Цифровое пространство
С 1990-х годов происходит стремительное развитие цифровых технологий. Распространение интернета и появление новых компьютерных программ позволяют историкам использовать их в своих исследованиях и делиться результатами с большой аудиторией. Цифровая история (digital history) является частью так называемых цифровых гуманитарных наук (digital humanities). Под «цифровыми гуманитарными науками» мы подразумеваем нетривиальное (то есть недоступное обычному пользователю) использование компьютерных технологий для решения исследовательских задач и расширения аудитории, с которой исследователи могут делиться результатами своей работы. Без сомнений, digital humanities повлияли на всех специалистов, которые так или иначе связаны с изучением прошлого: от профессиональных историков и журналистов до общественных деятелей и всех интересующихся. В первой части этой главы речь пойдет о существующих подходах к цифровой истории, а также о некоторых методах, которыми пользуются цифровые историки. Вторая часть посвящена вызовам, с которыми сталкиваются специалисты по публичной истории при создании цифровых проектов. В третьей части главы мы приведем несколько примеров недавних проектов в области digital history.
Цифровая история выросла из интереса гуманитариев к компьютерным технологиям и интернету. Сложные программы для работы с картами или базами данных начали использоваться специалистами еще до 1990-х годов, но из-за высокой цены они были доступны только военному комплексу, крупным корпорациям и университетам. С тех пор ситуация кардинально поменялась: компьютеры стали доступны массовому пользователю, выход в интернет есть у более чем половины жителей земного шара [161], а компьютерные программы стали относительное дешевыми или вовсе бесплатными. Сегодня каждый, у кого есть компьютер и выход в интернет, может использовать их возможности в своих исследованиях.
Важно отметить и то, что digital history сегодня преимущественно занимается переводом уже существующих форм репрезентации информации в цифровой вид. Так, каждый крупный музей развивает свой сайт, который, по сути, заменил собой информационные табло и буклеты, а посты в официальных аккаунтах музеев в социальных сетях стали аналогами рекламных акций. Создание качественных веб-сайтов сегодня тоже доступно каждому: для этого достаточно воспользоваться одной из систем управления контентом, предоставляющих открытый исходный код. Платформа YouTube, вкупе с инструментами для редактирования видео (Apple’s iMovie, Lightworks или Shotcut), во многих отношениях превзошла телевидение и другие каналы коммуникации по своим возможностям для историков. В целом социальные сети существенно повлияли на рост интереса к истории и на возможности историков взаимодействовать с общественностью.
В течение последних десяти лет многие журналы и даже книжные издательства полностью отказались от печатных публикаций и перешли к их онлайн-версиям. Историки могут больше не публиковаться в журналах и сборниках, предпочитая академическим статьям блогинг. Такие платформы, как LiveJournal, Blogger и Medium, позволяют авторам публиковать тексты самостоятельно. Существенным недостатком этого пути является отсутствие процедуры рецензирования, характерной для традиционных научных публикаций, достоинством — возможность мгновенно делиться с читателями новыми идеями. Помимо этого, блоги обладают неограниченным объемом памяти и могут содержать не только тексты, но и дополнительные медиафайлы, такие как фото, видео, аудио (в то время как издательство, возможно, разрешит опубликовать в книге 10–12 иллюстраций).
Архивы также постепенно начинают перемещаться в виртуальное пространство. Еще несколько лет назад программное обеспечение, место на серверах для хранения данных, профессиональный веб-дизайн были слишком дороги для того, чтобы оцифровывать коллекции архивов и библиотек. Сейчас архивисты и просто энтузиасты делают архивные материалы доступными, сканируя документы и публикуя их в интернете.
