— Такие как? — Она думала, что он скажет что-то об открывании замков или о том, как растворяться в ночи, но его ответ оказался намного сложнее.
— Способность перестраиваться, когда бы мне это ни понадобилось. Способность действовать под… необычными видами давления. Способность работать в одиночку и получать от этого удовольствие. — Он пожал плечами. — Не знаю, чем бы я мог заниматься, но однажды ночью в колледже друг подбил меня… стянуть кое-что из дома декана. Я сделал это. И мне понравилось.
Морган смотрела на него с любопытством.
— От проделки в колледже до профессионального воровства — долгий путь.
Он улыбнулся.
— Действительно.
— Было ли что-то еще, что… сократило эту дистанцию? Что-то, что случилось с тобой, я имею в виду?
— Трагедия, которая толкнула меня на путь преступления?
Она не могла не улыбнуться.
— Я уже однажды говорила нечто подобное, не так ли?
— Да. И ты была права, что сомневалась в этом.
В этот момент они дошли до кофейни, Куин остановился на тротуаре и повернулся, чтобы посмотреть на нее с легкой печальной улыбкой.
— Ничего такого… романтического или донкихотского, милая, не было никакого решения, принятого в пылу какой-то болезненной или подавляющей эмоции. Я сделал сознательный, тщательно обдуманный хладнокровный выбор. Никаких оправданий. Никаких сожалений.
Морган вздохнула и отпустила его руку.
— Мне необходима чашка кофе.
Его улыбка стала еще более печальной.
— Я не облегчаю тебе задачу, не так ли?
— Нет. Но ведь ты никогда и не обещал мне этого, — пыталась пошутить она.
Куин какой-то момент смотрел на ее поднятое к нему лицо, затем наклонился и поцеловал ее. Это был короткий, легкий поцелуй, от которого, тем не менее, у Морган ослабели колени, но руки Куина на ее плечах крепко держали ее. Когда он резко поднял голову, ей показалось, что он тихо произнес какое-то ругательство, но она не совсем поняла, что именно.
Он поспешно развернул ее в сторону двери кофейни и сказал:
— Может быть, ты не осознаешь, но уже почти одиннадцать.
Морган позволила ему отвести себя, но уловила предательскую нотку неудовлетворенности в своем голосе, когда сказала:
— Ты не можешь взять выходной на одну ночь?
— Не в эту ночь. Но посмотрим, удастся ли мне что-то устроить в будущем.
Когда они зашли внутрь и сели за маленький столик в заполненном кафе, Морган не была уверена, о чем они будут беседовать, но Куин точно знал, о чем хочет поговорить. К ее удивлению, он хотел говорить о ней.
— Моя семья? — Она озадаченно посмотрела на него. — Почему ты спрашиваешь?
— Это все часть ритуала под названием "мальчик встречается с девочкой", — сказал он ей серьезным тоном. — Я просто понял, что практически ничего не знаю о твоем прошлом.
Все еще немного озадаченная, Морган кратко описала жизнь, которая ей самой казалась достаточно ординарной. Средний класс, единственный ребенок в семье; смерть родителей в дорожной аварии, когда ей было восемнадцать, и скромное наследство, которое помогло отучиться в колледже; летние археологические раскопки в разных частях мира; работа и должности, которые она занимала за эти годы.
— Ты долгое время была одна, — заметил он. Морган кивнула.
— Где-то шесть лет после колледжа. — Неотрывно глядя на него, она задумчиво добавила: — Однажды я была недолго помолвлена, летом перед выпуском.
— Что случилось?
Морган никогда никому не рассказывала об этом, но сейчас обнаружила, что слова легко срываются с губ, так легко, что это поразило ее.
— Он тоже был студентом-археологом. Казалось, у нас много общего. Во всяком случае, я так думала. Но были предупреждающие знаки… и я должна была обратить на них внимание.
— Предупреждающие знаки?
— Хм. Ему нравилось видеть меня одетой определенным образом: в обтягивающие свитера, например, и короткие юбки. Его мысли и мнения, казались, важнее моих. Более того, он никогда не хотел разговаривать о том, что имело для меня значение, даже об археологии. Он постоянно говорил мне, что я должна закалывать волосы вверх, или больше красить глаза, или сменить духи.
Морган покачала головой и вымученно улыбнулась.
— Наконец я поняла, что для него не имело значения, кем я была, а только как я выглядела. И еще то, как я смотрелась под руку с ним. Он думал, что все его друзья завидовали ему, потому что я выглядела…
— Сексуально? — спокойно предположил Куин.
— Вроде того. Во что мне не хотелось верить, так это в то, что он мог быть таким… поверхностным. Но когда мы вернулись в колледж осенью на наш последний учебный год, нам дали тест на IQ [8].
— И ты получила балл выше, чем у него? — предположил Куин.
Морган, слегка хмурясь, смотрела на свою чашку с кофе, вспоминая.
