делить — к вкусным или несъедобным. Такое сомнение было странным, если бы не…
Тут один из дракошиков решил, что можно все и принялся слюнявить мне куртку, которую и так уже пожевал и облевал его брат или сестра. Ну конечно! Запах-то на мне был соответствующий, детский, вот дракон и сомневался. А значит, мне нужно сделать так, чтобы сомнений не было, именно так и спасусь — мне нужно было отдать себя на растерзание мелким.
Постепенно дракон успокаивался, дракошики, мне очень повезло, были в основном беззубые, плеваться не умели, облизали меня с ног до головы, пожевали волосы и даже описали мне ногу. Кто бы мне сказал когда-то, что я буду радоваться этому факту? Но лучше быть вонючей, но живой, чем скелетом в гнезде дракона.
А когда детеныши на призыв мамани стали выползать из гнезда, то и я на коленках пошла за ними, стараясь не особо выделяться, уповая на то, что дракон не настолько умен, чтобы не доверять своему нюху.
Дракон жил не в пещере, тут Хьюберт с Хлодвигом не ошиблись, когда-то это, наверное, было замком. Гнездо было построено из камней этого самого замка и занимало большую часть внутреннего двора, по крайней мере того, что от него осталось. Что-то явно было повреждено самим драконом, что-то рухнуло и без его участия, все же вид у руин был очень древним. Но даже само присутствие следов человека меня уже радовало. Есть замок — значит, есть в него дорога. Хуже было бы, если бы замок стоял на скале, а единственный мост на нее разрушен. Ну, вдруг есть такие идиоты, чтобы такую ересь строить…
Мне повезло: удалось отползти достаточно далеко в сторону, чтобы увидеть, что подходы к замку были, даже относительно пологие, только все вокруг обезображено кислотой дракона. А значит, и мне здесь задерживаться нельзя. Дракон явно мягко относится к детишкам, старается не капать на них никакими слюнями, но глупо предполагать, что у дракошек нет защиты от материнского яда. Высунуться дальше и посмотреть дорогу мне не дал драконий хвост, чудище подтянуло меня им. Я чуть в обморок не рухнула, а меня всего лишь вернули в кучу детей, ведь настало время кормежки. Маманя уже сплевнула полупереваренную корову прямо перед детьми, которые, чавкая, подкреплялись, и только я отрывалась от коллектива, а значит, меня надо было этим самым хвостом чуть ли не макнуть в отвратительную массу.
Я едва успела выставить руки, чтобы не улететь головой в то, что было когда-то коровой. С чавканьем мои конечности вплыли в массу, и этот звук резанул по нервам, заставил желудок сжаться — меня чуть не вывернуло. Держала только мысль о том, что рвота даст понять дракону о проблемах с детенышем и он ринется меня лечить. Посмертно, естественно. А мне нужно выжить и сбежать от материнской заботы. Поэтому пришлось погрузиться в мысли о далеких странах с центральным отоплением и водоснабжением, ортопедических матрасах разной жесткости, креветках на гриле и холодном лимонаде. И никаких полуразложившихся коров нет, вот нет и все, ничего не воняет и не хлюпает, я — в домике.
Бесконечный день наконец заканчивался, дракон собирал детей спать, естественно, в гнезде, и те послушно вырубились, стоило мамане подгрести их под бок. Я лежала какое-то время, почти заснула, все же эти приключения меня просто выжали, а потом не спеша стала выбираться. Осторожно откатилась от детенышей и поползла вокруг хвоста дракона — он им как раз отгородил небольшую площадь в гнезде, чтобы дракошки не расползались. Только я могла переступить этот хвост, конечно, когда доползла до более тонкой его части.
Шаг за шагом, очень не торопясь, я передвигалась к краю гнезда, потом перевалилась через его бортик, каждый раз замирая, ожидая, что рухнет какой камень и меня увидят. Но то ли везение наконец было на моей стороне, а может, Ахринель этой ночью спал и не смотрел в мою сторону, но я выползла успешно из гнезда, прокралась через свободное пространство тоже без помех — благо местная луна светила фонарем и было видно все как днем. Дверь в остатки замка была давным-давно выбита, огромные створки лежали, сам проем был основательно разрушен, как будто дракон пытался протолкнуться внутрь пару десятков раз… Или не протолкнуться?
На камнях скисало что-то странное и под ногами шелестело, а стоило подойти ближе, как стало ясно — чешуя! Это старая драконья шкура, он, скорее всего, соскребал таким образом остатки о камни! Кажется, Хьюберт говорил, что она очень ценная.
Если она такая ценная и совершенно не нужна дракону, то зачем она здесь пропадать будет?..
И я с предвкушением потерла руки. Сдам шкуру, получу рыцарство и отделаюсь от Ахринеля — что может быть чудеснее? Ну, кроме того, чтобы потратить деньги, вырученные за шкуру, на свое собственное хозяйство?
Глава двадцать вторая
— Эй, Вонючка Ликс, куда ты пялишься?