Технологии автоматического распознавания текста (optical character recognition) делают возможными непосредственную работу с текстом источников и поиск по их содержанию. Крупные музеи имеют возможность нанять веб-дизайнера, однако даже небольшие институции или частные лица могут воспользоваться онлайн-сервисами вроде Отека для создания собственных онлайн-коллекций артефактов. В качестве примеров сайтов на основе Отека можно назвать архив «ГУЛАГ: множество дней, множество жизней» [162], а также проект «Отправляясь на север» [163] — коллекцию устных историй афроамериканцев, переселившихся в Филадельфию в 1910-1930-е годы. Многие из цифровых проектов обращаются к простым пользователям как к соавторам. Например, некоторые проекты используют краудсорсинг (crowdsourcing), то есть привлекают к решению интеллектуальных, производственных или творческих задач большое число людей, готовых работать на добровольных началах. В рамках одних проектов нужно заполнить Google-форму, рассказав о своих воспоминаниях о том или ином событии (например, о событиях 1989 года в Германии в проекте «Мы были такими свободными» [164]). Другие обращаются к волонтерам за помощью в расшифровке оцифрованных источников или сличении автоматически распознанного текста с оригиналом (например, в проекте «Прожито» (см. ниже) или в коллекции документов Военного министерства США, где любой желающий может прямо на сайте поучаствовать в расшифровке документов, пострадавших в пожаре 1800 года [165]).
Повышенное внимание к digital history вызвано не только тем, что она сделала существующие формы публичной истории более доступными, но и тем, что она создала новые интерактивные возможности. Традиционные статьи или выставки передают читателю или зрителю факты о прошлом или интерпретации прошлого, однако, вне зависимости от инновационности транслируемой информации, способ ее восприятия остается неизменным. Вместо привычного всем текстового формата digital history предлагает пользователям вступить в более тесный контакт с прошлым и как бы окунуться в него с помощью технологии геймификации. Подобные «игры с историей» не обязательно должны быть сложноустроенными: например, сервис Twine [166] позволяет создавать простые истории с альтернативными вариантами развития событий.
Компьютеры позволяют заменить или дополнить тексты визуализацией. При этом пользователи могут постоянно редактировать данные и мгновенно видеть изменения. Особенно полезным инструментом для историков являются таймлайны. В отличие от хронологической ленты, просто перечисляющей события, таймлайны позволяют прикреплять дополнительные медиафайлы, так что пользователь может перемещаться по ленте, изучая эти материалы. Еще один полезный инструмент — геоинформационные системы (ГИС), которые, в отличие от статичной карты, представляют собой скорее базу данных, разные информационные слои которой привязаны к географическим координатам. Программы для 3D-моделирования помогают историкам реконструировать древние города или даже создавать симуляции, в которых пользователи могут взаимодействовать с местными жителями из прошлого. Благодаря интерактивным технологиям пользователи могут почувствовать себя участниками исторического события, сформировать собственное мнение и критически осмыслить мнение профессиональных историков [167].
Таким образом, развитие технологий существенно повлияло на публичную историю. Программы, которые ранее были дороги и сложны, стали доступны большинству историков. Наряду с оцифровкой уже существующих источников и исследований, digital history позволяет исследователям создавать динамичные и интерактивные репрезентации прошлого, а интернет сближает академических историков и активистов с широкой публикой.
Теория
Цифровизация всех сфер жизни создала не только множество новых возможностей для историков, но и множество новых проблем. Последние можно свести к двум основным вопросам. Во-первых, насколько цифровая история может/должна быть включена в поле академических исследований и являются ли цифровые историки «настоящими» историками? А во-вторых, каковы интеллектуальные и материальные издержки тех, кто использует методы digital humanities!
Проблема включения цифровой истории в академическую науку частично отражает ключевую проблему, стоящую перед digital humanities в целом: какие именно проекты и исследования можно отнести к цифровым? Одна из точек зрения подразумевает, что цифровые гуманитарные науки решают технически сложные задачи, недоступные «нецифровым» гуманитариям [168]. Другая точка зрения делает акцент на возможности распространять информацию среди большого числа людей. Человек, который пользуется поисковыми системами, применяет ту же технологию, что и человек, который занимается анализом данных (text mining) при работе с корпусами текстов. Разница только в масштабе этой работы [169]. В этой главе мы пользуемся наиболее общим и инклюзивным определением цифровой истории, включая в это понятие и более «простые» формы, такие как блоги и социальные сети.
