— Это не просто паршивое издевательское интервью — это особенный, сакральный текст. Из-за него многое изменится в нашем скорбном мире.
— Даже если завтра напечатают эксклюзивное интервью Тотиса, в мире все равно ничего не изменится, — возразил граф.
— Так то Тотис, а то «Королевский паникер», — туманно пояснил Галармон. — В общем, садитесь и слушайте, я вам сейчас прочитаю.
* * *
Пресса тоже тяжело переживала период невыносимого покоя и благополучия. Вокруг не происходило ничего сколько-нибудь значимого, но не может же уважающая себя газета выйти утром с сообщением о том, что сегодня в стране не случилось ничего интересного. Ошалевшие от отсутствия тем журналисты бросались из крайности в крайность. «Красный зрачок», вероятно, в припадке отчаяния напечатал огромную статью о здоровом образе жизни. «Траво-Ядные новости» вконец замучили читателей советами по воспитанию подрастающего поколения, выведению старых пятен с фамильных доспехов и выпечке домашних бисквитов в походных условиях. «Деловой сплетник» внезапно принялся обозревать культурные новости, а также неосмотрительно объявил конкурс на лучший патриотический рассказ — что окончательно подорвало и без того угасающие душевные силы его сотрудников. А «Королевский паникер» блеснул интервью с героиней битвы при Липолесье, офицером кассарийской армии, дамой Цицей Хвостокрут.
Господа, мне нечего сказать. Есть какие-нибудь вопросы?
Фил Уотсон
КОРОЛЕВСКИЙ ПАНИКЕР, № 204
Наш девиз: Если вы не потеряли голову, когда все вокруг потеряли голову, возможно, вы чего-то не замечаете
Корреспондент (приветливо):Добрый день!
Дама Цица: Да.
К.:То есть, Вы тоже находите, что он добрый.
Ц.:Кто?
К.:День.
Ц.:Да.
К.:Отлично, отлично. Просто отлично! В этот отличный прекрасный день мы пригласили в нашу редакцию великолепную даму Цицу Хвостокрут с целью поговорить с ней по душам.
Ц.:Ну-ну.
К. (пропустив ее замечание мимо ушей):И вы готовы поделиться с нами своими секретами? Открыть нам свои маленькие тайны?!
Ц.:Нет.
К.:Ха-ха! Как мило, как очаровательно, свежо и остроумно. Но наши верные читатели знают, что от корреспондентов этой газеты ничего не утаишь и не скроешь. Мы найдем песчинку, что называется, на дне морском.
Ц.:Ну-ну.
К.:Итак, начнем наше откровенное интервью. Говорят, Вы прибыли к нам издалека.
Ц.:Кто говорит?
К.:Люди.
Ц.:С чего они взяли?
К. (теряясь):Да так, знаете. Сплетни, слухи…
Ц.:Мне сказали, вы — солидная газета.
К.(запальчиво):Мы — солидная газета.
Ц.:Ивы не брезгуете непроверенными слухами?
К.:Все так делают.
Ц.:Кто — все?
К.:Все. Все наши коллеги во всех, кстати, странах.
Ц.:Ну-ну.
К.:Да. О чем это я?
Ц.:О том, что вы не проверяете факты, о которых рассказываете читателям.
К.:Это не совсем так, потому что это совсем не так.
Ц.:Нет.
К. (дипломатично):Давайте лучше поговорим о битве при Липолесье. Расскажите нам.
Ц.:При Липолесье была битва.
К.:Это мы знаем. Мы освещали ее в нашей газете. И печатали комментарии военных специалистов. Не читали?
Ц.:Нет.
К.:Жаль.
Ц.:Нет.
К. (стараясь не потерять самообладания):Так поговорим же о битве.
Ц.:Кто спрашивает о том, что сам знает?
К.:Все.
Ц.:Кто — все?
К.: Да, Господи! Все. Наши коллеги, журналисты. По всему миру.
Ц.: Ну-ну.
Вниманию суровых воительниц, непорочных дев и встревоженных почтальонов! Кольчужные колготки «Спокойствие» лишат покоя и сна завистливых подруг, назойливых поклонников и кусачих собак. При покупке трех пар – в подарок ремонтный набор и смывка для снятия ржавчины!
К.: Так, начнем, пожалуй, заново. Демоны — опасные враги?
Ц.: Да.
К.: Вы встречали врагов, опаснее демонов?
