― В милицию заявлял?
― Нет, и не собираюсь.
В себе я приязни к милиции не ощущала и чувствовала, что по доброй воле на контакт с ней никогда не пойду, но я ― это я. А почему добропорядочный бизнесмен не желает обращаться в милицию? Мне стало интересно, и я спросила:
― Отчего так?
Наш город маленький, опыта работы с похитителями у местной милиции нет. Боюсь, как бы хуже не было! Лучше я заплачу, сколько скажут, и баста.
Я пожала плечами, показывая, что право решать принадлежит ему, встала и пошла к раковине. Что не говори, а меня этот звонок тоже здорово взволновал, даже в горле пересохло. Взяв с полки стакан, я набрала холодной воды и, чтобы успокоиться, принялась пить маленькими глотками.
Тут хлопнула входная дверь, послышались быстрые шаги, и в кухню влетела молодая девушка.
― Привет, Стася! Вчера поздно приехала, решила, что ты уже спишь, не стала подниматься к тебе и беспокоить. Ну, есть новости? ― прямо с порога выпалила она, увидела Кристину и воскликнула: Надо же, и ты тут! Откуда взялась?
― Юля, прекрати! ― страдальчески простонал брат. ― И без ваших склок тошно!
― Все, все! Молчу!
Она шутливо подняла руки вверх, показывая, что сдается, потом подошла к Стасу, обняла его за плечи и ласково сказала:
― Извини! Больше не буду! Расскажи, лучше, что за новости! Хорошие?
Только что звонили похитители.
Она отступила на шаг и тревожно спросила:
― Что говорили?
― Просят выкуп в пятьсот тысяч.
Юля бросилась к брату, схватила его за плечи и просительно заглянула в глаза:
― Ты конечно дашь! Ведь дашь?
Уж не знаю почему, но он молчал, тогда она принялась трясти его за плечи и требовать:
― Ты обязательно отдашь им эти деньги! Слышишь! Обязательно! Сколько попросят, столько и дашь!
Все это время Кристина сидела молча и только сверлила глазами юную нахалку, но тут не выдержала и вмешалась:
― Что ты раскомандовалась! В конце концов, это не твои деньги и не тебе решать, как нам ими распоряжаться!
Услышав эти слова, Юля отпустила брата и развернулась в сторону невестки:
― Нам? Я не ослышалась? Ты так и сказала?
Она закатила глаза и трагически воскликнула:
― Ну, а ты тут при чем? Какое ты имеешь отношение к этим деньгам?
Оскорбленная до глубины души Кристина крикнула:
― Я жена и мать ребенка.
― А если ты мать, то не жмись над каждой копейкой, заплати выкуп и твой ребенок к тебе вернется! ― отрезала Юля, и моментально потеряв интерес к Кристине, снова повернулась к брату:
― Стася, послушай меня! Надо заплатить! У них же Полинка! Ты понимаешь? Полинка! А у тебя есть деньги, я знаю! И если ты не будешь жадничать, мы её скоро увидим! А ты себе потом ещё заработаешь! Завтра же все отдай!
Я поняла, что эти бабы в два счета замордуют бедного мужика, от их трескотни у меня уже голова шла кругом, а ему завтра вести переговоры с похитителями. В общем, я решила вмешаться и подала голос из своего угла:
― Вы зря трясете вашего брата, он ведь не отказывается платить, но сделать это надо с умом.
Услышав эти слова, Юля быстро развернулась в мою сторону, увидела меня и замерла на месте. Глаза её расширились, челюсть отвисла, а на лице проступило выражение крайнего изумления, почти граничащего с идиотизмом. Черты её так изменились и стали настолько странными, что я почувствовала опасение за рассудок девушки.
― Ну, надо же, какое впечатление я произвожу на незнакомых людей, ― огорченно подумала я.
Вообще-то, Юлю можно было понять. Она ведь не подозревала о присутствии постороннего человека в кухне. Я стояла в дальнем углу за её спиной и до поры ничем себя не выдавала. Юля, думая, что находится среди своих, говорила совершенно свободно, не опасаясь чужих ушей и не выбирая выражения. И тут вдруг оказывается, что все это время её слушала совершенно незнакомая баба, да ещё такого экзотического вида. Что не говори, а мой высокий рост в сочетании с необычайной худобой, огромными глазами на измождённом болезнью лице и платком на голове должен был производить неизгладимое впечатление на неподготовленного к подобному зрелищу человека. Для того, чтоб ошарашить, хватило бы и моего внезапного появления, а уж вкупе с внешностью оно приобрело убойную силу.
Желая сгладить неприятное впечатление и успокоить девушку, я сказала:
― Не волнуйтесь так! Все будет хорошо!
― Откуда вы?! ― прошептала она побелевшими губами.
Я изумленно подняла брови, она поняла, что проявила бестактность и быстро поправилась:
― Я вас не знаю. Кто вы?
― Совершенно случайный человек. Мое появление - результат стечения странных обстоятельств, ― туманно пояснила я.
Возможно, объяснение и не удовлетворило её любопытство, но она была хорошо воспитана и от дальнейших расспросов воздержалась. Я же повернулась к Стасу и сказала:
― Шел бы ты к себе и хорошенько отдохнул. Завтра понадобятся силы.