Вопрос о доступности цифровых методов широкой аудитории также связан с проблемой исторической памяти. До повсеместного распространения интернета историческая память передавалась преимущественно в школах и учреждениях культуры, посредством государственных программ. Люди имели доступ к этой информации, но в целом существовал огромный зазор между теми, кто создавал знание о прошлом, и теми, кто получал его. Интернет в определенном смысле обеспечил демократизацию исторического знания, а также распространение прежде маргинальных и/или маргинализированных точек зрения на историю [170]. По сравнению с советским периодом уровень цензуры в России сегодня относительно невысокий, но при этом существует и явный недостаток редактирования и проверки информации. Это приводит к эпидемии «фейковой истории» в интернете.
Еще одна проблема интернета в том, что хранящаяся в нем информация может быть недолговечной: так, сайты и посты в социальных сетях можно легко редактировать и удалять. Поэтому некоторые крупные платформы, хранящие большие объемы данных («Википедия», например), используют «системы управления версиями», то есть собирают информацию о внесенных в код изменениях. Но как будущие историки будут писать о событиях XXI века, основываясь на такой нестабильной Источниковой базе? [171]
Вопросом, вытекающим из необходимости управлениями версиями, является стоимость поддержания работоспособности цифровых объектов. Одно из часто упоминаемых достоинств digital humanities — их экономическая эффективность. Музейные помещения и архивы требуют уборки, ремонта и прочего. Все эти расходы не нужны, когда речь идет об онлайн-выставках и цифровых коллекциях. Кажется, достаточно один раз заплатить профессиональному веб-дизайнеру и сделать красивый сайт, чтобы после этого сайт работал вечно. Тем не менее поддержание музейных и других сайтов требует определенных усилий. Каждое новое изменение, внесенное в код той или иной платформы или библиотеки, снижает вероятность того, что программа или сайт продолжат работу без ошибок. Поэтому содержание всей онлайн-инфраструктуры в работающем и соответствующем времени состоянии требует от институций не меньших (а порой и больших) расходов, чем поддержание порядка в физических помещениях [172].
Вторая проблема связана с возможной утратой значения классической интерпретативной истории. В статье Los Angeles Review of Books от 2016 года авторы предостерегают, что растущая популярность «всего цифрового» приводит к некритическому подходу к созданию онлайн-архивов и инструментов. Статья стала реакцией на политику финансирования американских университетов, поддерживающих любые цифровые проекты на всех уровнях, от распределения рабочих мест до выдачи грантов на исследования. Авторы статьи видят в этой политике плоды неолиберальной идеологии, для которой развитие технологий и сбор данных, а не новые интерпретации являются приоритетной целью университетов [173]. Исследователи надеются на изменение курса, при котором академическая история вновь сможет на равных соревноваться с базами данных и визуализациями. Но даже для тех, кто не согласен с негативными выводами авторов, вопрос заключается в том, как цифровые методы могут использоваться в академических исследованиях. Могут ли инструменты для визуализации и геймификации содержать в себе такую же аналитическую глубину, как классическая статья или книга?
Последняя проблема непосредственно связана с изменениями в интеллектуальной культуре, к которым приводит развитие цифровой истории. Раньше для поиска необходимой информации ученые должны были просматривать выпуски ежедневных газет за несколько лет, работать с архивными делами, ходить в библиотеки. Сегодня электронные каталоги позволяют найти необходимые документы по тематическому запросу в течение нескольких секунд. Несмотря на то что возможность быстрого поиска по массиву данных значительно облегчила жизнь большинству историков, она привела к исключению из исследовательской практики процесса, который историк Лара Путнам называет «осмотром по сторонам» (side looking). В процессе работы с бумажными каталогами и описями исследователь невольно просматривает большое количество дополнительной, «ненужной» информации, которая может оказаться важной как для его непосредственной темы, так и для появления новых идей. Side looking позволяет рассмотреть и учесть более широкий контекст [174]. Более того, огромное число материалов находятся в свободном доступе в интернете, в результате чего многие исследователи ограничиваются ими в своей работе, не предпринимая дополнительных архивных поисков. Таким образом, по мнению Путнам, достижением цифровой истории являются более доступные источники, но не обязательно более качественные исследования.
Стоит ли публичным историкам заниматься цифровыми выставками и архивами? Несмотря на все сформулированные выше вопросы, разумеется, стоит. Важнейшее достижение цифровых гуманитарных наук — в том, что они расширили целевую аудиторию музеев, предоставив доступ к своим коллекциям и выставкам людям, которые по разным причинам не могли получить его вживую. Главный вызов, стоящий перед историками сегодня, состоит в том, чтобы начать осознавать ограничения цифровых инструментов. Управление версиями опубликованной информации, контроль над ними — одна из задач, которую должны выполнять современные историки, чтобы следить за достоверностью появляющегося сегодня контента — и для сохранения источников, которые «рождены цифрой», и для новых поколений историков.
Практики
В следующей части главы рассказывается о ряде конкретных примеров реализации цифровых проектов в области публичной истории в России. Мы постарались выбрать наиболее разнообразные кейсы, демонстрирующие «спектр» возможностей digital humanities.
В 2017 году в России и по всему миру отмечалось столетие революционных событий 1917 года. Одним из самых ярких и уместных усилий по коммеморации революции стал «Проект 1917. Свободная история», подготовленный командой Михаила Зыгаря при поддержке «Издательства Яндекса» [175]. В центре проекта — попытка представить, как социальные сети вроде Facebook и Twitter выглядели бы сто лет назад. Посты для этой «социальной сети 1917 года» создавались на основе дневников и писем современников событий, а интерфейс сайта включал уведомления о днях рождения героев и прогноз погоды на каждый день в Москве и Петрограде, с целью создать иллюзию полного погружения в прошлое. Идея проекта поражает своей простотой и изящностью одновременно: погрузить жителей XXI века в мир витавших в воздухе сто лет назад идей, мнений и мыслей, используя знакомый и привычный современному человеку формат и тем самым показав историю страны через призму личных историй и общность частного опыта. В проекте представлены профили более 600 героев, среди которых представители творческой и политической элиты, государственные деятели и революционеры, ученые и писатели, а также российские и зарубежные журналы и газеты. «Проект 1917» стал невероятно успешным благодаря удачному сочетанию нескольких факторов: во-первых, заметного общественного и государственного запроса на раскрытие этой темы в популярном и «несерьезном» формате; во-вторых, современного и профессионального технического воплощения, за которое отвечали разработчики и дизайнеры из бюро ITSumma; и в-третьих, простой и интересной идеи и грамотного продвижения с привлечением медиалиц, которому способствовал сам формат проекта [176].
Одним из наиболее заметных игроков в российских digital humanities является общество «Мемориал», которое часто использует цифровые технологии в своей работе с культурой памяти и активно привлекает желающих к сотрудничеству [177]. Начиная с 2017 года «Мемориал» проводит ежегодный хакатон по работе со своими базами данных и возможностями их использования программистами, лингвистами, историками, журналистами. Один из ключевых цифровых проектов «Мемориала» — «Топография террора» [178]. Это геоинформационная система, которая посвящена местам в Москве, связанным с историей советских политических репрессий. Название было позаимствовано у одноименного берлинского музея, рассказывающего об истории национал-социализма, но слоган проекта — «Это прямо здесь» — постепенно вытеснил его название и выразил суть: рассказать об ограничении свободы и насилии над людьми, которые происходили в знакомых всем местах совсем недавно. «Топографическая оптика передает близость этих событий к нам сегодняшним и, возможно, позволит нанести память об этой несвободе на ментальную карту современных горожан», — говорится в описании проекта на сайте. В основе проекта — карта Москвы, на которой отмечены объекты, тематически выделенные в несколько слоев: репрессированная наука, принудительный труд, места принятия решений, дети, места массовых расстрелов, ГУЛАГ в Москве. Редакторы регулярно добавляют новые слои, например «Москва Солженицына» и «Москва Шаламова». Среди отмеченных объектов — здания органов безопасности, тюрьмы, лагеря, колонии и спецпоселения, адреса проживания хотя бы самых известных жертв террора, места расстрелов, некрополи, памятники и пр. Редактированием информации о каждом объекте и уточнением его географической локализации занимается команда из более чем 20 исследователей и волонтеров; за техническую часть работы над проектом отвечают профессиональные картографы, разработчики и дизайнеры. «Топографию террора» можно назвать образцовым примером цифрового проекта в области публичной истории. Карта связывает жителей города с историей конкретных мест, помогая выстраивать диалог и формируя причастность к месту. Поэтому важным элементом проекта являются и различные офлайн-мероприятия, например регулярные тематические экскурсии, лекции и выставки.
Визуализацией как методом реконструкции исторических объектов активно занимаются в центре дизайна и мультимедиа Университета ИТМО под руководством Николая Борисова. Проекты в области публичной истории — одно из приоритетных направлений работы центра. Первым подобным проектом была реконструкция первой постановки чеховской «Чайки», премьера которой состоялась в 1896 году в Александрийском театре в Санкт-Петербурге [179]. Один из последних проектов Борисова — виртуальная реконструкция облика Соловецкого монастыря XVI–XVII веков, то есть периода его расцвета. Соловецкий монастырь занимает особое место в российской истории, но его внешний вид был сначала изменен перестройками XVIIIXIX столетий, а затем сильно пострадал в XX веке во время нахождения в нем Соловецкого лагеря особого назначения. Поэтому основная цель проекта — внести вклад в сохранение культурного наследия. «Виртуальная реконструкция — единственная возможность представить сообществу исследователей русской культуры и широкой общественности древний монастырский ансамбль во всей его полноте и целостности» [180], -говорится в описании проекта. Для выполнения этой задачи было привлечено большое количество самых разных источников: от описей Соловецкого монастыря, начиная с XVI века, и изображений монастыря на гравюрах и иконах до материалов археологических раскопок. Работу над созданием проекта вели сотрудники сразу четырех институций: Соловецкого музея-заповедника, ИТМО, СПбГУ и МГУ. Помимо собственно реконструкции, на сайте можно посмотреть панорамные видеоэкскурсии по монастырю.
Одним из ключевых направлений цифровой истории в России по-прежнему является оцифровка источников. Проблема доступности источников для исследователей стоит особенно остро: многие архивы остаются засекреченными; несколько крупных пожаров в архивохранилищах, произошедших в последние годы, заставляют задуматься о проблеме сохранности документов. Поэтому каждый пример публикации и оцифровки документов в России воспринимается как важное событие. Работа по оцифровке ведется как самими архивами, так и по инициативе университетов и фондов, выделяющих на это особые гранты, а также активистами, которые видят в открытости источников один из путей построения гражданского общества.
Stalin Digital Archive [181] — масштабный исследовательский проект, посвященный осмыслению деятельности Сталина и сталинского режима и доступный, к сожалению, только по институциональной подписке. Проект создан в результате кооперации между Российским государственным архивом политической истории (РГАСПИ) и Йельским университетом. Stalin Digital Archive включает в себя коллекцию оцифрованных архивных документов из личного архивного фонда Сталина (Фонд 558) в РГАСПИ. Общий объем архива — 28 тысяч документов и 404 тысячи страниц источников, среди которых — внешние отношения с Германией в довоенный период, переговоры лидеров в период Большого террора, отношения с западными интеллектуалами и лидерами, заметки о советских лидерах.
Одним из главных достоинств цифровых архивов, подобных Stalin Digital Archive, является возможность продвинутого поиска, которой не обладают исследователи в обычном архиве. Поиск по ключевым словам, темам, персоналиям и времени создания документа позволяет исследователям активно использовать цифровые архивы для изучения отдельных сюжетов. Так, один из разделов сайта посвящен авторским подборкам документов из архива по разным темам. Например, подборка «Сталин-редактор» от Сары Дэвис и Джеймса Харриса рассказывает о том, как восприятие Сталиным информации, которую он получал на ежедневной основе, влияло на принятие им решений, порой трагических.
