– Элеонора, расслабься.
Его пальцы играли с ее локонами, которые во время обеда удерживала винтажная заколка, куда-то запропастившаяся вместе с ее инстинктом самосохранения. Кристофер буквально пошатнулся от необычайного откровения, снизошедшего на него. Он влюблен в Элеонору. По уши влюблен!
Он провел рукой по лицу, желая удержать это необычное ощущение. Элеонора все еще не могла отдышаться.
– Ты хорош.
– Это ты вдохновляешь меня.
– Смешно.
Еще никогда в жизни он не был так серьезен и так сильно напуган, сильнее, чем спуск по одной из самых опасных снежных трасс в Европе.
Годами он доказывал себе, что больше не самый младший, кого старшие братья оставляли дома и уходили развлечься. Всякий раз, преодолевая очередную физическую цель, он избавлялся от ограниченного детства. Даже сейчас, с искалеченным коленом и запретом на дальнейшее катание, ему все еще хотелось вспомнить те ощущения.
Правда, с Элеонорой он испытывал нечто иное. Он хотел ее всю. Не только восхитительное тело, но и острый ум, чувство юмора, преданность и любовь. Страшно жаждал ее любви. Но это единственное, чего он никогда не получит, потому что это чувство она похоронила с мужем.
Нужно скорее собраться с мыслями, иначе она поймет.
– Элеонора, иди ко мне. Ты слишком далеко.
Она положила голову ему на плечо и закинула ногу на бедро. Он долго обнимал ее, упиваясь умиротворением и спокойствием, которые дарила близость.
– Ты нужна мне. – Он провел рукой вдоль ее щеки. – Не могу перестать думать о тебе.
Возможно, впоследствии он пожалеет об этих словах, но сейчас пусть она знает, как дорога ему.
– И ты нужен мне. Кристофер, займись со мной любовью.
Иногда секс бывает игривым, иногда эротичным и чувственным.
Он был готов отдать ей все, что у него есть. И этого бы оказалось недостаточно, чтобы она поняла, что он хочет остаться с ней навсегда.
Сколько времени? Кристофер не имел ни малейшего понятия. Возможно, прошел час или два. Казалось, он парит на облаке. Правда, оно растает, едва он откроет глаза. Они все еще вместе. Он облизнул пересохшие губы.
– Кажется, я не чувствую ног.
Она ущипнула его.
– Они все еще здесь.
Он попытался собрать волю в кулак и отстраниться от нее, но тщетно.
– Тебе не тяжело?
– Ничего, я выдержу. – Она рассмеялась.
Кристофер улыбнулся и зарылся лицом ей в шею.
Вдохнул ее запах.
– Надеюсь, ты умеешь реанимировать. Иначе, если мы снова займемся любовью, я могу умереть.
– А я думала, ты большой сильный спортсмен.
Он почувствовал, как ее пальцы прикоснулись к его волосам. Он действительно попал в беду, если даже столь простой жест так волнует его.
– У всех есть свои слабости. Кажется, ты – моя слабость.
Глава 14
«Ты – моя слабость».
Что он хотел этим сказать? Она тщательно обдумывала сложившуюся ситуацию. Ее успокаивало ощущение близости с ним, физической и душевной.
Да и простыни на ее кровати были превосходными, казались прохладными даже посреди жаркого лета.
Сейчас они находились в абсолютном согласии. Элеонора чувствовала, как бьется сердце. Их ноги были переплетены. Прошло совсем немного, и между ними вспыхнуло былое пламя. Каждый раз, когда он доводил ее до оргазма, ее тело тотчас же начинало желать его снова.
– Ты хочешь спать?
Он приподнялся.
– Дай мне пятнадцать минут.
Когда часы показывали три утра, они наконец решили поспать. Кристофер не предложил ей выбрать, на какой стороне постели спать, привлек к себе и обхватил за талию. Элеонора слишком устала, чтобы сопротивляться. Она чувствовала его ровное дыхание на своей спине, но не была уверена, что он действительно заснул.
Через несколько часов их разбудит Эмори.
Сможет ли она рассказать о Кевине? Элеонора знала, что нельзя построить с Кристофером настоящих отношений, не рассказав ему всего. Но распахнутое сердце легко ранить. Также невозможно предположить его реакцию на ее признание.
Он потянул ее за волосы.
– Элеонора, засыпай. Эмори все равно, выспишься ты или нет.
– Знаю.
После продолжительного молчания Кристофер вдруг заговорил о том, что потрясло Элеонору до глубины души.
– Мне хотелось быть твоим первым мужчиной, а сейчас хочется, чтобы Эмори стал моим сыном.
В горле застрял ком. Элеонора едва смогла заговорить.
– В каком-то роде так оно и есть. Была юношеская любовь, но все же…
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.
– Да.
Еще он хотел, чтобы Кевин никогда не появлялся в ее жизни. Никогда не сбивал с толку Элеонору, не женился на ней.
– Ты расскажешь мне о нем? Пожалуйста. Я хочу знать, каким он был. У него был потрясающий вкус.
Какая ирония!
– Не могу. Кристофер, прости, я просто не могу этого сделать.
Если она расскажет, он отвернется и больше никогда не посмотрит в ее сторону.
Кристофер спал урывками ровно до того момента, пока не услышал Эмори. Малыш успел привыкнуть к нему и широко улыбнулся, когда он достал его из кроватки. После смены подгузника они оба отправились на поиски завтрака. Молоко и мюсли. Эмори проголодался, а потому с завтраком они покончили в два счета.
У Кристофера же аппетит пропал начисто. Все это время он пребывал в твердой уверенности, что смог вернуть себе Элеонору, но крупно просчитался. Ничего не изменилось. Она все так же отказывалась говорить о покойном муже.
Когда ребенок наелся, Кристофер вернул его в кроватку и сам лег в постель. Элеонора приподнялась на локте, откинула волосы с лица.
– Почему ты не разбудил меня?
– Я подумал, тебе бы не помешало поспать подольше. Мы поздно, точнее, рано легли.
Он всячески старался напомнить о том, что произошло между ними ночью и как хорошо им было в объятиях друг друга.
Элеонору, казалось, это вовсе не задело. Она взяла Эмори на руки и только потом осознала, что не одета.
– Боже, Кристофер. Ты не мог бы принести мне халат?
– Уверен, что он не раз видел тебя в таком виде.
– Да, но тогда он был слишком мал. Не хочу наносить травму собственному ребенку.
– Неужели ты действительно так думаешь?
– Я – мать и стараюсь думать наперед.
Он коснулся ее руки:
– Моя мать души не чает в малышах и знает, что у тебя выдалась нелегкая неделя. Когда я разговаривал с ней вчера, она предложила посидеть с Эмори. Мы с тобой могли бы воспользоваться этим и совершить небольшое путешествие. Прогуляемся в горах. Сходим на озеро.
Элеонора улыбнулась:
– Я уже и забыла об этом. Вы с Кирби ушли купаться, а я осталась на берегу. Как же я злилась на вас обоих!
– Ну, кажется, ты забыла, что мы купались в чем мать родила, а с тобой это было бы неуместно, зато теперь никто не может нам этого запретить.
– Да. Слушай, неужели у твоей матери действительно есть время посидеть с Эмори? Разве в отеле мало постояльцев в это время года?
– Все с точностью до наоборот. Дел невпроворот. Но Лиам настоял на том, чтобы она отдохнула как следует. Она довольно долго занималась всем в одиночку. Теперь ей хочется повеселиться.
– Ты называешь весельем перемену подгузников?
Кристофер погладил ребенка по макушке.
– По-моему, Эмори, твоя мама оскорбила тебя.
Элеонора улыбнулась:
– Вовсе нет. Просто с детьми не всегда легко.
– О, поверь мне, мама жонглировала семью парнями и работой.
– Очень мило с ее стороны выказать мне такое участие. С удовольствием приму ее предложение.
Кристофер вопросительно уставился на нее.
– Что? В чем дело? – спросила Элеонора.
– Ничего, просто я уже составил в голове целую тираду, цель которой – убедить тебя.
– Тебя расстроило, что я так быстро уступила?
Он поцеловал ее в висок.
– Мне нравится, что ты становишься такой уступчивой.
Они поцеловались в губы.
– Побудь с ним, пока я приму душ.
Кристофер вздохнул украдкой. Ему страшно хотелось присоединиться к ней.
– Конечно. Давай мне парня.
Часом позже они выдвинулись в путь. Мейв уехала с Эмори, сумкой и подробными многочисленными инструкциями, которыми ее снабдила Элеонора. Женщина была в восторге от компании розовощекого Эмори.
Кристофер направил машину в противоположном направлении, и вскоре они выбрались на узкую дорогу, по которой последний раз он ездил подростком на велосипеде. Элеонора с улыбкой рассматривала деревья.
– Все так, как я помню.
За поворотом возникло озеро. Водная поверхность была гладкой, зеркальной, в ней отражалось небо. На берегах, опустив ветви в воду, стояли плакучие ивы.
Они вышли, осматриваясь. Элеонора хмурилась.
– Мне не нравится блуждать по воде, не зная, на что могу наткнуться.
– Тогда оставь тенниски.
Он уже был в плавках, оставалось снять футболку.
На Элеоноре было легкое светлое платье и, по всей видимости, под ним купальник.
– Так я и сделаю.
Он потянул ее за волосы, забранные в хвост.
– Думаю, у меня не получится убедить тебя поплавать нагишом?
Она глубоко вздохнула и прикрыла глаза.
– Э, нет. Думаю, нет.
– Тоска!
Он достал из багажника полотенца и небольшой холодильник с едой, обернулся и увидел Элеонору в бикини. Кристофер выронил холодильник, тот опустился аккурат на ногу. Пока он прыгал на здоровой ноге, Элеонора заливисто смеялась. Только теперь он понял, как сильно ему не хватало ее смеха. Она влюблена в жизнь, хотя та почему-то не отвечала ей взаимностью последние десять лет.
Он, как мог, пытался скрыть возбуждение, однако оставил все попытки.
– Ну что, идем?
– Скажи-ка мне, Кристофер, мы хотя бы имеем право находиться здесь?
Он приложил руку к сердцу.
– Я бы никогда не солгал тебе. Мы забрались на частную территорию.
Она широко улыбнулась:
– То, что доктор прописал!
Рука об руку они зашли в воду. Элеонора вздрагивала, пока прохладная вода поднималась все выше и выше к бедрам. Когда же они оказались по шею в воде, Кристофер принялся нарезать вокруг нее круги.