– Ты меня понимаешь? – он постоял с секунду, а потом снова утвердительно кивнул, от чего у меня даже ноги подкосились и я плюхнулся на задницу прямо там, где стоял.
– Давно?
Отрицательно мотнул головой.
– А, после прокачки? – он завис на пару секунд, но потом нерешительно кивнул.
Да, тупит, да, не сразу отвечает, но… Сука, бык! Я разговариваю с быком! Что дальше? Пойду с муравьями перетру о планах на жизнь?
Просидел минут десять, глядя в одну точку, и, сильно сомневаясь в своем психическом благополучии, отправился завтракать. Обеднел еще на почти пятьсот пешек, зато вкусно покушал. А крысятина и правда ничего! Жак тоже остался доволен ведром каши, и мы спешно засобирались. В последний момент вспомнил, что выгляжу как бомж, и снова пришлось тратиться. Купил два комплекта поношенной военной формы за пятьсот пешек, но в целом остался доволен. Пешки это хорошо, но голышом тоже особо не побегаешь, а комплект включал в себя еще и на удивление удобные высокие ботинки. Тут же переоделся и уже через полчаса гордо восседал на повозке и задалбывал вопросами быка, от чего местные то и дело косились на меня как на дурачка.
Попрощался с Велом и сказал ждать через неделю. Также пообещал испечь, наконец, лепешки и по возможности привезти свинью. Уже на выезде заметил клетки с раненными но живыми крысами размером с кошку, видимо так они дольше хранятся. Вспомнив свою идею насчет фабрики по разведению пешек, выменял сразу троих, одного самца и двух самок, за какие-то неподъемные деньги. По триста за штуку и сотню за клетку! Ничего, я им припомню.
Ну, вот и всё. "Ворота" за нами закрылись, и впереди еще целый день пути до дома. А так же, надеюсь, деловая встреча и куча собеседований о приеме на работу.
– Погнали, Жак, только давай в этот раз будешь шевелить копытами побыстрее. – он никак не отреагировал, притворяясь будто не понимает меня. – Доедем за пять часов, дам сто пешек. – понимает, наглая скотина, тут же на бег перешел, а я, свалившись от неожиданности на пол прицепа, рассмеялся.
Глава 16
Только мы выехали, как небо затянуло серыми и очень гадкими, плотными тучами, которые висели будто прямо над головой. Даже как-то отвыкнуть успел, ведь в основном последнюю неделю ярко светило солнце и было довольно тепло. Вовремя одежду купил, сейчас бы в своих рваных шмотках пришлось греться об Жака.
Первых людей встретили только когда свернули с кольцевой дороги. Еще издалека они меня заметили и заметно напряглись, остановившись. Изначально шли в попутном мне направлении, из города, но Жак, желая скорее получить оплату своего труда, тащил повозку довольно быстро, и мы вскоре поравнялись.
Всего их было шестеро, два мужика, на вид лет сорока, три женщины чуть помладше и мальчишка пяти-семи лет. Агрессию они проявлять не стали, но держаться старались на расстоянии, не поворачиваясь ко мне спиной. Я тоже не стал брать в руки лук, чтобы не провоцировать людей почем зря, да и толку от него, в случае чего, не особо много. Когда вежливо попросил быка остановиться и он меня послушался, поймал на себе недоуменные взгляды, в ответ на что лишь улыбнулся.
Вежливо поздоровался с ними и спросил куда они идут, на что мне довольно грубо ответили что это не совсем мое дело. Что-ж, ладно. Я сделал вид что их больше для меня не существует и собрался, было, ехать дальше, но пацан подбежал к Жаку, от чего тот даже попятился назад, и спросил меня можно ли погладить зверушку. Я рассмеялся и сказал чтобы спрашивал у самой зверушки, ибо не могу принимать за нее столь важные решения.
Его попыталась оттащить одна из женщин, видимо мать, но Жак на нее слегка рыкнул, от чего та в испуге замерла. Мужики в тот же миг похватали дубины, но бык начал бить копытом и их пыл так же поубавился. От этой картины мальчик лишь заливисто рассмеялся и, обращаясь к Жаку, спросил.
– Дядя бык, можно вас погладить? – дядя бык… Я хохотнул, а бык, утвердительно кивнув, подошел к нему и ткнул мокрым носом в маленькую ладошку.
Мальчик очень обрадовался и гладил морду, размером практически с него самого, минут пять, а потом начал дергать за рога. Пока Жак стойко выдерживал это испытание, я предпринял еще одну попытку наладить контакт, все равно делать нечего, а ребенка обижать, забирая такую интересную игрушку, не хочется.
– Товарищи, добрее быть надо! – обратился я ко всем взрослым, укоризненно покачав головой. – Я же вам ничего плохого не сделал, а вы грубите…
– Ну… Мы это… Мало ли кто ты… – замямлил один из мужиков и потупил взгляд, но остальные его не поддержали, все так же настороженно глядя на меня.
– Ты чего от нас хочешь? – подал голос второй, худощавый, невысокого роста дядька. – Дай угадаю, предложишь нас подвезти и отвезешь к своим дружкам, где они нас и прикончат, а баб секс рабынями сделают? – я окинул взглядом женщин, и не понял нахрена их брать в рабство. Тетеньки не первой свежести. В голову полезли всякие гадкие мысли и я даже встряхнул головой, пытаясь их выбросить.
– Да нахер вы мне сдались, идите уже куда шли, – у меня пропало всякое желание продолжать разговор, не хотят со мной идти, ну и не надо, по пути меня человек двадцать точно ждет. Дождусь когда пацан наиграется и поеду дальше, и так времени на них многовато потратил.
Мать мальчика снова к нему подошла и силой оттащила от Жака, гневно глядя на меня. Бык посмотрел на это безобразие, вздохнул, и потащил повозку дальше. Люди проводили нас взглядом, не решаясь идти следом, а я сидел и думал. По идее они ведут себя глупо, встречая всех сразу в штыки. Например сейчас у них была возможность осесть в неплохом месте, где относительно безопасно и хватит на всех еды.
Или это я идиот? Ведь относись они к людям иначе, любой ублюдок просто развел бы их, как меня в свое время Михаил. Ладно я, дуракам везет, но у них маленький ребенок, которого надо кормить, поить, одевать. А сколько уродов ходит вокруг? Уверен, подавляющее большинство. А значит логичнее просто слать куда подальше всех встречных. Если слышишь странный шум в подвале, лучше выстрелить, перезарядить и еще раз выстрелить, чем стоять и спрашивать "кто здесь?". И это так.
Но к сожалению в моем случае все же придется идти с людьми на контакт. Доверять каждому первому я конечно не стану, но теперь у меня есть возможность видеть ложь. Как минимум откровенную.
Пока добрался до владений Анастаса, ко мне присоединилось пять человек, парень лет двадцати пяти, два мужика неопределенного возраста, очень похожие на собутыльников, и две довольно симпатичные девушки, на вид лет двадцати-двадцати пяти.
Желающих было гораздо больше, но лишь эти пятеро без вранья положительно ответили на мой вопрос, можно ли им доверять. Это подтвердило мою теорию о том что большинство людей – подлое и мерзкое говно. Хотя, скорее, не так. Большинство выживших людей. Наивные и добрые передохли в первые дни. Я то не сдох исключительно по счастливому для меня стечению обстоятельств, можно сказать обманул естественный отбор. Даже не обманул, а жесточайше наебал, похлеще цыган сработал.
Границу владений "его величества" заметил сразу. Еще бы, прямо по ней выстроились двадцать суровых щей с гербами, изображающими какую-то хероту, вывешенными на груди у каждого. Мои пассажиры напряглись, поняв что эти ребята встречают именно нас, но я объяснил им что это всего лишь деловая встреча. Но это не точно.
– Именем Великого Анастаса, приказываю остановиться! – заблеял один из… Наверно солдат, так как все они вооружены.
Я послушно затормозил, и они тут же окружили повозку, от чего Жак наклонил голову и забил копытом по дороге, готовый в любой момент раскидать этих дурачков как кегли. По лицам тех кто стоял спереди можно было сказать что летать они сегодня совсем не хотят, но и отойти не могут.
– Чего столпились? Видите, животное напугали. А когда это животное пугается, обычно следом пугаются все остальные. Расступитесь и давайте поговорим по-нормальному.
Тот солдат, что приказал мне остановиться, видимо главный у них, решил показать свою крутость. Еще бы, стоит дальше всех от быка. Он подошел к повозке, и, что есть силы стукнув металлической палкой по борту, начал орать что-то про то что именно он здесь отдает приказы, очевидно, исключительно именем Великого Анастаса. Очень интересно его увидеть уже, а то это имя тут из каждого кустика звучит.
Жак, услышав громкий удар палкой об борт у себя за спиной, дернулся и начал разворачиваться, от чего прицеп чуть было не перевернулся, встав на одно колесо. Двое моих пассажиров выпали наружу, остальные, и я в том числе, просто попадали на пол, хватаясь за борта. Зрелище позабавило солдат, и они заржали, а их главарь начал бросаться оскорблениями, пытаясь нас унизить, я так и не понял зачем, но тем самым он лишь подливал масло в огонь. В огонь моего полыхающего пердака.
Я терпеливо дождался когда Жак поймет, что с прицепом на хвосте он не боец, и не остановится. Прицеп остановился и я встал в полный рост, на ходу напитывая руки хаосом. Солдаты все так же стояли и ржали, и я, воспользовавшись этим, спрыгнул с прицепа и подбежал к ошейнику на быке. Веревки жалко, но времени сейчас нет. Одним рывком сорвал с Жака все что ему мешало двигаться и еле слышно, на ухо, попросил никого по возможности не убивать, одновременно влив немного хаоса в и без того очень убедительную тушку.
Смех прекратился ровно в тот момент, когда раздался яростный рык, от которого у меня даже уши заложило. В следующую секунду, так и не поняв что же происходит, в воздух поднялось сразу четверо солдат. Жак даже разгоняться не стал, просто подцеплял и подкидывал на пару метров вверх рогами всех кто попадался на его пути.
Я бы мог любоваться этим зрелищем вечно, но меня отвлекли двое пришедших в себя солдат, находившихся ранее сзади от повозки. Заметил их вовремя благодаря одной из девушек, что сидели в прицепе и не понимали что вокруг происходит. Она крикнула мне "Сзади!", и я обернулся ровно в тот момент, когда дубинка уже летела мне в голову. Увернуться не успеваю, внешней энергией тоже не уведу, все-таки тяжеловата.