ор Эткер нацелился на знаменитый отель Brenners, он поручил своим баденским риелторам прикупить как можно больше окрестной земли. Ему было важно сохранить исторический пейзаж в нетронутом виде, чтобы он оставался таким, каким его видели Тургенев, Достоевский, Брамс, Вагнер. Чтобы будущих постояльцев не покидало ни на секунду ощущение жизни посреди звенящего зеленого простора, то щедро омываемого весенними дождями, то пронизанного ослепительным солнцем, то погруженного в осенний туман и прохладу. Brenners – это, конечно, прежде всего Лихтенталер аллея. Лишь ради нее одной вполне стоит ехать в Баден. Но не только! Небольшой, но изысканный сад, раскинувшийся вокруг отеля и Villa Stephanie, тоже заслуживает внимания. Его главным украшением являются старинные дубы, магнолии, японские клены, кедры, представляющие собой таинственную кулису, которая делает практически невидимой жизнь постояльцев Brenners. Ведь среди них, как правило, преобладают люди непубличные, совсем не склонные мелькать на глянцевых или бульварных страницах. Кто там читает Herald Tribune в кресле у фонтана, отвернувшись от всех? Кто этот господин в махровом халате, возлежащий в шезлонге на террасе перед бассейном? Никому не полагается знать. Они надежно отгорожены живой изгородью из жимолости и боярышника от случайных и любопытных взглядов. Несколько более современно смотрится сад вокруг Villa Stephanie. Он разбит сравнительно недавно и выдержан в стиле последних ландшафтных веяний. Тут больше воздуха, света, открытого пространства. Преобладают невысокие плодовые деревья – яблони и вишни, живописные лужайки с неброскими многолетниками, плетистые розы, своими колючими стеблями успевшие опутать все стены. Их томный запах особенно ощутим утром в пустом фитнес-зале, когда окна и двери, ведущие в сад, распахнуты настежь. Оттуда видишь, как неистовствует ветер, раскачивая верхушки лип на Лихтенталер аллее, как в просветах между деревьями голубеет небо и как по нему плывут облака.
Это было летом 1963 года. Семейная пара из Германии с двумя детьми проплывала на скромной спортивной яхте мимо мыса Антиб, где над скалистой бухтой призывно желтели пляжные зонтики и разносился женский смех.
– Ах, вот бы там когда-нибудь остановиться, – мечтательно сказала она.
– Но Eden-Roc слишком дорогой отель для нас, дорогая, – сказал он, непреклонно направляя штурвал подальше от этих скал и заливистого смеха.
Разумеется, на следующее лето чета Эткер поехала в Hôtel du Cap-Eden-Roc. Вначале они снимали стандартный номер, потом многокомнатный люкс, потом перебрались в отдельную виллу на территории парка, пока дело не дошло до покупки всего отеля. Эткеров можно понять: тем, кому повезло хоть раз пожить здесь, никуда больше ехать не хочется. Всюду будет как-то не так! Нигде больше на Кот-д’Азур нет такого тенистого парка, такого близкого спуска к морю, таких “танцующих” пиний.
– Посмотрите, – говорит Майя Эткер, – они сгибаются и… танцуют.
После смерти мужа она проводит здесь каждое лето, и под ее бдительным присмотром парк приобрел законченный, совершенный вид. По сути, это прованская роща, сладко пахнущая лавандой и алеппской сосной (хвоя этой сосны особенно богата эфирным маслом, и в жаркие дни воздух Eden-Roc насыщен его ароматом). Есть тут и розарий, где всё лето цветут пятьсот кустов роз. Почти все они одной сливочно-клубничной гаммы и одного сорта Queen Elizabeth II с приятным цитрусовым запахом. Одна печаль: они очень нестойкие и для цветочных композиций не подходят – в воде подолгу не стоят. Но ключевой цветок парка – это, конечно, агапантус, что в переводе с греческого означает “цветок любви”. Скромный, но стойкий. Им тут засажена вся парадная часть. И бордюры, и клумбы у входа в отель окрашены в его нежный сине-голубой цвет.
Каждое утро Майя Эткер, отправляясь на прогулку, придирчивым взглядом окидывает цветники и газон, приветствует свои пинии, дает распоряжения главному садовнику месье Дидье Гуарезу. И только после этого идет к морю, где подолгу смотрит на яхты, которые неизменно почтительно замедляют свой ход, проплывая мыс Eden-Roc.