Ц.: Да.
К.: Кто, например?
Ц.: Нет.
К.: Что — нет?!
Ц.: Без примеров.
К.:Почему — без примеров?
Ц.:Без.
К.:Что — без?
Ц.:Без комментариев.
К.:Почему… Ладно. Спокойно. Хорошо. Вернемся к битве. Битва была жестокой?
Ц.: Да.
К.: Все бежали и кричали?
Ц.: Да.
К.: Все неистово тыкали друг в друга мечами и копьями?
Ц.: Да. В том числе.
К.:И вы?
Ц.:В том числе.
К.: Как вы оцениваете действия генерала Топотана?
Ц.: Да. И еще раз да.
К.:Нужно ли это понимать как признание его военного таланта? Его полководческого гения?
Ц.:Да.
К.:А как бы вы могли охарактеризовать силы Тьмы?
Ц.:Да.
К. (в некотором смятении):Что — да?
Ц.:Сильные силы. Темная Тьма. Их маршал тоже в целом неплох.
К.:Неплох?!!
Ц.:Нет.
К.:Как — нет? Вы же только что сами сказали, что он весьма неплох! Нет?!
Ц.:Да.
К.:Мамочки!
Ц.:Нет.
К.: (Берет себя в руки).Поговорим о наших храбрых соотечественниках.
Блистательный шлем командирского эха – для произнесения напутственных речей, проведения парадов и военных смотров, а также боев и поединков. Нейтрализует утреннее похмелье, увеличивает эрудицию, поддерживает повелительную осанку, придает голосу эффект раскатистого эха в любой обстановке
Ц.:Я прибыла издалека?
К.:Да.
Ц.:Тогда вы не знаете моих соотечественников.
К.:Нет. То есть — да. То есть я имел в виду — о наших с читателями соотечественниках. Мы можем поговорить с вами о наших с нашими читателями соотечественниках?!
Ц.:Ну-ну.
К.:Ой! Да, о чем это я?
Ц.:О ваших с вашими храбрыми читателями соотечественниках.
К. (бормочет):Да. Да, конечно. Как вы оцениваете действия рыцарей-шэннанзинцев?
Ц.:Да.
К.:Вы имеете в виду, что они отважные и несгибаемые воины?
Ц.:Да.
К.:Отечество может ими гордиться?
Ц.:Да.
К.:А наши отважные воины и в самом пылу битвы, в самом — простите за каламбур, аду — громко славили отечество?
Ц.:Нет.
К.:То есть как это — нет?!
Ц.:Вижу, вы весьма приблизительно представляете себе, как идет битва. Вам бы не мешало побывать в самом, так сказать, горниле. В первых рядах. С познавательной целью.
К.:Но ведь меня могут убить!
Ц.:Да.
К.:Это ужасно.
Ц.:Нет. Лично вам это будет неприятно, но газета ничего не потеряет.
К.(из последних сил):Вы бы не хотели, пользуясь случаем, передать привет вашим родным и друзьям?
Ц.: Нет.
К.: Спасибо за подробный, волнующий рассказ.
Ц.: Да.
Вы хотите поставить меня в тупик своими вопросами, а я поставлю
вас в тупик своими ответами
Михаил Жванецкий
— Какое замечательное интервью! — ликовал генерал.
— Да? — вежливо удивился граф. — Вы находите?
— Разумеется. Смотрите, какой лаконичный отточенный стиль, какое великолепное презрение к собеседнику, какое владение собой и горделивое сознание собственного «я»!
— А, пожалуй, — внезапно согласился Гизонга.
— Видите ли, — сказал Ангус. — Мне самому никогда не удавалось прилично выглядеть в интервью. Сколько их у меня брали за годы воинской службы, сколько я их давал и на поле боя, и в более спокойной обстановке. Я давал их перед решающими битвами и после победоносных сражений, после героических поединков и яростных атак, после выигранных кампаний, наконец — но всегда получалось, что корреспондент — интеллектуал и даже где-то герой, а я именно в этом бою сильно пострадал на всю свою небольшую голову.
— Обидно, — посочувствовал граф, у которого интервью осмеливались брать только в том случае, если он сам его настоятельно предлагал и писал тоже сам.
— Сперва было очень обидно. Потом я как-то смирился. А это вот —бальзам на мои старые раны. Смотрите, корреспондент выглядит круглым идиотом, причем дама Цица не прилагает для этого никаких особенных усилий.