ставку– стряхивая пылинки и чуть ли не утирая слезы счастья, глядя на «питомца». Как назло, возле подъезда мы нос к носу столкнулись с Денисом. Он вылупился на мою спутницу, точно увидел страшную девочку из ужастика «Звонок».
–Алька, я тебя искал после уроков, где болталась?– спросил он, справившись с первым испугом.
–Да так,– я перевела разговор на другую тему.– Аэто Жанна, моя одноклассница.
Денис как-то затравленно кивнул и стремглав заскочил в подъезд.
–Не буду вам мешать,– послышалось из-за двери.
–Эт-кто?– заикнулась Жанна.
–Братец,– отмахнулась я.– Он у нас в семье удачный вышел, в отличие от меня. Видела, каков?
–Ага!..
Жанна продолжала смотреть на хлопнувшую за спиной Дениса дверь, от ее утренней бледности не осталось и следа. Видимо, она разрумянилась после прогулки на свежем воздухе, а может, еще от чего… Мне некогда было в этом разбираться. Хотелось побыстрее попасть домой, чтобы стать наконец самой собой. Или подумать– кто же я теперь на самом деле?..
Дома я сразу попала в цепкие лапы Дениса. Он буквально поймал меня в охапку на пути в свою комнату.
–Слушай, Алька, и как только тебя угораздило с такой мымрой связаться?
Испуг явно уже покинул братца, и он демонстрировал отменное жизнелюбие, гогоча почище любого гуся.
–Не смешно,– я обиженно надула губы, одновременно пытаясь заехать пяткой Дэну под коленку.– Жанна– нормальная девчонка… где-то внутри… глубоко…
–Оставим ее внутренности в безмятежном покое,– Денис умело уворачивался от моих пинков, но хватку не ослаблял.– Осебе рассказывай! Как вляпалась в такое чудо-юдо?
Итут я сдалась. Носить груз лжи в одиночку– непосильная обуза. Тем более если у тебя есть такой замечательный брат, который готов выжимать из сестры правду до реберного хруста. Ярассказала ему все про свою нелепую ложь. Пожалуй, мне надо было попросить у него за это выступление часть карманных денег– свои я почти все потратила на стрижку. Моя история так развеселила Дениса, что были бы у него цветы или чепчик– он благодарно забросал бы меня к концу монолога букетами по самую макушку. Исмеялся Дэн уже не как гусь, а точно настоящий жеребец, только что копытом не бил.
–Ну ты даешь!– вытирал слезы он.– Участковый, говоришь, за тобой по пятам ходил? Из школы вытурили? Да ты у нас просто бомба!
Явыдохлась и, грустно уставившись в пол, уселась на кровать. Вот так жди поддержки от близких– поднимут на смех, и все дела!
–Дэн, я же влипла,– всхлипнула я.– Аты ржешь, как конь!
–Да брось ты, что такого? Ну наврала, велика беда!– как и утром, Дэн щелкнул меня по носу: была у него такая дурацкая привычка.– Как надоест изображать из себя крутую оторву, признаешься, и делу конец. Вчем проблема-то?
Япожала плечами– как это все у него просто выходило. Или я сама привыкла усложнять? Возможно, Денис прав– никакой проблемы и нет вовсе. Есть просто шутка, легенда. Ия ее главная героиня. Легендарная личность! Ядаже как-то загордилась собой.
–Ладно, выкладывай, что там у тебя сегодня произошло?– я примирительно толкнула Дэна плечом.
–По сравнению с твоими «успехами» мой день прошел на редкость заурядно…
–Как девчонки в классе?– подмигнула я.– Симпатичные?
Денис почему-то уставился на мою новую люстру, попытавшись игнорировать вопрос. Но не тут-то было! Яоседлала этого «коня» и начала прыгать, принуждая его к ответу.
–Да нормальные девчонки, ничего особенного.– Денис вдруг состроил мечтательную гримасу, и она вышла вполне искренней.– Видел там одну, ничего себе так, но она не в моем классе…
–Сэтого места поподробнее! Кто такая?
Денис вздохнул и вовсе перестал сопротивляться. Амне перехотелось прыгать на нем, как на коне.
–Она такая, такая…– мямлил он.– Рыжая, как осень. Красивая, как весна. Холодная, как зима. Иот нее в жар кидает, как летом…
Да уж, Дэн явно влип. Чуть ли не стихами заговорил. Такую пылкость и склонность к поэтическим формам речи я замечала у него лишь классе в третьем-четвертом, когда он писал своей учительнице послания на полях тетради: «Яна вас смотрю опять, заработать хочу пять!» Но в сегодняшней истории меня очень насторожил один примечательный факт, к которому я тут же и прицепилась.
–Рыжая, говоришь?– прищурилась я.– Столкнулась я сегодня с одной рыжей. Та еще стерва!
–Не знаю, с кем ты там сегодня толкалась. Но эта рыжая красотка от тебя мокрого места не оставила бы. Рост– во! Грудь– во! Шевелюра– во!
ИДенис жестами обрисовал точь-в-точь Ритку Зябликову. Даже выражение лица на миг из мечтательного превратилось в надменно-капризное. Ну точно она!
–Дэн, похоже, ты втюрился в моего злейшего врага!– понуро констатировала я.
–Алька, когда ты только все успеваешь? За день подружилась с чудовищем и поссорилась с красавицей?!
