Бургежа, выпорхнувший из северного портала чуть ли не следом за Такангором, смерил конкурента презрительным взглядом и ястребом метнулся к холму, на котором возвышалась живописная конная группа командующих вторжением. Есть время брать интервью, нет времени брать интервью, все равно бери интервью, — говорил он впоследствии, комментируя свои действия в этот великий и страшный день.
Ну а западный портал выпустил из своих недр компанию и того более странную.
Прав, прав был мудрый Каванах, когда объяснял своей дочери, что невзрачная грамота в простенькой рамочке и фарфоровая тарелка со словесным портретом могут изменить решительно все. В отличие от многомудрой Моубрай, Такангор понял это за те три минуты, пока сиреневый огурец, запинаясь от счастья, объяснял ему, как долго зверопусы ждали появления величайшего из них и как много это для них значит. В Международной Ассоциации Зверопусов было немного членов, но те, какие были, придавали ей несомненный вес. И чувство локтя у этих немногих было развито как нельзя лучше. Кроме того, каждый из них достиг в жизни такого успеха, что не слишком оглядывался на авторитеты, и лишь мнение товарищей по клубу имело значение. Когда Зелг Кассарийский и бригадный сержант Агапий Лилипупс заняли верхние ступени на иерархической лестнице этой великой организации, жизнь ее младших членов в корне переменилась. Оказалось, что и будучи зверопусом, ты можешь вести яркую, насыщенную событиями и приключениями жизнь, чего-то добиваться, чего-то неистово желать, чего-то не иметь и прилагать старания получить это, решать проблемы, преодолевать трудности, сражаться с врагами и распутывать интриги. Такангор даже не убеждал ответственного секретаря, он просто подбросил ему занятную идейку, присовокупив, что бригадный сержант Лилипупс ее непременно одобрит.
Трудно описать, какой ажиотаж начался среди зверопусов младших, но особенно — старших категорий, когда они услышали эти волшебные слова: трудности, проблемы, интриги, враги. Поскольку Устав Ассоциации ясно указывал на допустимость взаимовыручки среди ее членов и возможность обращения за военной помощью в рамках официального мероприятия при условии проведения всеобщего голосования, их скучная и предсказуемая жизнь враз осиялась солнечным светом. Внеочередное заседание Ассоциации было проведено с такой скоростью, что вызвало бы зависть даже у шустрых чоприков и стремительных кукорисов; ответственный секретарь произнес прочувствованную речь и угостил присутствующих коктейлем «Молочно-розовый бу-гу-гу», вошедшим в его жизнь вместе со Зверопусом Первой категории; больше всего времени заняли приветственные и одобрительные крики. Не прошло и получаса, как стало ясно, что без выездного заседания к Нилоне с небольшим вступительным сражением и пикником обойтись невозможно.
Зверопусам неизвестен клич «Наших бьют!», потому что уж их точно никто никогда не бил. Но они посыпались из портала так дружно, энергично и весело, будто им успели объяснить, о чем это.
Когда копьеносцы Тукумоса увидели выпрыгивающего из портала ответственного секретаря, взвыли от ужаса и стали отступать, ощетинившись копьями и оглашая равнину криками:
— Чудовище! Чудовище! — сиреневый огурец улыбнулся им скромно и сдержанно.
Он не умалял своего положения в Ассоциации и твердо помнил, за какие заслуги ему дали почетную шестую категорию, так что истошные крики людей принимал как должное; но, с другой стороны, он знал то, что было неведомо им — именно это знание придавало его улыбке ту загадочную сдержанность, которая как бы обещала атакующим «Погодите, еще не то увидите».
* * *
Шэннанзинцы во весь опор скакали к Нилоне. Правда, большую часть пути они скакали под чужим именем, но на скорость отряда это никак не повлияло.
Когда около полутора суток назад бесследно исчезло боевое знамя Шэннанзинского полка, рыцари взволновались, но совершенно не удивились. У них в полку было два пророка, предсказаниям которых они всецело доверяли, капитан Ржалис и полковник Уизбек Райри Тинн, — и оба твердили, как заведенные, что грядут война и неприятности. Увы, их сверхъестественные способности никак не удавалось использовать в азартных играх или приспособить к денежным махинациям. С финансовой точки зрения они были абсолютно бесполезны, но войну чуяли как Бургежа сенсацию. Правда, на сей раз товарищи по оружию дотошно выпытывали, не следует ли засчитать как неприятность разразившийся во дворце какофонический скандал и последующее посещение демона, о котором не судачил только… да нет, судачили все. Но Ржалис твердо стоял на своем: неприятности еще грядут, а Райри Тинн добавлял, что после неприятностей сразу грянет битва, и лично он рекомендует не обольщаться тишиной и спокойствием, а готовиться, пока для этого есть время и возможности. Так что похищение боевого знамени в каком-то смысле не застало шэннанзинцев врасплох, хотя и поколебало их боевой дух. Больше всего их волновала близкая встреча с бригадным сержантом Лилипупсом. Каждому рыцарю пригрезился какой-то свой особенный кошмар, но начинались они приблизительно одинаково.
— Как можно протяпить знамя на мирном посту боевом? — вопрошал ласковый тролль, а дальше уже шли индивидуальные подробности, зависящие от фантазии и воображения.