Собственно, это даже не отель, а именно средневековый замок, до которого легко добраться, но совсем не хочется уезжать. А хочется поселиться здесь надолго: дышать ароматами прованских трав, засыпать и просыпаться под пение цикад, любоваться по вечерам на огни Ниццы… В Château Saint-Martin не просто меняешь привычный ритм жизни, но погружаешься в какую-то бесконечную нирвану, где само понятие времени присутствует лишь на кремовых листочках утреннего меню, которое полагается заполнять с ночи, если вдруг возникнет желание позавтракать у себя в номере. Всё остальное – чистая импровизация и произвол, вполне извинительный хотя бы раз в году. Конечно, можно поехать, как полагается прилежным курортникам, к морю (всего пятнадцать минут езды до пляжей Ниццы), можно прокатиться в сувенирный городок Сен-Поль-де-Ванс или отправиться в Грас, чтобы побродить среди засушенных и живых роз прославленного цветочного рынка. Да много чего можно, когда живешь в Château Saint-Martin, откуда до всех достопримечательностей Ривьеры рукой подать. Только могу гарантировать, что первые два-три дня вы отсюда никуда не выберетесь. Здесь есть всё. И розы самые разные, и подогретая морская вода в бассейне, и два превосходных ресторана. И фантастическое спа – одно из лучших на побережье. И конечно, старинный парк, раскинувшийся почти на четырнадцати гектарах. Роскошный, знойный, живописный, с чуть заметным итальянским, а точнее, флорентийским акцентом. Ну, это скорее дань вкусам семьи Эткер, как считает Пьер Ферр, главный садовник отеля. А еще тут растет 280 олив, из которых каждую осень получается 1800 литров отменного масла. Наверное, трудно ухаживать за четырнадцатью гектарами парка? “Ну, что вы! Мы отвечаем всего за пять-шесть гектаров, – старается быть точным Пьер, – остальное – «дикая» часть. Но именно там проходит тропинка, ведущая к источнику, который здесь со времен тамплиеров”. Если очень попросить, то эту тропинку, теряющуюся в глухих зарослях, вам покажут. Смело следуйте по ней. Родниковая вода из источника вас взбодрит, а наградой за долгое восхождение станет невероятный вид. По преданию, именно здесь были спрятаны несметные сокровища ордена тамплиеров, привезенные после крестовых походов. Забавно, но в договоре от 1936 года о продаже бывшего монастырского владения с развалинами под отель сказано, что в случае обнаружения клада его следует по справедливости разделить. Впрочем, гости Château Saint-Martin не ищут сокровищ, они счастливы тем, что здесь нашли.
Ну, если говорить о горных вершинах, нельзя не упомянуть недавнее приобретение Эткеров – отель L’Apogée Courchevel, расположенный на самом верху бывшего олимпийского трамплина в Куршевеле 1850 – одном из лучших в мире горнолыжных курортов. Это современное альпийское шале окружает самый что ни есть чудесный лес, который называется Jardin Alpin – Альпийские Сады. «Мы не строим дома, мы пишем сценарии жизни», – поясняют концепцию нового отеля декоратор Индиа Махдави и архитектор Жозеф Диран. Этот творческий дуэт хорошо понял и почувствовал философию Эткер, которая отнюдь не сводится только к пятизвездочному комфорту и идеальному сервису, но и включает в себя и очень сильный эстетический мотив, и обязательное присутствие природы, причем не просто как красивого фона, но главного содержания нашего бытия.
В этом смысле L’Apogée Courchevel смело сократил до минимума всякую дистанцию между природой и человеком. Теперь вместо того, чтобы долго вышагивать в лыжной амуниции через лобби, оставляя на ковре неловкие снежные следы, вас уже у самого порога номера поджидает трасса любого уровня сложности. Номера спроектированы так, что выход у них прямо на улицу. Два шага в сторону, и вы в самой чаще альпийского леса. Кстати, отличной альтернативой горным лыжам здесь считаются прогулки на снегоступах. Это всегда мощный заряд положительной энергии и приятная физическая нагрузка. И при этом никакого риска травм и падений. И действительно, к чему им быть прописанным в вашем сценарии жизни?
Даже если вы равнодушны к восточной роскоши, здесь надо хотя бы раз побывать. Вся территория дворца представляет собой классический восточный сад из “Тысячи и одной ночи” с экзотическими растениями, душными ароматами и зеркальными водоемами. Куда ни кинь взгляд, всюду резные мавританские арки и решетки, создающие иллюзию нескончаемой анфилады, зависшей между небом и водой. Всё это похоже на какой-то мираж или сон. Особенно когда наступают предвечерние сумерки и в окнах ресторана Le Namaskar вспыхивает огромная хрустальная люстра, а по всему саду одновременно зажигаются сотни ламп, отбрасывающих таинственные тени на воду и цветы. Интересно, что концепция этого “рая на земле” принадлежит французу Филиппу Сулье, фанатично верящему в учение фэншуй и решившему применить его на практике. Впрочем, внутреннее убранство отеля вполне себе европейского вкуса. За каждым номером закреплен свой батлер, готовый исполнить любое ваше желание, будь то прогулки на воздушном шаре над холмами Джебель или экскурсия в красивейший сад Мажорель, где нашел приют для вдохновения и свое последнее пристанище великий Ив Сен-Лоран.
Когда-то здесь был St. George Hospital. От этих времен остались черно-белые фотографии: два нескончаемых ряда железных кроватей с людьми с серыми лицами и в серых халатах. Но вид из окон компенсировал больничное уныние. Буквально в двух шагах шумел и закипал листвой Гайд-парк, тихая отрада и утешение всех болящих и страждущих, норовивших при любой возможности покинуть свою обитель, чтобы подставить лицо неярким солнечным лучам или посидеть на скамейках вокруг фонтана с бронзовой Дианой в окружении рододендронов и тюльпанов, которые здесь цвели всегда. Едва ли пациенты