Через полчаса я стала нравиться себе значительно больше, моя помятая физиономия приобрела буйно-оптимистическое выражение, что Деду должно было понравиться. Я отправилась к нему, не позвонив. В этом был хитрый умысел: свалившись как снег на голову, я лишу старого змея возможности избежать встречи со мной.
Рита, увидев, как я вхожу в приемную, чуть приподняла брови, что должно было означать удивление, но словесно она его не выразила, только спросила:
– Он звонил тебе?
– Нет. Срочное дело. Постарайся сделать так, чтобы он не улизнул через форточку. Она хихикнула и включила связь.
– Игорь Николаевич, здесь Оля, говорит, у нее срочное дело.
– Заходи, – гаркнул Дед.
Рита подмигнула мне, а я открыла дверь кабинета и увидела Игоря Николаевича, сидящего в кресле с широкой улыбкой на устах.
– Отлично выглядишь, – радостно сообщил он, я тоже обрадовалась, раз мои усилия не пропали даром, плюхнулась в кресло и ответила ему лучшей своей улыбкой. – Ты сменила прическу? – продолжал радоваться он. – Или осветлила волосы?
Кажется, только эти два вопроса его сейчас и волновали. Конечно, Дед перебарщивал и сам знал это, но из-за упрямства уступать не хотел и продолжал валять дурака, а я, чтоб его порадовать, подробно рассказала о достоинствах французской краски для волос, знания мои были почерпнуты из рекламного ролика, успевшего набить оскомину, и на Деда особого впечатления не произвели.
– У меня через полчаса важная встреча, – со вздохом сообщил он, словно ему страсть как хотелось узнать еще что-нибудь такое же ценное и лишь проклятая занятость мешала этому.
Я извлекла из сумки его записки – свидетельства большой любви – и положила их на стол. Он приподнял верхнюю, взглянул, кивнул и равнодушно отбросил.
– Чего ты дурака валял? – глядя на него исподлобья, спросила я. – Если тебе нужно было только это – без проблем, стоило только сказать…
Брови его сошлись у переносицы, а взгляд сделался колючим. На очень многих людей это производит впечатление, но не на меня, и Деду это отлично известно, потому что взглядом он не ограничился.
– Ты что, с ума сошла? – рявкнул он так, что я наверняка бы подпрыгнула, если б не ждала его крика.
– Давай я попозже зайду, – миролюбиво предложила я и даже приподнялась.
– Сядь, – махнул он рукой, встал, прошелся по своему кабинету и устроился на столе рядом со мной, сложил руки на коленях и вроде бы задумался. – Ты ведь не считаешь, что это я?
– А это ты? – невинно поинтересовалась я.
– Твоему отцу следовало драть тебя ремнем трижды в день.
– Моему отцу следовало осмотрительнее выбирать друзей, глядишь, нянчил бы сейчас внуков.
Дед поспешно отвел глаза, потом легонько коснулся рукой моего плеча.
– Детка, ты же знаешь, с тобой я всегда откровенен… Хорошо, почти всегда. Так вот, я тебе клянусь, к этому убийству я не имею никакого отношения. Надеюсь, мои слова для тебя что-то значат.
– У нас уже два убийства, – сообщила я. – Ты в курсе?
– Да. Девушка из “Пирамиды”… Записки были у нее?
– Я нашла их в ее комнате. Алла тебя шантажировала?
– Нет. Конечно, нет. Она была хорошей девчонкой, веселой и знала свое место. Никаких проблем. Мы встречались от случая к случаю…
– Когда все это началось?
– Кажется, прошлой весной. Я увидел ее в клубе, она классно.., извини.
– За что? – не поняла я. Он вновь одарил меня своим коронным взглядом, но теперь в нем было настоящее бешенство, и я сочла за благо заметить:
– Я не ревнива.
– Да нет, – хмыкнул он, – ты хуже. Тебе просто ни до кого нет дела. Даже до себя.
– Ну, это сильно сказано, – не поверила я. – Давай вернемся к нашей проблеме. Какого черта ты сразу не сказал мне, что трахался с убиенной?
– Я был уверен, что ее смерть не имеет ко мне отношения, и не хотел… Это что, так трудно понять?
– Ну ладно. Допустим. Теперь ты знаешь, что ее смерть имеет к тебе отношение или кто-то очень хочет, чтобы имела… Кстати, о том, что вчера в клубе зарезали девчонку, тебе кто сообщил?
– Лялин. Это важно?
– Нет, конечно. А ему кто?
– Слушай, Детка, я не вижу смысла в твоих вопросах. В конце концов, Лялин обязан знать, что вокруг происходит, за это ему деньги платят.
– Бог с ним, с Лялиным, – согласилась я. – Значит, Алла тебя не шантажировала и все у вас было просто отлично, так?
– Так.
– О встречах договаривались заранее?
– Нет. Ты же знаешь мой график. Когда мог выкроить пару часов…
– Ты звонил ей?
– Когда как. Чаще посылал шофера с запиской. Дома ее застать было нелегко, а сотового у нее не было.
– Мог бы подарить.
– Я тебя сейчас вышвырну отсюда, – заявил Дед, пересаживаясь в свое кресло.
– Я к тому, что записки – это все-таки вешдок… Что за романтизм в твои-то годы?
– Спасибо, – поклонился он, после чего заговорил серьезно:
– Что такого в этих записках? Только идиот может решить…
– Их можно неплохо использовать, – вздохнула я. – Ладно. Вы встречались время от времени, и о своем визите ты оповещал ее записочкой. В ту ночь было так же?