В противовес биографии Сталина попытку услышать голоса «маленьких людей» предпринимают разные проекты, включая электронный корпус дневников «Прожито» [182]. Создатели проекта, историки Илья Венявкин и Миша Мельниченко, начали собирать и публиковать дневники в 2015 году [183]. Авторы ставят перед собой задачу собрать наиболее полный корпус как опубликованных, так и неопубликованных дневников вне зависимости от внутрижанровых особенностей текстов. Основные принципы работы с текстами и правила публикации очень четко прописаны на сайте и отражают идеологию проекта: важны все дневники, независимо от социальной, политической или возрастной принадлежности автора; дневники публикуются без корректуры и комментариев и с максимально возможным сохранением оригинального текста. «Прожито» — это волонтерский проект, помочь которому в подготовке текста к публикации может любой желающий. В отношении соблюдения авторских прав и возможных пропущенных волонтерами ошибок или неточностей «Прожито» также сохраняет абсолютную прозрачность, стараясь согласовывать публикацию текстов с родственниками их авторов, владельцами дневников и издательствами, опубликовавшими текст ранее. Перед тем как попасть на сайт, каждый текст проходит многоступенчатую обработку. Участники проекта ищут и собирают тексты повсюду: сканируют их в архивах, связываются с родственниками авторов или владельцами рукописей. Цифровые копии, снятые с рукописных дневников, передаются волонтерам для расшифровки. Полностью расшифрованный текст передается другому волонтеру на проверку для исправления возможных ошибок, после чего делается техническая разметка и текст загружается на сайт.
В этой главе мы в первую очередь рассмотрели проекты, которые делаются в Москве и Санкт-Петербурге, однако география цифровой истории в России выходит далеко за пределы ее центральных областей. Российская ассоциация цифровых гуманитарных наук объединяет центры digital humanities в разных регионах России, от Калининграда до Перми [184]. Знакомство с ними позволяет оценить разнообразие исследований, которые ведутся в этой области. Если прочитать описание проектов, которыми занимаются исследователи в каждом из 14 центров, входящих в ассоциацию, то становится понятным тот «спектр» исследований, который предлагают российские цифровые гуманитарии. Так, Центр цифровых гуманитарных исследований в Высшей школе экономики в Москве в рамках проекта Tolstoy Digital сделал семантическую разметку 90-томного собрания сочинений Льва Толстого [185], а основное направление работы Центра цифровой гуманитаристики при Пермском государственном университете — оцифровка местных газет.
Таким образом, методы цифровой истории являются сегодня одним из перспективных направлений в публичной истории. Многие общественные инициативы выбирают именно цифровые форматы, чтобы привлечь большую аудиторию к результатам своей работы. Масштабные и дорогостоящие проекты представляют собой коллаборацию историков, которые работают над качеством контента, и технических специалистов (разработчиков, веб-дизайнеров), которые отвечают за внешний вид и функциональность сайтов, благодаря чему они выглядят профессионально с обеих сторон. Причем роль историков в цифровых проектах может быть разной: например, в «Проекте 1917» историки выступили в роли консультантов; «Прожито», наоборот, инициирован профессиональными историками, но активно привлекает к работе волонтеров. Часто цифровые проекты создаются исключительно благодаря частной инициативе и энтузиазму их создателей, готовых самостоятельно заниматься подготовкой материала, технической поддержкой и поиском финансирования. Публикация источников остается ключевым направлением, которым занимаются как крупные архивы и университеты, так и активисты, которые хотят сохранить историческую память, но при этом сами несут ответственность за соответствие своей работы требованиям научного подхода.
— A New Companion to Digital Humanities / Ed. by S. Schreibman, R. Siemens, J. Unsworth. Chichester, West Sussex: Blackwell, 2016.
— Memory, Conflict and New Media: Web Wars in Post-Socialist States / Ed. by E. Rutten, J. Fedor, V. Zvereva. London: Routledge, 2013.
— Putnam L. The Transnational and Text-Searchable: Digitized Sources and the Shadows They Cast // American Historical Review. 2016. Vol. 121. № 2. P. 377–402.
— The Programming Historian [programminghistorian.org/en].
— Гарскова И.М. Историческая информатика: Эволюция междисциплинарного направления. СПб.: Алетейя, 2018.
— Журналы «Digital Scholarship in the Humanities», «International Journal of Digital Humanities», «Вестник Digital Humanities» [vdigital.me].
— Моретти Ф. Дальнее чтение. M.: Издательство Института Гайдара, 2016.
— Поврозник Н.Г. Виртуальный музей: Сохранение и репрезентация историко-культурного наследия // Вестник Пермского университета. Сер. «История». 2015. № 3 (30). С. 213–222.
— Цифровые гуманитарные науки — хрестоматия / Под ред. М. Террас, Д. Найхан, Э. Ванхутта, И. Кижнер. Красноярск, 2017.