не в силах унять дрожь в голосе. – Это было… он был настоящим? Неужели это действительно был он?
Он был настолько реален, насколько это возможно
Змей лениво растягивает каждое слово.
Ты ведь хотела снова увидеть его, не так ли?
Я сжимаю кулаки, пытаясь заставить свои мышцы вновь заработать.
– Тогда почему ты снова забрал его у меня? Я так много не успела сказать! Так много рассказать…
Я видел твое бремя, Кроха. Тебе кажется, что ты одна, но мы наблюдали, и мы знали. Сегодняшняя ночь была подарком богов. Это проявление их доброты за все тяготы, которые тебе пришлось вынести. Тебе было дано то, чего ищут все скорбящие – один последний миг. Зачем тратить этот момент на слова?
– Значит, ты создал видение, чтобы заманить меня сюда?
Это не было видением. Дух твоего отца живет в тебе, Кроха. Я всего лишь придал ему форму, пусть и на короткое время.
Мне хочется плакать. Мне хочется взмахнуть кинжалом и вонзать его в зверя снова и снова, пока он не вернет мне отца. Но пробужденный прав. Я бы не изменила ни одной секунды нашей сегодняшней встречи с отцом, просто этого было недостаточно. Самой вечности было бы недостаточно.
Но это было хоть что-то.