– В какую ночь? – Я покачала головой и начала подниматься с кресла. – Ну, хорошо, хорошо, – махнул он рукой. – Кто-то меня видел?
– Не тебя, твою тачку. К несчастью, она очень приметная.
– Да уж. И этот человек, свидетель, я имею в виду, он готов…
– Расскажи мне, что случилось в ту ночь. Подробно.
– Я позвонил ей где-то около десяти. Алла была дома, в клубе в тот вечер она не работала. Я сказал, что заеду после часа. У нас был банкет, я надеялся к этому времени освободиться. Приехал…
– Ты звонил еще раз?
– Нет. Мы же договорились, она сказала, что будет ждать меня. Я поднялся на этаж, позвонил в квартиру, но мне никто не открыл. Тогда я позвонил пороговому, слышал, как в квартире надрывается телефон, но трубку она так и не сняла. Мне это не понравилось. Я толкнул дверь, и она открылась.
– Только не говори, что ты вошел в квартиру, – простонала я.
– Конечно, нет. Я понял, что-то произошло и.., ушел, оставив дверь приоткрытой. Я хотел позвонить в милицию, но пришлось бы что-то объяснять. В общем, я уехал домой, а утром.., впрочем, сама знаешь. Я видел фотографии. Скажи, кому могло прийти в голову такое?
– Разгневанному любовнику, – легко ответила я. – Он узнал, что девчонка ему изменяет, и разум его помутился.
– Разгневанный любовник мог ударить ее ножом, но то, что он сделал, уму непостижимо.
– Ну, люди по-разному реагируют на измену. Допустим, он спятил. Речь сейчас не об этом. Почему твои записки оказались у Аллиной подруги, если Алла тебя не шантажировала? Логичнее держать их у себя, если она испытывала к этим бумажкам сентиментальные чувства, или их уничтожить. А она не просто их коллекционирует, она прячет их у подруги, которая, кстати, через несколько часов после ее гибели тоже скоропостижно скончалась.
– Вот ты и узнай почему, – разозлился Дед. – Девчонка меня не шантажировала. Если хочешь знать, она была влюблена, я такие вещи чувствую. Может, боялась, что кто-то случайно наткнется на эти записки, и спрятала их у подруги? Не знаю. Но тот, кто ее убил, форменный психопат, и я хочу, чтобы он оказался за решеткой. Ясно?
– Предельно, – кивнула я. – Ответь еще на пару вопросов, и я удалюсь отрабатывать твои деньги. Ты знал, кто снимает для нее квартиру?
– Конечно. Собственно, благодаря Чернику мы и познакомились.
– Этот олух хотел похвастать своей зазнобой? – выкатила я глаза. – По-моему, это называется “пустить козла в огород”.
– Меня тошнит от твоей манеры вести беседу.
– Извини. Значит, ты в курсе и он наверняка тоже?
– Уж не хочешь ли ты сказать, что он?.. Это глупость. Слышишь, глупость. Он не способен…
– Давай не будем гадать, способен или нет, сейчас меня интересуют факты. Черник знал, что ты посещаешь его подружку в снятой им квартире?
– Наверное, знал, то есть догадывался. Разумеется, прямо об этом не говорилось.
– Ему могла сказать Алла.
– Вряд ли. Она умела считать деньги.
– Это почти наверняка. Младший Нефедов даже утверждает, что Алла не прочь была удавиться из-за них.
– Младший Нефедов? – нахмурился Дед.
– Вижу, что это для тебя новость. Младший Нефедов и папочка, кстати, тоже – все охотно снабжали убиенную деньгами.
– Вот черт…
– Если это окажется в какой-нибудь газетенке…
– Не каркай.
– Я не каркаю, я прикидываю: может ли это быть поводом для убийства? Дед вновь взглянул на часы.
– У меня действительно мало времени.
– Я просто хотела уточнить: мы по-прежнему ищем убийцу?
– Да.
– И по-прежнему хотим его найти?
– Ты меня с ума сведешь, – проворчал он.
– Так хотим или нет?
– Да, – резко ответил он.
– Хорошо. – Я поднялась с намерением покинуть кабинет, но Дед остановил меня.
– Волков.., он в курсе?
– Как мы будем искать убийцу, если парень начнет плутать впотьмах? – удивилась я.
– Конечно. Ты ему доверяешь? Я задумалась, решив ответственно подойти к вопросу.
– Смотря что ты имеешь в виду. Он с уважением относится к деньгам. Знает правила игры.
– Я не об этом спросил…
– А-а… Я в принципе ментам не верю, особенно продажным. Мент он и есть мент и совершенно некстати может вспомнить об этом.
– Что-то я не пойму, куда ты клонишь?
– Чего же не понять, – пожала я плечами. – Время от времени он смотрит на свое удостоверение и даже вспоминает о присяге. И если не совсем конченый, то стыдится. А Волков не конченый, он жизнью битый.
– Ты хочешь сказать, что он может весьма некстати вспомнить о законе?
– Почему нет? Особенно если его регулярно потчевать освежеванными трупами юных прелестниц-любовниц борцов за идею.
– Надеюсь, ты преувеличиваешь и он далеко не так глуп.
Я кивнула, тем самым выразив встречную надежду, и потопала из кабинета.
Я отъехала от офиса на пару кварталов, пытаясь дозвонитьс