— На двадцать баллов больше. Сначала он не поверил этому. Продолжал говорить, что кто-то напортачил с тестом. Наконец, я потеряла терпение и сказала, что и раньше набирала высокий балл, и что результаты были верными. Тогда он… он просто в шоке уставился на меня. Он недоверчиво оглядывал меня сверху вниз и обратно, и, казалось, не мог произнести ни слова. Так что сказала я. Отдала ему его кольцо и сказала "прощай".
— Моргана?
Она посмотрела через стол на Куина.
— Любой мужчина, который, посмотрев на тебя, не увидел интеллект и жизненную силу в твоих глазах, должен быть или слепым, или невероятным глупцом. — Его собственные глаза внезапно заискрились смехом. — Конечно, он также должен быть слепым или сделанным из камня, чтобы не заметить, как роскошно ты выглядишь в обтягивающих свитерах.
Морган не могла не рассмеяться, но серьезно ответила на то, что, как она чувствовала, было важным.
— Этот опыт сделал меня осторожной, но не ожесточенной. В конце концов, обращать внимание на чью-то внешность — это рефлекс, так что я вряд ли могу винить людей, что они замечают, как я выгляжу. На самом деле, это становится проблемой только тогда, когда они не могут заглянуть дальше внешности.
Она помолчала, потом добавила:
— Но ты должен признать, что во мне… внутреннее содержание и внешность очень часто противоречивы.
Куин выглядел задумчивым.
— Насколько можно судить по первому впечатлению, это может быть правдой. Но твой ум, Моргана, — одна из самых захватывающих твоих черт. И чем больше я узнаю тебя, тем более… полной становится картина.
— Полагаю, это комплимент, — сказала она осторожно.
Куин улыбнулся.
— Так и есть.
— Тогда спасибо. — Впервые Морган чувствовала себя немного смущенной. — Не пора ли нам идти? Должно быть, уже двенадцатый час, и если тебе надо… идти работать… в полночь…
Несколько минут спустя, по пути назад к его машине, Куин сказал:
— Я заеду за тобой завтра утром около десяти, ладно? Сначала зоопарк, потом наш пикник. Мой отель предоставляет обеды, вот я и узнаю, что они могут сделать с плетеной корзиной [9].
— Десять? Тебе останется совсем мало времени на сон, — запротестовала она.
— Со мной все будет в порядке, не беспокойся. — Он разблокировал машину и открыл дверь со стороны пассажира для Морган, затем обошел вокруг и сел на водительское место. — Я не нуждаюсь в долгом сне.
Морган размышляла об этом, когда он покинул ее, так легко поцеловав у двери, что она не была уверена, что ей это не показалось. Она высвободилась из своего нарядного платья, одела одну из футболок для сна, сняла макияж и распустила волосы, затем свернулась на диване перед телевизором, включенным на старом фильме, который смотрела, но не видела.
Куин будет на вахте у музея, думала она. Одетый во все черное, в своей лыжной маске. Безоружный, потому что никогда не носил оружие, по крайней мере, если верить тому, что она читала. Она тут же сделала в уме пометку спросить его об этом. И он будет один, потому что именно так он предпочитал действовать. Всю долгую, холодную ночь.
Сколько еще пройдет ночей, пока капкан захлопнется, и они поймают Паслена, или же до того, как ловушка не сработает? И что потом? Она еще не спрашивала его об этом и не была уверена, что спросит. Может, лучше просто подождать и посмотреть, что принесет им будущее.
Проблема была в том, что терпение было не самой сильной ее чертой. И никто не знал этого лучше, чем она.
На некотором расстоянии от Морган с ее размышлениями, и даже близко не около музея, за которым он, как предполагалось, должен наблюдать, Куин наклонился вперед на своем удобном стуле и указал определенное место на схеме, разложенной на низком кофейном столике.
— Вот эта заваренная неиспользуемая дверь около подвальных складских помещений — явное слабое место. Но она находится так далеко от выставки, что по пути вам придется пройти через дюжину устройств системы безопасности.
Хозяин дома, который стоял рядом с его стулом, кивнул.
— Да, я знаю. Вы говорили, что там есть другой путь?
Куин снова постучал пальцем по схеме, на этот раз указывая на систему кондиционирования здания.
— Здесь уязвимое место. Правильно подготовившись, вы заставите его поработать на вас.
Через мгновение мужчина снова кивнул.
— Да, думаю, я понимаю, о чем вы говорите.
— На самом деле, все очень просто, — сказал Куин. — Система почти на сто процентов защищена от случайных поломок. Почти. С таким количеством работников системы безопасности: патрулирующими охранниками, теми, что находятся в вестибюле и в комнате охраны, наблюдающими за музеем, будет невозможно продвинуться далее, чем на несколько футов по любому коридору, чтобы тебя не заметили. Но если вы сможете обездвижить всех охранников прежде, чем войдете в здание, будет очень просто проникнуть через подвал и отрезать основной и резервный блоки питания, что сделает бесполезной всю электронную систему безопасности.
— Там должна быть автоматическая сигнализация, если в здании отключается электропитание, — заметил другой мужчина.