Имне пришлось описать Денису всю утреннюю сцену, начиная со столкновения с львицей Зябликовой и заканчивая лопнувшим пузырем. Вэтот раз Денис почти не хихикал, при каждом упоминании Риты его взгляд затуманивался, и на довольную физиономию вылезала дурацкая улыбочка.
–Рита…– рычал он себе под нос.– Рита-Рита-Маргарита… Нет, скорее всего, это не она,– в конце концов заявил он.– Моя красотка на первый взгляд постарше тебя будет.
–Ага, дылда,– заныла я.– Ичтобы ты у меня сней ни-ни! Обещаешь?
–Вот еще!– фыркнул Денис.– Ятебе дружить с мымрами не запрещаю, и ты уж будь добра…
Итут мы покатились по комнате, сцепившись, как две собаки. Япыталась укусить брата за руку, а он ущипнуть меня за мягкое место. Кто бы посмотрел сейчас на нас– два отличника, гордость родителей и пример для подражания, подвывали и скалились друг на друга, точно гиены. Нашу идиллию прервал звонок в дверь. Ивдогонку мамин крик:
–Откройте дверь, братцы кролики! Папа пришел…
Когда папа посмотрел на меня, глаза у него выскочили над очками, точно две фасолины. Итут я сообразила, что он еще не видел меня в новом образе. Моя стрижка, очевидно, произвела на него неизгладимое впечатление.
–Что это такое?– прохрипел он!– Дуся, что это?– Он поискал фасолинами над очками маму.
Мама, как всегда по локти перепачканная в краске, состроила ангельское выражение лица.
–Павлуша, успокойся. Волосы отрастут…
–Отрастут?– взревел отец.– Ядо этого не доживу! Яна вредной работе!
Мама, которая только что подскочила к папе с тапками, вдруг изменилась в лице и начала размахивать шлепанцами прямо перед его носом.
–Это у тебя-то вредная работа? Детей по несколько дней в глаза не видишь! Весь дом на мне. Аон заявляется из своего глянцевого офиса, где вокруг секретарши галопом скачут, и притворяется, будто был на «вредной работе»?!
Мы с Денисом поняли– затевается очередная семейная перепалка. Кродителям в ближайшие полчаса лучше не подходить. Зато через час-другой они выдохнутся и станут шелковые, как шейные платки.
Надо сказать, родители ссорились так часто, что я не могла припомнить и дня без очередной перепалки. Аесли в доме водворялись тишина и покой, значит, кто-то из них заболевал. Поэтому подобные конфликты в нашей семье были, можно сказать, признаком здоровой атмосферы.
Родители могли ссориться по любому поводу и совершенно без повода, на ровном месте и во все остальные моменты. Вдруг зажигалась между ними какая-то искра, и все– тушите свет! Касалось ли дело политики, искусства, воспитания детей, порядка в доме или беспорядка в голове– они сыпали упреками, точно гравием на дорогу. Одно время я честно пыталась разбираться: кто прав, а кто виноват. Ив конце концов поняла– мыслящий человек может вырасти только в той семье, где родители находятся в регулярном противостоянии. Так что, по сути, нам с Дэном повезло. Всегда есть возможность выбора. Должно ли все в доме лежать на своих местах или предпочтительнее творческий беспорядок? Что лучше: наваристый борщ или вегетарианский свекольник? Кто страшнее: рьяный сторонник или рьяный противник?..
Но самая махровая петрушка начиналась, если кто-то из сочувствующих поддерживал позицию одного из родителей! Мы-то с Дэном давно просекли, что так лучше не делать. Авот друзья семьи разобрались не сразу. Вот, бывало, посреди застолья возьмут и встанут на чью-то сторону. Например, папин друг начнет маму поддерживать или мамина подруга– папу. Вот тогда папа и мама сию же минуту находили общий язык и ополчались против обидчика! Папа сразу признавал богемную атмосферу творческого беспорядка уютной, а мама– вкусовые качества наваристого борща традиционными. Изащитник одной из позиций тут же оставался в дураках. Мама с папой начинали ворковать как голубки и неодобрительно поглядывать на гостя– мол, как можно было так заблуждаться?
Да, папа с мамой у нас очень разные. Только вот любят друг друга крепко– это надо признать. Папа работает как вол. Но в выходные дни всегда с нами на теннисный корт выбирается или на лыжах покататься. Амама, наоборот, целыми сутками дома. Даже в выходные, когда мы на корте или в парке– она драит квартиру. Мама у нас художник, как иронизирует папа– «творческая интеллигенция». Ее картинами увешан весь дом. Они у нее смешные, мне нравятся. Атак– мама иллюстрирует детские книжки. Когда надо сдать работу– не вылезает из мастерской днями и ночами. Тогда мы даже готовим сами и убираемся сами. Ипапа временно перестает ругаться по поводу «творческого беспорядка» в доме.
Так что у нас обычная, немного сумасшедшая семья. Ина самом деле мы любим друг друга до чертиков. Хотя кто-нибудь посторонний может подумать иначе. Но это именно что посторонний, а посторонних у нас дома практически не бывает. Одно время захаживал папин сослуживец с женой. Итак они однажды разнервничались после очередного родительского скандала, что тихонько ушли, взявшись за руки, и шепотом осуждали родителей– как это неприлично! Ачерез несколько месяцев папин стыдливый сослуживец ушел от своей примерной жены к любовнице, от которой у него была шестилетняя дочь. Стех пор я совсем перестала переживать по поводу наших семейных передряг.