Он согласно кивнул, поднялся и тяжело ступая, вышел. Кристина тут же подхватилась и, громко цокая каблуками, вылетела следом. Остальные остались на местах. Мария Ефимовна, как стояла молча все это время, так и продолжала стоять. Юля со вздохом опустилась на стул рядом с Костей и тоже замерла. В комнате повисла тишина, но ненадолго. Неожиданно открылась дверь и вошла девушка, которую я вчера встретила на лестнице. Она, похоже, не ожидала застать в кухне такую большую компанию, потому в нерешительности замерла на пороге.
― Уже все позавтракали, Галя. Можешь убирать, ― подала голос тетя Маня. ― Закончишь здесь, иди, домывай окна. Сегодня все должно быть сделано. Поняла?
Девушка молча кивнула, подошла к столу и не глядя ни на кого принялась торопливо собирать грязную посуду. Я обратила внимание на её покрасневшие глаза с припухшими веками. То ли девушка долго плакала, то ли плохо спала ночью. Я покосилась по сторонам и заметила, что Мария Ефимовна и Костя тоже внимательно рассматривают Галю. Что касается Юли, то она задумчиво уставилась в невидимую точку перед собой и происходящее вокруг, казалось, интересовало её мало. Краем глаза Галя заметила, что мы следим за ней, упрямо закусила нижнюю губу, подхватила поднос с горой грязных тарелок и пошла в дальний угол кухни. Там она открыла посудомоечную машину и стала сноровисто загружать посуду в её нутро.
Я подошла к столу, уселась напротив Юли и без стеснения принялась разглядывать.
В отличие от меня она была очень миловидной и совсем не походила на брата, с его крупными чертами лица. Ну, может только глаза у них были одинаковыми. Наверное, когда она была спокойна и довольна жизнью, эти серые глаза смотрели на окружающий мир весело и открыто. Сейчас же в них стыла тоска, а на самом дне прятался страх, который она старательно скрывала. Я смотрела на неё и думала, что мне нравится, как мужественно она держится.
― Что вы меня так разглядываете? ― насторожено спросила девушка.
― Лицо кажется смутно знакомым. Такое впечатление, что мы раньше встречались.
― Не думаю. Я бы вас обязательно запомнила. Просто у меня типичная внешность. Таких как я полно на улицах. Вот и кажется, что мы где-то виделись, ― покачала она головой.
― Наверное, ― охотно согласилась я. ― А не скажете, почему вы так не любите Кристину?
― А чего мне её любить? ― опять повела она плечом.
― Ну, она очень красивая, обаятельная женщина, ― осторожно ответила я.
Юля презрительно фыркнула:
― Это фасад у неё такой... красивый! А внутри вся гнилая. Алчная до сумасшествия. Вот хоть сейчас! Ведь Поленька её дочь, а ей денег жалко! Разве это мать? И сюда она срочно примчалась не из-за ребенка, а потому, что за свое будущее боится. Если с девочкой что-нибудь случится, Стася с ней сразу же разведется. Он её терпит только, как мать Полины. Не будет Поли, не будет и содержания для Кристи. Любящая мамаша боится остаться без средств к существованию, вот и прикатила.
Тут подал голос Константин, который все это время сидел молча. Он откинулся на спинку стула, небрежно закинул ногу на ногу и с ироничной улыбкой проговорил:
― Ну-у, Юля! Не суди так строго бедную Кристю. Конечно, она не очень умна и любит деньги, но это не повод, чтоб так её ненавидеть. Должен заметить, ты не объективна. Кристина ― красотка, а красивой женщине можно простить многое. Ты же её просто ненавидишь! Надеюсь, мои слова не покажутся тебе бестактными, но причина твоей неприязни кроется в Денисе. Ты не можешь простить, что она настучала отцу про ваши отношения. Но, Юля, это недостойно тебя! Будь выше этих мелких склок!
― И это говоришь ты? После всего, что она тебе учинила? ― вспыхнула Юля. ― Да как ты можешь?
Константин вскочил на ноги, развел руки в стороны, низко поклонился и пропел:
― Могу, Юленька, ещё как могу! Да и что такого особенного произошло? Ни-че-го! Это жизнь и надо принимать её такой, какая она есть. Будь проще и тебе станет легче!
Я с интересом наблюдала за его перепалкой с Юлей, и на мгновение мне он опять показался старше тех двадцати лет, что я дала ему при первом знакомстве.
― Ты циник! Беспринципный человек! ― возмущенно выдохнула девушка.
― Точно! И очень этим доволен! ― ухмыльнулся он, повернулся на каблуках и вышел.
Я испугалась, что и Юля уйдет следом, мне же хотелось, пользуясь её разговорчивостью, кое-что выяснить, и я торопливо спросила:
― Полина её родная дочь?
― Почему вы спрашиваете?
― Ну, мне показалось, что…
― Что она не любит девочку? Не любит, но она её родная дочь. А Стасик любит её больше жизни. Да мы все в ней души не чаем, кроме Кристи, конечно. Та только себя любить способна.
― А Константин её старший сын?
Юля изумленно вздернула брови:
― Да вы что? Он сын Стаса от первого брака.
― То-то она мне показалась слишком молодой, чтоб быть его матерью.
― Ничего она не молодая! Скорее уж молодящаяся. Просто ухаживает за собой, не жалея ни денег, ни сил, ― ревниво вспыхнула Юля.
Вспыхнула и тут же погасла. Грустно вздохнула и сказала: