По мере того как Никита убеждал Вадима, его смутные поначалу догадки превращались в уверенность. И он принял единственно верное решение: ехать в Москву и действовать там, на месте, по обстоятельствам. Необходимо отобрать у рыжего второй рубин, и именно в то время, когда де Бриссон лелеет те же надежды. Внезапность – половина успеха!
Вадим подробно описал Никите дом в Коломне, но этого оказалось недостаточно. Проникнуть мысленно в помещение, которого никогда раньше не видел, было сложно. Путаясь в коридорах и комнатах, Никита не мог сосредоточиться. К тому же он до конца не уверился, что рыжий хозяин и Араун де Бриссон – одно и то же лицо. Уж больно внешность старика из Коломны не совпадала с образом зловещего и беспощадного вассала Розы…
– Ты опять на форуме, – удивилась Тина, застав Людмилочку за компьютером. – Бросай, и пойдем в зал.
– Там нечего делать, – парировала Людмилочка, продолжая невозмутимо щелкать клавишами. – Читатели еще спят. Зима! Темно и холодно.
Тина и Людмилочка, давние подруги, работали в старой московской библиотеке. Высокие потолки и темные паркетные полы, мраморные колонны и запах столетней пыли придавали зданию волнующую торжественность и внушали трепет входящим. Но в последние годы технический прогресс вторгся и в сей «храм мудрости».
С того момента, как в библиотеке появился приличный Интернет, Людмилочку стало не оторвать от «голубого экрана». Она перестала опаздывать, а по вечерам задерживалась, вызывая справедливый гнев супруга и его мамочки, которым приходилось водить Алеську в садик, а Павлика в школу. Даже беготня по магазинам отступила на второй план.
Тина уже не раз слышала, как Людмилочка звонила Владу и слезно умоляла его забежать в гастроном и купить продуктов, что было неслыханно! Гастрономы и аптеки являлись для нее местами обязательной посещаемости, так же как детская поликлиника и рынок.
– Чего ты грустная? – поинтересовалась Людмилочка, сверкнув своими желтыми, как у кошки, глазами. – Не выспалась или как?
– Или как… – вздохнула Тина.
После вчерашней аварии на дороге, в которой погибла подруга Татьяны Бардиной, она всю ночь не спала. Сиур отвез Татьяну домой и долго беседовал с ней на кухне, в то время как Тина изнывала от скуки в огромной гостиной с итальянской мебелью и белыми коврами. На стене висел большой портрет мужчины со счастливой улыбкой на лице.
«Наверное, это отец Татьяны», – догадалась она.
Тина изо всех сил гнала от себя мысли о Сиуре и той красивой женщине, чей голос доносился из-за закрытой двери.
«Да я, кажется, ревную!» – сказала она себе.
Это открытие ее не обрадовало. Так вот она какая – ревность! Ничего ужаснее вообразить невозможно. Почему раньше она ничего подобного не испытывала? Сиур не давал ей повода. Ни разу. А сейчас? Госпожа Бардина потеряла близкую подругу, боится за свою жизнь, она напугана и растеряна, вне себя от горя. Обратилась за помощью. Ну что особенного? Сиур ей сочувствует… и правильно. Естественная реакция любого нормального человека.
«Разве я хотела бы видеть его черствым и безжалостным?» – спрашивала себя Тина.
Нет! Так в чем же дело? Почему ее сердце тоскливо сжимается, в груди появляется злой холодок? Почему хочется распахнуть дверь и… Что «и»? Побить посуду? Устроить вульгарный скандал?..
«У меня нет никаких – никаких! – оснований вести себя подобным образом, – сокрушалась она. – Я всегда презирала ревнивых женщин. А сама, оказывается…»
Из кухни вышел Сиур, и она шагала за ним как во сне, стараясь сдержать слезы. Он что-то говорил ей, но она не слышала, оглушенная отчаянием. Мысли о том, как Сиур утешал Татьяну, обнимал ее или поглаживал по руке… были ужасны.
«Невыносимо находиться в таком состоянии…» – думала она, сидя на заднем сиденье машины, инстинктивно заняв место Бардиной.
Ехали в полном молчании. Сиур обдумывал что-то свое, а Тина погрузилась в адское пекло ревности. Такое случилось с нею впервые с тех пор, как они с Сиуром встретились…
– Ты ему сказала? – спросила Людмилочка.
Тина удивленно подняла на нее покрасневшие от бессонницы глаза. Она что, думала вслух? Выходит, так…
– Что? Кому?..
– Сиуру! Чтобы он не закрывался на чужих кухнях с чужими бабами!
Тина отрицательно покачала головой. Конечно же, ничего она не сказала и говорить не собиралась. Глупо и бесполезно.
– Ты знаешь, раньше я об этом не думала. Ну… я имею в виду, что Сиур… что он…
– Мужики все одинаковые, – безапелляционно заявила Людмилочка, отрываясь от компьютера. Несчастный вид Тины вызвал у нее сострадание. – Но только не Сиур. Ты сама себя накручиваешь.
– Да, наверное… Кажется, будто кто-то меня заставляет ревновать…
– Кто?