Так что в ту ночь в казармах никто не спал, мучимый страшными снами. Но нужно сразу сказать, что ни о каком роспуске полка и речи не шло: тут они предугадали твердую позицию Такангора. Уизбек Райри Тинн, который с невероятным облегчением вернулся к командованию полком после того, как Галармона восстановили во всех должностях и званиях, внес здравое предложение: никому в Булли-Толли о вопиющем инциденте не сообщать — все равно здесь толку ни от кого не добьешься, а отправить донесение в Кассарию, командиру лично. А пока вестовой доскачет до генерала с этим шокирующим сообщением, пока Галармон решит, как быть, пока ответ доставят обратно в столицу, не лучше ли временно сплотиться под каким-нибудь другим знаменем. Кое-кто, правда, усомнился, принято ли так поступать, но капитан Ржалис и Эмс Саланзерп быстро окоротили слабодухих — а принято ли людям воевать против демонов? А против умертвий? А кто еще в тиронгийском, и если уж на то пошло — в любом другом войске Ниакроха, может похвастаться, что видел Князя Тьмы лицом так сказать к морде, стал свидетелем поединка между чемпионом Кровавой Паялпы и лордом Малакбелом Кровавым, выстоял против Пожирателей Снов и Костоломов и сражался рука об руку с тварью Бэхитехвальда?
Затем остро встал вопрос, под каким флагом выступить. Логичнее всего, казалось, взять имя Ангуса да Галармона и его же флаг, но затем рыцарям пришла в голову ужасная мысль — а что станет, если неизвестный враг так же коварно умыкнет не полковое, а воинское знамя Тиронги? Так что регалии бравого генерала стоило приберечь на самый крайний случай.
Никто не нашел, что возразить против таких аргументов, поэтому предложение назвать полк «уизбекрайритиннским» и воспользоваться родовым стягом прославленного полковника — с зеленой змеиной головой, распахнувшей пасть с ядовитыми клыками, по багровому полю — приняли, не колеблясь.
Когда под утро в казармах появился запыхавшийся черный кожаный халат и попросил без лишних вопросов немедленно выдвигаться к Нилоне, его тут же засыпали вопросами: что случилось? война или восстание? а что решили со знаменем? а кто украл знамя? а уже узнали или еще ищут? а что им делать у Нилоны? а…
Доктор Дотт растворился в предрассветном тумане, бросив на прощание:
— Скоро увидимся.
— Все понятно, — сказал Ржалис.
— Да уж, чего тут неясного, — кивнул Райри Тинн.
— Только подумайте! — возмущенно сказал Саланзерп. — Это уже ни в какие ворота.
Полк взволнованно столпился вокруг.
— Война, — пояснил полковник. — Вероломное нападение. Люфгорн предал его величество Юлейна, чему я, откровенно говоря, не удивляюсь, потому что он тот еще гад. Король с кузеном Юлейном встретят врага у Нилоны, думаю, воспользовавшись возможностями Зелга Кассарийского. Мы же добираемся своим ходом. Дополнительные указания нам доставит наш дорогой доктор Дотт в самом ближайшем времени. Вопрос со знаменем решится тогда же, но, по мнению генерала Топотана, он не является первостепенным, так что и нам переживать не нужно. Я обрисовал ситуацию?
— Так точно, — ответил Саланзерп.
— Как в воду глядел, — одобрил Ржалис.
Рыцари смотрели на своих офицеров как на кудесников, а между тем все объяснялось простой логикой: если важнее всего — попасть к Нилоне, значит вторжение; если спешно и тайно — значит, почему-то не работает обычный расчет на то, что Нилона может сопротивляться вражеским войскам месяцами, а это реально только в том случае, если Люфгорн переметнулся на сторону противника; если Галармон вызывает только своих проверенных шэннанзинцев, значит, в битве примут участие силы сверхъестественные, и обычная армия на пять полетов стрелы не должна подойти к этому месту, а может, и вовсе бесполезна в этом сражении; а если бригадный сержант Лилипупс не потребовал подать на железном блюде головы тех, кто «протяпил» боевое знамя, значит, его убедили этого не делать, а повлиять на Лилипупса мог только Такангор и никто другой. Ну а «до скорого» означает, что доктор Дотт навестит их в ближайшее время со свежими новостями. И еще раз вознеся хвалу пророческому дару Ржалиса и Тинна и посетовав, что те никогда не могли угадать простую взятку в карточной игре, прославленные рыцари «уизбекрайритиннского» полка выступили в поход, к которому были готовы вот уже двенадцать часов.
Дети жителей Шэнна садились в седло раньше, чем вставали на ноги, и к отрочеству становились кем-то вроде кентавров, умеющих время от времени разделяться со своей лошадиной половиной; поэтому кавалеристам не составило большого труда скакать всю ночь о-двуконь, не делая остановок. Доктор Дотт второй раз навестил их, когда они уже приближались к Харагримским холмам, которые тот самый путеводитель называл «жемчужиной тиронгийской природы». Призрак возник в воздухе, сбоку от Уизбека Райри Тинна и какое-то время парил рядом с полковником, пока тот останавливался и спешивался. Тогда Дотт с каким-то странным трепетом, которого от него никто не мог ожидать, протянул рыцарю плотный тяжелый сверток. Подъехали поближе Ржалис и Саланзерп. Тинн развернул сверток. Долгое время все хранили молчание, затем полковник тихо спросил: