Катя устало усмехается и кивает пару раз.
— А в этом уже нет ничего странного.
— Что между ними произошло? — спрашиваю и ловлю ее взгляд с укором.
После того как стало известно какой я мудак, наши отношения с Катей едва ли можно назвать теплыми. Она постоянно смотрит на меня с явным гневом, и несмотря на то, что в их дом мне дорога все еще открыта (по понятным причинам), мне здесь не особо рады. Она не рада. Избегает…
И я понимаю. Наверно, случись также, только наоборот, я бы и сам не гнушался подобным поведением.
Но мне сейчас не до этих разборок.
Упираю руки в их светлый островок посередине кухни, щурюсь.
— Уже нет смысла скрывать, Катерина. Вчера все стало известно, но я хочу понять.
— Зачем?
— Катя, не увиливай! — влезает Сай, зыркнув на жену, — Это простой вопрос. Что между ними случилось?!
Снова медлит. Теперь, очевидно, она не хочет выдавать подругу. Судя по всему, дело глубоко личное, а по ее мнению я больше не имею права знать ничего личного о Лизе.
Только вот она крупно заблуждается. Я все равно узнаю, так или иначе, и это ей, очевидно, тоже известно.
Поэтому она не давит. Соглашается.
Кивает слегка, потом жмет плечами.
— Когда он уехал из России, Лиза восприняла это, как личное оскорбление.
— Это мы тоже уже поняли.
— Тогда о чем мне еще рассказывать?! — щетинится на меня, — Лиза очень любила Пашу, но потом он уехал, и она посчитала это предательством. Это ее триггер. Думаю, что где-то в глубине души она все понимает, но упрямство не дает ей признать — не было другого выхода.
— Почему?
— Потому что Паше было тесно в России — это объективно. Он — гений.
Сай громко фыркает, что Катю улыбает. Мягко на этот раз.
— Это не комплимент, Сай, а факт. Паша действительно гений. У него очень высокий уровень IQ. Все, что касается точных наук — его кредо. На уровне...блин, не знаю, международного класса? Он шарит в математике, физике, с техникой на "ты". Собрать может что угодно, если захочет. Или изобрести. Он поступил в наш местный университет, а даже не готовился! Но чего он мог добиться здесь?! В нашем то городке?!
— Например, уехать в Москву?
— Чтобы "что"?! Здесь везде кумовство! Нужны связи, знакомства, контакты, а своими силами выйти хотя бы на подобие уровня, нужны годы!
— У их отца, судя по всему, были связи!
— Он ими и воспользовался, чтобы протолкнуть Пашу в Европу на какую-то крутую стажировку, потом его взяли в Гугл, а потом он основал свою компанию.
— Компанию?
— Я точно не знаю, не спрашивала, а Лиза не рассказывала. Мне известно только то, что он в своей области крутой специалист. Очень крутой.
— А что с ребенком?
Катя снова замирает, но потом неожиданно взрывается праведным гневом.
— Господи! Они там что, всю свою биографию рассказали?!
Не могу сдержать тихого смеха. Все-таки защищает…как трогательно.
— Да, был и ребенок! От Паши забеременела одна девчонка, ну и…
— Он сбежал.
Закатывает глаза и отводит их в сторону, потом бурчит под нос.
— Все равно я считаю, что это не основная причина. Все дело было в перспективе и амбициях.
— Трогательно.
— Слушайте, Лиза сама такая же! Она бы все равно поступила в этот свой универ, даже без твоей помощи, Адам! Это бы случилось все равно! Она никогда не отказалась бы от мечты, и поняла бы Пашу, если бы не...
— Помощь их отца.
Кивает.
— У нее фамилия была Миронова.
— Это фамилия ее мамы. Она сменила ее в четырнадцать.
Жмет плечами. И насмехается, зараза! Ей доставляет почти физическое наслаждение тот факт, что я ни сном, ни духом. Меня же это злит, конечно, но больше я не понимаю…почему же ты молчала, девочка? Понятно, что ты его ненавидишь настолько, что даже фамилию сменила и попыталась стереть все, но... Разве я бы тебя не понял? Я бы все принял и понял, каким бы расклад ни был, и это удручает.
Что она мне не доверилась.
Ха! А сам то?
Дважды "ха"! Однако, я ловлю внезапное прозрение. Действительно, а сам то? У тебя нос в пуху поболее будет, но разве она бы не поняла? Я начинаю в этом сомневаться…
— Наверно, он приехал, чтобы еще раз попытаться наладить их отношения. Он пытается до сих пор... — задумчиво тянет Катя, но потом вдруг хмурится, — А почему вы заговорили про дядю Андрея?
— Нет! Я больше не могу молчать! — взрывается Али, — «Дядя Андрей» вы слышали?!
Катя непонимающе хлопает глазами.
— Да ты хоть знаешь, кто ее отец?!
— Я знаю, что он игрок, поэтому их семья и распалась. Он ушел из-за этого, по крайней мере, так говорила мама, когда он пытался ее забрать. Она ни в какую. Паша остался с ней.
— То есть с вами?
— То есть с нами! Может, хватит?!
Сай снова фыркает, а Катя уже не сдерживает смешка и подходит к нему ближе. Ручку кладет на его, слегка сжимает, сказать что-то хочет? Но не успевает. Ее телефон внезапно звонит, а на экране неизвестный номер.
Она растеряна. Зато Сай реагирует молниеносно, хватает трубку и тянет за ползунок.
— Да?
Изначально рявкнув, его настроение заметно катится еще ниже. Я сразу замечаю, как скулы заостряются, взгляд леденеет, потом вспыхивает, когда опускается на супругу. Через мгновение губы искажает ухмылка, а еще через одну он с притворным, сахарным тоном кивает.
— Конечно, можно…
Катя хмурится сильнее, чем до этого мгновения. Трубка ложиться на островок. Громкая связь. И тихий смех…
— Герда, твой муж такой грубый со всеми? Или это из-за меня?
В комнате повисает почти физически ощутимое напряжение, и, спорю на что угодно, у каждого в голове один и тот же вопрос: она тоже соврала? Они общались? Или же…
— Откуда у тебя мой номер?! — вскрикивает Катя, расширив глаза от ужаса.
Понятно. Беспокоится, что мы и ее в чем-то заподозрим. Точнее, не мы. Сай. Она этого явно не хочет…
Так, надо будет узнать, что за херня между ними происходит.
А пока…
Я слышу противный смех, закатываю глаза.
— Глупый вопрос. Я могу достать номер кого угодно, малышка-Герда.
Катя густо краснеет и шипит.
— Не называй меня так!
— Да брось! Чего вы, девочки, так реагируете остро на детские клички?
— Что тебе нужно?!
Усмехается.
— Не поверишь. Помощь.
— Помощь?
— Здесь эхо?
Щурится.
— Паша, говори прямо, или я кладу трубку. В ваших играх я не участвую!
Паша тяжело вздыхает.
— Ладно-ладно, не злись. Говорю прямо — надо поговорить с глазу на глаз. Выйдешь?
— Что?! Куда?!
— Да к посту охраны, я тут.
Молчание. Катя смотрит на Сая во все глаза, но тот неумолим — хрен ему, а не «выйди на минуточку». И, кажется, Паша это чувствует. Еще раз усмехается и тянет.
— Или я могу зайти? Только вряд ли твой муж будет сильно рад меня видеть…
Однако ты сильно заблуждаешься. На это предложение Сай согласен. Он слегка щурится и кивает коротко, но Катя не спешит соглашаться. Чувствует подвох? Я его тоже ощущаю.
Что ты задумал?
Или просто не хочешь, чтобы она говорила с ним тет-а-тет? Понимаю. Я тоже не хотел бы, если честно…слишком этот Паша какой-то…блядь, наглый. Так и вижу, как бью ему по морде, и ничего с собой сделать не могу.
Терплю только ради Лизы, отвечаю.
Тем временем, Сай кивает еще раз, и тогда Катя закатывает глаза и вздыхает.
— Дом в конце улицы, зеленый фасад. На охране скажи, что ты к Салмановым. Если будут вопросы, пусть звонят.
— О, как серьезно…
— Паша! Давай только без дурости?!
— Как же я могу? Дурость — мое второе имя.
— Я серьезно. Без твоего обычного…всего!
Смеется тихо.
— Мы не виделись десять лет, Герда. С чего ты взяла, что я не изменился?
— Знаешь? Что-то мне это подсказывает…наверно, потому что дурость — действительно твое второе имя?
— Ха! Как закрутила…а раньше тихой была, скромной. У Лизы научилась дерзить?
— Или она у меня?
— А это уж совсем вряд ли. Ты в вашем неизменном дуэте всегда была ангелом. Еду.
Короткий гудок оповещает о конце разговора, но о начале чего-то другого. Смотрю на Сая. Он на меня нет. Намеренно уводит взгляд в сторону, а потом бросает.
— Ты останешься здесь, Адам.
— С чего вдруг?!
— Да с того, что вы друг другу морды разобьете, а мне только этого не хватало! Иди, встречай своего гостя.
— Что? — спрашивает Катя, но я уже все понял.
Он хочет получить информацию, а со мной это не получится. Возможно? Но пока Сай на меня внимания не обращает, на жену свою только.
— Иди, Катя, я на минуточку задержусь.
Когда она уходит, он переводит на меня взгляд и цедит.
— Я, блядь, заебался барахтаться, не зная глубины!
Значит, не ошибся.
— Сиди здесь и не действуй мне на нервы, ясно?!
— Что ты задумал?!
— А не очевидно?! Хочу знать, с кем мы имеем дело, твою мать! Все, разговор окончен!
— Тебе не кажется, что ты слишком много на себя берешь?!
— Зная все вводные?! Пошел ты! При тебе он молчать будет!
— А при тебе начнет петь как попугай голосистый?!
— Ну, так у нас будет хотя бы что-то! Сиди здесь! Точка!
Запятая, блядь!
Как же меня бесит, что он опять это делает — воспринимает меня исключительно как проблему, которую необходимо решить. Ну или как магнит для проблем? Не знаю даже, что хуже. Наверно, в этом уравнении нет положительных значений: и то и то — расклад дерьмовый.
Только я не успеваю даже возразить. Сай разворачивается и с силой толкает дверь, оставляя меня в очередной раз в дерьме с полным ощущением дерьма-родимого и внутри себя тоже.
Прямо как много лет назад, когда мне было семнадцать и меня окунуло в алкоголь и наркоту с головой. Тогда все решалось точно также: ты затыкаешься и делаешь, но никто не спрашивает у тебя…тебя, блядь! Потому что все, что касается чувств в нашей семье — это бред и глупость. Прямо по учебнику нашего отца: есть проблема? Реши ее! А все остальное — остаточное и за границами нужного.