– Не знаю. Лезет в голову всякое…
– Может, он привык так себя вести с бабами. С женщинами, – поправилась Людмилочка. – Ты ведь его только дома видишь. А мужчины, они везде разные – дома одни, на работе другие, в свободное время третьи…
Тина всегда считала себя выше выяснения отношений. Подобные разговоры ни к чему не ведут… Зато она может поступить по-другому. Отомстить. Разве вокруг нет достойных мужчин? Их внимание совсем не трудно привлечь, было бы желание.
Никакой потребности заниматься пустым флиртом у Тины не было. Но ничего! Она сумеет преодолеть себя. Пару дней назад ей звонил бывший одноклассник Марк. Симпатичный, интеллигентный и прекрасно воспитанный, он окончил университет, блестяще защитился, сделал несколько открытий в области электроники, заключил контракт с зарубежной фирмой и уехал. Три года, проведенных за границей, сделали его настоящим барином, знающим себе цену, обеспеченным человеком.
Тайная симпатия, которую он испытывал к Тине в школе, вспыхнула с новой силой, когда они встретились. Как ни странно, это произошло в библиотеке. Марку понадобились старые подшивки журналов…
Марк был женат, успел развестись. Его отец умер, а мама болела астмой, и он присылал ей дорогие лекарства, которые плохо помогали, несмотря на цену. Она наотрез отказалась переехать к Марку, заявив, что родилась и умрет в Москве и что люди должны жить там, где их корни, а не болтаться по свету, как перекати-поле.
«Так что я снова в столице, – сказал Марк. – Готовлю книгу к изданию в Нью-Йорке, читаю лекции в университете…»
Прощаясь, он задержал руку Тины в своей и пообещал звонить.
– Я ему отомщу! – сказала Тина.
– Кому? Сиуру? – удивилась Людмилочка. – Хочешь вызвать его ревность? Уж не с тем ли «упакованным» красавчиком? Как его… Марк?
Тина кивнула.
– Брось! Он Сиуру в подметки не годится.
– Что у тебя за выражения?
– Фольклор. Мудрость, которая созревала веками.
– Сама не знаю, что со мной происходит, – вздохнула Тина. – Истерика…
Глава 21
В электричке было холодно. За окнами проносились белые поля, лес, речушки, скованные льдом. Переполненный вагон постукивал и скрежетал.
Вадиму это не мешало дремать. Он предпочитал набитый пассажирами общественный транспорт такси или собственному автомобилю. Машиной пользовался исключительно редко и всегда брал ее у владельца на время. Иными словами, угонял, а потом оставлял в каком-нибудь укромном уголке.
«В толпе легче затеряться», – наставлял он Никиту.
«Я тебя прошу, ничего не говори при Валерии…»
«Не учи ученого!»
Они ехали в Коломну. В подробности предприятия посвятили только Элину, рассчитывая на ее содействие.
В Москве вся компания остановилась у Никиты на Семеновской, в просторной и гулкой городской квартире. Из окон виднелась набережная.
Валерия рано улеглась спать, а Элина ходила от окна к окну, любовалась видом ночной Москвы в синеватом свете фонарей.
«Ты сможешь уловить мысли людей, которые находятся в Коломне, вот в этом доме?» – спрашивал ее Вадим, показывая сделанные им фотографии.
«Это далеко?»
Он кивнул.
«Наверное, нет, – пожала плечами девушка. – Когда далеко, у меня не получается. Кто там живет?»
«Бабка, что-то вроде прислуги, и рыжий старик, хозяин дома».
Элина закрыла глаза и замерла, представляя себе коломенский дом и его жильцов. Мужчины с нетерпением ожидали ее ответа.
Наконец она вздохнула и открыла глаза:
«Я их не чувствую. Может, они уже спят?»
«Конечно! – обрадовался такому объяснению Никита. – Мы просто забыли, который час!»
«Постойте… – Элина прислушивалась к чему-то, доступному только ей. – Кажется, старик курит…»
«О чем он думает?» – спросил Вадим.
Затея с чтением мыслей на расстоянии не внушала ему доверия.
«Ни о чем… или о дыме, запахе табака…»
«И все?»
Элина виновато кивнула. Она действительно ничего больше не уловила.
Теперь, погружаясь в дрему от монотонного перестука колес электропоезда, Вадим вспомнил ночной разговор. Никита ехал в другом вагоне – так они договорились.
Утро в Коломне выдалось розовым и холодным. Морозная дымка стояла над белыми садами и церковными маковками.
Никита шел по протоптанной в снегу тропинке, стараясь не отставать от Вадима. Глухая улочка тянулась под уклон – деревянные дома с резными наличниками, палисадники во дворах, покосившиеся заборы. Воздух был острым, с привкусом печного дыма. Каменный дом со склепом стоял чуть в стороне от дороги, в зарослях дикого сада. Красная крыша его ярким пятном выделялась на фоне неба, из трубы вился сизоватый дымок.
– Печку топят, – шепнул Вадим, доставая из сумки бинокль. – Черт! Окна занавешены, ничего не видно.
– Как думаешь, они дома? – спросил Никита. – И хозяин, и экономка?
– Экономка! – фыркнул Вадим. – Обычная бабка-пенсионерка, которая ведет хозяйство. Если не пошла на рынок, то дома.
– А что она обычно покупает?
– Хороший вопрос… – пробормотал Вадим, не отрываясь от бинокля. – Я и сам был немало удивлен. Пиво покупает, самый дорогой коньяк, сыр, шоколад, кофе, свежее мясо и много восточных сладостей. Интересный набор!