Ну, скажем так, не «Вонючка Ликс», а самый полезный член команды. Потому что — да, попахивало от меня после драконьих приключений до сих пор, но зато никто к нашему обозу и не совался. Ни человек, ни зверь. Меня и взяли поэтому — я выскочила прямо на людские крики, и какая-то тварь вроде огромного двухвостого волка с рогами при моем появлении задала такого стрекача, что ничего, кроме как смириться и терпеть мои ароматы, крестьянам не оставалось. Они оказались отнюдь не глупы и сообразили, что лучше помучиться от вони, чем обороняться от каждого, кто захочет сунуть непомерно жадный нос в обоз.
И если с Хьюбертом мы отъехали всего-то километров на тридцать-сорок, потому что он больше красовался перед елками, чем спешил стать героем, то дракон отволок меня еще километров на сто, если не меньше. Я за ночь кое-как спустилась с горы, услышала крики и с воплем «люу-у-уди» понеслась гонять диких зверей.
Занималась этим прекраснейшим делом я целых пять дней. За это меня кормили и разрешали спать — подальше от остальных, ну и, конечно, тащилась я пешком, тоже в конце колонны, зато набрала мышцы. Так-то от меня ничего не требовалось, просто идти и вонять. Я неплохо справлялась, и посему то, что вдалеке справа показался замок Хьюберта, крестьянам не понравилось.
— А все, я на месте, спасибо, что подбросили, — засуетилась я. Все неплохо, по крайней мере, с моей стороны — жива, здорова и при деньгах, но что-то мне чутье подсказывало, что в замке не так все хорошо, причем сильно не так. Вон там на горизонте какая-то поблескивающая толпа, а значит, точно не крестьяне митингуют, какие-то стяги…
Я поправила котомку со шкурой дракона. Несмотря на габариты, шкура — или чешуя — была легкой и компактной, так что я поняла, в чем ее ценность. Еще и прочная! Я ее собрала, не всю, разумеется, кусок, плотно скрутила, из собственной куртки сделала нечто вроде котомки. А потом, увы, мерзла, конечно, ночами, потому что к костру близко не подпускали, зато никто не придирался, что у меня там еще помимо меня самой воняет. Сейчас, пока крестьяне не припустили за мной — ну, мало ли! — я вприпрыжку направилась к замку, горя желанием спустить шкуру с Хьюберта. Даже не подумал меня искать! Вот сто процентов, что он все сожрал из котелка и обратно поехал.
А в замке что-то происходило. И то, что именно там происходило, мне не нравилось. Походило не то на свадьбу, не то на похороны, но раз хоронить было некого…
— Виват ее королевскому высочеству! — услышала я нестройный хор голосов.
Да, очевидно, женили Хьюберта. Ну что я могу сказать? Не повезло. Если гора не идет к Магомету, то Магомет, то есть невеста, идет к жениху… Эх, невезуха, бегал, бегал Хьюберт, изворачивался как мог, но карма таки настигла. Из женской солидарности я порадовалась за королевскую сестру, упорная женщина, нечего сказать, а мне, кажется, сейчас перепадет немного собственного счастья… Сколько там за шкуру денег-то дают?..
Я поправила эту самую драконью шкуру в котомке и бодро врезалась в толпу ликующих прихлебал.
Судя по всему, Хьюберт явился прямо в хваткие ручки королевской сестры: тут явно не первый день тусовались рыцари, оруженосцы, слуги, нищие… В толпе я заметила Гардзея, который чем-то торговал. Может, даже староста и сдал непутевого барина в местную полицию. В общем, все при деле, вон и шатер какой-то обозначили, благо что хоть не в самом замке, но туда и заходить с непривычки страшненько, не видать только Хьюберта…
Я, приняв независимый вид, добралась до ворот замка и толкнула створку. Не заперто, но и… тишина. Ти-ши-на. Где Принц, где Король, где Королева, где Хлодвиг? Только ветер вздыхал у меня над ухом. Я растерянно крутила головой. Что тут произошло, пока меня не было? Стоило пропасть на неполную неделю, как на хозяйство напал мор.
Я ошалело кинулась в сторону, где Хьюберт рыл себе могилу, в смысле — канаву для хранения наших припасов, и через секунду буквально налетела на Короля. Боже! Я никогда в жизни не была так рада видеть самого обычного осла! Он, похоже, обалдел от того, как я, чуть не рыдая, чмокала его в безразличную ко всему морду, но терпел.
— Хороший ты мой, славный ты мой! — бормотала я, с трудом сдерживая слезы. Хотя бы мой ослик при мне… — Я тебя заберу, и мы отсюда уедем. Да? У меня кое-что есть, и ты будешь единственным в мире осликом, у которого будет настоящая королевская жизнь!
— Кхм.
Я вздрогнула и подняла голову. В пяти шагах от меня, опираясь на лопату, стоял Хлодвиг. В самой что ни на есть крестьянской одежде, и даже лысина его была прикрыта чем-то вроде обычного колпака.
— Один старый некрос не рассчитывает на королевскую жизнь, — печально сказал он, — но готов предоставить свои умения. К сожалению, я ограничен в перемещениях, но, может быть, его величество согласится отвязать мой гроб от этого замка?
Э? Так он тогда, выходит, не врал?
— Хлодвиг, — растроганно сглотнула я, — а это… — и указала на лопату.
— Я делал все что мог, как и обещал, — улыбнулся он. — Кто же знал, что на следующее же утро сюда нагрянет свита ее высочества и все, — он обвел рукой пространство, — окажется под угрозой?